-- Теперь мы поменялись ролями, не так ли? -- улыбнулся
низенький, глядя на капитана прищуренными глазами. Усы его
задиристо встопорщились. -- Еще раз спрашиваю, кто вы такие?
-- Мы из диверсионной группы, -- ответил не мешкая
Мэллори.
-- Вас каперанг Дженсен прислал?
Новозеландец с чувством облегчения опустился на нары.
-- Мы среди друзей, Дасти. -- Посмотрев на низенького
грека, он проговорил: -- Вы, должно быть, Лука. Первый платан
на площади в Маргарите?
Человек просиял и с поклоном протянул руку.
-- Лука. К вашим услугам, сэр.
-- А это, конечно, Панаис?
Стоявший в дверном проеме темноволосый мрачный верзила
коротко кивнул, но не сказал ни слова.
-- Мы те самые, кто вам нужен! -- радостно улыбался
маленький грек. -- Лука и Панаис. Выходит, о нас знают в
Александрии! -- произнес он с гордостью.
-- Разумеется! -- спрятал улыбку Мэллори. -- О вас очень
высокого мнения. Вы и прежде оказывали союзникам неоценимые
услуги.
-- И снова окажем, -- живо отозвался Лука. -- Что же мы
время-то теряем? Немцы уже по горам рыщут. Чем можем мы вам
помочь?
-- Продовольствием, Лука. Нам позарез нужна еда.
-- Еды сколько угодно, -- с гордым видом указал на котомки
маленький грек. -- Мы вам ее в горы несли.
-- Нам, в горы?.. -- воскликнул пораженный Мэллори. -- А
как вы узнали, где мы находимся? И вообще, что мы высадились на
остров?
-- Дело нехитрое, -- небрежно махнул рукой грек. -- Едва
рассвело, в южном направлении по улицам деревни прошел отряд
немецких солдат. Они направились в горы. Все утро прочесывали
восточный склон Костоса. Мы сообразили: высадилась какая-то
группа, ее-то солдаты и ищут. Кроме того, мы узнали, что немцы
поставили посты с обоих концов дороги вдоль южного берега
острова. Выходит, вы пришли сюда со стороны западного перевала.
Фрицы этого не ожидали, вы их одурачили. Вот мы и отправились
вас искать.
-- Вам бы ни за что не удалось нас найти.
-- Мы бы непременно вас отыскали, -- уверенно заявил Лука.
-- Мы с Панаисом изучили на острове каждый камень, каждую
травинку. -- Передернув плечами, грек невесело посмотрел на
снежную круговерть. -- Хуже не могли выбрать погоду.
-- Лучше не могли выбрать, -- угрюмо отозвался Мэллори.
-- Да, вчера ночью погода была подходящей, -- согласился
Лука. -- Кому пришло бы в голову, что вы полетите при таком
ветре, под таким ливнем. Кто бы услышал шум самолета или
допустил мысль, что вы станете прыгать с парашютом...
-- Мы прибыли морем, -- прервал его новозеландец, небрежно
махнув в сторону побережья. -- Поднимались по южному утесу.
-- Что? По южному утесу! -- недоверчиво воскликнул Лука.
-- Никому не удавалось преодолеть этот утес. Это невозможно!
-- Добравшись примерно до половины скалы, мы тоже так
подумали, -- признался Мэллори. -- Дасти может подтвердить. Так
все и было.
Отступив на шаг, грек категорически заявил:
-- А я утверждаю, это невозможно. -- Лицо его было
непроницаемо.
-- Он правду говорит, Лука, -- спокойно произнес Миллер.
-- Ты что, газет не читаешь?
-- Как это -- не читаю! -- ощетинился маленький грек. --
Что же я -- как это называется -- неуч?
-- Тогда вспомни, о чем писали в газетах перед самой
войной, -- посоветовал янки. -- Вспомни, что писали про
Гималаи, про альпинистов. Ты наверняка видел его фотографии --
не раз и не два, а все сто. -- Капрал изучающим взглядом
посмотрел на Мэллори. -- Только тогда он выглядел
посимпатичней. Ты должен помнить. Это же Мэллори, Кейт Мэллори
из Новой Зеландии.
Капитан молчал, наблюдая за Лукой. Лицо грека выражало
изумление. Смешно сощурив глаза, человечек наклонил голову
набок. Видно, внутри ее сработало какое-то реле, лицо засияло
радостными морщинами. Недоверчивости как не бывало. Протянув в
приветствии руку. Лука шагнул навстречу капитану.
-- Ей-богу, ты прав! Мэллори! Ну, конечно же, это Мэллори!
-- восторженно воскликнул грек и, вцепившись новозеландцу в
руку, принялся трясти ее. -- Американец действительно правду
говорит. Заросли вы щетиной... Да и выглядите старше своих лет.
-- Я и чувствую себя старше, -- угрюмо произнес Мэллори.
Кивнув в сторону янки, прибавил: -- Это капрал Миллер,
гражданин Соединенных Штатов.
-- Тоже знаменитый альпинист? -- обрадованно спросил Лука.
-- Тоже горный тигр, да?
-- Он совершил такое восхождение на вершину южной скалы,
какого свет не видывал, -- признался капитан. Посмотрев на
часы, в упор взглянул на маленького грека. -- В горах нас ждут
товарищи. Нам нужна помощь, Лука. Очень нужна, причем сию же
минуту. Вы знаете, какая вам грозит опасность, если выяснится,
что вы нам помогали?
-- Опасность? -- пренебрежительно махнул рукой грек. --
Чтобы Луке и Панаису, лисам острова Навароне, могла угрожать
какая-то опасность? Это невозможно! Мы ночные призраки. --
Накинув на плечи лямки вещмешка. Лука произнес: -- Пошли.
Отнесем еду вашим товарищам.
-- Одну минуту! -- положил ему на плечо свою руку Мэллори.
-- Это еще не все. Нам нужно тепло -- печку и горючее, и еще
нам нужны...
-- Тепло! Печку! -- в изумлении воскликнул Лука. -- Что
там у вас за вояки? Сборище старых баб, что ли?
-- И еще нам нужны бинты и лекарства, -- терпеливо
объяснил капитан. -- Один из наших друзей получил тяжелое
увечье. Точно не знаем, но опасаемся, что он умирает.
-- Панаис! -- скомандовал Лука. -- Живо в селение! -- Лука
говорил по-гречески. Отдав нужные распоряжения, он заставил
капитана описать место, где находится их убежище, и,
убедившись, что Панаис все понял, постоял в нерешительности,
накручивая кончики усов. Наконец, поднял взгляд на Мэллори.
-- Сами сумеете отыскать пещеру?
-- А Бог его знает, -- простодушно ответил новозеландец.
-- Вряд ли.
-- Тогда я должен вас проводить. Видите ли, Панаису будет
тяжело. Я велел ему захватить постель. Так что не знаю...
-- Я с ним пойду, -- предложил свои услуги капрал. Он
тотчас вспомнил адский труд на каике, восхождение на утес,
вынужденный марш-бросок через горы. -- Разминка мне не
повредит.
Лука перевел слова Миллера Панаису, глядевшему исподлобья,
-- видно, тот не понимал ни бельмеса по-английски. К удивлению
капрала, его предложение вызвало бурю протеста со стороны
мрачного грека.
-- Что с этим голубком? -- спросил Миллер капитана. --
Видно, не очень-то рад моему обществу.
-- Он заявляет, будто превосходно справится один, --
перевел слова Панаиса новозеландец. -- Считает, что ты будешь
задерживать его при подъеме. -- Шутливо покачав головой,
Мэллори прибавил: -- Как будто есть на свете сила, которая
может помешать Дасти Миллеру во время восхождения!
-- Вот именно! -- воскликнул Лука. Ощетинившись, как ежик,
он набросился на своего товарища, тыча в воздух пальцем для
пущей убедительности. Миллер с опаской посмотрел на капитана.
-- Что это он ему втолковывает, шеф?
-- Чистую правду, -- торжественно заявил Мэллори. --
Говорит, что тот, дескать, должен быть польщен оказанной ему
честью идти рядом с мосье Миллером, всемирно известным
американским скалолазом. -- Мэллори с улыбкой добавил; --
Панаис теперь в лепешку разобьется, доказывая, что житель
острова Навароне не уступит никому в искусстве карабкаться по
горам.
-- О Господи! -- простонал американец.
-- Когда будете возвращаться, не забудь протянуть ему руку
на особенно крутых участках.
К счастью для Мэллори, ответ американца унесло снежным
зарядом.
Ветер, принесший тот заряд, с каждой минутой усиливался.
Снежные хлопья хлестали в лицо, выбивали слезы из-под часто
моргающих век, проникали в малейшую прореху в одежде и таяли.
Промокнув до нитки, люди окоченели и чувствовали себя
несчастными. Мокрый снег прилипал к горным ботинкам, тяжелым,
как гири, от их веса болели мышцы ног. То и дело спотыкаясь,
ползли, как черепахи. Видимость ничтожная: люди не видели даже
собственных ног. Мутно-белая пелена превращала путешественников
в бесформенные пятна. Лука поднимался наискось по склону с
олимпийским спокойствием, словно гуляя по дорожке своего сада.
Маленький грек оказался ловким и неутомимым, как горный
козел. Языком он работал столь же проворно, сколь и ногами.
Донельзя обрадованный возможностью заняться хоть каким-то
делом, лишь бы навредить врагу, он болтал без умолку. Он
рассказал Мэллори о трех последних попытках союзников
высадиться на остров и о том, какой жестокий урон был нанесен
им. О том, что кто-то заранее оповестил немцев о предстоящей
высадке с моря; как противник готовился к подходу отряда
кораблей особого назначения и десантно-диверсионных групп. Как
две группы воздушных десантников вследствие ошибки и серии
непредвиденных и неблагоприятных обстоятельств были заброшены в
расположение частей противника. Как они с Панаисом дважды едва
не поплатились жизнью. В последний раз Панаис даже был схвачен,
но ему удалось убить обоих часовых и уйти неопознанным.
Рассказал о дислокации немецких частей и застав на территории
Навароне, о местонахождении контрольных пунктов на обеих
дорогах острова. Наконец, сообщил капитану те скудные сведения
о крепости, которыми располагал сам. Панаис же, по словам Луки,
побывал в крепости дважды, оставшись в ней один раз на всю
ночь, и с точностью до дюйма запомнил, что где находится:
орудия, командные пункты, солдатские казармы, помещения для
офицеров, склад боеприпасов, турбогенераторные, сторожевые
посты.
Мэллори аж присвистнул. Узнал он гораздо больше, чем мог
рассчитывать. Предстоит, правда, оторваться от преследователей,
добраться до крепости, проникнуть в нее, -- а Панаис знает, как
это сделать, -- и тогда... Наклонясь пониже, Мэллори
бессознательно ускорил шаг.
-- Ваш друг Панаис, должно быть, замечательная личность,
-- проговорил он задумчиво. -- Расскажите мне о нем
поподробнее, Лука.
-- Что мне вам рассказать? -- ответил грек, стряхнув снег
с капюшона. -- Что я знаю о Панаисе? Кто вообще что-то знает о
нем? Что он удачлив, как бес; смел, как безумец, н что скорее
лев ляжет мирно рядом с ягненком, скорее голодный волк пощадит
стадо, чем Папане станет дышать с немцами одним воздухом? Знаю
одно. Слава Богу, что я не родился немцем. Панаис нападает
исподтишка, под покровом ночи, и наносит противнику удар ножом
в спину. -- Лука перекрестился. -- У него руки по локоть в
крови.
Мэллори невольно поежился. И все же в личности этого
темноволосого, угрюмого грека с бесстрастным лицом и глазами,
скрытыми под капюшоном, было что-то таинственное.
-- Наверняка, это неполный портрет Панаиса, -- упорствовал
Мэллори. -- Вы же оба жители Навароне.
-- Это верно.
-- Остров невелик, вы всю жизнь прожили бок о бок.
-- Вот тут-то, майор, вы и ошибаетесь! -- Несмотря на
протесты и объяснения Мэллори, Лука по собственному почину
повысил новозеландца в звании и упорно продолжал так к нему
обращаться.
-- Я, Лука, много лет прожил за рубежом, находясь на
службе у месье Влакоса. Месье Влакос, -- заметил с гордостью
маленький грек, -- очень важный государственный чиновник.
-- Знаю, -- кивнул головой Мэллори. -- Консул. Мы с ним
встречались. Очень славный господин.
-- Как! Вы встречались с месье Влакосом? -- восторженно
воскликнул Лука. -- Это хорошо! Это великолепно! Вы должны мне
все рассказать. Он великий человек. Я вам рассказывал...
