- Пора начать вливание.
- Чего?
Реакция врача на вопрос была такой, словно кто-то посторонний явился
в операционную и крикнул что-то на иностранном языке.
- Физиологический раствор и демерол...
Бидж, забыв о своей обычной вежливости, рявкнула:
- Зачем?
- Чтобы облегчить боль, - мягко ответила доктор Бодрэ. - И к тому же
у вас кровотечение.
- Я думала, - тихо пробормотала Бидж, - это всего лишь воды.
- Ну, кровотечение не такое уж сильное - опасности для жизни не
представляет. - Не успела Бидж немного успокоиться, как доктор Бодрэ
добавила: - К тому же через минуту будет пора давать наркоз.
- Какого рода?
- Эпидуральный <Эпидуральный наркоз - местное обезболивание;
анестетик вводится в спинной мозг.>.
- А как насчет ребенка?
- Плода? А в чем дело?
- Плода! Это, случайно, не о моем ребенке речь? - Бидж осознала, что
говорит с интонациями грифона.
- Так оно и есть, только, пожалуйста, перестаньте спорить. Лори,
займитесь наркозом.
Лори и всегда-то была бледна, теперь же она позеленела.
- Я никогда не работала с пациентом-человеком. Доктор Бодрэ
натягивала хирургические перчатки; в раздражении она отпустила резину,
от щелчка изнутри перчатки вырвалось облачко талька.
- Это самый обычный наркоз. Я буду давать указания по мере
надобности.
- Только ты и можешь этим заняться, - обратился к Лори Конфетка. - Не
хочешь же ты, чтобы доктор Бодрэ сама все делала.
- Нет, - решительно ответила Лори.
- Нет, - как эхо, раздался голос Бидж. Все вытаращили на нее глаза.
- Вы отказываетесь от наркоза?
- Я не могу себе его позволить.
- Ну, знаете ли, - жизнерадостно сообщила ей доктор Бодрэ, - вы не
первая моя пациентка, которой я буду давать наркоз.
Бидж была достаточно опытна, чтобы уловить фальшивую уверенность в
голосе врача.
- И которая же - двадцатая? Последовавшее молчание было вполне
красноречиво. Наконец доктор Бодрэ деловито сказала:
- Да, конечно, я обычно занимаюсь научной работой, но все-таки
интернатуру я проходила в родильном отделении: так что и принимать
детей, и давать обезболивающее матерям мне случалось. И, хотите верьте,
хотите - нет, кесаревы сечения я делала тоже. Все роженицы поправились
без осложнений, а дети родились совершенно нормальными...
Доктор Бодрэ умолкла, наконец полностью осознав стоящую перед ними
проблему.
Бидж сотрясла мучительная судорога. Лори марлевой салфеткой вытерла
пот ей со лба. Где-то рядом Конфетка проговорил:
- Бидж, у нас нет выбора.
- Нет, - упрямо повторила она.
Все снова посмотрели на нее. В этой операционной под бестеневыми
лампами ловилка в ее руке казалась неуместным анахронизмом.
Конфетка покачал головой.
- Бидж, ты просто испытываешь предоперационную панику. Так не
годится.
Это были жестокие слова. Предоперационная паника - ее испытывают
первокурсники...
- Дело не в этом, - покачала головой Бидж. - Причина - не страх.
- Это же кесарево сечение, а не какая-то царапина.
- Никакого наркоза, - твердо сказала Бидж. Она много размышляла,
когда поняла, что кесарево сечение может оказаться неизбежным.
- Это безумие, - пробормотала доктор Бодрэ, но тут же прижала руку в
перчатке к скрытому маской рту: это, конечно, соответствовало
действительности, но говорить так было бестактно.
Бидж обратилась к ней одной:
- Никто не может гарантировать, что наркоз не повредит
новорожденному.
- Не глупите. - Доктор Бодрэ перешла за занавес. - Эти анестетики
применялись при миллионе кесаревых сечений, и почти всегда никаких
нежелательных последствий для маленького человечка... - Она остановилась
и так закусила губу, что капелька крови проступила сквозь маску.
- Ну вот, Люсилла, - вздохнул Конфетка, - теперь ты понимаешь, зачем
я прорвался сюда? Хочешь провести консилиум?
- Что за младенец ожидается? - медленно спросила та.
- Наполовину фавн, наполовину человек. - Конфетка повернулся к Бидж:
- Поправь меня, если я не прав. Бидж бессильно покачала головой; ей
сейчас было не до обид.
- Но ведь есть эпидуральные анестетики, которые безопасны и для
человека, и для козла. Какая должна бы быть дозировка, чтобы не
повредить малышу-фавну?
Лори неожиданно сказала Бидж:
- Лапушка, я ненавижу делать что-то на глазок, но тут я справлюсь.
Бидж покачала головой.
- Только не в этом случае.
- Тогда чего ты от нас хочешь? Бидж глубоко вздохнула и ответила так
спокойно, как только могла:
- Как делали кесарево сечение до изобретения наркоза?
Доктор Бодрэ поежилась. Конфетка медленно произнес:
- На этот вопрос я могу ответить. Пациента привязывали к столу, и еще
кто-нибудь его держал.
Перед Бидж промелькнуло воспоминание из детства: диорама поля
сражения времен Гражданской войны - генералу Джексону <Джексон Томас
Джонатан (1824 - 1863) - генерал армии конфедератов, герой Гражданской
войны. В мае 1863 г. в битве при Ченселлорсвилле сыграл решающую роль в
победе над северянами, но был случайно ранен своими солдатами и лишился
руки.> ампутируют руку. Хирургу помогает здоровенный детина, готовый
схватить Джексона и удерживать его.
- Меня может держать Лори. Я должна... Доктор Бодрэ спокойно
ответила:
- Не пойдет. Бидж, вы знаете, каков был процент смертельных исходов
при кесаревом сечении в те времена? Семьдесят пять процентов.
Значительная часть, конечно, за счет инфекции, но и очень многие - от
шока. Я не могу пойти на это, - заключила она честно, но тут же
добавила: - Да и вы тоже. Обычно, если мать умирает, существуют способы
выкормить малыша; в этом же случае это может оказаться затруднительным.
- Мы, конечно, можем попытаться, с помощью Стефана, - сказала Лори, -
но, Бидж, этому просто нельзя дать случиться. Согласись на эпидуральный
наркоз.
Бидж скрутила новая судорога. Наконец она кивнула.
- Только, пожалуйста, будьте осторожны. - Она понимала, что ее слова
звучат глупо, но должна была их сказать.
- Обещаем, - ответила Лори. Доктор Бодрэ взглянула на Конфетку и
холодно распорядилась:
- Приготовьте пациентку. Конфетка не колеблясь взялся за дело.
- Все готово, доктор. - Конфетка поколебался, что не часто с ним
случалось, и добавил: - Просто делайте разрез, как обычно.
Люсилла Бодрэ бросила на него поверх маски взгляд, которого Бидж
предпочла бы не заметить, и подняла скальпель.
Она легким движением рассекла мышцы, и Бидж испытала такую острую
боль, что на мгновение ей показалось: лампы в операционной стали светить
слабее. Почти тут же боль исчезла, и Бидж ощущала только присутствие
скальпеля - как чего-то неприятного, чего не должно бы быть у нее в
животе.
Конфетка протянул руку и вытер пот со лба Бидж. Лори крепко держала
ее за плечи, и давление ее рук воспринималось как поддержка и обещание
помощи.
- Ладно, - сказала доктор Бодрэ. - Раз уж вы хотите знать, что
происходит, я собираюсь сделать два разреза: первый рассечет брюшину,
второй - стенку матки. Пожалуйста, - добавила она устало, - не
отбивайтесь своим клинком.
Она снова подняла скальпель, блеснувший в ярком свете хирургических
ламп, и Бидж, которой никогда в жизни не приходилось переносить операций
- даже миндалины ей не удаляли, - почувствовала непередаваемый ужас.
Снова возникла всепоглощающая боль, такая сильная, что Бидж даже не
могла бы сказать, где именно ее источник. Она закрыла глаза, словно
борясь с мигренью. Так же внезапно боль отступила, осталось только
странное, непривычное ощущение: словно ее живот - тесто, и кто-то режет
его на кусочки.
После первого разреза доктор Бодрэ, казалось, стала другим человеком.
- Ну, это было совсем легко. Как вы там, Бидж? В порядке?
Бидж, не доверяя собственному голосу и к тому же не в силах
преодолеть внезапную сухость в горле, кивнула.
- Прекрасно. Теперь я использую крючки, чтобы расширить отверстие. Вы
почувствуете, когда я наложу зажимы на сосуды, и может быть, холодок от
воздуха там, где его раньше не было.
Бидж, увлеченная описанием, гадала, как это все выглядит.
Одновременно она ощутила какое-то натяжение в животе. Конфетка снова
вытер пот с ее лба.
Доктор Бодрэ сказала с полной уверенностью в своих действиях:
- Теперь очередь стенки матки. Я делаю сечение по Керру: низкий
поперечный разрез. Мышцы здесь более тонкие, да и кровеносных сосудов
меньше. И еще: при этом вы не лишитесь возможности в будущем рожать
обычным путем, если захотите. Ну, начали.
На этот раз Бидж не почувствовала скальпеля. К тому же боль от
перемещения плода вниз, которому препятствовали мышцы матки,
прекратилась. Бидж подумала: а так ли уж необходимо было хирургическое
вмешательство...
- Еще крючки... Ну вот и малыш. - Бидж ощутила сначала давление,
потом что-то потянули из нее - это Люсилла взялась за головку
новорожденного. Потом нахлынула тошнота; ощущение было такое, словно она
оказалась в падающем лифте: все внутренние органы куда-то
переместились...
Бидж смотрела на новорожденную девочку. У нее был такой же курносый
носик, как на детских фотографиях у самой Бидж, по пять пухлых пальчиков
на руках, гладкая кожа, изящное тельце. Стройные безволосые ножки
заканчивались маленькими розовыми копытцами.
Новорожденная была вся мокрая, ее кожа имела синюшный оттенок.
- Отсасывающую грушу, - поспешно сказала доктор Бодрэ и чуть ли не
воткнула ее в ротик малышки.
- Ужасно много жидкости, - резко сказала Лори.
- При кесаревых сечениях всегда так, - ответила доктор Бодрэ. - Для
чего, по-вашему, родовые пути? По ним воды и выжимаются при схватках. -
Она перевернула новорожденную вниз головой и пошлепала ее, чтобы помочь
легким освободиться от околоплодной жидкости. Нескончаемо долгий момент
девочка неподвижно висела в ее руках бездыханной.
Потом она резко втянула воздух и разразилась ужасно громким блеющим
воплем. Через секунду она снова заблеяла, и Бидж, что редко с ней
случалось, громко рассмеялась и потянулась к дочери рукой, вывернувшись
из хватки Лори.
Но доктор Бодрэ отвела ее руку.
- Подождите. Нужно еще сделать апгаровскую оценку <Шкала Апгара -
метод оценки физиологического и неврологического развития
новорожденных.>... - Она умолкла, глядя на часы. - Через несколько
секунд нужно будет оценить цвет кожи, мускульный тонус, рефлексы, а
Конфетка... доктор Доббс проверит пульс и дыхательную систему. Каждый
показатель - от одного до двух баллов... - Она кивнула Конфетке, и они
начали обследование.
Через несколько минут, о чем-то вполголоса посовещавшись с Конфеткой,
доктор Бодрэ сказала:
- Пять и пять десятых.
Бидж, все еще протягивавшая руки к малышке, спросила:
- Вы назвали пять категорий, каждая оценивается от одного до двух
баллов. Значит, максимальный общий балл - десять?
- Дорогая, я всегда говорил, что ты слишком сообразительна, - мягко
ответил Конфетка.
После этого Бидж стало казаться, что новорожденная выглядит ужасно
слабенькой.
- Какое имя вы для нее выбрали? - спросила доктор Бодрэ. Когда Бидж
не ответила, она повторила дрожащим голосом: - Я хотела бы знать имя, и
побыстрее. Такова традиция там, откуда я родом.
Доктор Бодрэ, вспомнила Бидж, выросла в Луизиане, где принято было
придавать большое значение крещению новорожденных. Это не особенно
обнадеживало.
- Лорел. - Она сглотнула. - Лорел Стефания. В операционную вошла
Фрида.
- Бидж, у тебя все в порядке?
- Думаю, что да. - Бидж крепко прижала к себе дочь, испытывая новое и
восхитительное чувство. - Ты лучше их спроси.
