священников (отец Дмитрий в "Крике петуха", отец Леонид в "Лоцма-
не", отец Евгений в "Синем городе на Садовой", отец Венедикт в
"Сказках...") - даже тогда важны не их рассуждения (точнее ска-
зать, вложенные в их уста мысли автора) - а нечто иное.
Ещё раз повторю: 2религиозные мотивы в творчестве Крапивина
2следует искать в самих его героях, в их взаимоотношениях, в их
2внутреннем мире. 0 Вот та реальность, которую можно всерьёз исследо-
вать. Остальное, по-моему, к религиозной проблематике не относит-
ся.
Тут надо пояснить один момент, вполне очевидный для верующих,
но другим вовсе не столь понятный. Дело в том, что невозможно про-
вести черту, отделяющую обыденную реальность от реальности мисти-
ческой, религиозной. Точнее говоря, обыденной реальности вообще
нет. На самом деле всё мистично, во всём проявляется либо светлая,
либо тёмная духовность. А мы этого чаще всего не замечаем. Не ви-
дим, что любая, самая привычная, самая банальная жизненная ситуа-
ция имеет своё мистическое измерение. Поссорились, например, два
друга. Потом помирились. Что может быть обычнее? А ведь тут столь-
ко всего наворочено невидимого! И взаимоотношения обоих друзей с
Богом - на сознательном либо на глубинном уровне. И восприимчи-
вость их к собственным ангелам-хранителям. И поддатливость бесовс-
кому влиянию. И действие молитв - их ли собственных, или чьих-то,
например, их покойных бабушек. И т.д., и т.п.
Мистическое, духовное чаще всего и проявляется в самых прос-
тых вещах. Чудеса (в их общепринятом понимании) - дело исключи-
тельное, редчайшее.
И вот, поскольку обычная жизнь имеет духовную основу, писа-
тель, талантливо эту жизнь изобразивший, не может (пускай даже
против своей воли) не затронуть и мистической её подоплёки. Его
текст неизбежно будет многослойным, и за внешним, событийным пла-
ном обнаружатся и другие, более тонкие и не всегда заметные с пер-
вого взгляда слои. Именно такова ситуация Крапивина. 52 0
Теперь я попробую спуститься с теоретических высот и перечис-
лить некие "основные направления".
_3. Любовь
Первое, с чего хотелось бы начать, это с любви. 1"Бог есть Лю-
1бовь" 0, говорит св. апостол Иоанн Богослов. " 1Если я тело свое отдам
1на сожжение, а любви не имею - нет мне в том никакой пользы 0", до-
бавляет св. апостол Павел. Если человек способен по-настоящему лю-
бить - он уже поэтому близок Богу, чувствует его сердцем, какой бы
мусор ни имел место в его голове. Но тут важно - 2какая 0 любовь? Что
значит " 2по-настоящему 0"? Я не собираюсь углубляться в эту необъят-
ную проблему - на то есть книги, в наше время всем доступные.
Так вот, я утверждаю, что герои произведений Крапивина любят
друг друга именно такой, христианской любовью. Разумеется, речь не
обо всех героях и не во всех ситуациях. До такой любви ещё надо
дорасти, что с героями В.П. происходит не всегда.
Иногда думают, будто христианская любовь - нечто заоблачное,
фантастическое, абстрактное. Нечто в духе Платона. Это не так.
Речь идет о самой что ни на есть реальной, настоящей любви, выра-
жающейся не в интеллектуальных конструкциях, а в самой жизни, в
поступках героев, в их мыслях, иногда и в словах. Последнее нечас-
то, т.к. любовь - это прикосновение к тайне, к такой Тайне, что
никаких слов не хватит, и потому иногда лучше просто помолчать.
Сравните у Б.Окуджавы: "Как много, представьте себе, доброты // в
молчаньи, в молчаньи." Тут можно привести множество примеров.
Вот, скажем, Ярослав Родин в "Голубятне на желтой поляне".
Его чувство к Игнатику. Его невысказанная мысль: "Спасибо тебе,
что ты есть..." Это Джонни в "Тайне пирамиды", отказавшийся от по-
ездки к морю ради маленького Юрика. Это Дед (Геннадий Кошкарев) в
"Колыбельной для брата", неожиданно осознавший, что главная цен-
ность его жизни - не столько корабельно-кинематографические дела,
сколько сами мальчишки, их души. Это Сашка из "Лоцмана", тянущий
Решилова сквозь Оранжевые пески... Это Волынов из "Сказок о рыба-
ках и рыбках", это Егор из "Островов и капитанов", это... Впрочем,
можно взять любую крапивинскую вещь - и найти нечто подобное.
Но почему эта любовь - христианская? Вроде бы самая обычная,
земная. Что в ней такого? 2Такого 0 в ней достаточно. Каковы признаки
христианской любви? Эта любовь бескорыстная, не ищущая никакого
блага, в том числе и собственного психологического комфорта. Лю-
бовь не к совокупности своих переживаний, а к конкретному челове-
ку. К другу. К другому. Любовь, не идеализирующая человека, любовь
трезвая и честная. Человека любят не за что-то, не за ту или иную
совокупность качеств. Ценностью в этой любви является сам человек,
его неповторимая личность. Эта любовь не подлаживается к недостат-
кам любимого, не закрывает на них глаза ради сохранения отношений.
Но и не придаёт им очень уж большого значения, зная, что сам чело-
век бесконечно больше, глубже и ценнее своих внешних проявлений.
Христианская любовь означает доверие к человеку, веру в него, неу-
гасающую надежду, что всё мелкое в его душе, все тёмное исчезнет,
будет преодолено, а сам человек - останется. Для христианской люб-
ви не имеют никакого значения все социальные и возрастные разли-
чия, не играет роли разница в образовании, культуре, сфере интере-
сов. Хорошо, конечно, если и тут люди совпадают, но это не глав-
ное. Христианская любовь означает единство любящих и в горе, и в
радости, стремление поделиться своей радостью - и в то же время
взвалить на свои плечи тяжесть "чужой" беды. " 1Носите бремена друг
1друга, и тем исполните закон Христов 0", писал апостол Павел.
"- ...Вам не кажется, что люди разучились любить?
- Это неправда, Яр! - воскликнул Кротов.
Яр улыбнулся:
- Я не имею в виду вас, Дима... И я не про ту любовь. Я про
ту, где тревога и боль друг за друга..." ("Голубятня на желтой по-
ляне").
Христианская любовь подразумевает любовь ко всему человеку -
не только к просторам его души, но и ко всей его целостности, к
единству "тело-душа-дух". Поэтому, кстати, тот, кого любишь, всег-
да кажется красивым, независимо от каких-то объективных критериев.
Поэтому болезни любимого человека воспринимаешь как беду, и не
только потому, что они доставляют ему душевную боль. Господь наш
Иисус Христос исцелял больных не только в "педагогических целях",
не только чтобы доказать Свою божественность и дать нам, в какую
бы эпоху мы ни жили, наставление в вере. Всё это, разумеется, пра-
вильно, всё это так, но есть и другое. Именно та самая любовь к
человеку, что заставляет скорбеть о его бедах, видеть в страдании
зло, стремиться это зло преодолеть.
Христианская любовь не сводится и к супружеской любви, к люб-
ви между детьми и родителями. И та, и другая - лишь конкретные
формы, которые должны быть заполнены главным. И горе, если главно-
го нет. Отсюда эгоизм, ревность, стремление сделать из любимого
игрушку, подозрительность, непонимание. Христианская любовь не
противоречит любви биологической, но должна наполнять, пронизывать
её. И уж разумеется, христианская любовь может возникнуть и между
людьми, не связанными никакими родственными отношениями. Это,
кстати, наиболее частая ситуация в произведениях Крапивина. Любовь
между друзьями, любовь между учеником и Учителем, между, теми,
кто, казалось бы, совершенно чужие друг другу.
"Это с виду у меня жизнь сейчас растрепанная, а на душе спо-
койно, честное слово... Видно, сам не знаешь, где чего найдёшь.
Ну, вот кто поверит, что может быть такая радость: ходить в темно-
те между мальчишками, слушать, как дышат, укрывать получше...
Сперва думал: просто работники, экипаж, чтобы с кораблём управить-
ся. А вышло, что главное не корабль, а они..." ("Колыбельная для
брата").
Неудивительно, что в высших своих проявлениях любовь доходит
до самопожертвования. 1"Нет больше той любви, как если кто положит
1душу свою за друзей своих." 0 (Евангелие от Иоанна; 15,13) В книгах
Крапивина множество тому примеров. Это и экипаж "Капитана Гранта",
с риском для жизни в шторм спешащий на помощь туристам, которые
могли погибнуть от лесного пожара. Это и Корнелий Гласс, выпрыг-
нувший из машины, чтобы ценой своей жизни спасти от преследования
мальчика и его родителей. Это и первый Командор, давший себя сжечь
тирану Эгосу, чтобы уберечь детей.
Христианская любовь не ограничена ни пространственными, ни
временными рамками. Не ограничена она и самой смертью. Те, кого мы
любим, живы для нас. Причём не потому лишь, что в нашей памяти
хранится о них информация, но живы реально. Мы, христиане, знаем,
что у Бога все живы, что умершие не исчезли, они перешли в иной
слой бытия, в иной мир, но между мирами есть связь. (Так, напри-
мер, погибший мальчик Ромка является во снах своему другу Журке.
Если мы их любим, если они любят нас, то общение с ними не преры-
вается, оно лишь принимает иные формы. Они 1оттуда 0 могут влиять на
нас, помогать нам, спасать от невидимых нам бед. То же самое можем
и мы. Наша любовь может изменить их состояние там, в загробном ми-
ре, любовь подобна той нити, что тоньше волоска, но не рвётся
(Помните верёвочку в "Вечном жемчуге"?), за которую мы может их
вытянуть из самых гиблых пропастей небытия.
В общем, 1"Если я говорю языками человеческими и ангельскими,
1а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий. Если
1имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и
1всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви: то я
1ничто. И если я раздам всё имение моё и отдам тело моё на сожже-
1ние, а любви не имею: нет мне в том никакой пользы. Любовь долго-
1терпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносит-
1ся, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается,
1не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; всё пок-
1рывает, всему верит, всего надеется, всё переносит..." 0 (1 послание
к Коринфянам; 13,1-7)
Ну, а теперь скажите - разве 2не такова 0 любовь в книгах Крапи-
вина? Да, конечно, о Боге, о вере там может не быть ни слова, но
что не сказано, то показано. Герои Крапивина, возможно, весьма
удивились бы, услышав, что их любовь - христианская. Но это именно
так. Христа можно не принимать умом (причиной чему скорее всего
вынужденное невежество), но знать его сердцем. Не думаю, что так
уж необходимо вышеописанные свойства христианской любви подтверж-
дать примерами. Наверное, любой человек, более или менее знаковый
с книгами В.П., сможет сделать это самостоятельно. Тем не менее
хотелось бы заметить вот что.
Конечно, герои Крапивина способны проявлять христианскую лю-
бовь. Но "в чистом виде" христианская любовь в жизни встречается
очень редко. Лишь у святых. Чаще же всего она замутнена человечес-
кой греховностью. В той или иной мере. Замутнена любовь и у многих
героев В.П.
Настоящая, неискажённая христианская любовь - это любовь ко
всем людям, без исключения. Это умение в каждом человеке видеть
"ангела, взятого в плен сатаной". Другой вопрос, в чём конкретно
будет выражена любовь к негодяям. Вовсе необязательно в подставле-
нии щеки. Иногда лучшее, что можно сделать для подлеца - это выйти
против него с оружием в руках. Но и в этом случае главное - внут-
реннее сочувствие человеку, вера в то, что у него есть шанс испра-
виться, стремление помочь ему, не насилуя при этом его свободной
воли.
Что касается героев Крапивина, то у них не всегда так. Лю-
бить-то они любят, но далеко не всех. И иногда любимых - раз-два и
обчёлся, а вот нелюбимых - полным-полно. Мир крапивинских героев,
как правило, чётко разделён на своих и чужих. И если со своими всё
