стала плавиться темными горошинами. Из всех казней и пыток, какие я
знал, я не мог выбрать наиболее достойной моего врага. Я задавался воп-
росом, почему в художественной литературе герои-слабаки, к которым прис-
тают хулиганы, в финале рассказа все-таки побеждают. Они пользуются под-
держкой зверей. Или запускают противнику камнем в глаз. Или же записыва-
ются в секцию бокса и уже в честном бою клепают этому муромою, сколько
он заслужил. Я спустился по лестнице и в дверях парадняка столкнулся с
Вовкой.
- Давно пришел? - спросил он.
- Только что, - как можно веселей сказал я.
- Сейчас портфель закину - и идем в футбол.
Футбол - великая игра! Здесь забывается все на свете: и двойки, и
зубная боль, и необходимость пробовать домашнее печенье маминой знакомой
Дины Никаноровны. Мы играли трое на трое. Я люблю играть трое на трое.
Потому что, играя трое на трое, мячом владеешь дольше, чем одиннадцать
на одиннадцать. Вдруг все замерли.
- Борька идет, - тихо сказал Вовка, будто все мы были слепыми.
Не вынимая сигареты изо рта, Борька дружелюбно крикнул:
- Ну-ка, мелочь, откинь шарик - мастер побацает!
Получив мяч, Борька несколько раз подбросил его ногой, словно что-то
припоминая, потом сделал замысловатый финт невидимому сопернику и, круто
развернувшись, что есть силы вдарил по воротам, которые нам заменяла же-
лезная стенка гаража. Стенка зазвенела, а Борька загоготал.
- Коломбо Белые Гетры! - воскликнул он и снова, выйдя один на один со
стенкой, забил гол. - А ну, который воротчик, становись!
Вовка с готовностью поплелся к воротам.
- В какой угол? - спросил Борька, держа ногу на мяче.
Вовка криво улыбнулся и сказал, что ему все равно, в какой угол.
- Левый верхний, - сказал тогда Борька и стукнул.
Вовка увернулся, и мяч попал в то место, где до этого стоял Вовка.
- Коломбо Белые Гетры! - издал свой страшный клич Борька и обратился
к нам: - Ну что, зеленка, играем?
Мы дружно молчали.
- Мне только - воротчика, а вы все, - сказал он, и игра началась.
Борька прошел трех из пяти наших и с криком "Коломбо Белые Гетры!"
несся на меня. Я глубоко вздохнул и бросился к нему в ноги.
- Подкаты не делать, - строго сказал Борька, поднимаясь. - Я в костю-
ме, - и вышел опять на меня.
На этот раз я отступал, выжидая, когда мой противник ошибется. Борька
зачастил ногами, и я, уловив момент, выбил мяч и, перепрыгнув подстав-
ленную мне ногу, послал его в ворота. А Борька, сделав шпагат, протерся
коленом по земле.
- Спокуха. Все в рамках, - сказал он, скидывая пиджак и подворачивая
штанины. - Только мне - еще игрока. А то компот у вас будет слишком жир-
ный.
Я мотнулся влево, а сам с мячом ушел вправо. Борька хотел взять меня
на корпус, но только слегка погнул водосточную трубу. Счет стал 2:0.
Борька дал Вовке подзатыльник и потребовал себе нового вратаря и еще од-
ного защитника. Следующий мой мяч Борька отбил рукой.
- Пендель! - заорал он, и, согнав с ворот нового голкипера, стал отс-
читывать одиннадцать шагов.
- Семимильными меришь, - сказал нерешительно кто-то.
- Я те дам - семимильными, - объяснил Борька и встал в ворота. - Бей,
огурец!
Я разбежался.
- У! - сказал мне Борька в момент удара.
И эхом ему ответил гул гаража за спиной. Ребята уже не играли, а,
прислонившись к стене дома, молча наблюдали за нашим поединком. Борька
бегал, вылупив глаза, и теперь только старался подальше отбить мяч. Два
раза он впиливался в мусорный бак и раз опрокинул на себя ящики, порвав
гвоздем рубаху. Меня же подхватывала и несла к воротам противника ка-
кая-то волна. Я делал обманные движения, то взрывался на старте, то рез-
ко останавливался, заставляя соперника проскакивать мимо мяча, и бил по
воротам - головой, носком, баночкой. При счете 6:0 открылась форточка, и
знакомый голос вытянул меня из этого урагана. Я остановился.
- Что, струсил? - тяжело дыша, проговорил Борька. В его волосах бол-
тался картофельный очисток.
- Меня уроки зовут делать, - сказал я. - Но я не пойду.
- Почему не пойдешь? - спросил Борька. - Мать надо слушаться.
На другой день, когда я зашел к Вовке-хранителю мяча, его опять не
оказалось дома. Я раскачивался на приступке Вовкиного парадняка, когда
появился Борька, как всегда куда-то спешивший. Я не в силах был отвести
завороженного взгляда от его спокойного лица. Поравнявшись со мной,
Борька встал на якорь:
- Здорово, отец!
- Здорово, - нахально ответил я, заряженный в любой момент отсюда
слинять.
Борька поставил ногу на приступок и, подумав, спросил:
- Слушай, а вот в Америке этой, в Бразилии, там что, только професси-
ональный футбол, а любительского нету?
- Вроде нету, - осторожно ответил я.
- Ясненько, - сказал Борька.
Мы помолчали.
- Слушай, - опять спросил он, - а эти самые бразильцы что, и при дож-
дике играют?
- Вроде не играют, - все больше недоумевая, чего от меня хотят, ска-
зал я.
- Так это что ж, - спросил Борька и захихикал, - если, к примеру, до
конца матча осталось пять минут - и вдруг дождь, то счет аннулируется?
- Счет аннулируется, - прошептал я.
- О! - воскликнул Борька и, довольный, расхохотался. - Понял? Там
хоть двадцать-ноль выигрывай, а туча набежит - и все: счет аннулируется.
Мы еще помолчали.
- Ну, покеда, корешан, - наконец сказал он. - Я почапал. Меня еще
телка-люкс ждет. Держи корягу.
И я ощутил в своей руке теплую шершавую ладонь неизвестного мне раз-
бойника Коломбо.
