- Ну что ж, посмотрим, - ответил он. - Продолжайте, как начали, Джеймс
Киркхем, и у вас не будет причин жаловаться на мою скупость.
Он встал. Я поднялся - вежливо, Кобхем - осторожно. Сатана несколько
мгновений созерцал нас.
- Как вы собираетесь провести вечер - спросил он меня.
- Кобхем упоминал бридж, - ответил я, - но если у вас есть какие-то дру-
гие преложения...
Кобхем ничего подобного не говорил. Но он говорил так много, что - я на-
деялся - решит, что и это сказал. Именно теперь мне не хотелось остав-
лять Кобхема. Если у Сатаны и была мысль, как я опасался, попросить ко-
го-нибудь из нас сопровождать его, то он передумал. Он кивнул и напра-
вился к стене.
- Неплохо бы вам завтра осмотреть "Херувима", - он повернулся у открытой
панели. - Познакомьтесь с ним. Спокойной ночи.
Кобхем долгую минуту сидел молча, глядя на то место, где исчез Сатана.
- Хорошо вы придумали, Киркхем, - сказал он наконец медленно. - Не знаю,
как вы догадались, но сегодня хватит с меня Сатаны. Очень хорошо приду-
мали!
Он потянулся за бренди. Я улыбнулся - значит, Кобхем все помнил и понял
мой маневр. Он налил почти полный бокал бренди и выпил.
- Очень хорошо! - повторил он. Я видел, что бренди быстро действует на
него. - Выпейте со мной.
Я налил себе немного. А он опять наполнил и осушил свой бокал.
- Стыдно обращаться с вами, как с ребенком, - бормотал он. - Обращается
с вами, будто вы только из колыбели. Вы мужчина, Киркхем. У вас есть му-
жество. Зачем вас обманывать? Рассказывать сказки? Проклятье, Киркхем,
вы заслуживаете правды!
Вот оно! Наступает! То скрытое, зловещее, что я ощущал, готово сорваться
с губ Кобхема.
- Выпейте, - сказал я, придвигая графин. - Кто обращается со мной, как с
ребенком?
Он пьяно смотрел на меня.
- Вы думаете, газ уложит команду спать? - захихикал он. - Милая колы-
бельная песенка для бедных уставших моряков. Сладкая маленькая химичес-
кая убийственная песенка, сочиненная папой Сатаной и мамой Кобхемом?
Киркхем, клянусь дьяволом, она уложит их спать. Навсегда!
Я налил себе еще бренди и спокойно выпил.
- Ну и что? - спросил я. - Короткий сон или долгий - какая разница?
- Какая разница? Какая разница! - Он посмотрел на меня, потом ударил ку-
лаком по столу. - Клянусь Господом, я был прав! Говорил я Сатане, что у
вас есть мужество! Говорил, что не нужно... не нужно путать форм...
форм... формулы с вами. Какая разница, говорит он. Выпейте со мной!
Я выпил с ним. Он трясся от хохота.
- Маски! Маски, чтобы люди на "Астарте" не узнали нас позже. Позже! Ха!
Ха! Позже! Как хорошо! Дьявол, парень, никакого позже для них не будет!
Комната покачнулась. Что это он говорит?
- Не сразу. Скажем... через двадцать минут. Через двадцать минут... Бах!
И взрывается хорошенькая бомба. Джентльменская бомба. Тихая, достойная.
Но сильная. Бах! Дно "Астарты" отваливается. Лодок нет. Об этом позабо-
тились едоки кефта. "Астарта" исчезает без следа. Бах! Фьють! Пузыри.
Конец!
Он стал пьяно разговорчив.
- Ни... н... ни на минуту не одурачили старину Киркхема. Он не подумал,
что Сатана станет рисковать: вдруг кто-нибудь с "Астарты" встретит нас.
Расскажет полиции о злых пиратах, захвативших их посреди океана. В ад
свидетелей! Это кредо Сатаны. Одно неразгаданной загадкой океана больше.
Наилучший способ. Способ Сатаны.
- Что ж, - сказал я, - очень рад слышать это. Я только об этом беспоко-
ился...
Опьянение соскользнуло с Кобхема, как сброшенный плащ. Лицо стало блед-
ным и измученным. Бокал выпал из руки.
Из темного угла комнаты вышел Сатана.
Глава шестнадцатая
Это кризис. Глубокий. Вне всякого сомнения. Время для быстрого решения,
если такое найдется. Меня не беспокоило, что будет с Кобхемом. Если это-
го бессердечного дьявола тут же потянут в ад, я и пальцем не шевельну.
Но я сам мог разделить его судьбу. Если Сатана решит, что я сознательно
вытягивал сведения из Кобхема, он не станет спрашивать объяснений. Тот
факт, что я не поверил его словам, сам по себе требует наказания.
Хуже всего, что я поймал его на лжи. Он может решить, что это делает ме-
ня бесполезным для него в дальнейшем. Но это не главное. Главное в том,
что я заставил его, как говорят китайцы, "потерять лицо". Если Баркер
верно догадался о его происхождении, это непростительное преступление.
Так или не так, но я знал, что адский интеллект Сатаны облечен в не ме-
нее адскую гордость. И эта гордость уязвлена.
Единственный шанс спасения - залечить рану, прежде чем Сатана поймет,
что она нанесена. Я вскочил на ноги и пошел навстречу ему.
- Ну, - рассмеялся я, - выдержал я испытание?
Он немедленно клюнул на приманку. Верил ли он, что я так наивен, - в
конце концов неважно. Это была именно та ловушка, или скорее экспери-
мент, которых мне следовало ожидать от него.
И я не знал, долго ли он слушал. Намеренно ли оставил со мной Кобхема,
чтобы посмотреть, что получится? Все ли слышал? Возможно. Если и так, то
я не произнес ни одного слова, которое могло бы вызвать его подозрение.
И во всяком случае согласиться со мной - для него единственный способ
сохранить гордость. Спасти лицо. Он так и поступил.
- Кобхем, - сказал он, - вы были правы.
И повернулся ко мне.
- Скажите мне, Джеймс Киркхем, когда вы впервые заподозрили, что вас ис-
пытывают? Мне любопытно узнать, насколько велика ваша проницательность.
Он знаком пригласил меня сесть и сам сел в свое кресло. Я упрямо не
смотрел на Кобхема.
- Первое, что удивило меня, Сатана, - сказал я, - это ваше отношение к
"Астарте". Я бы так не отнесся. Мертвец ничего не способен сказать -
старое верное правило. Я следовал бы вашим инструкциям, конечно, - смело
добавил я, - но не одобрил бы их.
Его глаза не отрывались от меня. Я чувствовал, как его воля бьет по мне
молотом, выбивая правду.
- А когда ваше подозрение перешло в уверенность?
- Когда вы появились здесь.
И тут я позволил вырваться гневу.
- Я не допущу больше подобных экспериментов над собой, Сатана! - воск-
ликнул я с холодной яростью, которая была вызвана не этим происшествием,
но тем не менее была неподдельной. - Или мне доверяют полностью, или не
верят вовсе. Если вы мне поверите и я вас подведу - что ж, лекарство в
ваших руках, и я готов понести наказание. Но я больше не буду подопытным
кроликом, как ребенок в психиатрической клинике. Клянусь Господом, не
буду!
Я подумал, что выиграл. И не только выиграл, но и поднялся во мнении Са-
таны на невиданную прежде высоту. Если его алмазно-твердые глаза могли
смягчаться, они смягчились.
- Согласен, Джеймс Киркхем, - спокойно сказал он. - Но я рад, что под-
верг вас испытанию. Оно открыло мне, до какой степени я могу на вас по-
лагаться.
- Я принял решение. Дал слово, - сказал я слегка обиженно. - Пока вы
честно платите за работу, я повинуюсь вашим приказам, Сатана. Если вам
это ясно, то вы не найдете более верного слугу.
- Мне это ясно, Джеймс Киркхем, - ответил он.
Я осмелился взглянуть на Кобхема. Он понемногу приходил в себя. И смот-
рел на меня с очень странным выражением.
- Кобхем, - рассмеялся я, - вы актер не хуже, чем химик.
- Кобхем... был... очень ценным слугой, - сказал Сатана. - И никогда не
приносил больше пользы, чем сегодня.
Я увидел, как глубокая дрожь сотрясла Кобхема. И сделал вид, что ничего
не заметил. Сатана встал.
- Идемте со мной, Кобхем, - сказал он. - Нам нужно кое-что обсудить. А
вы... - он взглянул на меня.
- Пойду к себе. Я знаю дорогу.
Сатана вышел, Кобхем за ним. Однажды он оглянулся и бросил на меня
странный взгляд. В нем была благодарность - и смертельный ужас.
Я подошел к панели, с которой начиналась моя дорога к себе.
- Джеймс Киркхем, - я обернулся.
У противоположной стены стоял Сатана. Его корпус почти закрывал Кобхема.
- Сэр?
- Джеймс Киркхем, никогда я не был более доволен вами, чем сейчас. Спо-
койной ночи.
- Я рад, сэр. Спокойной ночи.
За ним открылась панель. Я нажал на скрытую в обшивке пружину, стена ра-
зошлась. Передо мной был маленький лифт. Я вошел в него. Сатана и Кобхем
прошли сквозь другую стену.
Я мельком увидел двух рабов кефта с петлями в руках, шедших по обе сто-
роны Кобхема.
Когда моя панель закрывалась, мне показалось, что я видел, как они схва-
тили его за руки.
И вот я в своих комнатах. Ева будет ждать меня, но у меня не было жела-
ния совершать сегодня экскурсию. Я был уверен, что Сатана клюнул на мою
наживку. Но Кобхема ждало наказание - насколько суровое, я не знал. Са-
тана не зря зловеще подчеркнул "был", говоря о полезности Кобхема. И
Кобхем понял угрозу. И еще я видел рабов, державших его. Сатана обо всем
этом не забудет. Возможно, он вызовет меня; может быть, даже сам придет
ко мне.
Лучше оставаться здесь. Раньше или позже появится Баркер. Я пошлю с ним
сообщение Еве.
Я выключил все лампы, кроме одной неяркой в гостиной, разделся и лег.
Курил, чувствовал легкую тошноту и приступы горячей бессильной ярости.
Дело с "Астартой" было достаточно жестоким, даже в том варианте, что из-
ложил Сатана. Откровения Кобхема сделали его ужасным. Конечно, мне при-
дется пойти на это. Ничего другого не остается. Если я откажусь, это бу-
дет концом и для меня, и для Евы. И кто-то другой займет мое место. Коб-
хем в сущности сделал необходимым мое участие. Я должен найти способ по-
мешать жестокому уничтожению корабля. Почти несомненно, что это означает
мою гибель. Но это нужно сделать. Я знал, что если не вмешаюсь и позволю
невинным людям идти на дно, я больше никогда не смогу найти душевное
спокойствие. Я знал, что и Ева чувствовала бы то же.
Я отчаянно надеялся, что мы сможем уничтожить Сатану до моего отплытия.
Неожиданно я ощутил чье-то присутствие в комнате. Выскользнул бесшумно
из постели и подошел к занавесям. Это был Баркер.
Я поманил его.
- Осторожнее, Гарри, - прошептал я. - Входите и навострите уши. Кое-что
случилось.
Я кратко рассказал ему о событиях дня от беседы с Консардайном до пьяных
откровений Кобхема и зловещего увода его Сатаной. Маленький человек
вздрогнул.
- Боже, - прошептал он. - Кобхем - настоящий дьявол, но мне его жаль.
Сатана позаботится, чтобы он больше не болтал. Нужно действовать быстро,
капитан.
- У меня твердое убеждение, что моя работа сегодня - оставаться в этой
комнате, - ответил я ему. - И если вы думаете, что это не трудно, когда
меня ждет мисс Демерест, вы ошибаетесь.
- Вы правы, сэр. Да и мне нужно побыстрее убираться. Вот что я пришел
вам сказать. Я был тупицей вчера вечером, когда вы намекнули, что делает
Сатана своими руками. Честность меня подвела. Не прошло и пяти минут,
как я увидел, как это можно сделать. Черт победи, да можно это сделать
десятью способами.
- Вы правы, - шепнул я, - но покороче. Как вы собираетесь узнать, делает
ли он это?
- Вот над этим я весь день ломал голову, - ответил он. - Как пробраться
в храм и осмотреть черный трон? Золотой опускается, а черный встроен. И
в любой час дня и ночи там стоят два раба кефта. Сменяются четырежды в
сутки, и, держу пари, он для этого подбирает самых подходящих, капитан.
Пробраться туда нетрудно, за троном с полдюжины тайных ходов. Десять ми-
нут, и мы будем знать, что к чему. Но как, ради дьявола, получить эти
десять минут? Перестрелять этих бледнолицых парней - не поможет. Как
только их найдут, Сатана поймет, что за игра.
Он помолчал.
- Вот так штука! - сказал он наконец. - Если бы мы могли попросить како-
го-нибудь ангела спуститься со стаканом кефта в руке у них под носом.
Они пошли бы за ним, как голодные львы за костью. И ничего больше бы не
увидели!
С бьющимся сердцем я схватил его за плечи.
- Клянусь Господом, Гарри! Вы попали в яблочко! - Голос мой дрожал. - Вы
знаете, где он хранит это адское варево? Можете подобраться к нему?
