Я вскочил с кресла и прошёлся по комнате взад-вперёд. Я
чувствовал себя как зверь, замкнутый в клетке.
- О Зевс, почему ты не дал хоть толики здравомыслия глупцам, что
возомнили себя благодетелями человечества?! - Я остановился и
посмотрел на Дейрдру и Моргана, которые озадаченно глядели на
меня, поражённые вспышкой моего гнева. - Что вы наделали, чёрт
вас побери?! Что же вы наделали?!
Я подошёл к креслу под портретом Дейрдры и бухнулся в него. С
минуту мы молчали, наконец Морган осторожно произнёс:
- Так растолкуй же нам, что мы наделали.
Я чуть было снова не вспылил, но в последний момент взял себя в
руки и терпеливо принялся объяснять:
- Это правда, члены наших Домов выискивают в мирах Одарённых,
чтобы дать им вечную молодость и могущество. Нас очень мало, и
мы дорожим каждым Даром...
- Так почему ты... - начал Морган.
- Помолчи и слушай внимательно, - перебил его я. - Так вот, в
обычном мире, населённом простыми смертными, Дар появляется либо
в результате случайной мутации, либо вследствие любовного
приключения одного из Властелинов - вероятность и того, и
другого ничтожно мала. Ещё ничтожнее вероятность сохранения Дара
в потомстве, так как браки между Одарёнными и неодарёнными в
подавляющем большинстве случаев оказываются бесплодными. - Я
взглянул на Дейрдру. - У твоих отца с матерью была уникальная
совместимость, раз у них родилось аж двое детей. Это чрезвычайно
редкое явление.
- Извини, - опять вмешался Морган. - Но почему так? Что мешает
Одарённым и неодарённым иметь детей?
Я невольно усмехнулся. Неуёмное любопытство взяло в Моргане верх
над всеми остальными соображениями, тем более что этот вопрос
всегда интересовал его.
- Чтобы понять это, ты должен иметь хотя бы поверхностное
представление о генетике - науке о наследственности, - ответил
я. - Но всё же я попробую объяснить. Загвоздка в том, что Дар
либо есть, либо его нет; другими словами, рецессивного Дара не
бывает. Как ты знаешь, не может быть ни половины Дара, ни его
четверти, ни осьмушки, а термин "полукровка" чисто условный. В
случае, когда отец и мать Одарённые, тут всё ясно: ребёнок
получает половину своей крови от отца, половину - от матери, и
он тоже Одарённый. Если же Одарённый только один из родителей,
то в момент оплодотворения происходит процесс, который мы
именуем дубликацией: структура ДНК... гм-м... кровь Одарённого
смешивается с кровью неодарённого и пытается, грубо говоря,
навязать ей свой Дар. В подавляющем большинстве случаев этот
процесс заканчивается гибелью оплодотворённой яйцеклетки ещё до
образования зародыша. Вот потому-то Дар, появляясь единично,
имеет мало шансов пережить своего носителя, проявившись в его
потомстве. Обнаружив Одарённого в среде простых смертных, мы,
конечно, тщательно проверяем все его родственные связи,
учитываем также и возможность адюльтеров и изредка находим целую
группу Одарённых. Тогда это становится сенсацией, а Дом,
сделавший такую находку, на зависть другим Домам, получает
обильную инъекцию свежей крови со стороны.
- Тогда я не понимаю, почему ты сердишься, - произнесла Дейрдра.
- Ведь ты нашёл целую реку свежей крови.
- То-то и оно, что целую реку. В совершенно невероятных случаях
единичный Дар не гибнет, а выживает и размножается. В результате
возникает цивилизация, где наряду с простыми смертными живут
Одарённые. Они обладают кое-какими способностями; они осознают
своё отличие от остальных людей; они отдают предпочтение
экзогамии, ибо заметили, что браки с людьми не из их круга почти
всегда бесплодны; и самое главное - их достаточно много, чтобы
избежать вырождения. Предания гласят, что когда-то,
давным-давно, много Рагнарёков тому назад, Одарённые в одном из
таких миров обрели власть над Формирующими и основали первый Дом
Властелинов. Израильтяне считают, что это был их Дом на Земле
Обетованной, но им никто не верит. Дома так же бренны, как и
Властелины: одни появляются, другие гибнут, и первозданный Дом
канул в лету, оставив после себя другие Дома, которые, в свою
очередь, породили новые, а сами ушли в небытие - и так далее, и
так далее. История - это спираль, уходящая из бесконечности в
бесконечность; наши философы утверждают, что до появления
первозданного Дома существовали другие цивилизации, которые
изжили себя, как, возможно, когда-нибудь в будущем придёт к
упадку и угасанию сообщество Властелинов...
Я умолк. Дейрдра и Морган смотрели на меня широко распахнутыми
глазами; вместе со мной они заглянули в бездну тысячелетий и
теперь чувствовали себя ничтожно маленькими, беспомощными
букашками в этой необъятной, вечной вселенной.
- Ладно, - сказал я. - Вернёмся к делам насущным. В последний
раз мир с устойчивой цивилизацией Одарённых был обнаружен моим
прадедом, тем самым королём Артуром, который был свергнут с
престола в Авалоне и каким-то образом попал в Экватор. Подобные
миры после их обнаружения ожидает две участи - либо разграбление
другими Домами, которые переманивают к себе Одарённых, либо
основание нового Дома, если удастся предотвратить разграбление.
Моему прадеду это удалось - он основал Дом Света и, мало того,
сделал его одним из самых могущественных Домов.
- Так и основывай себе Дом, - пожал плечами Морган. - Ведь
теперь ты король Лайонесса, тут тебе и карты в руки. Ну, а
разграбление со стороны других Домов, как я понимаю, нам не
грозит.
Я вздохнул.
- Так я и собирался сделать, дружище, однако вы с Дейрдрой по
недомыслию предельно усложнили мою задачу, пообещав всем
Одарённым бессмертие.
- А разве так не будет?
- Конечно, будет. Но далеко не сразу. - Я в упор посмотрел на
Моргана. - Кое-то совсем недавно назвал меня инфантильным
недотёпой. А как мне прикажешь назвать этого "кое-кого",
который, зная, сколько хлопот причиняет пробуждение Дара,
посчитал, что овладение высшими проявлениями сил мироздания -
это такое простое дело? - Затем я повернулся к Дейрдре. - А что
мне сказать женщине, которой я доверил свои самые сокровенные
тайны, а она выболтала их, пусть даже из самых лучших
побуждений? - Я сделал выразительную паузу, после чего
продолжил: - Неужели вы наивно полагали, что я соберу всех
Одарённых в одном большом соборе и раздам им Причастие, как
священник раздаёт прихожанам хлеб с вином?
- Но мы не обещали, что это произойдёт за один день, - робко
заметила Дейрдра. - Мы...
- Для этого потребуются годы, чёрт подери! - воскликнул я,
хватив кулаком по мягкому подлокотнику кресла. - Десятки лет! В
этом мире тысячи Одарённых, и все они кинутся ко мне, требуя
Причастия. А я, хоть и могуч, всё же человек. Я не Господь Бог и
не смогу ниспослать на них всех Святой Дух в день Пятидесятницы.
Максимум, на что я способен - это один человек в неделю, да и то
с учётом того, что он опытный чародей, а не беспомощный
непробуждённый Одарённый. Правда, со мной прибыли брат и две
сестры; вчетвером мы будем производить на свет немногим более
двухсот причащённых ежегодно, работая на пределе своих
возможностей. И лишь через несколько лет у нас появятся первые
помощники, овладевшие Формирующими настолько, чтобы самим
проводить обряд Причастия. Вот почему необходимо было держать
это в тайне. Ты бы мог и сам додуматься до этого, Морган.
Морган виновато опустил глаза.
- Прости, Кевин, я действительно сглупил. Но, в конце концов,
можно установить очерёдность, начиная с самых старых и
больных...
- Олух царя небесного! - выругался я. - Ты дурак, Морган! А
Дейрдра ещё назвала тебя хорошим психологом. Как только мы
установим очерёдность, и речь будет идти не о днях, а о годах
ожидания, среди Одарённых начнётся повальная резня. Они станут
убивать друг друга ради того, чтобы хоть на месяц приблизить
обретение могущества и бессмертия. И убивать они будут по
большей части не из страха, что за этот месяц с ними что-нибудь
случится, а просто из нетерпения - вот что самое ужасное! Наш
Дом, прежде чем возникнет, захлебнётся в собственной крови; вы
это понимаете?
И тут Дейрдра заплакала. Она рыдала горько, безутешно,
самозабвенно. У меня не было нужды спрашивать, почему она
плачет; между нами вновь сработала мысленная связь, и длилась
она гораздо дольше обычного. Я отчётливо увидел картину, которую
она себе представила: длинная-длинная вереница людей, стоящих в
очереди к храму, где я что-то раздаю им (конечно, Причастие);
очередь движется медленно, люди проявляют нетерпение,
переступают с ноги на ногу, злятся, ругаются, потом все, как
один, выхватывают кинжалы и вонзают их в спины впередистоящих...
Кровь, реки крови заливают мой храм, а я растерянно стою у
алтаря, и рядом со мной стоит она, и мы по колена в крови...
Я подошёл к Дейрдре, опустился перед ней на корточки и взял её
за руки. Я ничего не говорил, слова здесь были бессильны. Я
утешал её молча - своим прикосновением, своим присутствием.
- Кевин, - прозвучал у меня за спиной голос Моргана. - Вели
отрубить мою дурную башку.
- Это делу не поможет, - ответил я, не оборачиваясь. - Всего
лишь одной дурной башкой будет меньше. А скоро и так головы
полетят.
- Так что же нам делать?
Немного подумав, я сказал:
- Выход номер один: добровольное саморазграбление.
- Как это?
- Я свяжусь с некоторыми Домами и предложу им Одарённых крупными
партиями. Не сомневаюсь, что они ещё передерутся между собой,
стараясь урвать кусок побольше. Также я не сомневаюсь, что наши
чародеи охотно променяют родину на вечную молодость.
- Точно, - подтвердил Морган. - Так оно и будет. Но это хреновый
выход.
- Выход номер два, - продолжал я, поглаживая Дейрдру по голове;
она постепенно успокаивалась, и её плач переходил во
всхлипывания. - Мы уходим. Забираем всех, кто нам дорог, и
уходим из этого мира в другой, где образуем небольшой Дом,
вернее, маленький Домик.
- А дальше?
- Будем ждать и исподтишка действовать. Но не торопясь - времени
у нас много; меньше всего Властелины думают о времени, а вы
напортачили именно из-за того, что хотели поскорее усадить меня
на трон. Теперь пусть страсти улягутся, лайонессцы изберут себе
нового короля, ну а я позабочусь о том, чтобы он был лишён
доступа к Источнику. Лет через двадцать, когда ненависть к нам
пройдёт, мы потихоньку начнём вербовать себе сторонников, давая
им Причастие, а ещё через двадцать-тридцать лет, когда мы уже
станем легендой, я снова предъявлю права на престол, имея в
своём распоряжении не троих, а сотню-полторы опытных
причащённых, ядро будущего Дома.
- Ну ладно, - сказал Морган. - Мы уйдём. А вдруг Колин вернётся
и вновь сядет на трон.
Я встал с корточек, поцеловал Дейрдру и сел в соседнее кресло.
- Если мы исчезнем, а он вернётся, его тотчас заподозрят в том,
что он попросту убрал нас. Естественно, в качестве компенсации
от него потребуют то, что ты обещал от моего имени - могущество
и бессмертие, причём всем и немедленно. Как и я, он не сможет
этого сделать, и вынужден будет либо уйти, либо навязать
жестокую тиранию. Как ты думаешь, что он выберет?
- Колин не тиран, - без колебаний ответил Морган. - Он
предпочтёт уйти.
- А я думаю, что он вообще не вернётся. По-моему, он сразу
понял, как крепко вы меня подставили, и сейчас вместе с
Бранвеной злорадствует... - Я с опозданием прикусил язык, но, к
счастью, на этот раз сообразительность меня не подвела, и я
быстро исправился: - Знаешь, Морган. Мне кажется, что Колин уже
научил Бранвену общаться с Формирующими.
Морган серьёзно кивнул.
- Я заподозрил это с того самого момента, когда впервые услышал
о Формирующих.
После этого в комнате воцарилось напряжённое молчание, которое
первой нарушила Дейрдра:
- Значит, ты предлагаешь нам покинуть Лайонесс?
- Да.
- И мы вернёмся лишь через сорок или пятьдесят лет?
- Это как минимум. Такова плата за вашу поспешность.
Дейрдра грустно вздохнула.
- А за это время многие, кто мог бы обрести долгую жизнь, умрут.
- Что делать? Утешь себя тем, что большинство из них умрёт от
