соткали сеть пространства-времени, - еще медленнее. Но все же течет, течет
неумолимо. От гигантских серых зданий остались одни развалины, рухнула
башня-гриб, пирамиды рассыпались в прах. От улльского ветролома не
осталось и следа, и вот уже тысячу лет здесь не приземлялся ни один
корабль. Ул-менналеты, их совсем мало, робко жмутся в тень, всюду
сопровождаемые прирученными панцирными прыгунами. Даньлаи, что при помощи
своих цилиндров несколько тысячелетий скакали с планеты на планету,
скатились к насилию и анархии, креши сгинули совсем, линкеллары
порабощены, и только корабли-призраки по-прежнему беззвучно скользят среди
звезд.
Солнце перекрестка Вселенной меркнет.
В пустынных тоннелях под руинами Холт идет от звезды к звезде.
Джорж Р.Р. МАРТИН
ПОРА ЗАКРЫВАТЬСЯ
Пер. В.А.Вебера
Конец света наступил в обычный, ничем не примечательный вторник.
Дождь зарядил чуть ли не с полудня, так клиент, как говорится, не
валил валом. Хэнк протирал высокие стаканы для пива и выслушивал жалобы
Барни Дэйла на его семейную жизнь. Жалобы эти он слышал и раньше, причем
неоднократно, но другого занятия просто не было. Любители пропустить
рюмочку после работы давно ретировались, так что за стойкой остался один
Барни.
- Что бы я ни сделал, ей все не нравится, - бубнил Барни, пожилой
низкорослый лысеющий мужчина, которого жена терроризировала уже добрых
сорок лет. О последних пяти годах Хэнк знал практически все. - Она просто
бесится, если я выпью пива, и она больше меня. Она...
Тут дверь распахнулась и в дверном проеме возник Милтон, мокрый и
злой. Он стоял, обшаривая глазами зал, а позади него дождь барабанил по
блестящему от воды асфальту.
- Где он? - спросил Милтон. - Я намерен убить этого сукиного сына,
клянусь вам.
Хэнк вздохнул. Похоже, опять придется утихомиривать буяна.
- Сначала закрой дверь, Милт. Дождь мочит ковер.
- О, - выдохнул Милтон. Несмотря на вспыльчивость, парень он был
очень добрый, хотя едва ли кто мог такое подумать, взглянув на здоровяка
ростом под два метра, с кулаками размером в кирпич, только в два раза
крепче. - Извини, - он осторожно прикрыл дверь и большими шагами
направился к стойке. Промок он насквозь, даже в ботинках хлюпала вода, и
буквально излучал злость.
- Как обычно, Милт? - Хэнк вытер очередной стакан полотенцем и
поставил рядом с другими, уже прошедшими экзекуцию.
- Да, - Милтон плюхнулся на стул рядом с Барни, который не сводил с
него изумленных глаз. - И скажи мне, когда здесь появится этот мерзавец?
- На кого это ты так взъелся? - спросил Хэнк, который уже взялся за
бутылку мятного ликера, чтобы приготовить коктейль "кузнечик".
- На Грязного Пита, - пробурчал Милтон. - Я сверну его тощую шею. Где
он, черт побери? По вторникам он отирается здесь, не так ли? Этот мерзавец
от меня не спрячется, будьте уверены.
Хэнк поставил на стойку картонную подставку, на нее - бокал с
коктейлем. Милтон обхватил бокал огромной ручищей, одновременно взглянув
на Барни, словно ожидая, что тот просветит его насчет местопребывания
Грязного Пита. Но Барни Дэйл в этот самый момент нашел что-то очень
интересное на дне своего стакана для пива.
- Ты пришел слишком рано, - ответил Хэнк. - Он появится около десяти.
Милтон отпил из бокала и прорычал что-то нечленораздельное.
Барни поднял свой пустой стакан и просительно улыбнулся. Хэнк взял
его и протянул Барни другой, с пивом.
- А как вы узнаете время его появления, Хэнк? - спросил Барни, беря
стакан. - Вы один из тех экстрасенсов, статьи о которых из "Энкуайэра" моя
жена читает мне вслух?
Хэнк улыбнулся.
- Никакой я не экстрасенс. Просто я знаю своих завсегдатаев. Мне
известно, где они живут, чем зарабатывают на жизнь, сколько у них детей,
на каких машинах они ездят. И уж конечно, время их появления в баре. Пит
обычно заявляется рано, за исключением вторников, да и то летом. По
вторникам он обычно ходит в кино или на футбольный матч. А за пару часов
до закрытия добирается и до меня.
- Я подожду, - грозно заявил Милтон. - А когда этот сукин сын придет,
расшибу ему голову. Вот увидите.
- Разумеется, увидим. - Хэнк опустил стакан для пива в автоматическую
мойку. Он не любил драк в своем заведении, но на этот раз не слишком
волновался. Он действительно знал своих завсегдатаев. Под действием
спиртного Милтон заметно мягчел. А пропустив несколько "кузнечиков",
превращался в игривого котенка. Так что голове Грязного Пита ничто не
грозило. - А чем тебе так насолил Пит? - спросил Хэнк, полагая, что лучше
побеседовать с Милтоном, чем выслушивать надоевшие жалобы Барни. - Я
думал, вы друзья.
- Друзья! - проревел Милтон. - Я убью эту тварь! Он меня надул. Вот,
посмотрите, - он вытащил из кармана какой-то предмет и бросил на стойку.
Барни Дэйл предпочел пить пиво и опасливо поглядывать на сей предмет,
не решаясь коснуться его. Хэнк поставил стакан, который вытирал, на столик
у стойки, подошел, взял в руки круглый амулет, закрепленный на тяжелой
металлической цепи.
- Золото? - спросил он.
- Нет, конечно, - хмыкнул Милтон. - Бронза. Даже Пит не столь глуп,
чтобы продать его, будь он из золота.
Хэнк рассмотрел амулет повнимательнее. По наружному торцу
выгравированы изображения различных животных, в середине молочно-белый
камень. От камня к животным тянулись линии, словно спицы в колесе.
- Интересно, - прокомментировал Хэнк. - А что это за кристалл
посередине?
- Стекло, - ответил Милтон. - Матовое стекло. Грязный Пит утверждает,
что это лунный камень, но откуда ему тут взяться. Это стекло.
Хэнк положил амулет на стойку.
- Можно мне взглянуть на него? - потупившись, спросил Барни.
Милтон хмуро посмотрел на него, но кивнул.
- Так Пит продал его тебе? - спросил Хэнк.
Магазин Грязного Пита, торгующий книгами и разными безделушками,
находился в нескольких кварталах от бара. Пит частенько приносил с собой
какие-то непонятные вещицы и пытался всучить их кому-нибудь из пьяниц. И
уже не в первый раз попадал в подобную передрягу.
- Именно так. Маленький вонючий лгун. Выудил из меня пятьдесят
долларов за это дерьмо. Я намерен получить их назад, даже если ради этого
мне придется выбить из него дух.
- Почему ты купил этот амулет? Думал, что он из золота?
Милтон, хмурясь, допил коктейль, знаком попросил Хэнка повторить.
- Черт, нет. Или ты принимаешь меня за идиота? Я сразу понял, что это
не золото. Но я крепко выпил, а Пит сказал, что эта штука обладает
магической силой. Ты меня понимаешь. Магический амулет.
- Да, конечно, - кивнул Хэнк. - Ты его купил ради этой самой
магической силы, а оказалось, что ее нет и в помине.
Милтон замялся с ответом, теребя в ручищах картонную подставку. Хэнк
поставил второй бокал на другую.
- Не совсем так, - с неохотой ответил Милтон. - Магическая сила в нем
есть, но действует она не так, как говорил Пит.
Хэнк оторвался от автоматической мойки.
- Что?
Барни Дэйл тоже воззрился на Милтона, словно не верил своим ушам.
- Вы меня слышали, - пробурчал здоровяк. - Это магический амулет.
Только... - он вновь запнулся. - Может, мне стоит начать с самого начала?
- Дельная мысль, - кивнул Хэнк, подумав, что вечер все-таки получится
интересным, особенно для вторника.
- Было это пару недель тому назад, на этом самом месте. Я немного
выпил, вы понимаете, а тут подходит Грязный Пит, показывает мне эту вещицу
и расписывает, какой она обладает чудодейственной силой. Этот амулет
позволяет перевоплощаться.
- Перевоплощаться? - переспросил Хэнк.
Милтон раздраженно махнул рукой.
- Изменять внешность, так сказал Пит. Вы понимаете, наподобие
вервольфа, как показывают в старых фильмах. Только превращает амулет не в
волка, что меня очень устроило - зачем мне бегать по округе и рвать
кому-то горло, - а в птицу.
Он сказал, что испытал действие амулета на себе, в прошлое
полнолунье, это единственное время, когда амулет наделен магической силой.
Пит сказал, что он превратился в большого сокола и летал всю ночь. Но он
боится высоты и более не хочет перевоплощаться. Дело, однако, обстоит так,
что у него нет права выбора. Владелец амулета перевоплощается, как только
наступает полнолуние.
Барни все еще держал амулет в руке.
- Прошлая ночь была первой, когда в небе светила полная луна, -
заметил он, не отрывая глаз от Милтона.
- Чертовски верно, - кивнул Милтон.
- Но ты не перевоплотился? - спросил Хэнк.
- Наоборот, перевоплотился, но не в чертова сокола. Говорю вам, я
убью этого мерзавца. Хорошенькое он провернул со мной дельце. Такой
ужасной ночи в моей жизни еще не было.
В баре повисла тишина. Наконец Барни Дэйл откашлялся:
- Позвольте спросить, а в кого, собственно, вы перевоплотились?
Милтон отхлебнул полбокала, повернулся на стуле лицом к Барни. Глаза
его под густыми бровями превратились в две ледышки.
- Как тебя зовут, недомерок?
Барни шумно глотнул.
- Э-э-э, Барни. Барни Дэйл.
Милтон улыбнулся.
- Тогда слушай меня внимательно, мистер Барни Дэйл. Я отвечу на твой
вопрос. Но тебе лучше не смеяться. Предупреждаю тебя заранее. Если ты
засмеешься, я оторву тебе голову и выброшу ее на улицу. Понятно?
- Да, конечно, - заверил его Барни. - Я не засмеюсь, можете не
сомневаться.
- Вот и хорошо. Значит так, эта чертова штуковина превратила меня в
кролика.
Надо отдать Барни честь, он не засмеялся. Он был слишком напуган,
чтобы смеяться. Не засмеялся и Хэнк, но не смог подавить улыбки.
- В кролика? - вырвалось у него.
- В кролика, - подтвердил Милтон. - Такого ушастого, пушистого серого
кролика. Совсем как из рождественского мультфильма.
- О, - вырвалось у Барни. Поправив очки, он вгляделся в амулет.
- Кролик - это не сокол, - продолжил Милтон.
- Абсолютно верно, - согласился Хэнк. - Говорю вам, это была
кошмарная ночь, и мерзавец Пит заплатит за каждую минута ада, в который он
меня вверг. В городе кролику делать нечего.
- Даже кролику-оборотню, - улыбаясь, ввернул Хэнк.
- Да, сэр. Несколько раз меня чуть не раздавили машины, одичавший кот
загнал меня в глухой проулок, откуда я еле ноги унес, потом за мной
гналась собака. Но дети, эти вонючие маленькие паршивцы, вот уж кто задал
мне жару. Одни бросали в меня камнями, другие хотели поймать и посадить в
клетку, как домашнюю зверушку. Все чертову ночь я только бегал, бегал и
бегал. - Он шумно вздохнул. - И теперь у меня чертовски болят ноги.
Клянусь, когда придет Пит, я заставлю его забрать этот амулет, иначе не
увидеть ему следующего восхода солнца. Барни Дэйл все вертел амулет в
руках.
- Тут нет кролика.
- Что? - повернулся к нему Милтон.
Барни положил диск на стойку.
- Посмотрите сами. Кролика нет. Я подумал, что изображения животных
имеют какое-то отношение к действию амулета. Понимаете? Если б здесь были
изображены сокол, за ним кролик, улавливаете мою мысль? Тогда мы могли бы
предугадать, каким будет следующее перевоплощение. Только кролика нет. Вот
какая-то птица, вот волк, большая кошка, еще какие-то хищники, но кролика
нет. Я думаю, эти изображения только украшают амулет.
В горле у Милтона что-то булькнуло.
- Украшают. Возможно. Готов спорить. Пит тоже превращался в кролика.
Он знал, что меня ждет, когда всучивал мне амулет. Я его прибью.
