цессам. Вместо знания он стал говорить об убеждении, понимая под
ним готовность или привычку действовать тем или иным образом.
Объективное знание он заменил социально принятым убеждением.
Отсюда определение истины как общезначимого принудительного
убеждения, к которому пришло бы бесконечное сообщество иссле-
дователей, если бы процесс исследования продолжался бесконечно.
Поскольку всякое действие направлено в будущее, то Пирс наста-
ивал на необходимости рассматривать функционирование всех по-
нятий с точки зрения тех последствий, которые может вызвать ис-
пользование этих понятий. Он сформулировал так называемую
прагматическую максиму: наша идея какой-либо вещи есть идея ее
чувственных последствий.
Идеи Пирса были развиты и систематизированы Уильямом
Джеймсом. Джеймс понимает истину как успешность или работо-
способность идеи, как ее полезность для достижения той или иной
цели (ср. замену понятий истины понятием успешности в теории ре-
чевых актов). Поскольку это успешное функционирование истины
нуждается в проверке, проверяемость также входит в определение
истины (такое понимание истины также роднит П. с логическим по-
зитивизмом; см. верификационизм).
Джеймс ввел понятие об опыте как непрерывном потоке созна-
ния, из которого мы своими волевыми усилиями выделяем отдель-
ные отрезки, обретающие для нас статус вещей благодаря наимено-
ванию. Понятие потока сознания, выдвинутое почти одновременно
Джеймсом и Бергсоном, оказало большое воздействие на литератур-
ную практику ХХ века (М. Пруст, Дж. Джойс, У. Фолкнер), а так-
же на кино. С точки зрения Джеймса, реальность складывается из
ощущений, отношений между ощущениями, обнаруживаемыми в
опыте, и старых истин, получивших к этому времени всеобщее при-
знание.
Незавершенность Вселенной, включающей в себя и мир социаль-
ного опыта, открывает возможность безграничного улучшения это-
го мира. Хотя сейчас он весьма далек от совершенства, Джеймс
убежден в реальности его улучшения при условии веры в людей и в
их способность это сделать и объединения их совместных усилий.
Эта оптимистическая черта П., чрезвычайно характерная для на-
ционального сознания американцев, вероятно, и позволила им под
флагом идей П. успешно пройти через все социальные и политичес-
кие испытания ХХ века.
Третьим представителем американского П. был Джон Дьюи, ко-
торый занимался прагматическим истолкованием научного метода.
Этот метод сводился к некоторым приемам решения конкретных
проблем, возникающих в различных сферах опыта. Согласно Дьюи,
прежде всего необходимо установить специфику данного затрудне-
ния или проблемной ситуации. Затем выдвинуть гипотезу или план
ее решения, после чего - теоретически проследить все возможные
следствия предлагаемого решения. После этого наступает период
реализации и экспериментальной проверки гипотезы. В случае не-
обходимости предложенное решение может быть изменено. Ни одно
решение не должно исходить из каких-либо заведомо известных ре-
цептов и превращаться в догму. Оно должно всецело определяться
особенным характером данной специфической ситуации.
При решении социальных проблем Дьюи считает особо опасным
стремление руководствоваться заранее установленными конечны-
ми целями или идеалами, предопределяющимв наше поведение.
Если достигнуто успешное решение проблемной ситуации, то пред-
ложенная гипотеза или теория должны считаться истинными, а но-
вая, теперь уже определенная ситуация, сменившая проблемную,
приобретает статус реальности.
Будучи чрезвычайно гибкой философией, американский П., ви-
доизменяясь, дожил до наших дней. В 1980-е гг. наиболее яркий
представитель П. Ричард Рорти связал основные идеи П. с идеями
аналитической философии и постмодернизма (см.).
Лит.:
Мельвиль Ю.К. Прагматизм // Современная западная фило-
софия: Словарь. - М., 1991.
Рорти Р. Случайность, ирония и солидарность. - М., 1996.
ПРАГМАТИКА
(древнегр. pragmatos - действие) - раздел се-
миотики, изучающий соотношение знаков и их пользователей в
конкретной речевой ситуации. Можно сказать, что П. - это семан-
тика языка в действии. Впервые о П. писал Чарлз Сандерс Пирс в
ХIХ в., а ее основные параметры применительно к философии праг-
матизма сформулировал в 1920-е гг. Чарлз Моррис. Однако совре-
менная лингвистически ориентированная П. развивается скорее
под влиянием идей позднего Витгенштейна (см. аналитичеекая фи-
лософия, языковая игра) и теории речевых актов (см.).
Витгенштейну принадлежит знаменитое определение значения
как употребления в языке. Из этого, можно сказать, вышла вся П.
Представим себе, что имеется некая фраза:
М. вошел в комнату.
Мы прекрасно понимаем ее смысл, то есть мы можем представить
себе эту ситуацию. Но какова конкретная роль этой ситуации, како-
во ее значение в ряду соседних высказываний, можно сказать, толь-
ко зная контекст этих высказываний. Этот контекст можно назвать
в духе теории речевых актов речевой ситуацией или, пользуясь тер-
минологией М. М. Бахтина, "речевым жанром".
Предположим, что "М. вошел в комнату" произносится в контек-
сте детективной истории. Тогда эта фраза может означать, напри-
мер: "Приготовиться!" - если этого М. ждут в его комнате наемные
убийцы. А в контексте бытового дискурса, например праздничного
застолья, эта фраза может означать, что этого человека долго ждали
к столу, он опаздывал и наконец-то пришел. В ситуации бытовой
мелодрамы это может означать, что пришел любимый человек, или
наоборот, ненавистный муж - прагматическое значение всегда бу-
дет меняться.
Когда-то два великих философа-аналитика - Витгенштейн и
Мур уже в старости поспорили, что означает выражение "Я знаю,
что..." Суть спора в двух словах заключалась в том, что выражение
"Я знаю, что это дерево" искусственно, не несет никакой информа-
ции и в лучшем случае означает просто "Это дерево" Но вот в спор
вмешался аналитик младшего поколения Норман Малкольм и, ана-
лизируя спор своих учителей, пришел к выводу, что они спорят не о
том, так как выражение "Я знаю, что..." означает в конкретных си-
туациях совершенно различные вещи. Например, в ситуации, когда
дочь играет на пианино, а мать напоминает ей, что пора делать уро-
ки, и дочь отвечает: "Я знаю, что надо делать уроки", это означает:
"Не приставай ко мне"; когда слепого усаживают на стул и говорят
ему "вот стул" и он отвечает: "Я знаю, что это стул", он хочет ска-
зать: "Не беспокойтесь, пожалуйста". И так далее.
Подобно логическим необходимым истинам, существуют прагма-
тические необходимые истины. Если пример логической истин -
"А равно А", то пример прагматической истины - "Я здесь": ис-
тинность этого высказывания не зависит от того, кто именно имеет-
ся в виду под Я и какое место имеется в виду под "здесь".
Аналогичным образом прагматически ложной считается фраза
"Я сплю". Хотя в духе идей Малкольма можно было бы сказать, что
эта фраза на самом деле в ее конкретном употреблении означает: "Я
засыпаю, не беспокойте меня" или "Оставьте меня в покое".
В прагматической ситуации общения велика роль не только гово-
рящего, но и слушающего. Например, когда я говорю жене в при-
сутствии дочери, делая вид, что не вижу, что дочь слушает: "У на-
шей Аси очень хороший характер", то моя речевая стратегия может
в данном случае быть направленной на то, чтобы расположить дочь
к себе, или повысить ее самооценку, или что-либо в этом роде.
Когда я говорю в присутствии нескольких людей: "Я сегодня ви-
дел Наташу", то каждый может спросить: "Какую Наташу?" - и
каждый может подумать, что имеется в виду именно та Наташа, о
которой он подумал. То есть в различных возможных мирах участ-
ников речевой ситуации (см. семантика возможных миров) выска-
зывание "Я видел сегодня Наташу" приобретет разное значение до
тех пор, пока не будет уточнено говорящим, какую именно Наташу
он видел сегодня.
В П. играют большую роль так называемые эгоцентрические сло-
ва, такие, как я, ты, это,- поскольку их значение всегда зависит от
ситуации. Знаменитый французский языковед Эмиль Бенвенист
считал, что "Я" в языке играет исключительную роль. Вот что он
пишет об этом в статье "О субъективности" (1958):
"Язык возможен только потому, что каждый говорящий пред-
ставляет себя в качестве субъекта, указывающего на самого себя
как на я в своей речи. В силу этого я конституирует другое лицо, ко-
торое, будучи абсолютно внешним по отношению к моему "я", ста-
новится моим эхо, которому я говорю тыИ Полярность эта к тому
же весьма своеобразна, она представляет собой особый тип противо-
поставления, не имеющий аналога нигде вне языка. Она не означа-
ет ни равенства, ни симметрии: "эго" занимает всегда трансцендент-
ное положение по отношению к "ты", однако ни один из терминов
не мыслим без другого [...]. Бесполезно искать параллель этим отно-
шениям: ее не существует. Положение человека в языке неповтори-
мо".
В 1950-е гг. американский философ Пол Грайс пол влиянием по-
зднего Витгенштейна и теории речевых актов сформулировал так
называемые коммуникативные постулаты. Когда люди беседуют,
между ними должен быть заключен молчаливый пакт о речевом со-
трудничестве, который включает в себя следующие пункты:
1. Говорить ни много, ни мало, а именно столько, сколько нужно
для адекватной передачи информации (известны люди, которые
очень много говорят сами и не умеют слушать - так вот они нару-
шают постулат Грайса).
2. Не отвлекаться от темы.
3. Говорить только правду.
4. Говорить определенно, не двусмысленно (многие любят гово-
рить обиняками - Грайс не поощряет этого).
5. Говорить вежливо, уважая речевое достоинство собеседника.
Конечно, в реальной речевой деятельности постулаты Грайса
очень часто не соблюдаются. Иначе в речи не было бы грубости, хам-
ства, речевой истерики, логареи, говорения вокруг да около и т. д.
Американцы, как всегда, стремятся к ясности и идеалу. Русские
лингвисты-прагматики, напротив, склонны изучать речевую ре-
альность, "речевую демагогию", по выражению русского лингвис-
та Т. М. Николаевой.
Ясно, что говорить можно и нужно по-разному в зависимости от
конкретной или наоборот ситуации. Профессор со студентом разго-
варивают не так, как профессор с профессором и студент со студен-
том, при этом профессор со студентом общаются по-разному на лек-
ции, на экзаменах, на общем банкете и в частной беседе дома у про-
фессора.
Когда человек защищает диссертацию, он должен обязательно
благодарить всех выступающих, даже если его подвергают шкваль-
ной критике. Он должен обращаться к председателю совета: "Глу-
бокоуважаемый господин председатель" - только так. Но пред-
ставьте себе, что в магазине, когда подошла ваша очередь, вы гово-
рите: "Глубокоуважаемый господин продавец, дайте мне, пожалуй-
ста, полкило трески!". Ю. М. Лотман когда-то написал, что голый
человек в бане не то же самое, что голый человек в общественном
