вашего брака и примут его как должное.
- Даже Бешеный барон?
Морган нахмурился. Две недели назад Бран Эриксон возвратился в
Авалон, получив на войне ранение. С Кевином он был предельно
вежлив, корректен и предупредителен, что, конечно, не могло не
настораживать людей, которые знали его злобный нрав. Все
сходились на том, что Эриксон затеял какую-то хитрую игру.
- Не по нутру мне его поведение, - задумчиво произнёс Морган. -
Знать бы, что у него на уме.
- Может быть, он опасается обычной дуэли со мной, - предположил
Кевин, - и ожидает пробуждения моего Дара, чтобы вызвать меня на
колдовской поединок?
- Может быть, - согласился Морган. - А может, и нет. Всё зависит
от того, насколько серьёзно он отнёсся к предупреждению Колина,
что ему не сносить головы, если он вздумает причинить тебе вред.
Но то, что он боится дуэли с тобой на клинках, не подлежит
никакому сомнению. Он, хоть и безумный, вовсе не безмозглый и,
думаю, отдаёт себе отчёт в том, что у него почти нет шансов
одолеть тебя в честном поединке. Что ты намерен делать?
- Ещё не знаю, - честно ответил Кевин, пристёгивая к своему
поясу шпагу. - Самым простым и, пожалуй, самым разумным выходом
из ситуации было бы, улучив момент, обозвать Эриксона негодяем
или педерастом, в общем, как-нибудь спровоцировать его, а потом
проткнуть ему брюхо.
- Хорошая идея, - сказал Морган. - В ней есть своеобразное
очарование изящной простоты. Только не советую тебе обзывать его
педерастом - он не воспримет это как оскорбление. И будь
осторожен, если решишься на такой шаг. Бешеный барон очень хитёр
и может повернуть вашу ссору так, что бросить вызов вынужден
будешь ты. Тогда он выберет огнестрельное оружие, и ты лишишься
своего преимущества.
- Стреляю я тоже неплохо, - заметил Кевин.
- А Эриксон опытный колдун. - Фергюсон надел шляпу и подобрал с
земли обе маски. - Ладно уж, поехали. Сегодня в городе
намечается грандиозная попойка, и девки будут нарасхват. Так что
надо поспешить, чтобы не остаться с носом.
Кевин насмешливо фыркнул.
ГЛАВА 9
В городе царила невообразимая суматоха. Повсюду реяли знамёна,
окна и фасады домов украшали гирлянды цветов; все жители
Авалона, знать и простые горожане, взрослые и дети, были
празднично одеты, в приподнятом настроении. Каждая харчевня,
каждая пивная и даже дешёвая забегаловка на время стали
сосредоточением жизни прилегающих к ним кварталов. Владельцы
питейных заведений мигом повысили цены на свою продукцию и
рассчитывали к концу этого дня собрать как минимум недельную
выручку.
Словом, был обычный праздничный день из тех приятных дней, что
приходят в дома людей нечаянной радостью - ожидаемые, но в
данный момент совершенно неожиданные. Конечно, настоящие
торжества в связи с победой были ещё впереди - когда в Авалон
прибудет король во главе своей победоносной армии, с сотнями
захваченных у врага знамён и прочих трофеев, с сундуками,
полными золота, серебра и драгоценных камней, полученных в
качестве контрибуции, с наспех пошитыми штандартами новых
графств, присоединённых к королевству в результате аннексии...
Но всё это ещё будет, а пока что народ праздновал само известие
о победе, предвкушая грядущие, более пышные торжества.
Во дворце Кевин расстался с Морганом и отправился на поиски
Дейрдры - что оказалось далеко не таким уж простым делом, как
можно было предполагать. Дворец напоминал встревоженный пчелиный
улей; здесь вовсю кипела лихорадочная работа по подготовке к
праздничному пиру, придворные и слуги сбивались с ног, выполняя
распоряжения вышестоящего начальства, и никто не мог дать Кевину
вразумительный ответ о местонахождении Дейрдры, хотя большинство
приказов исходило либо от неё, либо от Даны. Несколько раз он
вроде бы нападал на её след, но приходил слишком поздно и
заставал только людей, с которыми она недавно говорила, а затем
исчезала в неизвестном направлении.
Кевин рыскал по всему дворцу, переходя с этажа на этаж, из
одного крыла в другое, пока, наконец, не повстречал Бранвену. С
некоторых пор сестра Колина взяла себе в привычку попадаться ему
на глаза в самое неподходящее время и в самых неожиданных
местах. Иногда Кевину казалось, что она непрестанно шпионит за
ним, и это обстоятельство привносило в его жизнь значительный
элемент дискомфорта. Даже в те редкие ночи, которые он, соблюдая
все мыслимые предосторожности, проводил вместе с Дейрдрой, Кевин
чувствовал себя скованно и неуютно. Чем дальше, тем больше он
нервничал, холодея при одной мысли о том, что, быть может,
именно сейчас Бранвена, прибегнув к своим колдовским штучкам,
подглядывает за ними, оставаясь незамеченной, наблюдает за тем,
что является достоянием лишь двоих человек, а от всех остальных
должно быть сокрыто под плотным покровом тайны...
Коридор был безлюден, но из-за поворота доносился шум
приближавшихся шагов. Бранвена прижала палец к губам, схватила
Кевина за руку и увлекла его в комнату, из которой только что
вышла. Комната была маленькая, тесная, похожая на конуру,
правда, не под стать конуре опрятная. Крохотное окошко с
распахнутыми ставнями, чисто выбеленный потолок, стены,
завешанные грубой работы, изрядно выцветшими и обветшалыми, с
многочисленными заплатами гобеленами, впрочем, чистыми и сухими;
узкая кровать, стол, два стула, старый сундук для вещей... одним
словом, типичный образчик жилья низших придворных чинов.
Бранвена закрыла дверь и повернулась к Кевину.
- Где ты пропадал? - Это был не вопрос, а скорее констатация
того факта, что он с самого утра отсутствовал. Бранвена отлично
знала, что сегодня после завтрака он вместе с Морганом и его
учениками отправился за город.
- У меня были свои дела, - не очень дружелюбно произнёс Кевин. -
Я не обязан отчитываться перед тобой.
- Опять скрывался от меня? - кокетливо спросила она.
Сердце Кевина заныло в мучительной истоме. По всеобщему мнению,
Бранвена не была красивой или хотя бы хорошенькой - но он
находил её очаровательной. Кевин отчаянно боролся с собой,
стремясь преодолеть своё наваждение, однако все его усилия
пропадали втуне. Чем больше он обнаруживал в Бранвене
недостатков, тем желаннее она становилась для него, тем сильнее
он её хотел и тем труднее ему было удерживаться от глупых и
опрометчивых поступков.
- Что тебе нужно, ведьма? - простонал Кевин. - Почему ты не
оставишь меня в покое?
Бранвена прищурилась и пытливо поглядела на него.
- А сам-то ты этого хочешь? - осведомилась она, пропустив мимо
ушей "ведьму". - Неужто ты вправду хочешь, чтобы я оставила тебя
в покое? Гм, позволь мне усомниться в этом. Твой взгляд говорит
совсем об обратном.
Из последних сил Кевин постарался сосредоточиться на её
веснушках, что обычно производило желаемый эффект ушата холодной
воды на его горячую голову. В отличие от Дейрдры, россыпь
веснушек на лице которой приятно смягчала её слишком яркую,
ослепительную красоту, Бранвена была попросту конопатой - а
Кевину никогда не нравились конопатые девушки, которых среди
дочерей племени Ира было великое множество.
Однако же, Бранвена ему нравилась. Нравилась, несмотря на её
веснушки, круглое лицо, маленький нос, тонкие губы, мелкие зубы,
щуплую фигуру и всё прочее, о чём при дворе говорили: слишком.
- Ничего, - выдохнул Кевин. - Ничего. Скоро Морган освободит
меня от твоих чар. Очень скоро...
Бранвена присела на край кровати и грустно улыбнулась.
- И не надейся, милый. Даже Моргану это не по зубам.
- Так ты признаёшь это?! - воскликнул Кевин.
- Что околдовала тебя? - с невозмутимым видом уточнила она. -
Ну, допустим. А что?
- Ты ведьма!
Бранвена пожала плечами, а затем вдруг звонко рассмеялась.
- Ты прав, Кевин! Ты даже не представляешь, как близок ты к
истине. Я действительно ведьма... в некотором роде.
- В каком роде?
- Неважно. - Она взглянула на него снизу вверх. - И между
прочим, это невежливо с твоей стороны - маячить надо мной,
заставляя меня задирать голову, чтобы видеть твоё лицо. Садись,
и давай поговорим начистоту.
Кевин придвинул стул и сел.
- Поговорим начистоту? - переспросил он. - И о чём же?
- О нас с тобой. О наших отношениях.
- Между нами ничего быть не может, - категорически заявил Кевин
и тут же понял, что на самом деле так не думает. - Только
дружба, - уже без прежней твёрдости добавил он. - Да и то при
условии, что ты сейчас же освободишь меня от своих чар.
- А если не освобожу, что тогда?
Кевин открыл было рот, но затем быстро закрыл его. Он не
нашёлся, что ответить и был ужасно зол на себя.
- Может быть, пожалуешься Дейрдре? - насмешливо продолжала
Бранвена. - И чем она поможет тебе? Да ничем! Ты только
причинишь ей боль, вот и всё. А так она хоть не знает, что ты
разрываешься между ней и мной. Неужели ты будешь таким жестоким,
что лишишь её покоя и сна? Ведь она, бедная девочка, так любит
тебя! Просто удивительно, что эта потаскушка могла так сильно
влюбиться.
- Замолчи! - вскипел Кевин. - Не смей так называть её!
Бранвена криво усмехнулась.
- Нет, не зря говорят, что любовь слепа. Кевин, милый, спору
нет: у Дейрдры много достоинств - но женская добродетель, увы,
не относится к их числу. Ты, кстати, никогда не интересовался,
какой ты у неё по счёту - десятый, двадцатый?
Щёки Кевина вспыхнули ярким румянцем гнева и смущения.
- Никогда! - отрезал он. - Мне это безразлично.
- Так-таки и безразлично? Не верю. Тебе просто больно думать об
этом, и ты всячески избегаешь подобных разговоров с кем бы то ни
было. Даже Дейрдре не даёшь покаяться в её прошлых грехах - а
она, бедняжка, так хочет излить тебе душу, получить от тебя
полное отпущение. В свои шестнадцать лет она так загуляла, что и
чертям в аду, наверное, тошно стало. И тогда объявился Бран
Эриксон... А знаешь, как кое-кто называл его до твоего
появления? Хранитель целомудрия её высочества! - Бранвена
захохотала, глядя на угрюмую физиономию Кевина. - Какой ты
забавный, право слово! Ну, чего набычился? Ведь так оно и есть.
Бешеный барон мигом распугал всех ухажёров Дейрдры. За минувший
год у неё было всего то ли два, то ли три парня, и все они
скоропостижно скончались сразу после того, а может, и до того,
как стали её любовниками. Так что, по большому счёту, тебе
следует поблагодарить Эриксона за оказанную им услугу.
- Да уж! - фыркнул Кевин. - Поблагодарю я его! Клинком в брюхо
поблагодарю.
- Вот как? - насторожилась Бранвена. - Ты собираешься убить его?
- Пожалуй, придётся. В целях самозащиты.
- Разве он угрожает тебе?
- А разве нет? Ты же сама говорила, что он убивает всех, кто...
ну, кто... - Кевин растеряно умолк и покраснел.
- К тебе это не относится, - сказала Бранвена, приходя ему на
выручку. - И вообще, с этим уже покончено. Эриксон больше не
интересуется личной жизнью Дейрдры.
- Гм-м... Это тебе так кажется.
- Мне не кажется, я точно знаю.
- Откуда?
- От верблюда! Эриксон сам мне сказал.
- И ты поверила ему?
- Да.
- Однако ты наивная!
- Вовсе нет. Я поверила ему не на слово, я поверила в его
здравый рассудок.
- Ха! Здравый рассудок! У этого сумасшедшего?
Бранвена покачала головой.
- Так называемое сумасшествие Брана Эриксона, это один из самых
нелепых мифов королевского двора. Бешеный барон вовсе не
бешеный, его действия были продиктованы не безумием, как все
думают, а трезвым расчётом. Теперь у него больше нет причин
преследовать Дейрдру, а против тебя лично он ничего не имеет.
- А раньше эти причины были?
- Да.
- Какие же?
Бранвена поднялась с кровати и подошла к окошку. Положив левую
руку на подоконник, она пристально вгляделась в Кевина, будто
видела его впервые и хотела запечатлеть в своей памяти черты его
лица, чтобы при следующей встрече не обознаться. Губы её плотно
сжались, побледнели, а на переносице между бровями появилось
несколько морщин, которые отнюдь не красили её, скорее наоборот.
- Ты действительно хочешь это знать? - после длительной паузы
