звонка.
- Это я, Джим, - ответил я так же негромко, но торопливо.
- Джим! - вспыхнул затененный свет. - Где ты был? Я до смерти беспокои-
лась о тебе!
Ева опиралась на подушку, карие глаза ее широко раскрыты и светятся, се-
ребряная копна волос слегка взъерошена. Она похожа на проснувшуюся ма-
ленькую девочку. И она прекраснее всех. Каждый раз, как я смотрел на
Еву, она казалась мне еще прекраснее. Я даже подумал, когда же она оста-
новится. На ней прелестное кружевное розовое неглиже. Я знал, что всю
оставшуюся жизнь при виде кружевного розового неглиже сердце мое будет
биться быстрее, даже если одежда будет выставлена в витрине магазина.
Она соскользнула с постели, подбежала ко мне и поцеловала. Это было так
приятно, что я совершенно забыл обо всем.
И услышал странные звуки позади. Гарри раскачивался из стороны в сторо-
ну, сжав руки, полузакрыв повлажневшие глаза, лицо в экстазе, он вполго-
лоса напевал, как любящий попугай. Он действительно был сентиментален,
маленький воришка Гарри.
Ева взглянула на него и рассмеялась.
- Если хотите сказать: "Благословляю вас, дети мои", - давайте, Гарри, -
шаловливо сказала она.
Он замигал, пришел в себя и улыбнулся ей.
- Вспомнил о нас с Мегги, - сказал он. - Как мы встретились. Сердце сог-
релось.
- Ну, ладно, - сказал я, - полагаю, можно начинать совещание. У нас мно-
го вопросов, а времени мало. Могут ли нас прервать, Ева?
- Вряд ли, - ответила она. - Откровенно говоря, здесь никто не обращает
внимания на ночные встречи. И все помалкивают и не приходят без пригла-
шения. С другой стороны, Джим, ты не тот человек, которого ожидают тут
встретить. Наше отвращение друг к другу, дорогой, хорошо всем известно.
Сатана обязательно узнает об этом. И тогда...
Ей не нужно было кончать предложение. Я сам очень ясно представлял себе,
что сделает Сатана.
- Трудно было бы объяснить и присутствие Баркера, - добавила она.
- Как, Гарри? - спросил я его. - Не могут ли вас хватиться?
- Нет, если не случится чего-нибудь необычного. Если меня станут искать
в моей комнате, я скажу, что работал где-нибудь в другом месте. Сатана
не станет меня искать, это точно.
- Что ж, придется рискнуть, - решил я. - Но мы будем говорить тихо и не
зажжем свет.
Ева погасила лампу. Она откинула тяжелую занавесь с окна. Слабо светила
луна, скрытая облаками. Мы с Баркером передвинули кушетку в темную часть
комнаты. И сели на нее втроем.
Мы говорили. Нет смысла пересказывать. Мы ни к чему не пришли. На мгно-
вение вспыхнули несколько планов и тут же потухли, как блуждающие огонь-
ки. Я по-прежнему находился под тяжелым впечатлением увиденного в нечес-
тивом храме Сатаны и никак не мог отвлечься. Меня не оставляло предчувс-
твие тщетности всех наших попыток. Мы как мухи в паутине на стене храма
с отпечатками следов. Отцепившись от одной нити, мы обнаруживали другую.
Но постоянное присутствие теплого тела Евы, прижавшейся ко мне, ее храб-
рость, доверие помогали бороться с убывающей уверенностью. Выход есть.
Он должен быть.
Прошло больше часа, но мы не нашли никакого выхода.
Баркер все больше беспокоился м нервничал.
- В чем дело, Гарри? - наконец спросил я его.
- Я беспокоюсь, сэр, - ответил он. - Не знаю почему. Но у меня чувство,
что что-то не в порядке.
Мне показалось это забавным.
- Черт побери, вы правы, - я не мог сдержать усмешки. - Мы все время и
стараемся навести порядок.
- Нет, - упрямо ответил он. - Я... я необычно обеспокоен. Я никогда не
чувствую этого, если не ждет что-нибудь ужасное. Капитан, я думаю, лучше
попрощаться и уходить.
Я заколебался. Как я уже сказал, мы ни к чему не пришли. В любой момент
у кого-нибудь из нас могла блеснуть мысль, которая откроет дорогу на
свободу. Но главное, конечно, - то, что мне не хотелось расставаться с
Евой. Но не обратить внимания на беспокойство маленького человека тоже
нельзя. А если он уйдет и не сможет вернуться, я окажусь в трудном поло-
жении. У меня не было ни малейшего представления, где находится моя ком-
ната и как туда добраться.
- Мы установили, что именно нам не поможет, - сказала Ева. - Звучит нем-
ного по-попугайски, но я знаю, что это прогресс. День принесет новые
идеи. Встретимся снова завтра вечером.
- Хорошо, - ответил я. - Идем, Гарри.
По невольному вздоху облегчения я понял, как был обеспокоен Баркер. Ева
отошла от окна, опустив занавеси. В комнате стало темно. Я почувствовал
ее руку, затем она обняла меня.
- До завтрашнего вечера так долго, Джим, дорогой! - прошептала Ева.
- Быстрей! - услышал я шепот Гарри. - Быстрей, капитан!
Я осторожно двинулся к стене.
- Боже! - я услышал выдох Гарри.
В голосе его был ужас. Я прыгнул вперед.
Луч света упал на лицо Баркера. Чья-то рука вылетела из тьмы, как змея,
и схватила его за горло. Я видел, как лицо его исказилось от боли, а ру-
ки вскинулись вверх в напрсной попытке разжать безжалостный зажим.
Свет ударил мне в глаза, ослепив. Я нырнул. Прежде чем я мог коснуться
кого-нибудь, фонарь упал на ковер и тело Баркера ударило меня, как мешок
песка, отброшенный слоном. Я отлетел назад. В комнате зажегся свет.
Прямо передо мной, угрожая пистолетом, стоял Консардайн.
Глаза его были холодны и угрожающи. Из них смотрела смерть. Он перевел
взгляд от меня к Еве. Лицо его смягчилось, как будто какой-то страх ос-
тавил его. Потом на лице появилось выражение удивления, недоверия. Оно
снова отвердело и стало угрожающим. Ствол пистолета, направленный на ме-
ня, не дрогнул. У моих ног тяжело дышал, поднимаясь, ошеломленный Гарри.
Я помог ему встать.
- Что эти люди здесь делают, Ева?
Консардайн говорил спокойно и ровно, но видно было, что он сдерживается
с огромным трудом. Я понимал по быстро сменявшемуся выражению его лица,
что он подумал. Вначале, что мы проникли в комнату Евы с каким-то злове-
щим намерением. Потом - подозрение по отношению к самой Еве.
Его нужно развеять. Ева не должна быть замешана. Сыграть на первой карте
Консардайна. Прежде чем Ева смогла ответить, я заговорил.
- Вы весьма... стремительны, Консардайн, - сказал я таким же ровным, как
и у него, голосом. - Но вам помогает в этом ваш пистолет, нацеленный на
безоружного. Мне было не по себе, и я решил вернуться к игре в бридж.
Заблудился в вашем чертовом кроличьем садке. Наткнулся на этого челове-
ка, который сказал, что работает здесь. Попросил его проводить меня в
мою комнату. По какой-то проклятой иронии судьбы он сделал самую глупую
из всех возможных ошибок и привел меня в комнату мисс Демерест. Поверь-
те, я так же стремился выбраться отсюда, как она - выставить меня. Мисс
Демерест, я думаю, вы подтвердите мои слова.
Я повернулся к ней. Я давал ей версию, достаточно правдоподобную. Кон-
сардайн не обратил на меня внимания.
- Я спросил, Ева, что эти люди делают здесь, - повторил он.
Ева спокойно смотрела на него некоторое время, потом подошла и встала
рядом со мной.
- Доктор Консардайн, - сказала она, - мистер Киркхем лжет как джентль-
мен, чтобы спасти меня. Правда в том, что я попросила его прийти ко мне.
А мистера Баркера я попросила проводить его сюда. Оба они совершенно не
виноваты ни в чем, кроме того, что из вежливости выполнили мою просьбу.
Вся ответственность на мне.
На висках Консардайна вздулись вены, пистолет в руке задрожал. Лицо
вспыхнуло. Холодная ярость уступила место горячему гневу. Он не стал ме-
нее опасен, но мне показалось, что Ева знает, что делает, ее инстинкт в
данном случае вернее.
- Так, - хрипло сказал Консардайн. - Вы думали сделать из меня дурака!
Дурачить меня! Мне не нравится быть дураком, я не люблю, когда меня на-
дувают. Давно ли вы знаете друг друга?
- Мы никогда не встречались до того, как вы свели нас, - сказала Ева.
- А почему вы послали за ним?
- Я хочу уйти от Сатаны. Зачем же еще? - спокойно ответила Ева.
Он смотрел на нее пылающими глазами.
- А почему вы думаете, что он вам поможет?
- Потому что я люблю его! И потому что он любит меня! - негромко сказала
Ева.
Он смотрел на нас. Потом внезапно гнев его рассеялся, глаза смягчились.
- Боже милостивый, - сказал Консардайн, - вы сущие младенцы!
Ева протянула ему руку. Он взял ее и мягко потрепал. Внимательно осмот-
рел нас, будто мы для него новый и удивительный предмет. Выключил все
лампы, кроме одной, затененной, у постели Евы, подошел к окну и заглянул
за занавес. Потом вернулся к нам.
- Давайте обсудим это, - сказал он. - Простите, Баркер, я вас чуть не
задушил. Простите, Киркхем, я вас толкнул. Простите также, что я вас не-
дооценил. Я рад, что это так. Ева, я вовсе не шпионил за вами. Я думал о
вас. В последнее время я часто думал о вас. Я подумал, что, может, вы
еще не легли. И что разговор со мной - я по возрасту гожусь вам в отцы -
поможет вам. Мне нужно... кое-что сказать вам. Несколько минут стоял я в
нерешительности. Подумал, что сдвину на мгновение панель и посмотрю,
спите ли вы. И когда я уже решил так поступить, панель открылась и я ус-
лышал крик Баркера. Так все получилось. Вот и все.
Я протянул ему руку, Баркер широко улыбнулся и откозырял.
- Не лучше ли мне уйти, сэр? - спросил он.
- Еще нет, - сказал Консардайн. - Киркхем, давно ли вы знаете Баркера?
- Он мне спас жизнь, да, спас, - вмешался Баркер. - Вытащил меня из ада.
И поскольку мы все говорим правду, доктор Консардайн, я скажу, что готов
сделать то же самое для него и для его юной леди.
Я коротко рассказал Консардайну о своем знакомстве с Баркером. Он одоб-
рительно кивнул.
- Прежде всего, - сказал он, - чтобы прояснить ситуацию, я хочу выска-
зать собственную позицию. Я слуга Сатаны. Я связан с ним клятвой. Я дал
клятву с открытыми глазами, полностью осознавая все, что с ней связано.
Я пришел к нему добровольно, в отличие от вас, Киркхем. Я понимаю, что
ваша клятва дана под давлением, и поэтому вы свободны в своих действиях,
а я нет. Я не нарушу ни эту добровольную клятву, ни свое слово. Кроме
того, я убежден, что если я это сделаю, то не проживу долго. А у меня
глупая привязанность к жизни. Конечно, я мог бы лишить Сатану удовольст-
вия наблюдать мои пытки, но - я не верю в существование после смерти и
нахожу жизнь временами весьма интересной. Далее, у меня есть определен-
ные жизненные стандарты, аппетиты, желания и пристрастия, которые мой
контракт с Сатаной помогает удовлетворять. Без него они, несомненно, не
были бы удовлетворены. К тому же я был преступником, когда пришел к не-
му. Я все еще преступник, но без его защиты я был бы преследуемым прес-
тупником. В общем и целом - такова моя клятва.
Поэтому вы должны понять, что помощь, которую я могу вам обещать, будет
чисто негативная. Я буду предупреждать вас о ловушках, чтобы вы их избе-
гали, я закрою глаза и уши на все, чему буду свидетелем. Например, на
сегодняшнее происшествие.
- Это все, чего мы можем просить, сэр, - сказал я. - И гораздо больше,
чем я имел право ожидать.
- Теперь я скажу вам, Киркхем, - продолжал он, - Я думаю, что у вас мало
шансов победить Сатану. Думаю, что избранная вами дорога в конце концов
приведет вас к смерти. Говорю так, потому что знаю вашу храбрость и дол-
жен высказать то, что думаю. Я говорю это и вам, Ева, потому что вы тоже
храбры. И подумайте, дитя, позволите ли вы вашему возлюбленному вступить
на этот путь, на котором его ждет почти неминуемая смерть, или вы должны
сделать... что-нибудь другое.
Я взглянул Еве в лицо. Рот ее дрожал, в глазах была мука.
- Что... что я могу сделать другое, доктор Консардайн? - прошептала она.
- Стать миссис Сатана, вероятно! - ответил я за него.- Нет - пока я жив!
- Это разумеется, - спокойно сказал он. - Но я не это имел в виду... -
Он поколебался, бросил взгляд на Гарри и быстро сменил тему, вернее,
