было очень трудно не смотреть на нее.
Кобхем много пил. Почему-то он чувствовал какую-то ответственность по
отношению ко мне. Ни на кого другого не обращал внимания и мне не давал.
Говорил он интересно, но чем дальше, тем все большее отвращение я к нему
чувствовал. Кобхем излагал свою теорию жизни как простой электро-хими-
ческой реакции. Он ясно дал понять, что ни индивидуум, ни массы для него
ничего не значат в терминах того, что обычно называют человечностью. Он
был потрясающе бесчеловечен.
Казалось, по отношению к людям он испытывает не больше чувств, чем по
отношению к своим пробиркам. Скорее даже меньше. В сущности для него лю-
ди - всего лишь одухотворенные пробирки, лишь слегка различающиеся в со-
держимом. И он не видел причины, почему их нельзя разбивать. опустошать
или изменять содержимое путем экспериментов. Он рассказал о нескольких
ужасных опытах над рабами кефта. По крайней мере надеюсь, что они были
рабами. Он этого не говорил.
Слушая, я подумал, что из них двоих Сатана более человечен. Кобхем про-
должал пить. Единственным результатом этого было то, что он становился
все более холодно, бесчеловечно наукообразным.
- В ваших ферментах слишком много чувств, Киркхем, - сказал он. - Вы,
вероятно, считаете жизнь священной, если использовать шаблонное выраже-
ние; думаете, что ее нельзя уничтожать без крайней необходимости. Вздор!
Она не более священна, чем электрический ток, который я включаю и выклю-
чаю, чем содержимое моих пробирок, судьбу которого решаю я. Когда приро-
да хоть полушку давала за индивида? Нейтрализуйте в себе ослабляющие
элементы, Киркхем, и вы станете великим человеком. Я могу это для вас
сделать, если хотите.
Я обещал подумать.
В 8:30 появился Сатана. Я гадал, где я его увижу. Консардайн уступил
свое место, и Сатана пригласил меня сесть слева от него.
- За моего нового последователя Джеймса Киркхема, - он поднял свой ста-
кан. - Я очень доволен им.
Все стоя выпили за меня. Я увидел, как Ева намеренно поставила свой ста-
кан нетронутым. И так же, как будто она заставила его, поступил Сатана.
В 8:45, как по сигналу, компания начала рассеиваться. Через несколько
минут остались только Сатана, Кобхем и я. Я удивился, заметив, что Кон-
сардайн тоже уходит. Слуги очистили стол и по кивку Сатаны удалились.
- Через три дня из Гавра отплывает корабль, - неожиданно начал Сатана. -
"Астарта". Медленное судно. Везет несколько вещей исключительной красо-
ты. Я считаю, что настало время мне предъявить требование на эти вещи.
Среди них полотно сэра Джошуа Рейнольдса и другое - кисти Ромни. Там
кувшин из горного хрусталя и двенадцать хрустальных чашек, покрытых чу-
десной гравировкой и усаженных большими неотделанными сапфирами и руби-
нами. Они изготовлены, возможно, в Древнем Крите для царицы Пасифаи. Во
всяком случае они очень старые. Неизвестный мастер вложил в них весь
свой гений. Они долго пролежали в Кремле. Коммунисты продали их. Там
есть также ожерелье из изумрудов, на каждом из которых выгравирована од-
на глава из "Метаморфоз" Овидия. Ничего подобного нет в мире.
Он помолчал, потом наклонил голову ко мне.
- Я должен иметь их, Киркхем. Вы с Кобхемом доставите их мне.
Я поклонился, ожидая дальнейших разъяснений. Кобхем, как я заметил, с
появлением Сатаны ничего больше не пил. О вовсе не казался пьяным. Сидел
молча, глядя на стакан, постукивая пальцами; на полных губах его играла
еле заметная циничная усмешка. Но я чувствовал, что он украдкой следит
за мной, как будто ждет чего-то. Что бы ни собирался сказать мне Сатана,
похоже, он уже обговорил это с Кобхемом.
- Вас я назначаю руководителем, - продолжал Сатана, - не только потому,
что задание потребует незаурядной находчивости, но из-за точного испол-
нения инструкций, которое вы продемонстрировали. Я передам вам задание в
общих чертах, чтобы вы могли его обдумать. Более подробные инструкции
получите перед отплытием.
Отплытие! Значит придется оставить Еву! Я беспокойно шевельнулся. Веро-
ятно, озабоченность проявилась на моем лице. Во всяком случае он ее по-
чувствовал.
- Да, - сказал он, - переход ценностей должен осуществиться не на суше
после прибытия "Астарты". Я предпочитаю совершить его в открытом море.
Вам предстоит участвовать в том, что предрассудок именует пиратством,
Джеймс Киркхем. Какое романтическое название!
В его сверкающем взгляде было чуть заметное злорадство.
- У вас есть романтическая струнка. Я это признаю. Потому что у меня она
тоже есть. Я вам даже несколько завидую.
- А я вам благодарен, - я улыбкой встретил его пристальный взгляд. Но
ладони рук у меня внезапно стали мокрыми.
- "Астарта" двинется по южному маршруту, - продолжал он. - В это время
года и на этих широтах шторм маловероятен. В день ее отплытия вы с Коб-
хемом выйдете в море на моей яхте, которой, как я заметил, вы любовались
сегодня. Кроме экипажа, на яхте будет десяток моих едоков кефта. Их мож-
но использовать в случае неожиданных осложнений. Все будут думать, что
"Херувим" - прекрасное имя, не правда ли? - что "Херувим" отправится в
путешествие вдоль берега. В первый же день, вернее, ночь "Херувим" сбро-
сит свою ангельскую внешность. Он приобретет наружность "Морского волка"
- яхты безупречно респектабельного финансиста, который в тот момент, ни-
чего не подозревая, будет плыть к Гаване. Это также на случай неожидан-
ностей. И, конечно, название "Херувим", всюду, где оно заметно, будет
заменено на "Морской волк".
Через два дня в назначенном районе вы обгоните "Астарту", разумеется,
оставаясь невидимыми. Скорость "Астарты" 15 узлов, ваша - 30. Поэтому вы
сможете остановить ее, взять то, что мне нужно, и вернуться назад -
вновь невинный, безупречный "Херувим" - на два дня раньше, чем "Астарта"
придет в порт.
У меня отлегло от сердца. Значит, Сатана не намерен причинить вреда ни
кораблю, ни его экипажу. Иначе он не говорил бы о его возвращении. Коб-
хем коротко рассмеялся. Улыбка его стала еще циничнее. На мгновение Са-
тана остановил на нем свой взгляд. Кобхем беспокойно заерзал.
- Вы, конечно, предусмотрели, сэр, как нам остановить "Астарту", - ска-
зал я.
- Естественно, - ответил он. - Я как раз подхожу к этому. В это время
года на корабле не бывает больше ста пассажиров. Некоторые из них будут
моими людьми. Кроме того, я постарался, чтобы пассажиров было даже мень-
ше обычного. Часть кают зарезервирована для туристского клуба. Но, как
ни странно, перед самым отплытием этот заказ будет снят. Клуб неожиданно
изменит свои планы. Его щедрые представители возместят пароходной компа-
нии все затраты. "Астарта" отплывет по расписанию, так как владельцы ве-
щей, о которых я говорю, будут беспокоиться о их сохранности. Думаю, что
на борту будет не более тридцати пассажиров, из них десять - мои люди.
Хорошо, Джеймс Киркхем. Мы подходим к ночи вашего приключения. Весь день
вы будете следовать за "Астартой" на удалении в десять миль. Ночь будет
безлунная. В девять часов в салоне корабля будет идти концерт. У нес-
кольких пассажиров будет небольшой семейный праздник. Они все, вероятно,
будут в салоне. А также некоторые из офицеров. Вы выключите огни и подп-
лывете на четыре мили.
С "Астарты" подадут сигнал, вы на него ответите. В этот момент два чело-
века, получившие мое задание, бросят несколько бомб в машинное отделение
"Астарты". Бомбы наполнены газом, изобретением мистера Кобхема. Сразу
вслед за этим находящиеся в машинном отделении потеряют всякий интерес к
своей работе. Третий мой человек проберется в машинное отделение и оста-
новит двигатели.
Он помолчал, разглядывая меня. Я чувствовал на себе и взгляд Кобхема.
Каким-то чудом мне удалось не показать ужаса, который я почувствовал.
Ровным голосом, равнодушным тоном я продолжал разговор.
- Итак, команда машинного отделения устранена. Что дальше?
Некоторое время Сатана не отвечал мне. Его алмазный взгляд не отрывался
от меня. Я отогнал как можно дальше видение людей, задыхающихся и корча-
щихся на полу машинного отделения "Астарты". Вынес его взгляд и нахму-
рился, будто удивленный. Увидел ли он то, что хотел, не знаю, но неожи-
данно его приводящая в замешательство сосредоточенность уменьшилась.
- Что вы, Джеймс Киркхем! - елейно сказал он. - Вовсе не нужно убивать.
Газ, о котором я говорил, не смертелен. Это снотворный газ. Действует он
практически мгновенно. За пять секунд. Но он безвреден. Шесть часов, и
человек просыпается даже без головной боли. Какими кровожадными он нас
считает, Кобхем!
Что-то подсказало мне скрыть облегчение, как я скрыл ужас.
- Остаются офицеры и команда, - равнодушно продолжал я. - Что с ними?
Откровенно говоря, Сатана, по вашему рассказу я пока всего лишь зритель.
Посыльный. Где же мои пиратские приключения?
- В этот момент дело переходит в ваши руки, - ответил он. - К этому вре-
мени вы подойдете к "Астарте и возьмете ее на абордаж с Кобхемом и дос-
таточным количеством людей. Не исключено, что сложатся обстоятельства,
которые я не могу предвидеть, и поэтому должен довериться вашей изобре-
тательности и храбрости. На борту "Астарты" будет большое смятение. Вы
должны проследить, чтобы не спустили ни одной лодки, чтобы никто не сбе-
жал с корабля. Перед тем, как вы высадитесь на "Астарту", с ее капитаном
и одним или двумя помощниками произойдет небольшая неприятность. Ничего
серьезного. Нет, нет. Просто они будут выведены из строя. А может, и
нет. Вы можете столкнуться с сопротивлением. Подавите его. Без крови,
если сможете. Но с кровью или без нее - оно должно быть подавлено. Дело
может усложниться из-за стостояния погоды. Думаю, вам не будет скучно,
Джеймс Киркхем.
Я тоже так думал. У меня было неприятное ощущение, будто Сатана расска-
зывает не все.
- В последних инструкциях вы найдете точное указание местоположения тех
предметов, которые вы должны привезти мне. Они находятся в прочном сейфе
в стальной кладовой. Они настолько ценны, что комбинацию сейфа будет
знать только капитан. Вам незачем убеждать его сообщить эту комбинацию
вам. С вами будет специалист, для которого любой сейф не преграда. Полу-
чив нужные мне вещи, вы отойдете от "Астарты" и полным ходом направитесь
домой, забрав с собой моих людей, которым не опасно там оставаться. Вот
и все.
Я задумался. Он имеет в виду, что некоторых его агентов могут впоследс-
твии допросить и выяснить, кто они на самом деле. А как же мы на "Херу-
виме"?
- Вы не думаете, сэр, что кто-нибудь на "Астарте" позже может опознать
нас? - начал я.
- Вы, разумеется, будете в масках, - прервал он ровно.
Кобхем неожиданно нетерпеливо дернулся.
- Радио, - продолжал я. - Вероятно, его выведут из строя до нападения?
- В этом не будет необходимости, - ответил он. - На яхте исключительно
сильный передатчик. В момент сигнала радио "Астарты" будет заглушено, ее
сигнал подавлен. Опытный радист на "Херувиме" не даст пройти никакому
сообщению с "Астарты".
Я продолжал думать. Казалось, все ясно. И однако - я чувствовал беспо-
койство, какую-то угнетенность. За гладкими фразами Сатаны скрывалось
что-то еще, что-то очень зловещее.
- Я думаю, вы удовлетворены вознаграждением за маленькое дело с ожерель-
ем, - прервал он мои мысли. - Вознаграждение за это дело будет, разуме-
ется, больше. Приглашение ко мне прервало ваш отпуск. Как вам понравится
шестимесячное путешествие после завершения дела? Поедете, куда хотите,
как хотите и будете делать, что захотите. За мой счет, конечно. Позволь-
те добавить, что тратить сможете сколько угодно.
- Благодарю вас, сэр, - сказал я, - но мне не нужен отпуск. Откровенно
говоря, я нахожу встречи с вами гораздо более интересными, чем все, на
что я могу надеяться помимо вас.
Лицо его оставалось непроницаемым, но я чувствовал, что он доволен.
