помещались бесчисленные мастерские -- повсюду валялись разбросанные
инструменты, опрокинутые наковальни и тигли.
-- Это еще что -- то ли будет ниже! -- шепнул хоббиту на ухо Двалин.--
Здесь работали ювелиры и гранильщики, а железоделательные, оружейные залы
много ниже...
Встретились им и жилые пещеры -- здесь, как и наверху, похозяйничали
орки. Лестниц, пронзающих несколько ярусов сразу, им почему-то не
попадалось, они брели пологими переходами. Стало заметно жарче; Глоин,
Двалин, Дори, Тории и Хорнбори несколько раз замирали возле узких отверстий
продухов, откуда шли волны сухого, жгучего жара. Фолко определенно стал
чувствовать правоту Рогволда.
Вот бредут они сейчас, без цели, без ясного плана, почти наобум, с
врагами за спиной и неясным темным ужасом впереди... На что надеется Торин?
На Кольцо Хорнбори?
Фолко вздохнул. Он теперь остро ощущал опасность -- прямо перед ними,
за плавным поворотом коридора. Это чувство пришло как-то сразу, ноги замерли
сами с собой.
Подозрительно дружно сбившись с ноги, вдруг остановились и гномы. Никто
не мог понять, в чем дело, но взоры были прикованы к едва различимым в свете
факелов очертаниям сворачивающего коридора перед ними. Это был не темный,
панический ужас, от которого бежишь, не разбирая дороги, а удивительно
четкое чувство конца, конца всему -- стоит лишь сделать шаг за этот поворот.
Никто не мог пошевелиться, взяться за оружие; первыми начали медленно
пятиться Торин и Хорнбори, увлекая за собой остальных. Никто ни о чем не
спрашивал, никто не мог вымолвить ни звука; они лишь медленно отползали
назад.
Так прошло несколько минут -- а может, и час? -- когда за их спинами
внезапно раздалось многоголосое грубое пение и топот десятков тяжелых,
подбитых железом орочьих сапожищ. Враги были совсем другие.
-- К бою! -- прохрипел Дори и повернулся, торопливо натягивая
кольчугу.-- Умрем, так достойно потомков Дьюрина!
-- Погоди...-- схватил его за рукав Хорнбори.-- Я пойду вперед,-- он
указал в сторону, противоположную той, откуда раздавался усиливающийся с
каждой секундой топот.-- Вы все давайте за мной! Фолко, мне понадобится твой
лук -- будь начеку! Скорее, у нас мало времени!
Тесной кучкой, держась друг за друга, гномы мелкими шажками, ежеминутно
борясь с подступающим отчаянием, двинулись вперед, а Хорнбори высоко поднял
руку с Кольцом и шагнул к повороту. Фолко стиснул под курткой рукоять
кинжала с голубыми цветами на клинке. Страха у него не было, но каждый шаг
давался с трудом, как будто он пробирался через вязкую, липкую глину, в
которую неожиданно превратился окружающий воздух.
Коридор сворачивал плавно, каждый шаг вперед открывал новый участок
гладких стен. Они прошли совсем немного, когда Хорнбори внезапно захрипел,
как будто ему не хватало воздуха, и замер. Факел в его руке задрожал.
Отшлифованная поверхность стен исчезала под толстым шевелящимся
покровом черных блестящих то ли змей, то ли щупалец; они все время
шевелились, сплетались и расплетались, постоянно тычась в разные стороны
тупыми безглазыми головами с едва заметной чертой -- наверное, ртом.
Выглядело это настолько ужасно, что, казалось, сделать шаг вперед было бы
проще, будь под ногами бездонная пропасть -- такой конец казался сейчас
потрясенному хоббиту избавлением. Или -- назад, пока не поздно, в честной
схватке взять, сколько возможно, орочьих жизней, пока самого тебя не найдет
кривой ятаган... Только не вперед, в эти живые объятия самой смерти! От
отвращения и брезгливости, похожих на те, что он испытывал при встрече со
змеей, хоббит словно окаменел.
Тем временем беспорядочная суета щупалец поутихла, они медленно
вытягивались в направлении неподвижно замерших друзей, застывая сами, точно
диковинные наросты на стенах; тьма смотрела сквозь эти щупальца -- незримые
холодные глаза. Шестым чувством хоббит уловил, что его незримый противник
тоже отчего-то заколебался; это придало ему сил.
Из остолбенения их вывел раздавшийся позади топот. Орки были совсем
рядом! И тогда, не сговариваясь, они шагнули вперед. Хорнбори высоко поднял
правую руку с Кольцом -- и щупальца, казалось, все как одно тупо уставились
на его золотое сверкание; но стоило им приблизиться, как холодная боль в
сердце, боль отчаяния заставила хоббита вцепиться в рукав гнома и остановить
его. Щупальца ждали их, и Кольцо не могло заставить их отступить -- вот что
прочел Фолко в короткой дрожи, пробежавшей по бесчисленным рядам черной
живой плесени на стенах, дрожи сладостного предчувствия. И тогда его рука
сама собой вытащила из ножен заветный дареный клинок, и голубые цветы на
стальном лезвии полыхнули подобно лоскутам колдовского пламени.
И тут словно свирепый ураган, неведомым путем ворвавшийся в подземелье,
обрушился на черную поросль. Щупальца заколыхались, будто взволнованное
хлебное поле, поспешно сворачиваясь и прижимаясь к стенам. Каждое норовило
забиться поглубже, точно хотело укрыться за другими. Сомнений быть не могло
-- эти щупальца знали подобные клинки!
Один короткий взгляд -- и Хорнбори негромко свистнул друзьям; еще
секунда -- и топот ног вперемешку с визгом и воем возвестили, что отряд
обнаружен. Гномы бросились вперед и замерли было перед видом усеявших стены
и потолок черных щупалец, но Фолко высоко поднял пламенеющий клинок, и
волнами исходивший от него свет заставил гномов, сбившись в тесную кучку,
шагнуть под живые своды.
Никогда не забыть хоббиту их путь между шевелящимися стенами, никогда
не забыть ни с чем несравнимого ужаса -- не за себя, а за находящихся сейчас
под его защитой друзей.
Фолко не рубил черную поросль -- сейчас она страшилась его, но в нем не
было силы великих воителей прошлого, перед чудесными клинками которых бежала
эта нечисть, ныне вновь ожившая в подземельях. Ввяжись он в открытый бой,
щупальца бы тоже стали бороться... Странные, отрывочные мысли, невесть
откуда пришедшие, проносились в голове хоббита; тем времени позади них
передовые орки с большими факелами в руках промчались за поворот и оказались
прямо под первыми рядами щупалец. Фолко случайно обернулся в этот момент и
увидел, как навстречу оркам метнулись сотни и сотни черных живых канатов.
Страшный, ни на что не похожий предсмертный вой огласил подземелье. Плотно
спеленутые трупы орков утягивались куда-то вверх, в темноту, а набегавшие
из-за загиба стены, в свою очередь, оказывались добычей для все новых и
новых черных щупалец... Факелы погасли, уцелевшие орки бросились назад, и
дальнейшего гномы уже не видели. Шевелящийся покров внезапно уступил место
чистому камню; они миновали страшное место и были надежно ограждены от любой
погони. Фолко обернулся, вскинув сияющий кинжал,-- и точно судорога прошла
по последним рядам черных рук, животная дрожь ужаса!
Тяжело дыша, вытирая мокрые лбы и ошалело глядя друг на друга
округлившимися глазами, гномы повалились на пол за первым же поворотом,
когда черная поросль исчезла из глаз. Фолко чувствовал лишь страшную
усталость, но к ней примешивалась и какая-то новая гордость.
-- Что, что это было? -- посыпались сразу со всех сторон нетерпеливые
вопросы.-- Как вы с ними управились?!
Малыш подбежал к хоббиту и крепко стиснул его, подозрительно шмыгнув
носом; Торин, восхищенно покачивая головой, похлопал его по плечу; прочие
смотрели на Фолко с почтением и удивлением. Уже не первый раз невысоклик
оказывается первым там, где пасуют лучшие бойцы!
Фолко не мог ничего сказать на расспросы друзей; мелькавшие в его
голове мысли были слишком неопределенны и отрывочны.
-- Они... Они очень старые, я хочу сказать -- они из ужасно далеких
дней,-- выговорил он, тщетно пытаясь уловить витавшие в его сознании смутные
образы.-- Я не знаю, откуда они,-- быть может, из Подморийских Путей,-- знаю
только, что они боятся этого клинка,-- он показал на свой кинжал.-- Они
видели его раньше, это точно, или подобные ему. Они не знают ничего о
внешнем мире, они ползут из глубин, чтобы пожирать... Но что ими движет? Я
не знаю, откуда я это взял, честное слово, мне так почему-то кажется, и все
тут!
Его выслушали очень внимательно, а потом Вьярд хлопнул себя по лбу и
сказал, что слышал в своих горах старую-престарую сказку о многоруких,
живущих в подземном мире; давным-давно гномы уже сталкивались с ними. Больше
он ничего не смог вытянуть из своей памяти, как ни теребили его Дори и
Балин.
-- Уж не о таких ли говорил когда-то Гэндальф, прошедший Подморийскими
Путями? -- тихонько пробормотал на ухо хоббиту Торин.
-- Что же это за такой чудесный кинжал у тебя? -- восхищенно покрутил
головой Строн.
Эти слова придали иное направление поневоле беспорядочным мыслям
хоббита.
"Зачем же Олмер тогда подарил мне это сокровище? -- думал он.-- Он что
-- ничего о нем не знал? Или знал? Нет, не мог не знать, должен был хотя бы
догадываться. А может, этот кинжал не помогает на поверхности, против
сегодняшних врагов Олмера? Уж. не эльфы ли его сделали, этот клинок? Очень
уж похоже на их работу, хотя кто их, эльфов, знает... Поговорить бы с
кем-нибудь из них!"
Фолко вздохнул, точно наяву увидев сейчас вместо угрюмых серых сводов
залитую лунным светом листву, и яркие летние звезды, и серебристый отблеск
эльфийских одеяний, магический, тайный, глубоко скрытый пламень в их глазах
-- мудрых и печальных. Он никогда не видел эльфов -- давно опустел
Ривенделл, давно был покинут сородичами Владычицы Галадриэли прекрасный
Лориэн. Фолко лишь читал о Перворожденных в Красной Книге и других хоббичьих
хрониках.
Что-то твердое уперлось ему в затылок, и он очнулся. От тоски по
зеленому, светлому миру, оставшемуся там, в далеком прошлом, Фолко едва не
взвыл; он и сам не мог понять, смахивая непрошеные слезы, о чем, собственно,
грустит -- о том ли мире, что был сейчас, или о том волшебном мире прошлого,
что канул в небытие после гибели Великого Кольца Всевластья.
-- Пора идти, пора, тангары,-- торопил товарищей Торин.-- До Замкового
Зала еще топать и топать.
-- А там что? -- покряхтывая, спросил Грани, влезая в лямки.
Торин промолчал, и Фолко невольно задумался: а и в самом деле, где же
тот затапливавший нижние ярусы страх, преодолеть который не смог никто из
живших здесь морийцев? Они спустились уже очень глубоко, но, если не считать
тень у Ворот и голубизну в шахте, не встретили пока ничего, за чем,
собственно, шли сюда.
До Замкового Зала они добрались на следующий день -- точнее, спустя
несколько часов после того, как, выспавшись, вновь тронулись в путь. Ночь,
если можно так выразиться, прошла спокойно, ничто не потревожило их, и
вскоре они оказались на Пороге.
Последние десятки саженей коридор шел прямо, и хоббит, к своему
изумлению, увидел впереди багровый ровный свет. Вскоре стали не нужны
факелы; гномы почти бежали, торопясь взглянуть на это чудо из чудес
Подземного Мира.
Зал открылся сразу, и хоббит замер, широко разинув рот. Это была
исполинская пещера, добрую милю в поперечнике и такой высоты, что взгляд
едва мог разобрать очертания сводов. Удивительные творения воды и камня,
гигантские каменные сосульки свисали с потолка, им навстречу из пола
вырастали их близнецы -- серые, черные, багряные, образуя настоящий каменный
лес. Хоббит не сразу разглядел тропинки, проложенные в этой чаще,-- они
вились между покрытых отвердевшими натеками столбов точно так же, как в
