Позже мы поняли, что детям как раз и нужно не внимание-опека, а вни-
мание-интерес. И чем дальше, тем нужнее.
Американские психологи обратили внимание на то, что разница в уровне
развития, еще незаметная в десятимесячном возрасте, быстро растет и к
школе становится огромной: одни дети развиты, понятливы, сообразительны,
легко учатся, а другие никак не поймут, что от них требует учитель.
Что же делают с детьми родители, и в первую очередь матери, если к
школе дети становятся столь разными? Психологи составили программу наб-
людений и послали исследователей в семьи с десятимесячными малышами.
Оказалось, что одни матери (и таких большинство) добросовестно и усилен-
но опекают и охраняют своих младенцев и держат их в кроватках или в ма-
нежах, окружая пестрыми и безопасными игрушками. В этих условиях мать
спокойно занималась своими делами, не опасаясь, что ребенок ушибется,
что-то возьмет или испортит. Зато ребенок находился в положении узника -
то же скудное общение с людьми, та же узость деятельности.
А вот несколько матерей отважились пустить детишек самостоятельно
ползать по всей квартире. При этом они не оставляли домашних дел, не
развлекали своих малышей, но никогда не отказывали им в "консультации" и
помощи в случае необходимости. Малыш получал огромное "поле для исследо-
вания" и массу предметов с самыми разными свойствами. А вместе с тем он
имел неизмеримо больше возможностей общаться с матерью, которая могла
позвать его к себе, дать совет, могла похвалить за какие-нибудь успехи,
поддержать в трудном случае, поговорить с ним или просто улыбнуться для
поддержания настроения. Таким образом, ребенок здесь был свободным исс-
ледователем и имел постоянно мудрого и доброжелательного консультанта.
Ученые были поражены, насколько быстро развивались такие дети по сравне-
нию со своими сверстниками, сидящими в манеже. Они и в дальнейшем намно-
го обгоняли бывших "узников" в развитии.
Мы не знали об этих экспериментах американских ученых и в своих
действиях руководствовались не столько педагогическими соображениями,
сколько простой необходимостью. Нашему первому сыну было всего пять ме-
сяцев, когда мы построили себе дом и перешли в него жить. Надо было
утеплять и оборудовать дом, каждый день готовить дрова, уголь и топить
печь, носить из колонки воду. Правда, я тогда работал учителем труда в
школе и был занят утром, а мама заведовала библиотекой и работала в ос-
новном вечерами, так что кто-то из взрослых был обычно дома. Но работы в
доме было столько, что специально сынишкой заниматься было совсем неког-
да. Зато в каждой работе нам неизменно "помогал" Алеша. Пока мама мыла
посуду, он мог перебрать в своей коляске чуть ли не всю кухонную утварь.
Когда ему это надоедало, мама умудрялась, держа его на левой руке, все
делать в кухне одной правой. Но мне-то для работы нужны были обе руки,
потому что ни молотком, ни рубанком, ни пилой одной рукой много не нара-
ботаешь. И вот я ставил коляску с малышом поближе к мастерской, и мы оба
принимались за дело: я забивал молотком гвозди - сын стучал кубиком по
кубику. Я орудовал отверткой или плоскогубцами - сын перебирал моточки
разноцветных проводов. К нашей радости, Алеша с шести месяцев уже с удо-
вольствием ползал, а в восемь с половиной начал ходить. С тех пор я ис-
пользовал его "мобильность" полностью - пускал сына сразу на пол. Его
ожидали там разные игрушки и строительные материалы, коробки, из которых
можно было что-то доставать или укладывать много-много кубиков или кир-
пичиков; ведерко, полное самых маленьких мячиков, которое можно схватить
одной рукой и доставать их оттуда один за другим или, наоборот, бросать
туда и заглядывать внутрь, где же этот мячик там лежит. Этих занятий
хватало на полчаса, а потом Алеша приползал ко мне и тянул руки к моему
молотку. Приходилось молоток уступать сынишке, а это не всегда было воз-
можно, да и молоток был ему великоват, поэтому скоро я приобрел целый
набор игрушечных столярных инструментов, и Алеша с удовольствием обсту-
кивал маленьким молоточком все, что кругом можно было обстучать. Когда я
что-нибудь прибивал, он любил вынимать из банки или коробки по гвоздику
и подавать их мне. А еще очень нравилось ему собирать рассыпанные на га-
зете гвозди и укладывать их в коробку или баночку - это увлекало его на-
долго. Я был, конечно, доволен "помощником", похваливал его и... высыпал
гвозди на газету даже чаще, чем этого требовала необходимость.
А когда Алеша стал подниматься на ножки и, опираясь о стенки, путе-
шествовать "на двух", я установил в комнате маленький турничок, а потом
повесил кольца (на высоте всего 80 сантиметров от пола). Постепенно поя-
вились и канат, и шест, и лесенка. Поднимаясь с четверенек и хватаясь за
турник, Алеша улыбался довольный. Дополнительная опора, когда на ноги
надежда еще плохая, оказывается, как нельзя кстати такому малышу.
Теперь Алеша "изучал" не только стулья, табуретки, диваны и мои сто-
лярные инструменты, но мог уже устраивать себе "физкультминутки" Сначала
он просто поджимал ноги и повисал на кольцах, довольно улыбаясь и смотря
в нашу сторону в ожидании похвалы, а потом стал даже покачиваться на
них.
Я старался его поддержать и в свободную минуту тоже под ходил к тур-
нику или кольцам поразмяться. Сколько же удовольствия это доставляло нам
обоим!
Так наше простое житейское стремление как-то выкроить время для своей
работы и в то же время не оставлять детей одних оказалось педагогически
очень целесообразным: у детей был широкий простор для разнообразной дея-
тельности, и росли они самостоятельными (подолгу могли играть сами, без
руководства и участия взрослых), инициативными (охотно придумывали новые
занятия, упражнения, игры), общительными (легко вступали в контакт со
сверстниками и взрослыми) и любознательными (интерес ко всему с каждым
годом у них только растет).
Однажды к нам приехала мама с двухлетним сыном и жаловалась на то,
что она с ним совсем измучилась:
- Кажется, все делала как положено, а он какой-то вялый, ко всему
равнодушный. И я ему тоже не нужна. Даже обидно. Может быть, он отстает
в развитии?..
- А где вы работаете? - спросил я. - Много ли бываете с мальчиком до-
ма?
- С утра до вечера. Из-за него я ушла с работы, решила до школы с не-
го глаз не спускать, получше подготовить к школе.
Когда мы понаблюдали за нею и сыном, то довольно скоро убедились, что
мама, ежесекундно "воспитывая" сына (то прогулка, то еда, то обучение по
картинкам и т. д.), ни минуты не оставляет ему для самостоятельного поз-
нания мира - все преподносит ему готовым, да притом "перекармливает" его
всем: и едой, и заботой, и режимом, и впечатлениями. Мы с грустью наблю-
дали, как идет это "сверхизбыточное" воспитание, и пришли к единодушному
заключению; малышу не хватает занятой мамы, а от свободной его уже тош-
нит.
Потом мы узнали, что у нее родился второй ребенок, она стала работать
и все пришло в норму: ее внимание поневоле рассредоточилось и перестало
быть гипертрофированным и вредным.
Вот говорят: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. Нам кажет-
ся, что это неверно. Очень важно, чем, как, когда занимается малыш. И
как относятся к этому взрослые.
ИГРЫ И ИГРУШКИ
Давно известно, что первые игрушки младенца - погремушки. Накопилось
и у нашего первенца их довольно много - дарили родные и знакомые. Но по-
чему-то они очень недолго занимали сынишку: постучит он ими по кроватке
и бросает через минуту. А вот Маша-неваляша, издающая мелодичные и неж-
ные звуки, надолго стала его любимицей. Может быть, секрет здесь был
именно в разнице звуков: однообразно шуршащие "погремушечьи разговоры"
ребенку надоедали, а чистый, тонкий перезвон Маши-неваляши привлекал и
радовал его как голос знакомого человека. Потом мы заметили, что детишки
к звукам прислушиваются очень рано, а затем пробуют извлекать их сами с
помощью разных предметов: стуча ложкой по кружке, крышкой о кастрюлю и
т. д. Наверное, в это время были бы хороши музыкальные игрушки типа кси-
лофона - только с хорошими, чистыми тонами. К сожалению, в продаже их
нет, а мы сами подумали об этом поздновато - ребятишки уже подросли. А
вот другое мы обнаружили довольно рано и широко пользовались этим "отк-
рытием" в играх со всеми своими малышами. Мы заметили, что ярким и прив-
лекательным игрушкам сын явно предпочитал всякие неигрушечные вещи: раз-
ную посуду, дуршлаг, сбивалку-венчик, ершик, крышки, корзинки, нитки,
кусочки разной материи, катушки, молотки, колеса, палочки, а из игрушек
его больше всего привлекали крупные пластмассовые детали конструктора,
кубики...
Постепенно мы поняли, в чем дело. Ну, конечно, малыши предпочитают те
предметы; которыми можно что-то делать или манипулировать (надевать -
снимать, открывать - закрывать, вкладывать - вынимать, выдвигать - зад-
вигать, возить, кружить, качать, катать и т. п.), причем множество раз и
разными способами. Видимо, игрушки быстрее исчерпывают себя в этом отно-
шении. К тому же малыши очень рано пытаются подражать старшим, потому
тянутся к тем вещам, которыми пользуются окружающие, и пытаются копиро-
вать их движения, их действия.
Заметив все это, мы старались удовлетворить эту потребность ребенка:
я пишу или читаю - и у сына, который сидит за столом на высоком стульчи-
ке, тоже лист бумаги и карандаш или детская книжка; мама посуду моет, а
дочка кладет ложки в мыльную воду. Иногда попадают туда и чистые - ниче-
го, главное, что-то полоскать в воде "как мама". Мы терпели некоторые
убытки во времени: надо было вытирать лишние лужи, больше убирать после
совместного "труда", но мы шли на это, потому что было интересно наблю-
дать, как такой кроха чему-то учится.
Л. А.: А еще мы играли, обязательно выкраивая для этого время. И лю-
бимой игрой, как и у всех детишек, уже до года становились прятки.
Вот прыгнула ложка в мыльную воду:
- Люба, где ложка? Нету!
Дочка и в третий, и в пятый, и в десятый раз не устает удивляться:
куда же делась ложка? Потом шарит ручкой в воде, и вот она! В глазах
изумление и восторг.
Иногда я хитрила: незаметно вынимала ложку и прятала ее за мисочку.
Снова маленькая ручка ловит что-то в воде, но ничего не находит. Недоу-
мение, почти обида.
- Любаша, а посмотри-ка сюда. - Показываю ей кончик ложечки из-за
миски. - Ага, нашлась!
Очень любят малыши и сами прятаться. Для этого достаточно отгородить
ребенка пеленочкой или набросить на него пеленку сверху и сказать:
- Ку-ку! Где Любочка? Вы не видели Любашу? - Малышка замирает на нес-
колько секунд. Для нее это так удивительно: мир мгновенно исчез из глаз.
Зато сколько радости приносит каждый раз новое открытие этого удиви-
тельного мира. Когда малыш все свободнее ползает, а потом ходит, он уже
пытается спрятаться сам за стул, за кресло, под стол. При этом он не за-
ботится, чтобы не быть видным (иногда прячет одну голову), главное для
него - самому не видеть. Тут уж надо игру не испортить:
- Любочка, где Любочка? Куда она убежала?.. - И искать совсем не в
том месте, где сидит дочка, а потом, после долгих стараний, наконец най-
ти ее, замирающую от волнения и счастья. Эта игра неизменно вызывает бу-
рю переживаний. Может быть, это шаги к первым самостоятельным решениям,
к проявлениям терпения и выдержки. А может быть, это подготовка к буду-
щим расставаниям и встречам?
Когда играешь с детьми, начинаешь лучше их чувствовать и понимать.
Именно благодаря игре мы обнаружили, например, что детишки инстинктивно
ищут для себя какое-то небольшое пространство: любят забираться под сто-
лы, кровати, стулья, в какие-нибудь укромные уголки - им там как-то уют-
нее, соизмеримее, что ли, с их размерами. Когда ребята постарше сооружа-
