33 зерна. О-о-о! Это очень похоже на кучу, но в действительности ку-
чей здесь и не пахнет. Куча нас ждет впереди.
34 зерна. Не куча. Наполеон.
35 зерен. Куча! Шутка.
36 зерен. Спорнем, что не куча?
37 зерен. Жена сказала, что - куча, - и уехала к матери.
38 зерен. Ставлю бутылку, что не куча!
39 зерен. Непонятно. Я звонил брату в Иркутск, он сказал, что - куча
и пора завязывать.
40 зерен. Неужели - куча?! Нет, мираж. Поверьте мне, старику, что и
это еще не куча.
41 зерно. Я звонил Эвбулиду - он послал меня к Фейербаху.
42 зерна. Куча. Большая китайская энциклопедия.
43 зерна. Пропускаю.
44 зерна. Это тоже неинтересно.
45 зерен. Всю ночь лил дождь.
46 зерен. Умер внук. Диагноз: поздний склероз.
47 зерен. Отпуск.
49 зерен. Отпуск.
50 зерен. Похудел на 100 г и поправился на 7 кг.
51 зерно. Куча! Указ Президиума Академии наук.
Убедительная победа научной мысли! Именно так ведется поиск рацио-
нального зерна.
Приношу благодарность всем, кто помог мне в этом нелегком труде.
Поздравляю всех с кучей!
Теория информации Популярная статья
Информация - это передача сведений.
Иными словами, информация - это передача по каналу связи сообщений,
которые не известны заранее с полной определенностью.
Выражаясь ясней, информация - это передача неопределенных сообщений,
которые допускают количественные выражения, а не конкретную природу са-
мих сообщений, определяющих возможность их передачи.
Попросту говоря, информация - это фиксирование некоторой последова-
тельности сообщений в кодированной форме, при которой данная последова-
тельность однозначно восстанавливается, если принять в качестве меры
среднее значение длины кодовой цепочки.
Чтобы лучше понять это, попробуйте зрительно представьте себе опреде-
ленную величину такого множества, которое обладает формальными свойства-
ми асимптотического характера, то есть, грубо говоря, соответствует раз-
нице между совокупностями бесконечно малых величин, направляющих их дея-
тельность в сторону совместной плотности.
А как вам хорошо известно из повседневного опыта, правильная передача
суждений путем индексирования вектора при элементарном критерии и обрат-
ного перевода легко можно реализовать. Чем? Да хоть тем же дескриптором.
А чтобы сделать это с абсолютной точностью, качественными особенностями
раздельных условий контрафактического множества в общем-то можно и пре-
небречь.
На практике все выглядит гораздо проще - и передача конверсного суж-
дения при помощи мультиполярной просеквенции сводится к такому бытовому
вопросу, с которым мы сталкиваемся буквально на каждом шагу: как монади-
ческий предикат в номологическом высказывании преобразует интразитивные
отношения в контрадикторные? Ну, все мы учились в школе и хорошо знаем,
что в качестве рекурсии обычно используется ингерентный демиктон.
Что я хочу этим сказать? Этим я хочу напомнить одну старую добрую ис-
тину, которая гласит: каузальная импликация полуструктурного антеценден-
та (а говоря короче, цинерарный штейгер эмульгаторного шеврета) партици-
пирует мажоритарный ноумен в коннекторный амфис, что понятно и ребенку.
Думаю, каждому доставит удовольствие - взять первую попавшуюся экспо-
нибилию, субсумция которой выше обычного сигнитивного релатума (а честно
говоря, просто-напросто с большей жоквенцией) и неспеша чилибухать цу-
гельфаком до ее полной импредикабельности.
Многие, конечно, будут смеяться, если я возьму на себя смелость ут-
верждать, что каскадный эксфолиатор инкорпорирует когнитивную инскрип-
цию, хотя и не очень дымбирольно. Но такова суровая правда жизни: аду-
лярный катафорез в дарсонвализационном амблигоните, как ни печально, н
все-ж-таки гренажирует боскетный матриомикоз.
Таким образом, в данной статье я попытался в живой, доступной форме,
не прибегая к строгой научной терминологии, изложить некоторые основы
теории информации.
Психические болезни Докторская диссертация
В ходе своей многолетней практики лечения психических болезней я сде-
лал несколько открытий. Начну с МАНИИ ПРЕСЛЕДОВАНИЯ.
Мания преследования - это такая мания, когда больному кажется, что
его преследуют. А потому он принимает ненужные меры предосторожности,
как то: не спит, боясь ограбления; не ест, боясь отравления, и т. п.
Тетрадь с этим открытием я всегда ношу с собой.
Вы что-то сказали? Нет? Простите!
Такая мера предосторожности вызвана тем, что некоторые лица хотят
присвоить себе мое открытие. Не случайно в столовой мне долго не дают
обед. Ведь нужно время на то, чтобы растолочь алмаз и всыпать его в пи-
щу.
Вы что-то сказали? Нет? Простите!
Второе мое крупное открытие связано с МАНИЕЙ ВЕЛИЧИЯ. Я открыл, что
мания величия - это такая мания, когда больному кажется, что он сын ца-
ря, или сын полководца, или сын буфетчицы, или сделал великое открытие.
Кстати, поскольку это великое открытие сделано мною лично, хотелось бы,
чтобы и названо оно было моим именем.
Вы что-то сказали? Нет? Простите!
История этого великого открытия такова. Ко мне пришел человек и наз-
вался внуком писателя Толстого. Хотя известно, что внуков у Толстого не
было, а был лишь один правнук. И им, как вы знаете, являюсь я. О чем я
неоднократно заявлял публично и что может подтвердить мой друг - отец
Достоевского.
Вы что-то сказали? Нет? Простите!
Когда я объяснил самозванцу, что у него обыкновенная мания величия,
он стал показывать мне какие-то бумаги, документы и фотографии.
Тут я сразу открыл, что мания величия сопровождается агрессивностью.
Это новое открытие возбудило во мне такую творческую энергию, что я ска-
зал грубияну: "Ты глуп как сивый мерин!" - и вытолкал из кабинета непро-
шенного гостя.
Вы что-то сказали? Нет? Простите!
Далее. Я открыл, правда, не помню, при каких обстоятельствах, бо-
лезнь, которая называется... как же она называется?.. которая называется
ПОТЕРЯ ПАМЯТИ. К сожалению, я забыл, где потерял тетрадь с этим открыти-
ем, и поэтому сразу перехожу к другому заболеванию - СКАЧКООБРАЗНОСТИ
МЫШЛЕНИЯ.
Вы что-то сказали? Нет? Простите!
От скачкообразности мышления я сразу перехожу к следующей болезни -
ВЕРБАЛЬНЫМ ГАЛЛЮЦИНАЦИЯМ, то есть слуховым обманам чувств.
Вы что-то сказали? Нет? Простите!
При этом заболевании больной слышит навязчивый...
Вы что-то сказали? Нет? Простите!
Больной слышит навязчивый голос, которого нет.
Эта болезнь была открыта случайно. Я шел по коридору и думал о науч-
ных открытиях. Вдруг из шкафа кто-то мне говорит: "У тех, кто много ду-
мает, возникают слуховые обманы чувств. Садись и пиши диссертацию!"
Я, конечно, ответил: "Вы что-то сказали? Да? Спасибо!" И под его дик-
товку записал все, о чем я здесь говорил.
Надеюсь, вы не оставите мои открытия без внимания... мания... ма-
ния... мания...
Загадочный портрет История одной находки
На картине мировой живописи есть еще белые пятна, иными словами -
темные места. Таким темным местом явился для меня один портрет, яркий
документ своей эпохи. Но какой эпохи? - оставалось загадкой. Месяцы кро-
потливого труда в БАНе, а говоря точней в Библиотеке Академии наук - не
принесли заметных результатов.
Тогда я вновь посетил тот зал и посредством одного из пальцев стал
осторожно осматривать картину. Здесь-то мне и пришла на помощь служи-
тельница, проснувшаяся от шума.
"Что вы делаете?! - закричала она. - Это же XIX век!"
"Как?! - ахнул я. - Этот яркий документ эпохи дошел до нас из XIX ве-
ка?!"
И служительница объяснила: "Мы барахло не вешаем! У нас сугубо XIX
век! Потому как при входе в зал - объявление: "Искусство XIX века"!
Загадка была разгадана. Оставалось только узнать, кто же он, автор
этого портрета? Месяцы кропотливого труда в БАНе, а говоря короче - в
Библиотеке Академии наук - не принесли заметных результатов. Был только
установлен размер полотна.
И вновь я посетил тот зал и посредством указательного ногтя стал ос-
торожно колупать краску. И вновь мне пришла на помощь проснувшаяся слу-
жительница.
"Не хапай пальцами картину Кипренского!" - закричала она.
"Как?! - ахнул я. - Это полотно принадлежит кисти Ореста Адамовича
Кипренского, художника самобытного дарования?"
И служительница объяснила: "Внизу подпись. Очи-то разуй!"
Я снял очки: действительно внизу стояла подпись - Кипренский.
Загадка была разгадана окончательно. Оставалось только узнать, кто же
изображен на портрете. Я уже запарился в БАНе, а попросту говоря - в
Библиотеке имени Академии наук, - но картина не прояснялась. Было уста-
новлено только, что портрет - задумчив, кучеряв, в бакенбардах и с рука-
ми, сложенными на груди.
И вновь я посетил тот уголок и посредством верхних конечностей стал
осторожно ощупывать бесценное полотно. И вновь мне пришла на помощь
проснувшаяся служительница.
"Руки прочь от Пушкина, бурбон!" - закричала она.
"Как?! - ахнул я. - Это портрет отца нашей литературы Пушкина?"
И служительница объяснила: "Вот же табличка присобачена!"
Я снял с очков пот: действительно рядом была присобачена табличка:
"Кипренский. Портрет Пушкина".
Страшная догадка мелькнула в моей голове! Я положил руку на плечо
скромного труженика охраны памятников старины и сказал: "Знаете ли вы,
старина, немым свидетелем чего сейчас являетесь? Вы являетесь свидетелем
разгадки портрета Пушкина, автора текста к песне "Подъезжая под Ижоры"".
И служительница сказала: "Идите в баню!"
И я действительно пошел отмываться в баню при Библиотеке Академии на-
ук.
Загадка была почти разгадана. Оставалось только узнать, чьи отпечатки
пальцев на замечательном портрете Пушкина?
Волосы не зубы - отрастут Воспоминания писателя
Писать я начал рано: когда стал лысым. Тогда, знаете ли, гимназисты
были другими: их стригли до основания и каждый день. Об этом-то я и на-
писал свой первый рассказ. Но показать его товарищам не решился и потому
прочел им вслух. Гимназисты слушали молча и засмеялись только в одном
месте - над фразой: "Волосы не зубы - отрастут".
Тогда-то я и понял, что мое призвание - литература, - и помчался к
Аркадию Аверченко - редактору тогдашнего "Сатирикона". В редакции я
страшно волновался: не знал, куда деть руки, ноги, глаза, что прочесть -
какую именно строчку из рассказа. Но Аверченко прочел сам и сказал:
- Рассказ не получился. Но есть удачная фраза: "Волосы не зубы - от-
растут".
Эти слова крупного литератора (он уже тогда весил килограммов сто)
вдохновили меня, и, спустя четыре года, я переделал фразу в стихотворе-
ние.
Долго я не решался показать его известному поэту тех лет Сергею Есе-
нину. Наконец я встретил его на Невском проспекте, воспетом с такою чуд-
ной силой Блоком. Есенин по обыкновению своему был в лаптях, в цилиндре,
с собакой Качалова и с женщиной, смутно напоминавшей мне Шаганэ. Сергей
Александрович восторженно принял революцию, но, прочтя мое стихотворе-
ние, хрипло сказал:
- Голубая... Голубая муть! Кроме последней фразы: "Волосы не зубы -
отрастут".
Именно тогда я понял: только трудом можно достичь сияющих вершин дра-
матургии, - и развернул полюбившуюся всем фразу в пьесу.
Долго я не решался ее показать агитатору и горлану нашей литературы
Маяковскому. Но когда пришел к нему в седьмой раз, Владимир Владимиро-
вич, уже освободившийся от оков футуризма, пригласил меня к себе и,
прочтя мою пьесу прямо на лестнице, в течение минуты, сказал во весь го-
лос, не разжимая папиросы:
- Д-д-дрянь! Есть, впрочем, одна фраза: "Волосы не зубы - отрастут".
Взрастивший не один десяток писателей, Горький в это время болел, и
врачи ему строго-настрого запретили читать мой роман-трилогию под назва-
нием "Волосы не зубы - отрастут". Но, человек высокой культуры, Алексей
