выходцы с юга. - Тогда мне не довелось бы встретиться с вами.
Она благодарно улыбнулась мне и ещё больше вывалила вперед свою грудь.
Я, как и ожидалось, вытаращил на них глаза, затем прошел вдоль прилавка к
Джеку. Всё это была игра. Цыпочки, сидевшие у стойки, только этого и
ждали. Так они получали вознаграждение за то, как они живут. Романтика у
стойки с газ-водой. Поистине дешевка за грошовый стакан кока-колы.
-Уже второй час, Джек, - сказал я. - Не пора ли убирать?
Джек у кассы глянул на часы. Он кивнул и перевел глаза на девушку.
- Да, Дэнни, - ответил он, усмехаясь. - Наверное их привлекают твои
светлые волосы и голубые глаза.
Я скромно махнул рукой. - Отнюдь, - ответил я. - Это мой ярко
выраженный, полнокровный образ истинного американца.
Он покачал головой. - Не знаю, в чем тут дело, но каждые четверо из
пяти заходящих сюда, проходят мимо меня и идут к твоему прилавку. И какие
тебе достаются экземпляры! Я должен так тебе завидовать!
Я ухмыльнулся. - Не ревнуй, Джек. Я может и привлекаю дамочек, но зато
денежки-то все текут к тебе.
- Правда, Дэнни? - полюбопытствовал он, - и ты вовсе ими не
интересуешься?
- Ты же меня знаешь, Джек. У женатого мужчины с ребенком просто нет
времени на такие глупости, к тому же у меня нет и денег. Я глянул в
зеркало на девку. Она улыбнулась , я улыбнулся ей в ответ.
- К тому же надо держаться подальше от этих цыпочек. У всех у них есть
спецудостоверения, их только тронь, тут же поднимают шум.
Он снова усмехнулся и посмотрел на кассу. - Не верю ни единому твоему
слову, - дружески сказал он. - Ну, можно начинать и уборку.
Я вернулся к своему прилавку и выбил девушке чек. Как только она
кончила пить, я положил его перед ней. - Благодарю вас, мисс.
Когда она слезла со стула и повернулась ко мне спиной, я положил
гривенник в карман. Было четверть второго, но я и без часов знал об этом.
Я так устал. Ноги у меня гудели, и от непрерывной работы в течение семи
часов пятнадцати минут, которые я провел на ногах с шести вечера, болела
спина. - Ну так что ж такого, - сказал я себе, вынимая насосы, - все-таки
это работа, а получить работу осенью 1939 года было не так-то просто,
несмотря даже на то , что в Европе шла война.
Мне ли не знать об этом, я ведь искал её достаточно долго.
Если быть точным, почти три года. Конечно, мне иногда удавалось
устроиться, но не надолго. Всегда что-нибудь да стрясётся, и мне снова
приходилось топать по улицам. Оно ещё было ничего, пока работала Нелли.
Тогда мы кое-как перебивались.
Но затем появилась Вики, и все стало иначе. В это время мы как бы
упёрлись лбом в стену, а экономика работала против нас.
Я помню тот день, когда Нелли пришла с работы и сообщила мне, что у неё
будет ребёнок. У меня на лице, должно быть, появилось недоуменное
выражение, потому что она протянула руку и положила ее мне на плечо.
- Дэнни, ты не рад? -спросила она, а в глазах у неё затаилась боль.
- Рад, - кратко ответил я.
Она прижалась ко мне. - Тогда в чём же дело?
- Да я подумал, что мы будем делать без денег?
- Ты устроишься на работу, - сказала она. - Не может же так
продолжаться бесконечно.
Я отвернулся и закурил. - Вот я себе только и твержу об этом, -сказал я.
Она повернула меня к себе. Боль теперь отразилась у неё и на лице, а не
только в глазах. - Ты не рад, что у нас будет ребенок с укоризной сказала
она.
- Ну почему же мне не радоваться? - спросил я, выпуская дым через нос.
- Я и так танцую на улице. Это просто великолепно! Нам просто повезёт,
если нас отсюда не вытурят, если учесть, как идут дела. Да я ещё никогда в
жизни не был так счастлив!
Она опустила глаза. - Я ничего не могла поделать, Дэнни, - извиняясь
прошептала она. Т-так уж оно получилось.
- Разумеется, так уж получилось, - с издевкой произнёс я. - Есть
десятки способов избежать этого, но моя жена не доверяет им. Ее больше
устраивают какие-то дурацкие идеи насчет ритма. Ей нужно:
- Дэнни!
Я замолчал и посмотрел на неё. Глаза у неё наполнились слезами. Я молча
затянулся..
Она жалобно спросила сквозь слезы. - Дэнни, ты не хочешь ребёночка?
Боль в её голосе пронзила меня и схватила за сердце. Я резко притянул
её к себе.
- Извини, Нелли, - быстро сказал я, - Конечно же , я хочу ребёнка. Я
просто беспокоюсь. Дети ведь стоят денег, а их-то у нас и нет.
Она робко улыбнулась сквозь слезы. - Детям много не надо, - прошептала
она. - Им нужна только любовь.
Но не так-то оно было просто. Им нужны и деньжата. Я помню, когда у нас
кончились последние сбережения, мы отправились в собес и подали заявление
на пособие. Клерк посмотрел на нас, на меня, затем на Нелли с уже большим
животом, как бы спрашивая, какое право мы имеем рожать детей, если не
можем обеспечить себя. Пришлось заполнять бесконечные анкеты, а
обследования проводились в любое время дня и ночи. Бесчисленные проверки
до тех пор, пока вся наша жизнь не была вывернута наизнанку. Мы уже больше
не принадлежали себе.
Помню, как принесли нам первый чек. Это была женщина в старой меховой
шубе.
- Это вам на пропитание и прочие необходимые вещи в жизни, - сказала
она, когда я брал у неё чек.
Я кивнул, не глядя ей в глаза.
- Если нам станет известно, - продолжала она бесстрастным
предупреждавшим тоном, -что вы потратили хоть какую-либо часть этого на
виски, азартные игры или на что-либо иное не по назначению, помощь
немедленно будет прекращена.
Я почувствовал, как у меня вспыхнуло лицо, но так и не посмотрел на
неё. Не смог я этого сделать. Я чувствовал себя так, что уж никогда не
смогу посмотреть кому-либо в глаза.
Все это было ещё до рождения Вики. Впервые я увидел ее, когда нянечка в
городской больнице дала мне возможность заглянуть в стеклянную дверь. Вики!
Дочка моя, детка моя! Маленькая, розовая и светловолосая, как я. Меня
так и распирало от гордости. Тогда я понял, что не сделаю ничего
предосудительного, ничего такого, чего следовало стыдиться. Просто стоять
там и смотреть на неё стоило любых унижений, любой боли.
Затем сестра впустила меня навестить Нелли. Она находилась в небольшой
палате на четвертом этаже больницы. Кроме неё в комнате было еще семь
человек. С широко раскрытыми глазами она, не мигая, смотрела, как я
подхожу к ее кровати. Я ничего не сказал, так как не знал, что говорить. Я
склонился над кроватью, поцеловал её в губы и погладил по руке.
Когда она смотрела вверх на меня, я заметил, как на горле у неё
пульсирует тонкая голубая вена. Выглядела она очень усталой.
- Девочка, - сказала она. Я кивнул.
- Но у неё твои волосы, - быстро добавила она.
- И твои глаза и лицо, - вставил я. - Я уже видел ее. Она красивая.
Тогда Нелли улыбнулась. - Ты не разочарован? - тихо спросила она.
Я резко замотал головой. - Именно такую я и хотел, - волнуясь, сказал
я. - Совсем как ты.
Подошла сестра. - Вам, пожалуй, пора идти, г-н Фишер, -сказала она.
Я снова поцеловал Нелли и вышел из палаты. Пошел домой и провел
беспокойную ночь один в квартире. А рано утром пошел искать работу.
Как и обычно, ничего не было. И наконец, отчаявшись, что не смогу
прокормить ребенка, я решил выяснить, не поможет ли мне Сэм. Помню, как я
стоял перед зданием Эмпайр-стейт, где у него была контора, и почти час
собирался с духом.
Затем вошёл в здание и поднялся на лифте на нужный этаж.
Секретарша не пустила меня к нему в кабинет. Он меня не примет. Я пошел
вниз и позвонил ему из телефона-автомата . Он ответил суровым голосом. С
первых же его слов я весь похолодел, бросил трубку на рычаг, и у меня
засосало под ложечкой, а слова его всё еще отдавались эхом у меня в ушах.
- В чем дело, пацан? Снова захотел подачки? - И только тогда я понял, что
за мной захлопнулись все двери.
Обратиться больше мне было не к кому. Назвался я груздем...
Нелли вернулась домой с ребенком, и до тех пор, пока я что-то нашёл,
прошло почти всё лето. Это было всего несколько недель назад, а заработка
не хватало даже на прожитьё. Это была работа в ночь, но я уж настолько
отчаялся , что ухватился и за неё. Продавец газ-воды, шесть долларов в
неделю плюс чаевые. Если мне удастся скрыть её от собеса, то мы сможем
кое-как протянуть, а несколько лишних долларов придутся очень кстати. На
семьдесят два доллара в месяц, которые мы там получали, не очень-то
разбежишься.
Я ополоснул последний насос и посмотрел на часы. Половина третьего. Я
снял фартук и сунул его под прилавок, где и возьму его завтра. Если
поспешить на метро, то можно успеть домой к трем часам. Так я ещё по
крайней мере сумею прихватить несколько часов сна, пока утром не придет
инспектор с чеком. Она обычно приходила к семи часам.
Глава 2
Когда я сидел у стола и слушал монотонный простуженный голос мисс
Снайдер, у меня совсем закрывались глаза. Она была инспектором собеса,
которая занималась нашим делом. Она была из тех людей, которые разбираются
во всем. Вот сейчас она объясняет Нелли, как приготовить мясной соус к
спагетти без мяса.
- Да это просто чудесно, Дэнни, а?
От голоса Нелли у меня сразу раскрылись глаза. - Что? - промямлил я. -
Да, конечно.
-Вы совсем не слушаете , г-н Фишер, - холодно упрекнула меня мисс
Снайдер.
- Что вы, мисс Снайдер, я слушаю, - поспешно ответил я. Я слышу каждое
ваше слово.
Она внимательно посмотрела на меня сквозь свои очки в стальной оправе.
- Вы, кажется, очень устали, г-н Фишер, - подозрительно спросила она. -
Поздно легли вчера?
Теперь я совсем уже проснулся. - Нет, мисс Снайдер, - поспешил я
рассеять ее сомненья. Я лег спать рано, но уснуть не мог. Спал беспокойно.
Она снова повернулась к Нелли. Видно было, что я её не убедил. -А как
ребенок , г-жа Фишер? - хмуро спросила она.
- Хотите посмотреть, мисс Снайдер? - вскочила Нелли. Я про себя
улыбнулся. Нелли знает, как обходиться с ней. Мисс Снайдер была не замужем
и умилялась детьми.
Теперь мне можно было уснуть и храпеть тут же за столом, а она этого
даже не заметила бы.
Я подождал, пока мисс Снайдер уйдет, затем, ничего не видя, рухнул в
постель. Я даже не стал стягивать штанов и тут же уснул. Проснулся я с
ощущением, что в квартире никого нет. Я повернул голову и посмотрел на
часы, стоявшие на столике рядом с кроватью. Был полдень. К часам была
приставлена записка. Она была от Нелли.
"Пошла получать деньги по чеку, уплатить по счетам и кое-что купить.
Вики я взяла с собой, чтобы ты мог поспать. На плите есть кофе. Вернусь к
трем часам".
Я бросил записку на ночной столик, выкатился из постели, встал и
потянулся.
Кости у меня в плечах благодарно хрустнули. Я направился в ванную и,
намыливая лицо, стал разглядывать себя в зеркале. Выглядел я уставшим и
постаревшим. Кожа на щеках была туго натянутой и сухой, в углах глаз
появились морщинки. Я глубоко вздохнул и продолжал намыливаться. Когда
лицо у меня полностью покрылось пушистой пеной, я почувствовал себя лучше.
Я уже заканчивал бриться, когда в двери заскрипел ключ. Я положил
бритву и пошел к двери. Там стояла Нелли, на одной руке у неё была Вики, а
в другой - сумка с продуктами. Я взял у неё ребёнка и вернулся на кухню.
Нелли пришла за мной вслед с продуктами - Я заплатила мяснику и
бакалейщику, - сказала она, поставив сумку на стол, - и у нас останется
ещё шесть долларов, за вычетом платы за квартиру, газ и электричество.
- Хорошо, - сказал я. Вики что-то совсем притихла. Обычно, когда я брал
её на руки, она беспокойно и игриво вертелась. -Что с ней?
Нелли глянула на неё. - Не знаю, - ответила она, и на лице у неё
мелькнула тревога. - Она такая всё утро. В магазине она вдруг заплакала.
Вот почему я и вернулась так рано.
Я поднял Вики на вытянутые руки над головой. - Что случилось с моей
девочкой? - проворковал я, слегка тормоша ее, ожидая, что она счастливо
загугукает, как оно и было всегда в таких случаях.
Она же вместо этого заплакала. Её громкие вопли заполнили комнату. Я
