рограде, а я - в Ленинграде.
Я не стал им говорить, как я люблю мою саамскую землю.
Немецкие шпили, итальянские колонны, русские купола, египетских
сфинксов, - в центре.
И рыжие сосны, седые валуны, темные озера - вокруг.
И гранит вдоль рек наверху и вдоль тоннелей внизу.
Снег осенью.
И дождь зимой.
Город-сон.
Город-корабль.
Город, восставший из топи блат.
Блатной город.
Восстающий всегда против тьмы - будь это тьма врагов или тьма ночей.
Белые ночи - наши питерские сны...
* * *
Прощай, Дания, моя добрая знакомая! Здравствуй, Россия, моя прекрас-
ная незнакомка! Ни одна страна не меняется так за несколько дней, как
Россия.
* * *
Мой путевой блокнот исписан почти до конца. Осталось несколько лист-
ков. Поэтому записи становятся все короче.
* * *
Дания - как Даная: на нее падает золотой дождь.
* * *
Способов заработать деньги - бесчисленное множество.
В Копенгагене я видел человека со скрипкой в руках и шапкой у ног.
Это было утром. Шапка была пуста. Он настраивал скрипку. А вечером я его
увидел опять. На том же месте. Он все еще настраивал скрипку. Но шапка
уже была полна денег.
Я спросил его, почему он так долго настраивает скрипку? Неужели тре-
бования к музыкантам в Дании так высоки?
- Нет, - улыбнулся он. - Просто я не умею играть.
В Дании к русским относятся хорошо, потому что русских там нет.
* * *
В Копенгагене я видел плакат - русский мужик с ножом и пистолетом - и
подпись: "Welcome to Russia!" (Добро пожаловать в Россию!).
* * *
В нашей стране если нет очереди, значит, ничего нет, а если есть оче-
редь, значит, тебе ничего не достанется.
Датчане показали мне агрегат для сбора, транспортировки и переработки
пищевых отходов.
- У вас есть такие агрегаты? - спросили они.
- Нет, - сказал я. - У нас нет пищевых отходов.
* * *
Не верю, что в Дании есть настоящие леса. Наверно - только игрушеч-
ные. Как театральные декорации. Лампочки, наверно, разноцветные в вет-
вях. Вороны, говорящие по-немецки. Самый крупный зверь - заяц. Причем -
один на весь лес. А перед входом в лес, наверно, заставляют людей выти-
рать ноги.
* * *
Жизнь датчанина безрадостна. Чем еще можно обрадовать человека, у ко-
торого все есть?
Жизнь русского - сплошная цепь радостей. Достал сахарный песок - ра-
дость! Пустили горячую воду - радость! Пустили холодную - радость двой-
ная!
Каждую радость надо обмыть. Достал соли - обмыл. Достал мыла - обмыл.
Достал бутылку - обмыл двумя.
* * *
Копенгаген - красивый город, но только для тех, у кого много денег.
* * *
Наше правительство призывало народ строить коммунизм, потому что на
собственном опыте убедилось, как хорошо жить при коммунизме.
* * *
При социализме не будет богатых, а при коммунизме - и бедных.
* * *
Сколько лет нам говорили, что миллионы людей на Западе живут за чер-
той бедности, но не говорили, что их черта бедности выше нашей черты бо-
гатства.
* * *
Датчанин, оставляя свою машину, не снимает с нее даже дворники. А
русский снимает даже колеса. И не только со своей машины.
* * *
Больше всего меня удивляет не то, что у нас чего-то нет, а то, что у
нас еще что-то есть.
* * *
В России два святых: один - Пушкин, а другого все время меняют.
* * *
Русская природа очень своеобразна: она вредит нашему сельскому хо-
зяйству, но помогает нам во время войн.
* * *
В Копенгагенском университете я читал по-английски свои юмористичес-
кие миниатюры. Все очень смеялись. Оказалось - над моим плохим английс-
ким.
* * *
Кем работают наши на Западе? Хирург работает мясником. Математик -
кассиром. Художник - маляром. Скульптор - штукатуром. Адмирал - швейца-
ром. Парикмахер - постригальщиком газонов. Пианистка - машинисткой. Ди-
рижер - регулировщиком уличного движения. А вот у сатирика большой
спектр профессий: дворник, мусорщик, сантехник, ассенизатор, могильщик.
* * *
Голос стюардессы прервал мои размышления:
- Мы подлетаем к России. Затяните потуже пояса.
* * *
Маленькую Данию можно сравнить с большим магазином. В этом магазине
есть все. Яблоки - как биллиардные шары: все одинаковые, крепкие, блес-
тящие. Если на яблоке есть хотя бы одна царапина, оно не пересечет гра-
ницу Дании. Ни в том, ни в другом направлении.
Хотел бы я там жить? Нет. Невозможно жить в магазине. Все время будет
тянуть домой. Рассказывать друзьям, что ты ел своими глазами, показать,
что на тебе надето.
Но если ты здесь выйдешь на улицу в том, что там на тебя надели, тебя
обдерут, как елку в конце января.
Там глупо хвастаться, а здесь - опасно.
Нет, конечно, маленькая Дания - не только большой магазин, но и
большой стадион, большой музей, большой работяга. Но уезжать туда?..
Нет, лучше здесь - вместе с оставшимися в живых вытаскивать из мусора,
грязи, слез и крови то, что нам приходится называть этим красным словом
- родина.
Копенгаген - Ленинград. 1988 г.
Военный мир
Расскажите это своей бабушке.
Русская поговорка
Расскажите это солдатам морской пехоты.
Английская поговорка
Я служил в ракетных войсках. Ракеты были с ядерными боеголовками.
Местные жители называли их "болеголовками". Вероятно - потому, что имели
от них головную боль.
В лесу, где стояла наша дивизия, было полно грибов. Причем - все бе-
лые. И рыжики, и мухоморы, и красные, и черноголовики - все белого цве-
та.
И это понятно: радиационный фон в лесу превышал допустимое количество
рентген.
Но местных жителей это не смущало, потому что грибов они не ели. А
только собирали. Смущало это покупателей на рынке.
- А они не заразные? - спрашивал какой-нибудь хитрый покупатель у
старухи-грибницы.
- Откудова? - говорила старуха и разрезала гриб ножом. - Вишь? Ничего
нет! Ни одного рейгана.
Если же покупатель продолжал сомневаться, нет ли в грибах какой дру-
гой химии или физики, ему объясняли:
- А если и есть. Так что? Ты их кушай в противогазе.
* * *
В армии считается, что главное на войне - это аккуратно пришитый под-
воротничок и умение ходить строем. Блеск ума в армии заменяют на блеск
сапог. Причем сапоги чистят почему-то перед едой. Солдат занят своим
внешним видом больше, чем голливудская кинозвезда. Он все время что-то
стирает, подметает, смазывает, скребет, моет и моется сам. Такое
чувство, что солдат все время готовится не к нападению противника, а к
свиданию с девушкой.
И это действительно так. Я даже знаю имена этих девушек. Их зовут:
Поверка, Проверка, Тревога, Патруль и Инспекция.
Да! Инспекция - это девушка: она никогда не появляется вовремя, при-
чем в то время, которое сама же и назначила; но ждешь ее всегда, она
снится тебе даже ночью; а как ты готовишься к встрече с ней! - приводишь
в порядок свою одежду, аккуратно застилаешь кровать, драишь пол, качаешь
мышцу, учишь слова, которые ласкали бы ее слух; а когда наконец с ней
встречаешься, забываешь все, что должен был ей сказать, мнешься, облива-
ешься потом, оттого что не знаешь, как она к тебе относится, что взбре-
дет ей сейчас в голову и больше всего боишься ее приговора: "Нет, ты -
не настоящий мужчина!"
* * *
Можно представить себе наши чувства, когда мы узнали, что из штаба
округа к нам едет инспекция! Инспектировать нас в стрельбе.
Командование полка стало думать, как нам лучше отстреляться.
Перебрали уйму вариантов, вплоть до поголовной дизентерии, чтобы вся-
кие инспекции нас за версту обходили. И наконец остановились на следую-
щем.
Насыпать перед мишенями гравий. Если пуля-дура смажет, она попадет в
гравий, а гравий-молодец отскочит и попадет в мишень!
- А если дура-пуля смажет и мимо дурака-гравия? спросил командир пол-
ка.
- А мы подстрахуемся, - сказали командиру. - Посадим орла-снайпера на
дерево.
И вот приезжает инспекция во главе с генералом.
- Кто отстреляется на "отлично", - говорит генерал, - тот получит от-
пуск на родину с завтрашнего дня.
Начали мы стрелять - и генерал бледнеет. Получается, что с завтрашне-
го дня в отпуск идет весь полк.
Потом генерал багровеет, потому что, видно, что-то смикитил, и гово-
рит:
- А может ли кто-нибудь из вас промазать?
И надо же! - никто промазать не может. Хотя стараются.
Вдруг один смазал.
- Стоп! - обрадовался генерал. - Посмотрим, действительно ли он сма-
зал.
Идем. Все видят: вокруг мишеней - гравий. Под деревом - снайпер.
Кровь - на заднице.
В отпуск мы, конечно, не поехали, но "отлично" получили. За солдатс-
кую смекалку.
* * *
Наш полк охранял ракетные точки. Перед заступлением на дежурство на-
чальник караула нас инструктировал:
- Задача охраны. Первое - не допустить проникновения на охраняемый
объект потусторонних лиц. Второе - если таковые лица проникли на охраня-
емый объект, не допустить ими запуска ракеты. Третье - если запуск раке-
ты ими произведен, расстрелять ракету из автомата.
Что делать, если ракета из автомата не расстреляется, начальник кара-
ула не объяснял. Но ясно было всем: застрелиться.
* * *
Я все не мог понять, от кого охраняют ракету. Потом я понял: ракету
охраняют не столько от врагов, сколько от своих. Чтобы ее не растащили
на хозяйственные нужды, сувениры, украшения и просто так: "А чего она
без дела стоит?" Потом я понял, ЧТО охраняет вообще армия: она охраняет
себя.
* * *
Солдат, несущий охрану, должен владеть не только оружием, но и прие-
мами рукопашного боя.
Занятий по рукопашному бою у нас было не очень много. Точней - одно.
Вел его капитан, владевший приемами как рукопашного боя, так и ногопаш-
ного.
Он построил нас в шеренгу и сказал:
- Кто хочет вступить со мной в единоборство?
И тут же, не дав нам опомниться, вызвал из строя самого маленького и
хилого солдата. Мы его так и звали - Хилуй.
Хилуй вышел из строя, снял автомат и положил его на землю.
- Бросок через бедро! - объявил капитан и бросил через бедро Хилуго.
Хилуй поднялся, а капитан обратился к остальным:
- Кто может повторить?
- Я! - сказал солдат по фамилии Доценко. - Только сильно не бросайте.
- Да не я должен бросать, а ты, - объяснил ему капитан.
Доценко взял Хилуго за шкирку и бросил. Правда, не через бедро, а че-
рез что-то другое.
- Не так, - сказал капитан и бросил Хилуго еще раз. - А теперь, - ка-
питан кивнул на Хилуго, - представьте, что у него - нож .
Хилуй весь напрягся.
- Не так держишь нож, - сказал капитан.
Хилуй сжал пустую руку в кулак.
Капитан крикнул "Йя!" и ударил Хилуго ногой по запястью.
- Нож выбит, - сказал капитан.
И тут Хилуй, шатаясь, поднимает за дуло свой автомат и говорит капи-
тану:
- А теперь представьте, что у меня в руках иичего нет.
И врезал капитану прикладом.
Капитан крикнул "Йя!" и упал.
Больше рукопашным боем с нами никто не занимался.
* * *
Мы иногда сами занимались. Один парень у нас чего-то не поделил с
другим из соседнего полка. Пошел туда разбираться.
Через час приползает обратно. Морда - как у колобка к концу дороги.
- Что, - говорим, - с тобой, Валера?
Он сплюнул кровью и говорит:
- Будут знать!
* * *
А генерал приезжал к нам еще раз со своей внезап-ной проверкой, о ко-
торой мы знали за месяц.
Подкатывает он, значит, к воротам нашей дивизии. А там для него сол-
дат тополя из брандспойта моет.
Увидел генерала - выпустил из рук брандспойт, чтобы честь отдать. А
брандспойт как вырвался на свободу, так и окатил генерала.
Генерал ничего не ответил. Сел, обмоченный, обратно в машину и назад
уехал.
И больше у нас никогда не появлялся.
А наш командир хотел этого поливальщика даже наградить, потому что
благодаря ему вся дивизия вышла сухой из воды.
