- Очень приятно, - говорит он. - Защищайтесь, капитан!
Я было стал извиняться, да где там! Вижу - поздно. Какие уж там изви-
нения! Он поставил цилиндр на травку, сбросил фрак... Ну, и я, знаете
решил постоять за себя: скинул китель, занял боевую позицию.
Фукс тоже не растерялся, взял на себя роль судьи, отошел чуть в сто-
ронку и во все горло крикнул:
- Секунданты, аут! Гонг!
Мистер Денди запрыгал, запыхтел, завертел кулаками. Похоже, как, зна-
ете, мальчишки в паровоз играют. Ринулся на меня. Пришлось и мне порабо-
тать кулаками.
Я не люблю давать волю рукам, но тут бокс, благородная схватка, - я
размахнулся... и едва успел задержать удар.
Вижу - скверная штука: при разности пропорций наших фигур я, куда бы
ни метил, все равно попаду ниже пояса. А это, знаете, не по правилам. Он
же, напротив, лупит воздух у меня над фуражкой. И тоже все впустую. Пер-
вый раунд так и окончился без результата.
Но решать бой все равно как-то нужно было, и тут нас выручил Фукс.
- Пожалуйста, капитан, - говорит он и подставляет плечи.
Я вскочил на него верхом и вижу - совсем другое дело. Я теперь на
уровне противника, так сказать, и могу вступить в бой на законных осно-
ваниях. Фукс подо мной прыгает, рвется в бой. Ну, я вижу, пора действо-
вать.
- Давайте, Фукс! - говорю.
Ему, видимо, было нелегко, но он бодро прохрипел:
- Гонг!
И мы начали снова...
Мистер Денди дрался блестяще. Я получил жестокий удар в переносицу,
но тут вспомнил молодость, пришпорил Фукса, перешел в инфайтинг и нанес
противнику сокрушительный оперкут.
Он замер на секунду, закрыл глаза, опустил руки по швам и вдруг рух-
нул, как мачта. Фукс достал у него из жилетного кармана часы и стал
громко отсчитывать секунды. Минут через сорок мистер Денди очнулся. По-
тер скулу, удивленно посмотрел по сторонам, заметил нас с Фуксом, вско-
чил и стал приводить в порядок одежду.
Я вторично представился, извинился, объяснил причину недоразумения.
Ну, и, знаете, помирились. Познакомились. Пожали друг другу руки, разго-
ворились, подружились даже. Потом осмотрели его усадьбу, зашли домой,
выпили по чашке чаю, посидели у камина и отправились ко мне на "Беду".
Мистер Денди осмотрел мою яхту, пришел в восторг и принялся считать
по пальцам:
- Сегодня четверг... Значит, завтра пятница, послезавтра суббота...
Мистер Врунгель, - воскликнул он неожиданно, - вас послало само провиде-
ние! В воскресенье большие национальные гонки. Вы должны их выиграть. Я
сам пойду с вами, и на этот раз мистер Болдуин будет посрамлен.
Я, сказать по правде, не сразу понял, о чем идет речь, но мистер Ден-
ди мне все разъяснил. У него там, оказывается, есть сосед, мистер Болду-
ин. И вот они с этим Болдуином во всем соревнуются: кто знатнее, у кого
галстук красивее завязан, у кого трубка лучше... Но это все так, между
прочим, а главныйто спор идет у них о яхтах. Оба, оказывается, заядлые
парусники, и как гонки - все готовы отдать, только бы утереть нос друг
другу.
Ну, и, знаете, этот Денди взглянул на мою "Беду" глазом знатока, оце-
нил ее качества и понял, что с таким судном в любых гонках, при любой
погоде победа обеспечена. Да-с!
В общем, уговаривает меня принять участие.
- Пойдемте, - говорит. - Гонки интересные, судно у вас превосходное,
и, поверьте слову джентльмена, вы возьмете большой королевский приз и
малый приз адмирала Нельсона.
Я за призами не очень гоняюсь, но так, в гонках, почему же не высту-
пить? Судно прекрасное, команда надежная, ну, да и я не первый раз за
рулем. Шансы есть...
Я было уже и согласился, да тут вспомнил: селедки... Их-то куда де-
вать? Ну, объяснил мистеру Денди, что не могу распорядиться судном, что
связан селедками по рукам и по ногам. Он сперва расстроился, но потом
обещал и это уладить. И, представьте, уладил действительно. В тот же
день я получил разрешение и ввел весь табун в портсмутский адмиралтейс-
кий док.
Потом мы подготовили яхту: борта смазали салом, убрали все лишнее,
как перед боем, обтянули такелаж. А утром в день гонок мистер Денди при-
шел на "Беду" в белом кителе, с трубкой в зубах. Он приказал погрузить
на Беду" два ящика содависки на случай неожиданного поражения, вставил в
глаз монокль, закурил и уселся на корме.
Ну, знаете, как это всегда на гонках: мачты, паруса, вымпелы, на бе-
регу зрители. Обстановка волнующая. Я уж на что спокойный человек, а то-
же немножко нервничаю. Вышли на старт. Ждем сигнала. Пошли! Паруса на-
полнились ветром, яхты понеслись. И должен вам без хвастовства сказать:
старт я взял блестяще. Всех оставил позади. Иду, рассекаю воду, предвку-
шаю победу.
Почти всю дистанцию так и прошел лидером. Но у самого финиша мы спло-
ховали: не рассчитали немножко, зашли под бережок, попали в полосу без-
ветрия, заштилели. Паруса обвисли, болтаются, некрасиво так, хоть нозд-
рей поддувай. Лом мачту скребет, зазывает ветер. Фукс свистит с той же
целью, но это все, знаете, предрассудки, ерунда. Не верю я в это. А "Бе-
да" стоит, конкуренты подпирают, и впереди - мистер Болдуин на своей по-
судине.
Мистер Денди посмотрел за корму и загрустил: выругался, сорвал крышку
с ящика, извлек бутылку - и хлоп в донышко!
Пробка вылетела, как из пушки. При этом "Беда" получила такой толчок,
что заметно продвинулась вперед.
А я, даром что был расстроен, учел это и сделал должные выводы. Пока
мистер Денди заливал свое горе, я вспомнил старую нашу пословицу. Знае-
те, говорят: "Нет плохих судов, нет плохих ветров, есть плохие капита-
ны".
Но меня-то уж никак нельзя причислить к этому последнему разряду. Не
хвастаясь, скажу - я капитан хороший. Эх, думаю, была не была. Объяснил
задачу, дал команду...
Мы все трое встали на корме и одну за другой принялись вышибать проб-
ки.
Тут и мистер Денди несколько оживился. Достал из кармана платочек,
принялся командовать. И, знаете, с командой пошло еще лучше.
- Кормовая башня, огонь! - кричит он.
Три пробки залпом вылетают с громоподобным звуком, падают в море под-
битые чайки, содовая льется, вода за кормой кипит. Мистер Денди машет
платком все чаще, все громче кричит:
- Кормовая, огонь! Огонь!
Прямо Трафальгарская битва. Куда там...
А "Беда" между тем движется вперед по ракетному принципу, набирает
ход.
Вот уже и мысок позади, паруса взяли ветер, снасти обтянулись, зазве-
нели.
И вот мы вновь отвоевываем ускользнувшую было победу, одного за дру-
гим обходим всех конкурентов. На берегу болельщики волнуются, кричат.
Вот один Болдуин впереди... Вот сравнялись, обошли на полноса, на кор-
пус... Тут оркестр на берегу ударил туш, мистер Денди улыбнулся, скоман-
довал:
- Кормовая башня, салют!
На другой день только и разговоров было, что о нашей победе. В газе-
тах заголовки на всю страницу, подробные описания этой удивительной гон-
ки. Откуда-то у нас появились друзья, пришли с поздравлениями. Но мы не
только друзей, мы и врагов нажили с этой победой.
Мистер Болдуин постарался, и пошел, знаете, шепоток, разговорчики,
начались интриги. И в конце концов разыгрался настоящий скандал. Однако
скандал этот готовился втайне, и мы, ничего не подозревая, пошли полу-
чать призы.
Обстановка была самая торжественная. Королевский яхтклуб в полном
составе собрался в здании старинной таможни в весовом зале.
Там особо почетным считается, когда призы весят больше призера. Мне
тоже предложили встать на весы, но я столько призов набрал, что решил
взвешивать сразу всю команду. Так и встали по росту: мистер Денди, Лом,
я и Фукс. А на другой чашке расставили целый посудо-хозяйственный мага-
зин: золотые ушаты, вазы, кубки, стаканы, рюмочки. Потом подсыпали меда-
лей, жетонов, каких-то безделушек. И вот в тот момент, когда чашки весов
уравновесились, председатель яхт-клуба стал произносить торжественный
спич. Что уж он говорил, не припомню сейчас, но слова были самые теплые
и содержание достойное: "Бескровная победа... лучшие из лучших... пример
для молодежи..."
Я расчувствовался, чуть слезу не пустил.
Но не успел председатель закончить, как поднялся мистер Болдуин.
- А известно ли уважаемому лорду председателю, что призер, капитан
Врунгель, в нарушение неписаной традиции нашего клуба, в морском мундире
гарцевал на коне? - спросил он и пустил по рукам норвежскую газету с мо-
ей фотографией, где я на лошади.
Фотография, как я уже говорил, действительно не вполне приличная для
моряка, и я не удивился, когда в зале поднялся ропот. Но гонку-то я
все-таки выиграл, а победителей, как говорится, не судят. В этом смысле
и председатель ответил. Шум утих. Я уже думал, что все обойдется, но не
тут-то было. Не обошлось... Этот Болдуин опять взял слово.
- А известно ли лорду председателю, - продолжал он, - что указанный
мистер Врунгель перехватил груз селедок, адресованный подданным ее вели-
чества - английской королевы, и что предложенный мистером Врунгелем спо-
соб перевозки рыбы наносит ущерб судовладельцам - подданным его вели-
чества английского короля?
Это, знаете, был козырь посильнее фотографии. Традиции традициями,
мундир мундиром - это все, конечно, очень почитается в Англии, но торго-
вые интересы ставятся там несравненно выше. И нет ничего удивительного,
что шум в зале усилился. Уже трудно было различать отдельные голоса и
реплики, но мистер Болдуин и тут не успокоился. Он возвысил голос и про-
должал:
- А известно ли лорду председателю, что указанные селедки, которые,
как было установлено, наносят ущерб английским судовладельцам, по про-
текции Арчибальда Денди, эсквайра, и при его прямом содействии отстаива-
ются в адмиралтейских доках его величества? Известно ли, наконец, что
указанный Денди, эсквайр, предав забвению долг и честь британца, вступил
на путь порока и преступления, пошел против бога и короля и с недавних
пор является тайным агентом Москвы?..
Ну, знаете, точно бомба взорвалась в таможне. В зале поднялась пани-
ка. Одни свистели, другие аплодировали, потом все повскакали с мест,
разделились на партии и пошли на сближение с самым угрожающим видом.
Тогда и мистер Денди не выдержал. Спрыгнул с весов и с громким криком
налетел на мистера Болдуина. Тут началась всеобщая потасовка. Несдобро-
вать бы и нам, но спасли призы. Недаром мы их зарабатывали!
Как только мистер Денди спрыгнул, наша чашка взвилась под самые стро-
пила, и мы оттуда, как из ложи, наблюдали побоище.
А побоище, доложу вам, получилось изрядное. Кругом пыль столбом,
треск добротных английских лбов, хруст старинной английской мебели...
Джентльмены разошлись, бьют друг друга по чем попало, весь зал усыпан
выбитыми зубами, манжетами, воротничками. Бойцы падают один за другим.
Страшное было зрелище!
Вскоре, однако, толпы бойцов поредели, битва утихла, мы спустились по
грудам бездыханных тел и направились к выходу.
В этот миг мистер Болдуин шевельнулся, тяжко вздохнул.
- А известно ли... - прохрипел он сердито.
Тогда и председатель очнулся, приподнялся на локтях, позвонил в коло-
кольчик.
- Нет, не известно, ничего не известно! - смиренно произнес он и рух-
нул замертво.
Снова стало тихо. Мы вышли, вздохнули полной грудью, осмотрелись кру-
гом и побежали на "Беду".
А там подняли якорь, поставили паруса и полным ходом пошли в Портсмут
- выручать наш табун.
К счастью, в доки еще не пришла весть о последних событиях. Нам отк-
рыли порты, выпустили селедок и даже пожелали счастливого плавания. Ну,
мы пошли не спеша, а через час на горизонте открылся остров Уайт. Мы
обошли его, согнали селедок поплотнее и, стоя на правом борту, долго
смотрели, как тают в тумане низкие берега Англии.
Я еще не успокоился после пережитых волнений. Лом стоял грустный -
