башмаки. Мужчины разулись и надели купленные у местного сапожника дере-
вянные сабо и туфли без задков.
Наконец двинулись в путь с сачками на плечах и корзинками за спиной.
Г-жа Роземильи была прелестна в этом наряде бесхитростной и задорной
прелестью крестьяночки. Юбка Альфонсины, кокетливо подоткнутая и подхва-
ченная несколькими стежками, чтобы можно было свободно бегать и прыгать
по скалам, открывала щиколотки и начало икр, упругих и гибких. Талия не
была затянута, чтобы не стеснять движений, и на голову г-жа Роземильи
надела соломенную шляпу садовника с широченными полями; ветка тамариска,
придерживавшая загнутый край шляпы, придавала ей лихой мушкетерский вид.
Жан, с тех пор как получил наследство, каждый день задавал себе воп-
рос, жениться ли ему на г-же Роземильи или нет. Стоило ему увидеть ее, и
он принимал решение предложить ей руку и сердце, но, оставшись один, на-
чинал раздумывать и приходил к выводу, что можно подождать. Теперь он
был богаче ее, она получала всего двенадцать тысяч франков дохода, но
зато деньги ее были вложены в недвижимое имущество: ей принадлежали фер-
мы и земельные участки в Гавре, расположенные у гавани, а они впос-
ледствии могли сильно возрасти в цене. Состояния их были, значит, более
или менее равны, а молодая вдова чрезвычайно ему нравилась.
Госпожа Роземильи шла впереди Жана, и, глядя на нее, он думал: "Да,
надо решиться. Лучшей жены мне не найти".
Они шли по склону неширокой ложбины, спускавшейся от селения к приб-
режным скалам; скалы в конце ложбины возвышались над морем на восемьде-
сят метров. Вдали, в рамке зеленых берегов, раскинувшихся справа и сле-
ва, сверкал на солнце серебристо-голубой треугольник воды и чуть замет-
ный далекий парус, крохотный, как насекомое. Лучезарное небо почти сли-
валось с морем, и трудно было различить, где кончалось одно и начиналось
другое; на этом светлом фоне вырисовывались обтянутые корсажем фигуры
обеих женщин, шедших впереди мужчин.
Жан смотрел горящим взглядом на мелькавшие перед ним тонкие щиколот-
ки, стройные ноги, гибкие бедра и большую, кокетливо заломленную шляпу
г-жи Роземильи. И это обостряло в нем желание, толкало его на внезапное
решение, как это нередко случается с слабовольными и застенчивыми
людьми. Теплый воздух, в котором к запахам дрока, клевера и трав приме-
шивался морской запах обнаженных отливом скал, бодрил его, опьянял, и
решение его крепло с каждым шагом, с каждой секундой, с каждым взглядом,
брошенным на изящный силуэт молодой женщины; он решился откинуть все
сомнения и сказать ей, что любит ее, что просит ее быть его женой Ловля
креветок поможет ему, позволит остаться наедине с ней: и это будет так
мило - объясниться в любви в живописном уголке, бродя в прозрачной воде
и любуясь, как движутся под водорослями длинные усики креветок.
Дойдя до конца ложбины, до края пропасти, они заметили узенькую тро-
пинку, вьющуюся по утесам; под ними, между морем и подножьем горы, почти
на половине спуска виднелось хаотическое нагромождение гигантских опро-
кинутых, перевернутых камней - они грудой лежали на каком-то подобии
плато, образованном прежними обвалами, поросшем волнистой травой и убе-
гавшем к югу насколько хватал глаз. На этой длинной, как будто изборож-
денной судорогами вулкана полосе кустарника и травы рухнувшие скалы ка-
зались развалинами исчезнувшего большого города, некогда глядевшего от-
сюда на океан, под защитой бесконечной белой гряды береговых утесов.
- Как красиво! - сказала, остановившись, г-жа Роземильи.
Жан догнал ее и с забившимся сердцем взял ее за руку, чтобы спус-
титься по узкой лестнице, высеченной в скалe.
Они ушли вперед, а капитан Босир, крепко упираясь короткими ногами в
землю, повел под руку г-жу Ролан, у которой от крутизны потемнело в гла-
зах.
Ролан и Пьер шли позади всех, и доктору пришлось тащить отца, у кото-
рого так сильно кружилась голова, что он сел и стал съезжать со сту-
пеньки на ступеньку.
Молодые люди, спускавшиеся первыми, шли быстро и вдруг увидели рядом
с деревянной скамьей - местом отдыха на середине спуска - прозрачный
родник, выбивающийся из узкой расщелины. Струйка воды стекала сначала в
выбоину величиной с лохань, которую она сама себе проточила, потом низ-
вергалась водопадом высотой не больше двух футов, пересекала тропинку,
заросшую крессом, и, наконец, исчезала в траве и кустарнике на берегу,
взрытом обвалами и загроможденном обломками.
- Ах, как хочется пить! - воскликнула г-жа Роземильи.
Но как напиться? Она попыталась зачерпнуть воду горстью, но вода сте-
кала между пальцев. Жан догадался положить поперек тропинки камень; она
встала на него коленями и принялась пить прямо из источника, который был
теперь на уровне ее губ.
Напившись, она подняла голову; тысячи блестящих брызг усеяли ее щеки,
волосы, ресницы, корсаж. Жан, склонясь к ней, прошептал:
- Как вы хороши!
Она ответила тоном, каким обычно бранят детей:
- Извольте молчать!
Это были первые слова, хоть сколько-нибудь напоминающие разговор
влюбленных, которыми они обменялись.
- Давайте уйдем отсюда, пока нас не догнали, - сказал Жан в сильном
смущении.
И в самом деле, совсем близко от них показались спина капитана Боси-
ра, который спускало" пятясь, поддерживая обеими руками г-жу Ролан, а
повыше - старик Ролан, который черепашьим шагом по-прежнему сползал си-
дя, упираясь ногами и локтями; Пьер шел позади, следя за его движениями.
Спуск становился все менее крутым, и они вышли на тропинку, огибавшую
огромные каменные глыбы, которые некогда низверглись с вершины горы.
Г-жа Роземильи и Жан пустились бегом и скоро достигли берега, покрытого
галькой. Они пересекли его и добрались до прибрежных скал, тянувшихся
длинной и плоской, поросшей водорослями грядой, на которой поблескивали
бесчисленные лужицы; море было еще далеко-далеко - за этой полосой тем-
но-зеленой, липкой, лоснящейся морской травы.
Жан, подвернув брюки до колен, засучив рукава до локтя, чтобы не про-
мочить одежду, крикнул: "Вперед! - и решительно прыгнул в первую попав-
шуюся лужу.
Госпожа Роземильи, более осторожная, все еще медлипа входить в воду
и, боязливо ступая, чтобы не поскользнуться на слизистых водорослях, об-
ходила кругом узкую лужицу.
- Вы что-нибудь видите? - спрашивала она.
- Да, вижу, как ваше лицо отражается в воде.
- Если вы видите только это, ваш улов будет не из блестящих.
Он проговорил с нежностью:
- Из всех видов ловли я предпочел бы именно эту.
Она засмеялась.
- Попробуйте, и вы увидите, как рыбка проскользнет сквозь ваши сети.
- А все-таки... если бы вы захотели...
- Я хочу видеть, как вы ловите креветок... и больше ничего, покамест
больше ничего.
- Какая вы злая! Пойдемте дальше, здесь ничего нет.
И он протянул ей руку, чтобы пройти по скользким камням Она оперлась
на него, и он вдруг почувствовал, что весь охвачен нежной страстью, что
томится желанием, что жить без нее не может, - как будто гнездившийся в
нем любовный недуг ждал только этого дня, чтобы прорваться наружу.
Вскоре они подошли к более глубокой расселине. Под водой, журча убе-
гавшей в далекое море через невидимую трещину, колыхались и, казалось,
уплывали розовые и зеленые травы, похожие на пряди длинных, тонких, при-
чудливо окрашенных волос.
Госпожа Роземильи воскликнула:
- Смотрите, смотрите, вот креветка, толстая-претолстая!
Жан тоже увидел ее и смело прыгнул в расселину, хоть и промок до поя-
са.
Шевеля длинными усиками, маленькое животное медленно пятилось от сет-
ки. Жан оттеснял его к водорослям, надеясь захватить его там Но кревет-
ка, увидев себя в ловушке, молниеносно скользнула над сачком, мелькнула
в воде и исчезла.
У г-жи Роземильи, с волнением следившей за ловлей, вырвался возглас:
- Ах, какой неловкий!
Ему стало обидно, и он с досады сунул сачок в самую гущу водорослей
Вытащив его на поверхность, он увидел в нем трех крупных прозрачных кре-
веток, нечаянно извлеченных из их тайного убежища.
Он с торжеством поднес их г-же Роземильи, но она не посмела к ним
прикоснуться, боясь острых зубчатых шипов, которыми вооружены их узкие
головки.
Наконец, пересилив страх, она захватила их двумя пальцами за кончики
длинных усов и переложила одну за другой в свою плетушку вместе с пучком
водорослей, чтобы сохранить их живыми. Потом, найдя лужу помельче, она
нерешительно вошла в воду; у нее слегка захватило дух от холода, леденя-
щего ноги, но она храбро принялась за ловлю Она обладала нужной лов-
костью, хитростью, быстротой хватки и чутьем охотника; то и дело она вы-
таскивала сачком застигнутых врасплох креветок, обманутых рассчитанной
медлительностью ее движений.
Жану больше не попадалось ничего, но он следовал за ней по пятам,
прикасался к ней, склонялся над нею, притворяясь, что в отчаянии от сво-
ей неловкости и хочет поучиться у нее.
- Ну, покажите же мне, - говорил он, - покажите, как ловить.
Их головы отражались рядом в прозрачной воде, которую черные водорос-
ли, росшие на самом дне, превращали в зеркало, и Жан улыбался ее лицу,
смотревшему на него снизу, и иногда кончиками пальцев посылал поцелуй,
падавший, казалось, на отражение его спутницы.
- Ах, как вы мне надоели! - говорила молодая женщина-Дорогой мой, ни-
когда не нужно делать два дела зараз.
Он ответил:
- Я только одно и делаю. Я люблю вас.
Она выпрямилась и сказала серьезным тоном.
- Послушайте, что с вами вдруг случилось? У вас что, помрачение рас-
судка?
- Нет. Просто я люблю вас и решил наконец вам в этом признаться.
Они стояли по колено в соленой воде и, опираясь на сачки мокрыми ру-
ками, смотрели друг другу в глаза.
Она заговорила шутливо и не без досады:
- Неудачно вы выбрали время для таких признаний. Разве нельзя было
подождать другого дня и не портить мне ловлю?
Он прошептал:
- Простите, но я не мог больше молчать. Я давно люблю вас. А сегодня
вы так обворожительны, что я потерял голову.
Тогда она вдруг сдалась, как бы нехотя покоряясь необходимости и от-
казываясь от приятного развлечения ради делового разговора.
- Сядем вон на тот выступ, - сказала она, - там можно побеседовать
спокойно.
Они вскарабкались на гору и уселись рядом на самом солнце, свесив но-
ги.
- Дорогой мой, вы уже не мальчик и я не девочка, - начала она - Мы
оба прекрасно понимаем, о чем идет речь, и можем взвесить все пос-
ледствия наших поступков. Раз вы решились сегодня объясниться мне в люб-
ви, я, естественно, предполагаю, что вы хотите жениться на мне?
Он никак не ожидал такого ясного и четкого изложения всех обстоя-
тельств дела и отвечал простодушно:
- Конечно.
- Вы уже говорили об этом с отцом и матерью?
- Нет, я хотел сначала знать, примете ли вы мое предложение.
Она протянула ему еще влажную руку и, когда он порывисто сжал ее в
своей, сказала:
- Я согласна. Мне кажется, вы человек добрый и честный. Но помните,
что я не пойду за вас против воли ваших родителей.
- Неужели вы думаете, моя мать ничего не подозревает? Она не любила
бы вас так, если бы не желала этого брака.
- Вы правы, я просто немного растерялась.
Жан ничего не ответил. Он, напротив, в душе удивлялся, что она так
мало смущена и столь рассудительна. Он ожидал милого кокетства, отказов,
подразумевающих согласие, трогательной любовной комедии с ловлей креве-
ток и плесканьем в воде! И вот все уже кончено, он уже связан, женат, в
одну минуту, после какого-нибудь десятка слов. Им больше нечего было
сказать друг другу, раз они уже объяснились; они испытывали замеша-
тельство от того, что все произошло так быстро, и были даже несколько
сконфужены, поэтому они сидели молча, не решаясь заговорить, не решаясь
