ноги, заложив за спину руки, и бегло оглядел своих людей.
- Матросы, - зычно начал он, - я намереваюсь пристать к Таити, чтобы
пополнить запасы воды и провианта, но не собираюсь там оставаться. В на-
ши дни Таити слишком доступен для флота его королевского величества. Ка-
рающая десница правосудия неминуемо настигнет нас. Почему я и предпола-
гаю как можно скорее покинуть Таити и отправиться на поиски какого-ни-
будь острова, лежащего в стороне от обычных путей английского флота и
еще не занесенного на карту. Однако никого принуждать я не стану. Ваша
воля остаться на Таити или отправиться со мной.
Он сделал паузу. Когда он снова заговорил, присутствующие сразу по-
чувствовали, какого труда ему стоит соблюдать внешнее спокойствие.
- Да было бы вам известно, в глазах закона мятежниками считаются не
только те, кто принимал непосредственное участие в бунте, но также и те,
кто был свидетелем мятежа и ничего не сделал, чтобы ему воспрепятство-
вать. Для первых, вне зависимости от их ранга, - виселица. Для вторых,
возможно, - я говорю "возможно" - суд найдет смягчающие обстоятельства.
Во всяком случае, у них есть надежда спасти свою жизнь. Матросы, я гово-
рю это, чтобы облегчить вам выбор, прежде чем вы примете то или иное ре-
шение.
Он замолк и обвел экипаж вопросительным взглядом.
- Разрешите, капитан, задать один вопрос, - проговорил Маклеод.
- Задавайте.
- Если мы поедем с вами, капитан, можем ли мы надеяться, что рано или
поздно вернемся в Великобританию?
- Нет, - отрезал Мэсон. - Никогда. Ни в коем случае. На этом надо
поставить крест, Маклеод. Как только мы найдем подходящий остров, я пер-
вым делом позабочусь о том, чтобы сжечь "Блоссом", ибо считаю, что
действовать иначе было бы чистейшим безумием. "Блоссом" - наглядное до-
казательство мятежа, и, пока он существует, никто из нас не может счи-
тать себя в безопасности.
Он снова замолк, обвел матросов суровым взглядом и заговорил, делая
упор на каждом слове:
Повторяю еще раз, я никого не неволю... Те, кто пожелает могут ос-
таться на Таити. Эти безусловно увидят Англию, но боюсь, - хмуро добавил
он, - лишь с верхушки мачты одного из судов королевского флота... А для
тех, кто пойдет со мной, повторяю, возврата нет.
Он повернулся к лейтенанту.
- Мистер Парсел, составьте список добровольцев и, когда он будет го-
тов, принесите его мне в каюту. Он поднял свои серо-голубые глаза на
Парсела, потом с минуту молча глядел на океан, мерно колыхавшийся вплоть
до самого горизонта, бросил взгляд на паруса, хотел что-то сказать, но
раздумал. Затем выпрямил стан, расправил плечи, круто и даже как-то то-
ропливо повернулся и направился к трапу.
Парселу хватило полчаса, чтобы составить список. Его поразило ничтож-
ное количество добровольцев. По всей видимости матросы предпочитали
рискнуть свести знакомство с веревкой. чем жить вдали от родины без на-
дежды увидеть ее вновь. "Как странно, - думал Парсел, - все эти люди
бедняки, голытьба. Ничто не привязывает их к старому миру. У большинства
нет ни жены, ни детей: по бедности они даже жениться не смогли. И что
дала им Англия, кроме беспросветной нищеты? Но эта нищета своя, привыч-
ная и знакомая. Вот в чем дело. Пугает их неведомое..."
Когда Парсел вошел в капитанскую каюту, он чуть было не задохнулся от
жары. А Мэсон сидел перед столом, где была расстелена географическая
карта, застегнутый на все пуговицы, в галстуке, потягивая из стакана
ром, и хоть бы капелька пота выступила у него на лбу.
- Сколько? - живо спросил он.
- С вами девять, капитан.
- Этого-то я и боялся! - озабоченно проговорил Мэсон. -
У нас не хватит людей, чтобы управлять судном.
- Попытаемся взять с собой таитян...
- Боюсь, что мы вынуждены будем это сделать, - ответил Мэсон, - Мы?..
Мистер Парсел, - вдруг спросил он, подняв от карты глаза, - вы тоже за-
писались?
- Да, капитан.
Мэсон поднял брови, но промолчал. Он взял из рук Парсела список,
быстро проглядел его, покачал головой и стал медленно читать вслух, ос-
танавливаясь на каждом имени, кроме своего и Парсела.
- "Ричард Хеслей Мэсон - кап., Адам Бритон Парсел - лейт., Маклеод -
матрос, Хант - то же, Смэдж - то же, Уайт-то же, Джонсон - то же, Бэкер
- то же, Джонс - то же".
Окончив чтение, он поднял голову и посмотрел на лейтенанта.
- Ну, что вы скажете о записавшихся?
- Здесь самые лучшие и самые худшие из состава экипажа
- Верно, - утвердительно кивнул Мэсон своей квадратной головой.
И даже не подумав о том, что его замечание звучит крайне невежливо по
отношению к Парселу, он задумчиво протянул:
- Жаль, что я не могу один вести "Блоссом". Не угодно ли стаканчик
рома, мистер Парсел? Ах да, я совсем забыл... - добавил он обиженно,
будто тот факт, что лейтенант не пьет, оскорблял его лично. - Хоть бы
знать, что побудило этих людей за писаться!.. Что касается Маклеода -
это яснее ясного. Он убил Симона. А Хант убил Босуэлла. У этих двух вы-
бора нет. Но Уайт-то почему?
- Ходят слухи, что он в свое время зарезал человека. Вот он и боится,
что, если будет расследование, всплывет и эта история.
- Да, - протянул Мэсон, - весьма вероятно, что и Смэдж человек с
прошлым. Но вот Джонс, Бэкер, Джонсон? Готов поклясться, что у этих тро-
их совесть белее снега.
- Джонс пойдет за Бэкером на край света, - пояснил Парсел. - А Бэкер
тоже в какой-то мере виновен: он отказался выполнить приказ Барта. - И,
помолчав, добавил: - Следовательно, остается только выяснить, по каким
причинам действовал Джонсон.
Мэсон не предложил Парселу сесть, и тот с самого начала разговора
стоял у стола. Парселу стало как-то не по себе, и это отразилось на его
открытом зарумянившемся лице. В подчеркнутом стремлении "капитана" соб-
людать дистанцию Парсел видел лишь бессмысленную комедию, и ему стало
неловко за Мэсона.
- Да, - произнес Мэсон, снова взглядывая на Парсела, остается выяс-
нить, по каким причинам действовал Джонсон. И добавил: - А также и вы,
мистер Парсел.
Так как Парсел молчал, Мэсон заговорил снова:
- Вам-то ведь нечего опасаться суда.
- Смею вас заверить, - произнес Парсел, слабо улыбнувшись, - что у
меня нет прошлого.
- Я в этом и не сомневался, - невозмутимо подтверди Мэсон. Он ждал
ответа важно, как судья. В качестве капитана "Блоссома" он имел право
знать, по каким мотивам его первый помощник решил последовать за ним.
Так вот, - начал Парсел, - возможно, вы и не знаете, но я попросил у
Барта разрешения прочесть над телом Джимми молитву. Барт приказал Босу-
эллу заковать меня в кандалы. Выходит, что и я тоже мятежник.
Мэсон широко открыл свои серо-голубые глаза.
- Но я об этом ничего не слышал.
Он взглянул на Парсела. На миг лицо его утратило свое величаво-спо-
койное выражение, и он с чувством произнес:
- Благодарю вас, мистер Парсел, за Джимми. Вы поступили мужественно.
- И добавил: - Значит, вы полагаете, что суд сочтет вас мятежником?
- Уверен в этом. Кроме того, мне поставят в упрек, что я ничего не
предпринял после убийств... после смерти Барта.
Мэсон судорожно моргнул. Он заметил оговорку.
- Вы, безусловно, правы, - сухо произнес он, глядя в пол и снова об-
ратился с вопросом к своему помощнику: - А вас ничто не привязывает к
Англии?
Нескромность этого вопроса поразила Парсела. Он стоял в нереши-
тельности. Но нет, лучше уж ответить. В вопросе капитана, в сущности,
небыло недоброжелательства, к тому же ему предстоит провести с этим че-
ловеком всю свою жизнь.
Он проговорил смущенной скороговоркой:
- Отец умер. А матери... - он отвел глаза, - а матери все равно.
Мэсон уставился на карту. Потом сказал с вымученной улыбкой:
- Что ж, мистер Парсел, теперь нам с вами придется плыть одним кур-
сом.
Холодный тон капитана болезненно отозвался в душе Парсела, и он решил
промолчать. Мэсон продолжал:
- Если не ошибаюсь, вы уже были на Таити?
- Четыре года тому назад в течение шести месяцев. Меня приютил один
таитянский вождь. У него-то я и научился их языку.
- Как? - перебил Мэсон. - Вы умеете говорить по-таиянски? Это мне
очень пригодится. И вы говорите бегло?
- Да, капитан.
- Всего за полгода! У вас положительно талант к языкам мистер Парсел,
- добавил он и смущенно улыбнулся, как будто предположение, что офицер
корабля может быть интеллектуально одарен, уже само по себе оскорби-
тельно.
- Как вы думаете, дадут нам таитяне провизии?
- Все, что мы пожелаем.
- И безвозмездно?
- Да. Зато у нас - начнутся кражи.
- И часто они будут красть?
- Каждый день.
- Но это же скандал! - Мэсон даже побагровел от негодования.
- Вовсе нет, - ответил Парсел. - Они дают в вам все, что них есть, и
берут у вас все, что им приглянется: таково в их представлении истинное
братство.
Мэсон нетерпеливо хлопнул ладонью по столу.
- А тот таитянский вождь, который вас приютил...
- Его зовут Оту.
- Он пользуется у себя влиянием?
- Огромным. Кроме того, у него еще одно преимущество голубые глаза.
Он уверяет, что происходит по прямой линии о капитана Кука, - с улыбкой
добавил Парсел.
Мэсон поджал губы с чопорно-ледяным видом, и Парсел вдруг осенило:
ведь капитан Кук был капитаном. Значит, бы человеком безупречным...
Мэсон поднялся из-за стола. Он был лишь немного выше Парсела, но та-
кой широкоплечий и плотный, что Парсел всякий раз ощущал себя рядом с
ним чуть ли не ребенком.
- Мистер Парсел, - начал Мэсон, и лицо его снова выразило волнение, а
голос предательски дрогнул, - поверьте, я чувствую, какая огромная от-
ветственность ложится на мои плечи за судьбу людей, которые из-за меня
никогда больше не увидят Великобританию. Однако, - добавил он после ми-
нутного раздумья, - если бы вновь произошло то, что произошло вчера, я
поступил, бы точно так же.
Он постарался вложить в эту фразу всю силу убеждения, но прозвучала
она фальшиво. Парсел молчал, потупив глаза. Он лично не одобрял убийства
Барта и знал, что Мэсон, правда по совсем иным причинам, никогда не
простит себе этого поступка. Моральной стороны вопроса для Мэсона не су-
ществовало. Он рассуждал как истинный моряк. На суше убивать можно, но
убив человека на борту, ты становишься зачинщиком мятежа и ставишь судно
вне закона.
- С вашего разрешения я подымусь на палубу и прикажу подтянуть фал на
грот-марселе, - сказал Парсел. - Паруса недостаточно подняты.
- Я и сам это заметил, - перебил его Мэсон. - При жизни Барта марсо-
вые никогда не осмелились бы...
Наступило молчание. Парсел и Мэсон боялись встретиться взглядом. Пер-
вым заговорил Мэсон:
- Значит, по-вашему, теперь будет трудно поддерживать дисциплину?
- Нет, - ответил Парсел равнодушным тоном. - Дисциплины просто не су-
ществует. - И добавил: - Если начнется шторм, не знаю даже, смогу ли я
заставить матросов лезть на ванты.
И так как Мэсон молчал, глядя на него во все глаза, Парсек сказал:
- Молю бога, чтобы мы поскорее добрались до вашего острова.
Стоя на пороге хижины, Оту, смотрел вдаль, поглаживая себе грудь ру-
кой, хоть и крупной, но изящного рисунка, трудная клетка у него была мо-
гучая, но с годами началась одышка, живот не то чтобы ожирел, а как-то
расплылся, и Оту не испытывал ни малейшей охоты бежать вместе с молодыми
встречать перитани.*
* [Так таитяне, не выговаривающие буквы "б", произносят слово "бри-
танцы". - Прим. автора.]
Он чувствовал, что стареет, но так как стареть каждому неприятно, то
он старался убедить себя, что спешить навстречу чужестранцам ему не поз-
воляет чувство собственного достоинства. Огромная пирога перитани, свер-
нув свои большие паруса, уже стояла в лагуне, и белые люди спускали на
