- Сделать? - как эхо повторил он.
Внезапно он выпрямился, лицо его приняло замкнутое, непреклонное вы-
ражение. Расправив плечи, сделав положенный по уставу полуоборот, он
прошел мимо тела, даже не задержавшись возле него, и направился к люку.
Матросы глядели ему вслед. В эту минуту на корме раздался зычный крик
Барта:
- Мистер Босуэлл! Если не ошибаюсь, работа стоит!
Босуэлл, квадратный, приземистый, краснорожий, выскочил на палубу,
будто чертик из коробочки, и, рыча как пес, бросился к матросам, награж-
дая то одного, то другого ударами линька Рев и проклятия длились целую
минуту. Но тут Босуэлл вдруг заметил у своих ног тело Джимми и перестал
вопить. Не прошло и десяти минут, как он приказал Джонсону вылить на го-
лову юнги ведро холодной воды, и вот уже жирная черная муха с жужжанием
кружит над зияющей раной на том месте, где раньше был нос, а глаза успе-
ли остекленеть.
Босуэлл вытянул вперед свою широкую курносую физиономию, видно было,
что он еще не понял, что же произошло, но, повинуясь чутью, опережавшему
неповоротливые мозги, уже насторожился. Матросы молча мыли палубу - ни
единого взгляда в сторону боцмана, ни ворчания. Но Босуэлла не так-то
легко было обмануть. Спокойствие матросов таило в себе угрозу. Недаром
они как будто чего-то ждали.
- Отлично, Босуэлл, - раздался позади голос Барта, - значит, вы тоже
решили отдохнуть?
Босуэлл задрожал, как пес под хлыстом хозяина, но в то же время об-
легченно вздохнул: за его спиной высилась как цитадель громада в целых
шесть футов семь вершков - сам капитан Барт.
- Капитан, - пробормотал он, - юнга умер.
- Сам вижу, - ответил Барт. Он повернулся к матросам, обвел их взгля-
дом и проговорил со своим обычным спокойствием:
- Прикажите бросить тело в воду.
- Без отпевания, капитан? - ошеломленно взглянул на него Босуэлл.
- Вы, кажется, слышали мои слова, - обрезал Барт.
Босуэлл, низенький, всего по грудь капитану, вскинул глаза и, увидев
его ледяное лицо, понял: Барт хочет вызвать мятеж, чтобы задушить его в
зародыше.
Босуэлл повернулся к матросам и прорычал:
- Хант, Бэкер, бросьте тело в воду.
Прошло несколько секунд. Бэкер продолжал скрести палубу, словно и не
слышал приказа. Великан Хант сделал было два шага в сторону Босуэлла,
переваливаясь .на ходу как медведь, но коротышка Смэдж, прошмыгнув за
его спиной, шепнул: "Делай, как Бэкер. Не ходи". И Хант недоуменно оста-
новился, глядя крошечными глазками из-под красных воспаленных век то на
Бэкера, то на Босуэлла.
Лицо Барта вдруг застыло, как бронзовая маска, в непередаваемом выра-
жении презрения. Скрестив на груди руки, вскинув голову, он прочно стоял
на широко расставленных ногах. Неподвижный, как башня, он с высоты свое-
го роста наблюдал возню всех этих людишек, отданных в его полную власть.
- Ну, мистер Босуэлл! - спокойно произнес он. Босуэлл бросился на
Ханта и начал стегать его линьком. Хант, славившийся среди матросов сво-
ей покорностью - недостаток воображения мешал ему ослушаться начальства,
- еще ни разу не подвергался такой экзекуции. Он даже не шелохнулся под
градом ударов, а его тупой, бесцветный взгляд медленно переходил от Бо-
суэлла к капитану, а от капитана к матросам. Босуэлл бил наотмашь. Но
удары не достигали цели: ему самому казалось, что он стегает тюфяк.
- Капитан, - раздался вдруг чистый голос лейтенанта Парсела, - не
разрешите ли вы мне прочитать молитву над телом юнги, прежде чем его ки-
нут в море?
Слова эти прозвучали так, будто на палубу упала молния, даже Босуэлл
перестал бить Ханта. Парсел стоял перед Бартом до нелепости маленький и
хрупкий, и казалось, это юный барабанщик вышел из рядов и, встав у под-
ножия крепости, требует ее сдачи.
Барт ответил не сразу. Матросы с изумлением глядели на прекрасное,
бледное, строгое лицо Парсела. Они знали, что Парсел - человек верующий,
но никто не ждал от него такой отваги.
- Мистер Парсел, - проговорил Барт, - я дал приказ бросить тело в мо-
ре.
- Да, капитан, - вежливо подтвердил Парсел. - Но это противоречит за-
кону...
- Закон на корабле - это я.
- Безусловно, капитан, вы на борту единственный хозяин... после бога.
- Я отдал приказ, мистер Парсел.
- Да, капитан, но нельзя допустить, чтобы Джимми покинул этот мир без
заупокойной молитвы. Среди матросов послышался одобрительный ропот, и
Барт, повернувшись, уставился на смельчаков.
- Мистер Босуэлл, - произнес он после недолгого молчания, указав пре-
небрежительным жестом на третьего помощника, этот человек - мятежник. Он
подбивает матросов к бунту. Арестуйте его, отведите в нижний трюм и за-
куйте в кандалы.
- Я протестую, капитан, - проговорил Парсел, не повышая голоса. - За-
ковать в кандалы офицера - значит грубо нарушить закон.
- Если этот человек окажет сопротивление, мистер Босуэлл, - продолжал
Барт, - примените силу.
Босуэлл стоял в нерешительности, и на его багровой, широкой, с добрый
йоркширский окорок физиономии выразилось смущение. Он медленно прибли-
зился к Парселу и неловким, даже каким-то мягким жестом взял третьего
помощника за локоть. Казалось, он сам испуган этим святотатством: впер-
вые в жизни он осмелился поднять руку на офицера.
- Пойдемте, лейтенант, - пробормотал он. И со стыдливым, почти коми-
ческим выражением добавил: - Пойдемте, пожалуйста. Барт не стал дожи-
даться, пока Парсела уведут в трюм. Он шагнул вперед, подошел вплотную к
Ханту и стукнул его кулаком по скуле, стукнул без злобы, пожалуй, даже
снисходительно. Хант рухнул на палубу. Матросов потряс разительный конт-
раст между невинной зуботычиной, доставшейся на долю Ханта, и тем мощным
ударом, которым он уложил Джимми.
- Смэдж, Маклеод, - скомандовал Барт, - бросьте тело в море.
Коротышка Смэдж, не глядя ни на кого, бросился выполнять приказ капи-
тана. Весь сжавшись, как собака, ждущая удара, он подошел к телу Джимми.
Барт взглянул на Маклеода. Шотландец Маклеод стерпел бы побои за компа-
нию со Смэджем. Но только за компанию. Лицо его передернулось от отвра-
щения, он пожал плечами, сделал шаг вперед и взял труп за ноги. Смэдж
схватил тело под мышки. Все было кончено.
Барт обвел матросов ледяным взглядом. И на сей раз он их укротил. А
теперь они у него попляшут! Пусть никто не ждет пощады, даже коротышка
Смэдж, который выказал такое послушание.
- Стойте! - вдруг раздался чей-то крик. Из люка высунулся Ричард Ма-
сон. Его появление поразило матросов. Они забыли о его существовании.
Смэдж и Маклеод застыли на месте. Мэсон поднялся по ступенькам, выбрался
на палубу, не глядя оттолкнул замешкавшихся у входа в трюм Босуэлла и
Парсела и, шагая как заводной, направился к Барту. Лицо его застыло и
даже под загаром казалось мертвенно-бледным. Не дойдя трех шагов до Бар-
та, он встал навытяжку и произнес с какой-то необычайной торжествен-
ностью:
- Капитан, к сожалению, вынужден заявить вам, что я считаю вас убий-
цей.
- Думайте, прежде чем говорить, мистер Мэсон, - спокойно отозвался
Барт. - Я не потерплю наветов. Произошел, само собой разумеется, нес-
частный случай.
- Нет, - четко проговорил Мэсон. - Это был не просто несчастный слу-
чай, а убийство. Вы с умыслом убили Джимми.
- Вы просто спятили, - сказал Барт. - Я даже не рассердился на этого
мальчишку.
- Вы убили его потому, что я его любил, - продолжал Мэсон монотонно и
вяло. Матросы сразу насторожились. Ни один из них как-то не подумал об
этом, но сейчас, когда капитану было предъявлено обвинение, оно стало
неоспоримо очевидным.
- Если вы, мистер Мэсон, придерживаетесь такого мнения, вы имеете
право привлечь меня к ответственности. Я же подам на вас в суд за клеве-
ту.
Воцарилось молчание, потом Мэсон произнес вялым, бесцветным голосом,
как бы говоря с самим собой:
- Я десять минут размышлял об этом случае у себя в каюте.
И так как он замолк с отсутствующим видом, Барт сухо осведомился:
- Ну и что же?
- Да то, - проговорил Мэсон все с тем же отсутствующим видом, - что
ежели я подам в суд, вас все равно оправдают. А меня затем привлекут за
клевету, разорят судебными издержками и разжалуют.
- Я восхищен вашей проницательностью, мистер Мэсон, сказал Барт. - По
моему мнению, именно так все и произойдет.
- Да, капитан, - продолжал Мэсон бесцветным деревянным голосом. - Вот
поэтому-то я и принял решение. Я не стану привлекать вас к суду.
- Радуюсь вашему благоразумию, мистер Мэсон, - бросил Барт. И доба-
вил, криво усмехнувшись: - Однако мое решение независимо от вашего оста-
ется неизменным. Вы оскорбили меня в присутствии экипажа и по возвраще-
нии в Лондон я подам на вас в суд.
- Вам не представится такой возможности, - проговорил Мэсон безраз-
личным тоном.
И, сунув руку в правый карман сюртука, он вытащил пистолет, недрог-
нувшей рукой прицелился в Барта и нажал курок. Выстрел прогремел оглуши-
тельно гулко. Барт зашатался, потом, не подогнув колен, с почти неправ-
доподобным грохотом, как гигантская статуя, упал навзничь. Тело его
дважды подпрыгнуло на палубе, потом он застыл, вытянув ноги и раскинув
руки. На месте носа зияла дыра. На палубе внезапно воцарилась ничем не
нарушаемая тишина. Матросы издали поглядывали на мертвое тело Барта. Ни
разу еще они не видели своего капитана ни лежащим, ни спящим, и сейчас
он показался им особенно огромным. Наконец они решились приблизиться к
трупу, но двигались медленно, недоверчиво, словно сама неподвижность
Барта таила в себе угрозу. Хотя половина мозга вылетела на палубу, они
словно ждали чего-то - так велика была их вера в его сверхчеловеческую
силу, - ждали, что он вот-вот подымется и встанет. Полтора года их гнула
в дугу его чудовищная тирания, лишила человеческого достоинства, свела
на положение рабов. А сейчас Барт был мертв, но, глядя на труп, они не
испытывали радости, и сами тому удивлялись.
- Кто стрелял? - крикнул Парсел, высовываясь из люка, куда он только
что спустился.
- Стрелял мистер Мэсон, - ответил Бэкер.
- Боже мой, этого-то я и опасался! - воскликнул Парсел, быстрыми ша-
гами в сопровождении Босуэлла направляясь к матросам.
- Полюбуйтесь-ка, лейтенант! - зычно гаркнул Смэдж. -
Помер, сдох окончательно. Матросы холодно взглянули на Смэджа. Барт
умер: оскорблять его бессмысленно, и уж, во всяком случае, не Смэджу так
говорить.
- Упокой, господи, душу его с миром, - прошептал Парсел. Мэсон опус-
тил руку с зажатым в ней пистолетом. Он растерянно глядел на труп Барта.
- Матросы, назад! - раздался вдруг чей-то крик. В двух шагах от кучки
матросов стоял держа в каждой руке по пистолету второй помощник капитана
Дж. Б. Симон. Цвет лица у него был желтоватый, губы тонкие, нос острый и
длинный. Хотя он никогда не зверствовал, матросы не любили его. Сам Си-
мон считал себя неудачником, и сознание загубленной жизни превратило его
в желчного, придирчивого человека.
- Назад! - вопил Симон, наставив на матросов дула пистолетов. - И не-
медленно за работу! Отныне - я капитан корабля. И первый, кто посмеет
меня ослушаться, получит пулю в лоб. Все оцепенели от неожиданности. Од-
нако матросы не отступили, вопреки команде Симона. Во всяком случае,
никто не испугался. Скорее уж матросов неприятно поразила неуместная, с
их точки зрения, выходка Симона.
- Командование должно перейти к мистеру Мэсону, лейтенант, - прогово-
рил Маклеод. - Ведь мистер Мэсон первый помощник капитана.
Симон люто ненавидел шотландцев. В течение полутора лет он по любому
поводу придирался к Маклеоду. И теперь его вмешательство привело лейте-
нанта в ярость.
- Грязный шотландец! - завопил он, наставляя на матроса пистолет. -
Только пикни, и твои мозги мигом пойдут на корм рыбам. Маклеод поблед-
нел, глаза его сверкнули, и он нащупал в кармане рукоятку ножа. Еще ник-
