самом ближайшем рассмотрении оказалось, что материал, из которого они
были сделаны, на самом деле только внешне походил на белый мрамор. Крыш-
ки были полупрозрачные, и под ними смутно виднелись черты их покойных и,
предположительно, оплакиваемых владельцев. Они походили на людей, и по
выражению их лиц было ясно видно, что они ушли от забот и волнений того
мира, из которого они ушли. Больше ничего не было понятно.
По полу между саркофагами полз маслянистый белый газ. Сначала Артур
подумал, что это, возможно, сделано просто для красоты, но потом по-
чувствовал, что у него страшно замерзли ноги. Саркофаги тоже были неимо-
верно холодны на ощупь.
Форд вдруг опустился на колени перед одним из них. Он вытащил из сум-
ки полотенце и принялся яростно что-то протирать.
- Смотри, здесь табличка, - сказал он. - Она замерзла.
Он тер табличку до тех пор, пока не смог разобрать значков, выцара-
панных на ней. Артуру они показались следами, какие мог бы оставить
большой паук, упившийся тем, чем могут упиться пауки, но Форд сразу уз-
нал архаичную форму пишемпросто - специальной письменности, предназна-
ченной для заполнения анкет, налоговых деклараций, и заказов по почте.
- Здесь сказано: Голгафринчам, Ковчег-Флотилия, Корабль Б, Хранилище
Семь, Мастер по санитарной обработке общественных телефонов, класс вто-
рой - и серийный номер.
- Мастер по санитарной обработке телефонов? - переспросил Артур. -
Кому нужен мертвый мастер по санитарной обработке телефонов?
- Второго класса.
- Но что он здесь делает?
- Почти ничего, - сказал Форд, и вдруг блеснул той самой улыбкой,
из-за которой люди начинали думать, что он переигрывает.
Он подошел к другому саркофагу. Поработав полотенцем, он объявил: - А
это мертвый парикмахер. Ну дела!
В следующем саркофаге отправлялся в последний путь сотрудник реклам-
ного отдела; дальше лежал продавец подержанных автомобилей, класс тре-
тий.
Небольшой люк в полу привлек внимание Форда, и он попытался открыть
его, отмахиваясь от надоедливого белого газа, который все время норовил
залезть ему в нос.
Артуру пришла в голову мысль.
- Но если это просто гробы, - сказал он, - зачем их хранят в таком
холоде?
- Или, уж если на то пошло, - пробормотал Форд, - зачем их вообще
хранят.
Он с трудом поднял крышку люка. Газ радостно пополз вниз. - Кому во-
обще придет в голову браться за космическую перевозку пяти тысяч трупов?
- Десяти тысяч, - сказал Артур, указывая на проход, через которую
смутно виднелся соседний зал.
Форд сунул голову в люк.
- Пятнадцати тысяч, - сказал он, - там еще столько же.
- Пятнадцати миллионов, - послышалось сзади.
- Это много, - сказал Форд. - Слишком много.
- Медленно повернитесь и поднимите руки. Одно движение, и я разнесу
вас на мелкие-мелкие кусочки.
- Здравствуйте, - сказал Форд, медленно повернулся и поднял руки.
- Интересно, - сказал Артур, - почему нам нигде не рады?
Тот, кто им был не рад, казался темным силуэтом на фоне открытой две-
ри, через которую они вошли. Его неприветливость проявлялась не только в
злобном лающем голосе, но и в том, как точно он нацелил на Форда и Арту-
ра свой длинный серебряный смерть-вужас. У конструкторов этого лазерного
ружья, то есть Смертя и Вужаса, были, очевидно, самые серьезные инструк-
ции. "Пусть ваше ружье выглядит зловеще," сказали им. "Пусть будет абсо-
лютно ясно с первого взгляда, что у него есть тот конец, и не тот конец.
Пусть тем, кто окажется не с того конца, будет сразу абсолютно ясно, что
их песенка спета. Если это значит, что к ружью придется присобачить вся-
кие лишние штучки, шипы, упоры и так далее, значит, так оно и будет. Оно
не должно висеть над камином, оно должно самым недвусмысленным образом
выражать настроение своего владельца".
Форд и Артур уныло уставились на смерть-вужас.
Его обладатель отошел от двери, и зашел им за спину. Когда он попал в
луч тусклого света, они разглядели, что на нем черно-золотая форма, пу-
говицы которой начищены так ярко, что ночью ослепленный водитель встреч-
ной машины раздраженно замигал бы фарами, чтобы он выключил их.
Он указал на дверь.
- Вперед, - сказал он. Тот, у кого есть смерть-вужас, не обязан забо-
титься еще и о глаголах. Форд и Артур вышли, чувствуя, как не тот конец
смерть-вужаса вьется в сантиметре от их лопаток, а еще чуть поодаль со-
лидно плывет созвездие пуговиц.
Выйдя в главный коридор, они снова столкнулись с группой бегунов, ко-
торые уже успели принять душ и переодеться. Толстяки едва не сшибли их с
ног, и один за другим скрылись в зале, из которого они только что вышли.
Артур повернулся, чтобы посмотреть, что они собираются там делать.
- Пошел! - заорали пуговицы.
Артур пошел.
Форд пожал плечами и тоже пошел.
В зале бегуны открыли свои саркофаги, залезли в них, и погрузились в
лишенный сновидений сон.
Глава 24
- Э-э, капитан...
- Да, Номер Первый?
- Номер Второй прислал рапорточек...
- О Господи...
Капитан чуть раздраженно посмотрел на бесконечные звездные просторы.
Он удобно сидел под огромным прозрачным куполом, и вокруг него и над его
головой сияли звезды, которые к концу путешествия значительно поредели.
Повернувшись назад и взглянув поверх своего огромного, длиной не меньше
двух миль, корабля, капитан увидел бы гораздо больше звезд, почти сплош-
ную полосу света. Это был вид на центр Галактики, от которого они удаля-
лись уже не первый год со скоростью, которую сейчас он не помнил точно,
но знал, что она очень велика. Она приближалась к скорости то ли того,
то ли этого, а может, была в три раза больше, чем скорость еще чего-ни-
будь? Но все равно внушительно. Он уставился в яркое далекое свечение
позади корабля, словно пытался увидеть там что-то особенное. Он смотрел
туда каждые несколько минут, но так и не мог найти то, что искал. Однако
он не позволял себе предаваться унынию. Ученые особенно подчеркивали,
что все будет просто прекрасно, при условии, что никто не будет панико-
вать, а будет просто делать то, что должен, так, как должен.
Капитан не паниковал. С его точки зрения, все шло просто замеча-
тельно. Он потер плечо большой мыльной мочалкой. И снова ему показалось,
что что-то вызвало у него легкое раздражение. С чего бы это? Легкое по-
кашливание напомнило ему, что первый офицер корабля все еще стоит рядом.
Отличный парень, этот Номер Первый. Недалек, конечно, и у него вечные
проблемы с завязыванием шнурков, но все равно из него получился вполне
приличный офицер. Не буду же я изничтожать человека только за то, что он
долго завязывает шнурки - сколько бы времени у него это ни отнимало. Не
то, что этот противный Номер Второй, все время марширует взад-вперед,
чистит пуговицы, и каждый час докладывает: "Корабль все еще движется,
капитан". "С курса все еще не сбились, капитан". "Кислород все еще в
норме, капитан". Спокойно обойдемся, подумал капитан. Ах да, вот в чем
причина его раздражения. Он посмотрел на Номера Первого.
- Да, капитан, он вопил что-то насчет каких-то задержанных...
Капитан удивленно поднял брови. Что-то не верится, подумал он, но за-
чем же мешать своим офицерам?
- Что ж, может быть, это доставит ему удовольствие. Ему всегда хоте-
лось кого-нибудь задержать.
Форд Префект и Артур шли по коридорам корабля. Они казались бесконеч-
ными. Номер Второй топал сзади, и время от времени рычал что-то насчет
"шага влево-шага вправо" и "даже и не пытайтесь". Казалось, они прошли
уже не меньше мили по коридорам, затянутым коричневой дерюгой. Наконец,
они остановились перед большой стальной дверью, которая открылась, когда
Номер Второй рявкнул на нее.
Они вошли.
На взгляд Артура и Форда, самым замечательным из всего, что они уви-
дели на мостике, было не тридцатиметровое полушарие над головами, сквозь
которое были видны звезды: тех, кто обедал в Ресторане "Конец Вселен-
ной", такими чудесами не удивишь. Это не был и огромный пульт во всю
стену, с тысячами кнопок, тумблеров и индикаторов. Артур считал, что
именно так, по традиции, и должен выглядеть пульт управления космическим
кораблем, а Форд видел такие пульты только в музеях: это подтвердило его
подозрения, что бутафорский корабль "Зоны Бедствия" забросил их на мил-
лион лет, а то и на два, дальше в глубины прошлого, чем следовало.
Нет, единственное, что привлекло их внимание, была ванна.
Ванна стояла на двухметровом пьедестале из необработанного голубого
хрусталя, и отличалась чудовищной изысканностью, какую можно увидеть
только в Максимегалонском Музее Больного Воображения. Водопроводным тру-
бам придали форму виноградных лоз, и украсили резными золотыми листьями,
вместо того, чтобы вынести их из дома под покровом ночи, и закопать на
заброшенном кладбище; краны были скрыты в скульптурных изображениях, при
виде которых любая химера собора Парижской Богоматери лишилась бы
чувств.
Как средоточию власти, на капитанском мостике космического корабля
этой ванне явно было не место, и Номер Второй приблизился к ней, презри-
тельной гримасой ясно показывая, что он это прекрасно понимает.
- Капитан, сэр! - заорал он сквозь зубы (не так-то просто это сде-
лать, но он несколько лет тренировался).
Над краем чудовищной ванны появилось большая добродушная физиономия,
и добродушная, покрытая розовой пеной, рука.
- А, привет, Номер Второй, - сказал капитан, и приветственно помахал
мочалкой. - Как дела?
Номер Второй изобразил превосходную степень команды "Смирно!".
- Я доставил задержанных, обнаруженных в холодильном зале номерь
семь, сэр! - выпалил он.
Форд и Артур смущенно кашлянули.
- Э-э... привет, - сказали они.
Капитан лучисто улыбнулся им. Значит, Номер Второй действительно их
задержал. Что ж, молодец, подумал капитан, приятно видеть человека, ко-
торый занимается тем, что у него получается лучше всего.
- Привет, - сказал он. - Извините, что принимаю вас в таком виде. Ре-
шил быстренько принять ванну. Что будете пить? Номер Первый, посмотрите
в холодильнике - там должен быть джинст онекам.
- Слушаюсь, сэр.
Любопытный факт, действительная важность которого до сих пор точно не
установлено - около 85% всех известных миров в Галактике, как примитив-
ных, так и высокоразвитых, изобрели напиток, который называется "джинст
онекам", или "джий`н`сст`онником", или "ДЖ-инзт^онегкм", или любой дру-
гой из тысячи, а может, и больше, вариаций на одну и ту же фонетическую
тему. Сами напитки не имеют между собой ничего общего. Например, си-
вольвианский "дчинсто/ньикум" - обычная вода, подаваемая подогретой чуть
выше комнатной температуры, а гаргакаканский "цзйинс-т'т-оонькам" одним
своим запахом валит с ног коров в радиусе сотни метров; единственным,
что их объединяет, является факт, что их названия в той или иной степени
звучат одинаково, и то, что они были изобретены и названы до того, как
миры, где они появились, вступили в контакт с инопланетными цивилизация-
ми.
О чем это говорит? Неизвестно. Этот факт существует сам по себе. Тео-
ретическая структуральная лингвистика рассматривает его, как досадное
исключение, но он все равно существует. Старые структуральные лингвисты
выходят из себя от ярости, когда молодые структуральные лингвисты упоми-
нают о нем. Молодые структуральные лингвисты впадают в восторженное не-
истовство, ночи напролет споря об этом, убежденные, что они вот-вот сде-
лают исключительно важное открытие. В конце концов они преждевременно
становятся старыми структуральными лингвистами, и выходят из себя от
ярости, слушая молодых... и т.д. Структуральная лингвистика и по сей
день остается ареной ожесточенной борьбы различных школ, и большинство
тех, кто ей занимается всерьез, слишком много времени проводят, пытаясь
