- Это все что нам остается, - капитан Вестейбл позволил себе небольшой
зевок. - Какие есть шансы доставить миссис Ундервуд и мистера Корнелиана в
девятнадцатое столетие?
- Стандартная линия?
Капитан Вестейбл кивнул.
- Почти нулевые в настоящий момент. Если они не возражают подождать...
- Мы оба не хотим оставаться, - сказала миссис Ундервуд за них обоих.
- Как насчет Конца Времени? - спросил Глогера капитан Вестейбл.
- В точку отправления?
- Более или менее.
Сержант нахмурился, изучая окружающие экраны.
- Очень хорошие.
- Это подходит вам? - повернулся капитан Вестейбл к своим гостям.
- Именно туда мы направлялись с самого начала, - сказал Джерек.
- Тогда мы попытаемся сделать это.
- А инспектор Спрингер? - совесть миссис Ундервуд заставила ее
спросить об случайном попутчике. - А Латы?
- Я думаю, мы будем иметь с ними дело по-отдельности. В конце концов
они прибыли раздельно.
Уна Персон потерла глаза.
- Если бы были какие-нибудь средства связаться с Джеггетом, Освальд.
Мы могли бы посовещаться.
- Есть все шансы за то, что он вернулся в Конец Времени, - сказал
Джерек. - Я охотно передам сообщение.
- Да, - сказала она, - возможно, мы так и сделаем. Ладно, я предлагаю
вам лечь спать сейчас, когда вы перекусили. Мы сделаем приготовления. Если
все пойдет хорошо, вы сможете отправиться утром. Посмотрим, какая будет
ситуация с энергией. Мы немного лимитированы, конечно. В сущности, это
только наблюдательный пост и место встречи для членов Гильдии. Мы имеем
очень мало лишнего оборудования или энергии. Но мы сделаем все, что можем.
Покинув контрольную комнату, капитан Вестейбл предложил миссис
Ундервуд свою руку. Она приняла предложение.
- Полагаю, все кажется вам несколько прозаичным, - сказал он. - Я имею
в виду, после чудес Конца Времени.
- Вряд ли, - пробормотала она. - Я нахожу все здесь скорее
обескураживающим. В Бромли моя жизнь казалась такой устроенной всего
месяцев назад. Напряжение...
- Вы выглядите усталой, дорогая Амелия, - сказал Джерек позади них.
Его беспокоили знаки внимания, оказываемые капитаном Вестейблом.
Она проигнорировала его.
- Все эти передвижения во времени не могут быть полезными для
здоровья, - сказала она. - Я восхищаюсь теми, кто выглядит таким спокойным,
как вы, например, капитан.
- Знаете, человек привыкает к этому, - он погладил ее ладонь. - Но вы
переносите все тяготы просто чудесно, миссис Ундервуд, хотя это ваше первое
путешествие в Палеозой.
Она была польщена.
- У меня есть утешение, - сказала она. - Мои молитвы и тому подобное.
И мой Уэлдрейк. Вы знакомы с поэмами Уэлдрейка, капитан Вестейбл?
- Когда я был юношей, и их только и читал. Он может быть очень
подходящим, я понимаю вас.
Она подняла голову и, когда они пошли по этому черному упругому
коридору, начала читать медленно, плавным голосом:
Однажды я посмотрел на мира величие,
И узнал чистую красоту, свободную от Времени.
Узнал ничем не скованную Радость, ничем не сдержанную Надежду.
А затем, о, трус, я бежал!
Капитан Вестейбл про себя повторял эти слова за ней.
- Совершенно точно! - воскликнул он и добавил:
Различим за нотой органа,
Его стон, плач мехов.
То, что солнце делает великолепным,
Без Солнца просто красиво!
Слушая их, Джерек Корнелиан ощущал особенное и необычное чувство. У
него возникло желание разделить их, прервать, схватить ее и унести прочь от
этого красивого офицера, этого ее современника, который знал намного лучше
Джерека, как доставить ей удовольствие, утешить ее. Джерек был в смятении.
Он услышал голос миссис Персон:
- Надеюсь, теперь вы чувствуете себя лучше, когда все устроилось?
Он ответил неуверенно:
- Нет, я думаю, что я "несчастен".
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
На пути к Концу Времени.
- Капсула не имеет своего источника энергии, - объясняла Уна Персон.
Утренний свет проникал через отверстие в стене над ними, когда все
четверо стояли перед прямоугольным предметом, достаточно большим для двух
человек и напоминающим, как отметила перед этим миссис Ундервуд, паланкин.
- Мы будем управлять ею отсюда. Она в самом деле, безопаснее чем любой
другой вид машины времени, так как мы можем наблюдать за Мегапотоком и
избегать больших разрывов. Мы удержим вас на курсе, не бойтесь.
- И обязательно напомните лорду Джеггету, что мы будем рады его
совету, - добавил капитан Вестейбл. Это было большим удовольствием, мадам,
- он отдал салют.
- Для меня тоже было удовольствием встретить джентльмена, - ответила
она. - Благодарю вас, сэр, за вашу доброту.
- Не пора ли отправляться? - оживленность Джерека была напускной.
Уна Персон казалось, радовалась чему-то своему. Она взяла за руку
Освальда Вестейбла и прошептала ему в ухо. Он покраснел.
Джерек забрался в ящик со своей стороны.
- Если есть что-нибудь, что я могу послать вам с Конца Времени, дайте
мне знать, - окликнул он. - Мы должны поддерживать контакт.
- В самом деле, - сказала она, - в конце концов, все, что мы,
путешественники во времени, имеем, это друг друга... Расспроси Джеггета о
Гильдии.
- Я думаю, мистер Корнелиан удовлетворен своими путешествиями во
Времени, миссис Персон, - улыбнулась Амелия Ундервуд, и ее отношение к
Джереку было каким-то собственническим, что еще больше сбивало с толку
Джерека.
- Иногда, раз мы начали заниматься этим, нам не позволено
остановиться, - сказала уна Персон, - Надеюсь, вам повезет устроиться на
одном месте, если вы хотите этого.
Им пришлось повышать голос, так как громкий гул наполнил воздух.
- Мы лучше отойдем, - сказал капитан Вестейбл. - Иногда бывает шоковая
волна из-за вакуума, знаете ли, - он повел миссис Персон к большой хижине.
- Капсула сама найдет нужный уровень, не бойтесь на этот счет. Вы не
утонете, не сгорите и не задохнетесь.
Джерек смотрел как они удаляются. Гул становился все громче и громче.
Его спина прижималась к спине миссис Ундервуд. Он повернулся, чтобы
спросить удобно ли ей, но прежде чем спросить, наступила полная тишина.
Голова вдруг стала легкой. Он посмотрел на миссис Персон и капитана
Вестейбла, но они куда-то исчезли, и смутный мерцающий призрак черной стены
можно было заметить еле-еле. Наконец он тоже исчез, и его заменила листва.
Что-то огромное, тяжелое и живое двигалось к ним, проплыло сквозь них и
исчезло. Жара и холод стали невыносимыми и слились в одно ощущение. Сотни
цветов возникали и исчезали, но они были бледными и размытыми. В воздухе,
которым он дышал, чувствовалась сырость, легкие уколы боли пробежали по
всему телу, и прошли прежде, чем его мозг сигнализировал о их присутствии.
Гулкие звуки медленные, глубокие, возникали в его ушах. Он раскачивался
вверх и вниз, он качался в бок, как если бы капсула была подвешена на
проволоке подобно маятнику. Он чувствовал ее теплое тело, прижатое к его
плечам, но не мог услышать ее голос и не мог повернуться, чтобы увидеть ее,
так как движение требовало вечности, чтобы обдумать и совершить его будто
он весил тонны, будто его масса была распростерта на мили пространства и
годы времени. Капсула наклонилась вперед, но он не упал с кресла, что-то
вдавливало его в него, держало его. Серые волны омывали его, красные лучи
перекатывались от пальцев ног до головы. Кресло начало вращаться. Он
услышал свое имя или что-то вроде этого, произнесенное высоким насмешливым
голосом. Слова зазвучали над ним, все слова его жизни. Он вздохнул и будто
Ниагара проглотила его. Он вздохнул и раздался гром Везувия.
Чешуя скользила по его щеке, и мех наполнил его ноздри, и плоть
трепетала близко от его губ, и трепетали нежные крылья, и дули великие
ветры. Он был пропитан соленым дождем (он стал Историей Человека, он стал
тысячью теплокровных зверей, он познал невыносимое спокойствие). Он стал
чистой болью и был Вселенной полной большими танцующими звездами. Его тело
начало петь в отдалении:
- Мой дорогой... мой дорогой... мой самый дорогой...
Это Амелия?
Его глаза были закрыты, он открыл их.
- Мой дорогой!
Но нет, он мог двигаться, он мог повернуться и увидеть, что она
уронила голову, на грудь бесчувственная. Вокруг все еще плавали бледные
цветы, постепенно исчезая.
Зеленые дубы окружали покрытую травой поляну, холодный солнечный свет
касался листьев.
Он услышал звук. Она вывалилась из капсулы и лежала, растянувшись
лицом вверх, на земле. Он выбрался со своего сидения, его ноги дрожали. Он
подошел к ней. В этот момент капсула издала пронзительный звук и исчезла.
- Амелия, - он коснулся мягких волос, погладил милую шею, поцеловал
рубашку из-под разорванного рукава платья. - О, Амелия!
Ее голос был еле разборчив.
- Даже такие обстоятельства, мистер Корнелиан, не дают вам права на
вольности. Я не без сознания, - она повернула голову, чтобы ее спокойные
серые глаза могли видеть его. - Просто обморок. Где е мы?
- Почти определенно, в Конце Времени. Это деревья знакомой работы, -
он помог встать ей на ноги. - Я думаю, это место где мы в первый раз
встретили Латов. Было бы логично вернуть меня сюда, так как убежище Няни
находится недалеко отсюда, - он уже рассказывал ей о своих приключениях. -
Корабль Латов, вероятно так же неподалеку.
Она занервничала.
- Не поискать ли нам ваших друзей?
- Если они вернулись. Помните в прошлый раз мы видели их в Лондоне в
1896 году? Они исчезли, но вернулись ли сюда? Почти наверняка Эффект
Морфейла послал их домой - но мы знаем, что теория Браннарта неприменима ко
всем феноменам, связанным со временем.
- Дальнейшие рассуждения не помогут нам, - указала она. - У нас еще
остались кольца власти?
Он был впечатлен ее здравым смыслом.
- Конечно! - он погладил рубин, обратив три дуба в большую копию
моторной лодки Палеозоя, но из прозрачного нефрита. - Мое ранчо ждет нас,
отдых или еда, все, что мы пожелаем! - он поклонился когда она направилась
к лодке. - Вы не считаете винт из драгоценного камня вульгарным? - ему
хотелось заслужить похвалу.
- Он милый, - ответила она сдержанно.
Со значительным достоинством она вошла в экипаж. Там имелись скамейки,
обитые золоченой тканью. Она выбрала одну в центре судна. Джерек устроился
на корме. Взмах руки и лодка начала подниматься. Он засмеялся, снова став
самим собой.
Он был Джерек Корнелиан, сын женщины, любимец этого Мира, и с ним была
его любовь.
- Наконец-то! - воскликнул он, - наши напасти и приключения подошли к
концу. Дорога была утомительной и долгой, но все же в конце мы найдем наш
маленький коттедж с котом и чайником, сливками, печеньем и сладостями. О,
моя дорогая Амелия, ты будешь счастлива!
Все еще сидя в напряженной позе, она была скорее позабавлена, чем
оскорблена его словами. Ей, казалось, доставляло удовольствие узнавать
ландшафты, проносящиеся внизу, и она не упрекала его за использование
своего христианского имени, ни за его предложения, которые были, конечно,
несообразными.
- Я знал это! - пел он. - Вы научитесь любить Конец Времени.
- Он имеет определенную привлекательность, - признала она, - после
Позднего Девона.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
Все путешественники вернулись; праздник.
Нефритовый аэрокар достиг ранчо и парил в воздухе.
- Вы видите, - сказал Джерек, - оно почти такое, каким вы в последний
