выдает твой акцент и экстравагантная манера одеваться. - С этими
словами он наклонился и поднял со скатерти перстень Гаанна.
- Это было у того парня, - объяснил я. - Почему-то он его снял.
Ничего не ответив, незнакомец сунул перстень в карман своих брюк,
затем вновь повернулся ко мне и сказал:
- Ладно, мне пора уходить. А ты ничего здесь не видел,
договорились?
- Да-да, конечно...
- Впрочем, - продолжал он, - тебе все равно никто не поверит. Так
что молчать в твоих же интересах.
- Понимаю.
Незнакомец кивнул и в тот же миг исчез - наверное, присоединился
к Ангелу, преследовавшему Гаанна. Я смотрел на пустое место, где он
только что находился, и почему-то думал о том, что первый чернокожий
Властелин, с которым мне довелось повстречаться, оказался связан с
Порядком...
С т о п ! А ч е р н о к о ж и й л и о н ?
Когда он упомянул о моем акценте, я обратил внимание, что он
разговаривает по-английски как белый человек. Я бы этого ни за что
не заметил, если бы в свое время, будучи гостем Эрика, не посетил
вместе с ним добрую дюжину миров "викторианского" типа, где шел
двадцатый век. В мое время земной английский давно унифицировался,
но в менее развитых мирах, помимо региональных, существовали также
"черные" и "белые" диалекты - их различие было обусловлено целым
рядом социальных и культурных факторов.
То обстоятельство, что незнакомец, скорее всего, не был уроженцем
этого или подобного этому мира, а являлся членом одного из Домов
Властелинов, в моих рассуждениях ничего не меняло. Его английский
был характерен для белого жителя севера Соединенных Штатов первой
половины XX века из подгруппы миров Земли Королевы Виктории; причем
не просто для белого - а для образованного белого, принадлежащего к
высшему классу или, на худой конец, к высшей прослойке среднего
класса. Если это его родной язык, то он наверняка белый; но и в
противном случае - если этот язык он выучил - он навряд ли черный.
Будь он негром, он бы обязательно научился говорить по-английски
так, как говорят его чернокожие собратья, чтобы ничем не выделяться
среди них.
Конечно, я мог и ошибаться в своих выводах, но с очень большой
вероятностью дело обстояло именно так. Поборник Порядка, который
объявился здесь пару минут назад, был белым мужчиной, принявшим
облик негра... Но зачем?
Этому могло быть только одно логичное объяснение: он жил в этом
мире или часто бывал здесь и не хотел, чтобы кто-то из здешних
знакомых увидел его в истинном облике за неподобающим для гражданина
США занятием.
Ну и ну! Как же Гаанна угораздило, будь он неладен! Неужели он не
мог выбрать какой-нибудь другой мир?..
Стряхнув с себя оцепенение, я принялся складывать в корзину
остатки нашей трапезы. Я понимал, что разумнее было бы тотчас дать
отсюда деру, но привычка не оставлять после себя свинарник оказалась
сильнее. К тому же я тешил себя робкой надеждой, что Гаанну удастся
одолеть своих преследователей или оторваться от них, и он вернется
за мной.
Ничего подобного, конечно, не случилось. Но и Александр, слава
Богу, не появился - благо незнакомец забрал с собой перстень, и
теперь он несется где-то по Тоннелю. Если Александр сумеет отыскать
его, то нарвется на адепта Порядка в компании с Ангелом. Что ж, туда
ему и дорога.
Я взял корзину и направился к автомобилю. Правильно ли я
поступил, не попросив незнакомца о помощи? Вероятность того, что он
прикончил бы меня на месте, очень велика, но еще больше - почти сто
процентов - вероятность, что я застряну в этом мире на всю
оставшуюся жизнь. Я вовсе не был уверен, что такая участь чем-то
лучше немедленной смерти. Хотя, с другой стороны, я опасался, что
моя смерть может оказаться не такой уж немедленной и совсем не
безболезненной. Пожалуй, это больше всех прочих соображений удержало
меня от признания. В конце концов, надежда умирает последней, и у
человека, пока он жив, всегда остается шанс...
Я поставил корзину на заднее сиденье, обошел машину с другой
стороны и сел на место водителя. Прежде чем начать разбираться в
управлении этим допотопным чудом техники, я повернул голову и в
нерешительности посмотрел на поляну. Если Гаанн вдруг уцелеет, то
обязательно вернется сюда. Он непременно будет искать меня - для
него я представляю слишком большую ценность, и он так просто не
откажется от возможности вновь стать полноправным членом Дома.
Но как же он найдет меня, если я затеряюсь в этом мире? Вычислит
через машину?.. Нет, ничего не получится. Мне придется бросить ее, и
то как можно быстрее. По всей видимости, она краденная - а мне
только проблем с властями не хватало.
Я вздохнул и склонился к приборной панели в поисках ключа
зажигания. Гаанн должен что-то придумать. Да и мне не следует сидеть
сложа руки. Если не ошибаюсь, в эту эпоху люди чаще всего
разыскивали друг друга с помощью объявлений в газетах. Наверно, и я
так поступлю. Скорее всего, это будет глас вопиющего в пустыне... но
ведь надо же что-то делать.
Разобраться в управлении машиной оказалось гораздо сложнее, чем я
ожидал. Лишь минут через десять мне удалось завести двигатель, но он
тотчас заглох, когда я слишком резко отпустил педаль сцепления. С
третьей попытки машина двинулась с места, проехала рывками метров
пятнадцать и опять заглохла. Я завел ее снова и проехал еще метров
двадцать.
После третьего такого "броска", завершившегося, как и два
предыдущих, остановкой, я услышал позади мерный рокот мотора.
Раздался предупреждающий гудок, и мимо меня на приличной скорости
пронеслась белая машина с открытым верхом, в общих чертах похожая на
мою, но менее громоздкая и не такая неуклюжая с виду. За ее рулем -
насколько я мог судить по хрупкой фигуре водителя, длинным волосам и
шляпке явно не мужского фасона - сидела женщина.
Проводив местного лихача (точнее, лихачку) взглядом, я хотел было
вновь запустить двигатель, как вдруг в сотне метров от меня белая
машина резко затормозила, затем, постояв немного, словно в
нерешительности, развернулась и поехала обратно. Я тихо, но в
сердцах выругался: сейчас недоставало только свидетеля, который мог
бы опознать меня как человека, сидевшего за рулем краденого
автомобиля. Оставалось надеяться, что Гаанн "позаимствовал" его в
каком-нибудь городе за тысячу миль отсюда, а еще лучше - в другом
мире.
Поравнявшись со мной, белая машина остановилась, и из-под
кокетливой шляпки на меня посмотрели самые ясные из всех голубых
глаз, что мне доводилось видеть за тридцать лет жизни. Сидевшей за
рулем девушке было не больше двадцати, она была довольно мила, хоть
и не красавица, ее длинные темные волосы приятно контрастировали с
матово-бледной, совсем не тронутой загаром кожей, а немного курносый
нос придавал ее лицу капризный вид.
- У вас какие-то проблемы? - спросила она звонким мальчишеским
голосом.
Я замешкался с ответом, и тогда девушка распахнула дверцу и вышла
на дорогу. Она была высокая, едва ли не выше меня, и худощавая. На
ней был темно-красный жакет, надетый поверх белой блузки, и длинная
синяя юбка, плотно облегавшая ее фигуру.
- У вас какие-то проблемы? - повторила она.
- В общем, да, - ответил я, тоже вылезая из машины. - Двигатель
барахлит. Чуть что, сразу глохнет. Даже не знаю, что делать.
Теперь, когда мы стояли друг перед другом, я убедился, что
девушка все же ниже меня. Просто в своем наряде она казалась выше,
чем была на самом деле.
- Боюсь, что здесь я бессильна, - ответила девушка, и в ее голосе
прозвучало искреннее сожаление. - Я совсем не разбираюсь в машинах,
умею только рулить и нажимать на педали. Да и то не очень хорошо. -
Она лучезарно улыбнулась. - Единственное, что я могу предложить, это
подвезти вас. Правда, мой отец, если узнает об этом, будет
рассержен. Он запрещает мне заговаривать с подозрительными
незнакомцами.
- А я подозрительный?
- Ну... вы иностранец. Ведь так?
- Я француз. Меня зовут Морис.
- Очень приятно, Морис. А я Элизабет. - Она состроила милую
гримаску. - Не повезло мне с именем, правда?
- Почему же? - удивился я. - Элизабет - красивое имя.
- Но слишком длинное.
- Вы предпочитаете Бет?
Она решительно мотнула головой:
- Ни в коем случае! Так говорит мой отец, а я терпеть этого не
могу. Друзья называют меня Лайзой.
Ее улыбка была так заразительна, что я тоже улыбнулся. Пару минут
мы молча стояли посреди пустынной дороги, улыбаясь и разглядывая
друг друга. Время от времени наши взгляды встречались, и тогда я
словно утопал в небесной синеве ее глаз.
- Ну, ладно, - наконец спохватилась Лайза. - Мне пора ехать. Могу
и вас подвезти - милях в семи отсюда есть городок Норфолк, там вы
наверняка найдете механика, который разберется с вашим двигателем.
Согласны?
Я без раздумий кивнул. А подумав, решил, что это действительно
хорошая идея. Мне нужно избавиться от машины, и лучше сделать это
сейчас. Лайза отвезет меня в ближайший город, там я пойду не к
механику, а прямиком на железнодорожную станцию, если она есть, или
найму какой-то транспорт с водителем, если станции нет, и...
Д а ! Н о у м е н я н е т н и ц е н т а
м е с т н ы х д е н е г !..
А лежащая во внутреннем кармане моего пиджака кредитная карточка
Пангалактического Банка здесь вряд ли имеет хождение. Вот я и
влип...
Стараясь ничем не выдать своего замешательства, я с
благодарностью принял предложение Лайзы и, пока она разворачивала
машину, внимательно осмотрел салон и заглянул в багажник своего
автомобиля в надежде на то, что Гаанн, собираясь разыгрывать передо
мной туземца, позаботился о необходимых для путешественника вещах и
- главное - о деньгах.
К счастью, моя догадка оказалась верна: в багажнике я обнаружил
большой чемодан и вместительный кейс из коричневой кожи. Рыться в
вещах, рискуя озадачить Лайзу, мне не пришлось: открыв первым делом
кейс, я увидел на самом верху толстую пачку зеленых банкнот,
знакомых мне по древним фильмам и по моим недавним экскурсиям в
"викторианские" миры. Эти невзрачные на вид бумажки символизировали
здесь успех и благополучие их владельцев.
Мое настроение сразу подскочило градусов на десять. Судя по
толщине пачки, этих денег мне должно хватить на несколько месяцев
безбедного существования. Если Гаанн жив, к тому времени он
обязательно разыщет меня; а если нет... Что ж, значит, такова
судьба. В любом случае, я не пропаду. Во время моего первого
"путешествия в прошлое" сотрудники Чернобыльского центра здорово
поднатаскали меня, заставили вспомнить много полезных вещей из
школьной и университетской программы, помогли мне систематизировать
мои знания. С таким багажом полезной информации я смогу себя
прокормить...
Но я больше никогда не увижу свой родной мир, по которому так
тосковал, томясь в подземелье Чернобыля; не увижу друзей и знакомых;
не увижу отца и многочисленных родственников; не увижу Софи, которую
я продолжал любить, несмотря на происшедший между нами разрыв. Едва
лишь вернувшись на родину, я снова оказался на чужбине...
Подавив горький вздох, я закрыл кейс, перенес его вместе с
чемоданом в машину Лайзы, затем устроился рядом с девушкой на
переднем пассажирском сидении. Когда я захлопнул дверцу, она
спросила:
- Вы все взяли? Ничего не забыли?
- Нет, ничего.
- Тогда поехали, - сказала Лайза и, прежде чем отпустить педаль
сцепления, заметила: - Что-то вы погрустнели. Это из-за машины? Или
у вас другие неприятности?
- Проблем хватает, - честно признался я. - Но я надеюсь с ними
