термина П.), называют Господин Текст.
Различие между П. и постструктурализмом состоит, в первую
очередь, в том, что если постструктурализм в своих исходных фор-
мах ограничивался сферой философско-литературоведческих ин-
тересов (втайне претендуя на большее), то П. уже в 1980-е гг. стал
претендовать на выражение общей теоретической надстройки со-
временного искусства, философии, науки, политики, экономики,
моды.
Вторым отличием П. от предшественников стал отказ от серьез-
ности и всеобщий плюрализм. В том, что касается философии, на-
пример, П. готов сотрудничать и с аналитической философией, и с
феноменологией, и даже с прагматизмом. Мы имеем прежде всего в
виду феномен Ричарда Рорти, одного из самых модных философов
1980-х гг., идеология которого сочетала аналитическую филосо-
фию, прагматизм и П.
Здесь, по-видимому, дело в том, что П. явился проводником ново-
го постиндустриального общества, сменившего или, по крайней ме-
ре, сменяющего на Западе традиционное буржуазное индустриаль-
ное общество. В этом новом обществе самым ценным товаром стано-
вится информация, а прежние экономические и политические цен-
ности - власть, деньги, обмен, производство - стали подвергаться
деконструкции.
В П. господствует всеобщее смешение и насмешливость над всем,
одним из его главных принципов стала "культурная опосредовав-
ность", или, если говорить кратко, цитата. "Мы живем в эпоху, ког-
да все слова уже сказаны", - как-то обронил С.С. Аверинцев; поэто-
му каждое слово, даже каждая буква в постмодернистской культу-
ре - это цитата.
Интерпретируя слова Умберто Эко, итальянского семиотика и ав-
тора постмодернистского бестселлера "Имя розы", русский фило-
соф и культуролог Александр Пятигорский в своем эссе о П. гово-
рит:
"[...] Умберто Эко пишет, что в настоящем постмодернист отчаян-
но пытается обьясниться, объяснить себя другому - другу, врагу,
миру, кому угодно, ибо он умрет в тот момент, когда некому будет
объяснять. Но объясняя себя другому, он пытается это и сделать
как другой, а не как он сам.
Объясняя этот прием постмодернистского объяснения, Эко гово-
рит: ну представьте себе, что вы, культурный и образованный чело-
век, хотите объясниться в любви женщине, которую вы считаете не
только культурной и образованной, но еще и умной. Конечно, вы
могли бы просто сказать: "я безумно люблю вас", но вы не можете
этого сделать, потому что она прекрасно знает, что эти слова уже бы-
ли точно так же сказаны Анне Австрийской в романе Александра
Дюма "Три мушкетера". Поэтому, чтобы себя обезопасить, вы гово-
рите: "Я безумно люблю вас, как сказал Дюма в "Трех мушкетерах".
Да, разумеется, женщина, если она умная, поймет, что вы хотите
сказать и почему вы говорите именно таким образом. Но совсем дру-
гое дело, если она в самом деле такая умная, захочет ли она отве-
тить "да" на такое признание в любви?" (курсив здесь и ниже в ци-
татах принадлежит Пятигорскому. - В. Р.).
Другой фундаментальный принцип П. - отказ от истины. Раз-
ные философские направления по-разному понимали истину, но П.
вообще отказывается решать и признавать эту проблему - разве
только как проблему языковой игры в духе позднего Витгенштейна
(см. аналитическая философия), дескать, истина - это просто сло-
во, которое означает то, что означает в словаре. Важнее при этом -
не значение этого слова, а его смысл (см. логическая семантика,
знак), его этимология, то, как оно употреблялось раньше. "Иными
словами, - пишет Пятигорский, - вполне соглашаясь с Витген-
штейном, что "истина" - это слово, которое не имеет иного смысла,
нежели тот, что это слово означает, и решительно не соглашаясь с
марксизмом, утверждающим, что истина исторична, постмодер-
нисты видят ее (истину - В.Р.) только как слово, как элемент тек-
ста, как, в конце концов, сам текст. Текст вместо истории. Исто-
рия - не что иное, как история прочтения текста" (здесь в статье
Пятигорского столь характерная для П. игра значениями слов
"история" как англ. history "история" и как англ. story "рассказ,
повествование, сюжет").
Вообще рассказывание историй (stories) - одна из главных ми-
фологем П. Так, Фредерик Джеймисон, американский теоретик П.,
пишет, что даже представители естественных наук физики "расска-
зывают истории о ядерных частицах". Смысл этого высказывания
Джеймсона в общем согласуется с тем, что говорят философы-физи-
ки (см. принцип дополнительности) о зависимости эксперимента от
экспериментатора и т. п.
Современный физик Илья Пригожин и его соавтор Изабелла
Стенгерс в совместном эссе "Новый альянс: Метаморфоза науки"
пишет:
"Среди богатого и разнообразного множества познавательных
практик наша наука занимает уникальное положение поэтического
прислушивания к миру - в том этимологическом смысле этого по-
нятия, в каком поэт является творцом, - позицию активного, ма-
нипулирующего и вдумчивого исследования природы, способного
поэтому услышать и воспроизвести ее голос" (цит. по кн. Ильи Иль-
ина, приведенной в списке литературы).
Когда же родился П.? Наиболее распространена точка зрения,
что он возник как кризис на классический модернизм в конце 1930-
х гг. и что первым произведением П. является роман Дж. Джойса
"Поминки по Финнегану" (ср. также "Игра в бисер", "Мастер и
Маргарита", "Доктор Фаустус"). Ирония во всех этих произведени-
ях побеждает серьезный модернистский трагизм, такой, например,
который свойственен текстам Кафки.
Однако существует подозрение, что П. появился гораздо раньше,
одновременно с модернизмом, и начал с самого начала подтачивать
его корни. Если смотреть на дело так, то первым произведением П.
был "Улисс" того же Джойса, в котором тоже предостаточно иро-
нии, пародии и цитат. Так или иначе, вся послевоенная литература:
романы Фаулза, романы и повести Кортасара, новеллы Борхеса, но-
вый роман, весь поздний англоязычный Набоков (см. "Бледный
огонь"), "Палисандрия" Саши Соколова (в отличие от его "Школы
для дураков", которая, будучи текстом П. в широком смысле, со-
храняет острую ностальгию по классическому модернизму); "Бес-
конечный тупик" Д. Галковского, "Хазарский словарь" Милорада
Павича, произведения Владимира Сорокина (см. "Роман"/"Нор-
ма") - все это натуральный П.
Впервые П. стал философским понятием после выхода в свет и
широкого обсуждения книги французского философа Жан-Франсуа
Лиотара "Постмодернистский удел", в которой он критиковал поня-
тие метарассказа, или метаистории, то есть власти единой повество-
вательной стратегии, парадигмы - научной, философской или ху-
дожественной.
П., таким образом, есть нечто вроде осколков разбитого зеркала
тролля, попавших в глаза всей культуре, с той лишь разницей, что
осколки эти никому не причинили особого вреда, хотя многих сби-
ли с толку.
П. был первым (и последним) направлением ХХ в., которое от-
крыто призналось в том, что текст не отображает реальность, а тво-
рит новую реальность, вернее даже, много реальностей, часто вовсе
не зависимых друг от друга. Ведь любая история, в соответствии с
пониманием П., - это история создания и интерпретации текста.
Откуда же тогда взяться реальности? Реальности просто нет. Если
угодно, есть различные виртуальные реальности - недаром П. рас-
цвел в эпоху персональных компьютеров, массового видео, Интер-
нета, с помощью которого ныне не только переписываются и прово-
дят научные конференции, но даже занимаются виртуальной любо-
вью. Поскольку реальности больше нет, П. тем самым разрушил са-
мую главную оппозицию классического модернизма - неомифоло-
гическую оппозицию между текстом и реальностью, сделав ненуж-
ным поиск, и, как правило, мучительный поиск границ между ни-
ми. Теперь поиск прекращен: реальность окончательно не обнару-
жена, имеется только текст.
Поэтому на место пародии классического модернизма в П. стал
пастиш (от итал. pasticco - опера, состюленная из кусков других
опер; попурри).
Пастиш отличается от пародии тем, что теперь пародировать не-
чего, нет того серьезного объекта, который мог бы быть подвергнут
осмеянию. Как писала 0. М. Фрейденберг, пародироваться может
только то, что "живо и свято". В эпоху П. ничто не живо и уж тем бо-
лее не свято.
По тем же причинам место классического модернистского интер-
текста в П. занял гипертекст (см.), гораздо более гибкое приспособ-
ление, которым можно манипулировать и так и эдак.
В 1976 г. американский писатель Реймон Федерман опубликовал
роман, который можно читать по усмотрению читателя (он так и на-
зывается - "На ваше усмотрение") с любого места, тасуя непрону-
мерованные и несброшюрованные страницы. Эта алеаторическая
литература вскоре стала компьютерной, ее можно читать только на
дисплее: нажмешь кнопку - и переносишься в предысторию героя,
нажмешь другую - поменяешь плохой конец на хороший, или на-
оборот (см. виртуальные реальности, гипертекст).
Классическая модернистская реминисценция, носившая утон-
ченный характер, которую можно было заметить, а можно было и
пройти мимо, сменилась тотальной постмодернистской цитатой-
коллажем.
В 1979 г. Жак Ривэ выпустил роман-цитату "Барышни из А.",
представляющий собой сборник 750 цитат из 408 авторов. Вспоми-
нается американский студенческий анекдот о том, что студент-фи-
лолог впервые прочитал шекспировского "Гамлета" и был разочаро-
ван - ничего особенного, собрание расхожих крылатых слов и вы-
ражений.
В сущности, постмодернистская филология есть не что иное, как
утонченный (когда в большей, когда в меньшей степени) поиск ци-
тат и интертекстов в том или ином художественном тексте - из луч-
ших образцов подобной филологии и искусствоведения см. книги
А. К. Жолковского и М. Б. Ямпольского (указанные в списке лите-
ратуры).
Исследователь П. Илья Ильин пишет:
"...постмодернистская мысль пришла к заключению, что все,
принимаемое за действительность, на самом деле не что иное, как
представление о ней, зависящее к тому же от точки зрения, которую
выбирает наблюдатель и смена которой ведет к кардинальному из-
менению самого представления. Таким образом, восприятие челове-
ка объявляется обреченным на "мультиперспективизм": на посто-
янно и калейдоскопически меняющийся ряд ракурсов действитель-
ности, в своем мелькании не дающих возможность познать ее сущ-
ность".
Впрочем, кое-кто утверждает, что П. уже закончилось и мы жи-
вем в новой культурной эпохе, но в чем состоит ее суть, мы пока
сформулировать не можем. Что ж, будем ждать этой формулировки
с нетерпением.
Лит.:
Эко У. Заметки о романе "Имя розы" // Эко У. Имя розы. -
М., 1990.
Пятигорский А М. О постмодернизме // Пятигорский А. М.
Избр. труды. - М., 1996.
Фрейденберг О. М. Происхождение пародии // Учен. зап. Тар-
туского ун-та, 1973. - Вып. 308.
Ильин И. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмо-
дернизм. - М., 1996.
Жолковский А.К., Ямпольский М. Б. Бабель. - М., 1995.
