поднимались в горы, в безопасные места. Так что, думала я, возможно, и
другие фургоны движутся в эту ночь, но не рискнула послать мысль. Я пела,
и в песне было больше могущества, чем обычно, так как мы ехали под Луной
Трех Колец.
Я поняла это, когда повернулась на сидении и подняла свою палочку над
исхудалым телом барска. И почувствовала, как она ходит вверх и вниз, не
касаясь ни кожи, ни меха, и изменяет всю энергию за одно движение. Моя
рука устала, во рту пересохло, горло саднило. Я отодвинула жезл в сторону
и наклонилась. То, что было чуть мерцающей искрой, теперь горело ровно. Я
слишком устала, чтобы посылать мысль, но теперь знала, что это чуть не
погибшее создание будет жить. И с возвращением жизни наверняка будет
принято и то, что я могла ему предложить.
Мы остановились у поворота на главную дорогу в Йим-Син. Я выпустила
тех животных, которые хотели побегать, и занялась оставшимися. Борба
прибежала с сообщением, которое немедленно выгнало меня из фургона на
дорогу.
Мой нос не мог ощущать того, что было ясно написано для моего
маленького народа, но и мои глаза видели, что по этой дороге проехали
большие отряды всадников. Я не слышала запахов, как мои животные, но зато
улавливала в воздухе нечто другое. Здесь проехали опасность и злоба,
причем проехали недавно. Ехать за ними могло быть опасно.
Однако, выбора у меня не было. Что выслеживают эти люди? Всем
известно, что эта дорога ведет только в Долину, а этого места
остерегались, туда ехали только те, кого посылал рок. Я не могла поверить,
что какой-то всадник поедет туда добровольно. Была только одна причина,
которая могла объяснить такое безрассудство и пренебрежение обычаями:
Долина имела два выхода, с запада, с той дороги, где мы сейчас находились,
и с востока, где путь шел через земли Осколда. Неужели какой-нибудь из его
врагов, движимый безумной ненавистью, решился ввести своих людей в Долину,
чтобы выйти затем в центр владений Осколда? Для вождя такое оскорбление
обычаев было почти невероятным, однако, во время диких войн творилось и
худшее, что потом удивляло людей, оглядывающихся назад и не способных
поверить, что такое было. Людей вело безудержное желание победы над
врагами, и они сметали все, что случайно попадалось на их пути.
Я думала о тишине и покое Умфры и о тех, кто хранил этот покой
несчетные годы и теперь не мог поверить, что кто-то может смутить его. Они
могли оказаться в роли насекомых под чьими-то неосторожными шагами.
Конечно, всего этого могло и не быть. Да у меня и не было другого пути,
так что я собрала свою компанию, накормила и напоила ее, и мы стали ждать
луны. В эту ночь мне нужна была луна, она поднимала и укрепляла мой дух,
давала мне силу.
Луна взошла, ее не закрывали облака, но ее свет тускнел от огней
внизу. Я увидела это и закусила губу: огонь поднимался от Йим-Сина, и
такие красные цветы выращивала только война. То, чего я боялась,
действительно было!
Я снова запрягла казов и выехала на дорогу. По ее гладкой поверхности
мы ехали быстрее. А, собственно, зачем торопиться? Приехать в горящие
развалины разграбленного Йим-Сина? У меня был свой род оружия, но оно не
для таких баталий.
Можно было свернуть с дороги. Впереди была некая точка, от которой я
могла добраться до безопасной высокогорной области. Если весь Йиктор сошел
с ума, здоровым лучше собраться вместе и отсидеться - пусть остальные
уничтожают друг друга.
Позади послышалось то, за чем мои уши внимательно следили - слабое
движение мата. Я оглянулась. Глаза барска были открыты, но никаких
признаков разума в них не блестело. Меня кольнул страх - неужели Джорт
действительно взял верх, а человек ушел в небытие? Иногда случалось, хоть
и редко, что человек не мог пересилить звериную природу.
- Крип Ворланд! - мысленно окликнула я его, резко, как призыв к
оружию, со всем своим мастерством.
Его глаза были пустыми, в них ничто не жило. Как будто я снова
смотрела на барска, которого я отобрала у Отхельма, на животное, глубоко
пораженное бедствиями и уже уходящее из жизни.
- Крип Ворланд! - еще раз воззвала я к его мозгу.
Его голова шевельнулась, как будто он хотел избежать удара. Он и в
самом деле отступил, его мозг был так же далек от меня, как его жизненная
сила была далека от прежней.
- Крип Ворланд! - я подняла жезл, подставила под лунный свет и
опустила на голову барска.
У него вырвался крик боли и ужаса, такой плач, какого я никогда не
слышала ни от одного животного, и мой маленький народ ответил ему, каждый
на свой лад. Барск пытался встать, но я положила руку на его плечо,
стараясь не касаться раны, и под давлением он лег снова.
- Ты - Крип Ворланд! - я выпустила каждое слово, как стрелу из лука,
вбивая в его мозг и крепко удерживая, чтобы они не выскочили. - Ты -
человек! ЧЕЛОВЕК!!!
Он снова взглянул на меня глазами животного, но в них уже было что-то
иное. Отвечать он не пытался. Если его оставить в покое, он снова уйдет. Я
не могла допустить этого, потому что не была способна вернуть его к жизни
вторично.
- Человек, - повторила я. - И пока человек жив, живо и его будущее.
Клянусь тебе... - я поставила пылающий жезл между нами и увидела, как его
взгляд переходит с жезла на меня и обратно. - Я клянусь тебе властью этого
жезла, а меня такая клятва связывает больше, чем жизнь или смерть, что еще
не все потеряно!
Достаточно ли он готов принять эти слова, понять их, а поняв,
поверить?
В это время и в этом месте я ничего больше не могла сделать,
остальное зависело только от него самого. А что я знала о движущих силах
инопланетников и могла ли указать ему ту или иную дорогу?
Долгую-долгую минуту я боялась, что все пропало, что он понял, но не
поверил.
- Что осталось?
Его мысль-речь была очень слабой, я с трудом ухватила ее.
- Все! - я торопилась поддержать и укрепить контакт.
- А что все?
- Временно - новое тело, человеческое тело. В нем ты можешь
беспрепятственно отправиться в Ырджар. Там ты либо последуешь в космос за
своим кораблем, либо найдешь способ вызвать его за тобой на Йиктор.
Примет ли он это?
- Какое тело?
Меня подбодрило, что его мысль окрепла. Он больше не отталкивал
контакт со мной, как вначале.
- Оно ждет нас.
- Где?
- На холмах.
Я надеялась, что говорю правду. Я должна верить, что это правда, или
все пропадет. Он посмотрел мне в глаза.
- Ты, видимо, имеешь в виду то...
Контакт снова ослабел, но на этот раз не по его воле, видимо,
ослабело тело.
- Да. Но ты серьезно ранен, тебе надо спать.
Я была больше, чем уверена, что, пока он так слаб, надо отложить
решение или немедленные действия. Он снова положил голову на мат, закрыл
глаза и уснул. Фургон ехал дальше. Мне было не до сна. Я не могла
подвергать опасности маленькие жизни, тесно связанные со мной. Один раз я
воспользовалась ими, приняла их помощь. Теперь же надо было отправить их в
безопасное место. Как только мы доедем до поворота в наше высокогорье, мы
разделимся. Я вложу в мозг казов программу их движения на день-два. Затем,
конечно, если Тэсса не уловят сигнал бедствия, который я тоже пошлю,
животные могут уйти в пустынные места для безопасности. Это было лучшее из
того, что я могла сделать для них.
Все шло так, как я планировала. Я оставила один фургон, а два
отправила, вложив приказ в мозг казов. Через несколько часов он мог
ослабеть, но я дополнительно включила маленький механизм, который заставит
их держать направление к возвышенности и известит Тэсса, что животным
нужна помощь. Они были в незакрытых клетках, я оставила им пищу и воду.
Я долго смотрела вслед фургонам. Когда они скрылись из виду, я
вернулась в свой фургон. Джорт все еще спал. Нас везли два самых лучших
каза, приспособленных к тяжелой работе. Я посмотрела на далекий огонь. Он
несколько потускнел. На заре следующего дня мы попадем в опасность, но в
чем она заключается, я не пыталась угадать.
16
Как всем Тэсса, возвышенные места нравились мне больше, чем
равнинные, где иногда трудно дышать, где столько пыли от земли и от людей
с их тупым мозгом и тяжеловесными мыслями. Я не знала, откуда пришла наша
раса, наша история так длинна, что ее начало затянуто туманом. Некоторые
считают, что мы, возможно, и не с Йиктора, а происходим из другого мира,
на этой планете мы чужаки, как тот инопланетник, что едет со мной. Но если
это и так, мы здесь уже настолько давно, что даже легенд о нашем прибытии
сюда не осталось.
Когда мы еще жили под крышами, наши города располагались в горах,
поэтому мы без затруднений остались наверху, когда другая раса пришла
из-за моря и поселилась здесь, на равнинах. Для них были низины, для нас -
высокие места.
Теперь, когда фургон поднимался к Йим-Сину, моему сердцу стало чуть
легче, как бывает с каждым странником, когда он входит в страну, где его
рады видеть. Но одновременно возрос и страх. Будь здесь Симла, она могла
бы разведать все, была бы моими глазами и ушами. Но никто не мог заменить
мне ее.
Солнце вставало, но было скрыто вершинами холмов, так что для нас не
было ни полного света, ни тепла. Я поела, не останавливая фургона, но
больше не пела, потому что моя сила упала после всех призывов, которые я
сделала за последние несколько часов, а то, что осталось, могло
понадобиться в качестве оружия. Мы все еще видели следы отряда, прошедшего
перед нами.
На склонах холмов были виноградники. Их листья увяли и покраснели. Но
не было ласкового ветерка, шевелящего листья, только запах гари. Я уже
угадывала, что найду в Йим-Сине.
Дым все еще тянулся из куч золы. Из зернохранилища валили маслянистые
клубы. Я намочила шарф и завязала нос и рот. Глаза ело. Огонь пощадил
только храм Умфры, но большие ворота криво висели на петлях, и было видно,
что их протаранили. Йим-Син был захвачен внезапно, горстка его обитателей
ухитрилась добраться сюда в надежде, что святыню не тронут.
Эти убийства и разрушения были так бессмысленны, как будто сделавшие
их были оболочками людей, причем куда более скверными, чем любой
человеческий дух, обитающий в этих оболочках. Каким же может быть человек,
когда он сбрасывает всякий контроль над зернами жестокости и зла, живущими
в нем! Я Певица и для получения своей силы прошла через множество проверок
и испытаний. Я из рода Тэсса, народа, давшего обет мира. То, что я увидела
в Йим-Сине, превосходило всякое понимание. Меня трясло и тошнило, я не
могла поверить, что это сделали называющие себя людьми.
Если такое случилось с Йим-Сином, что же с Долиной? Правда, в Долине
была стража, готовая грудью защитить тех, кто жил там. Может быть,
стражники унесли их, чтобы спасти от убийц?
Я пошла обратно к фургону и дала приказ казам. Джорт поднял голову и
взглянул на меня.
- Что случилось?
Я откровенно рассказала ему о том, что нашла здесь, и добавила, что
смерть идет перед нами.
- Кто? Почему?
- Ничего не могу сказать. Предполагаю только, что враги Осколда идут
на него через Долину.
- Я думал, что Долина и ее дороги священны, неприкосновенны...
- Во время войны богов оскорбляют или забывают. Так бывает часто.
- Но как могли равнинные жители сделать такую вещь только ради того,
чтобы потихоньку напасть на лорда, - настаивал он.
- Я думала об этом, но не нашла ответа. Прошлой ночью на равнине
