какие-нибудь заблуждения насчет своего шефа, не стоит разрушать
их своими руками. - И проверил на аэродроме.
- Гм... -Мои утренние достижения не произвели большого
впечатления на Мэгги, она склонна была винить меня в том, что
Астрид сбежала, и, как обычно, была права. Ну, так кто первым:
Белинда или я?
- Сначала это, - я подал ей листок с цифрами 910020. -
Что эти значит?
Мэгги осмотрела листок, перевернула его и глянула на
другую сторону.
- Ничего...
- Покажите-ка мне, - живо вмешалась Белинда. - Люблю
анаграммы и кроссворды. И неплохо их решаю. И она тут же
убедила меня, что не хвастается:
- Это надо перевернуть. 02.00.19. Два часа утра
девятнадцатого, то есть завтра.
- Совсем недурно, - похвалил я. Мне самому понадобилось
полчаса, чтобы до этого дойти.
- И что должно тогда произойти? - подозрительно спросила
Мэгги.
- Тот, кто дал мне эти цифры, забыл объяснить, - ответил
я уклончиво, потому что уже по горло был сыт собственным
враньем.- Ну, теперь ты, Мэгги. Она села и разгладила свое
зеленое хлопчатобумажное платьице, которое выглядело как бы
сильно отжатым после тщательной стирки.
- Я надела в парк это новое платье. Труди его еще не
видела, и платок, потому что дул ветер, и...
- И темные очки.
- Именно, - сбить ее с толку было нелегко. -
Прогуливалась с полчаса, уступая дорогу пенсионерам и детским
коляскам. А потом ее увидела... верней эту огромную, толстую,
старую... старую...
- Ведьму?
- Ведьму. Она была одета так, как вы говорили. А потом
заметила Труди - в белом платье с длинными рукавами. Она никак
не могла устоять на месте, скакала, как овечка, - Мэгги
помолчала и добавила задумчиво, - она и вправду славная.
- У тебя очень добрая душа, Мэгги.
Она уловила колкость и продолжала деловым тоном:
- Время от времени они присаживались на лавку. Я сидела
на другой, шагах в тридцати, и глядела из-за журнала.
Голландского.
- Хороший вкус, - похвалил я.
- Потом Труди начала заплетать косичку этой кукле...
- Какой кукле?
- Той, которую держала в руках, - терпеливо объяснила
Мэгги. -Если вы будете все время перебивать, мне не припомнить
всех подробностей. Итак, когда она это делала, подошел мужчина
и сел рядом с ними. Высокий, в темной одежде со стоячим
воротником, с седыми усами и волосами. Он выглядел очень мило..
- Не сомневаюсь, - вставил я машинально, легко представив
себе преподобного Таддеуша Гудбоди, человека очаровательного,
может быть, за исключением половины четвертою утра.
- Труди он явно очень нравится. Через несколько минут она
обняла его за шею и что-то шепнула на ухо. Он сделал вид, что
огорчен, но не всерьез, полез в карман и что-то сунул ей в
руку. Наверно, деньги. - Я уже хотел спросить, уверена ли она,
что не шприц, но не стал ее смущать. - Потом Труди встала,
прижимая к себе куклу, и побежала к тележке мороженщика. Купила
рожок и направилась прямо ко мне.
- И ты ушла?
- Заслонилась журналом, - с достоинством ответила Мэгги.-
Но это была излишняя предосторожность. Она прошла совсем рядом
со мной к другому открытому лотку, который стоял в двадцати
шагах.
- Чтобы поглазеть на кукол?
- Откуда вы знаете? - Мэгги и не пыталась скрыть
разочарование.
- С каждого второго лотка в Амстердаме продаются куклы.
- Она не только смотрела - трогала их, гладила.
Старик-лоточник пытался изображать, что сердится, но разве
можно сердиться на такую девушку? Она обошла вокруг лотка и
вернулась на лавку. И все время потчевала куклу мороженым.
- И ничуть не огорчалась, что кукла его не хочет. А что
тем временем поделывали старуха и священник?
- Беседовали. Видимо, им было, о чем поговорить. Когда
Труди вернулась, они еще немного поболтали, пастор похлопал
Труди по плечу, потом поднялись, он снял шляпу, поклонился
старухе, как вы ее называете, и все трое ушли.
- Идиллическая картинка. Ушли вместе?
- Нет. Он пошел в другую сторону.
- Ты не пыталась идти за кем-нибудь из них?
- Нет.
- Послушная девочка. А за тобой не следили?
- Не думаю.
- Не думаешь?
- Вместе со мной уходила целая куча людей. Человек
пятьдесят-шестьдесят. Было бы глупо утверждать, что никто меня
не видел. Но сюда никто за мной не шел.
- А ты, Белинда? - Почти напротив этого маленького отеля
"Париж" есть кафе. В отель входило и выходило из него множество
девушек. Но только за четвертой чашкой кофе я распознала одну
из тех, что были вчера вечером в церкви. Такая высокая, с
каштановыми волосами, сногсшибательная, как выразились бы вы.
- Откуда ты знаешь, как бы я выразился? Вчера она была
одета монахиней?
- Да.
- Как же ты могла увидеть, что у нее каштановые волосы?
- У нее родинка высоко на левой щеке.
- И черные брови? - вставила Мэгги.
- Точно, она, - откликнулась Белинда.
Я сдался. Нельзя было не верить им. Когда одна красивая
девушка приглядывается к другой красивой девушке, ее глаза
превращаются в мощнейшие телескопы.
- Я шла за ней до Калверстраат, - продолжала Белинда. -
Тут она вошла в большой магазин. И, казалось, кружит по залу
без всякой определенной цели, но это была только видимость,
потому что довольно скоро она остановилась у прилавка с
надписью "Сувениры - только на экспорт". Как бы нехотя оглядела
полки, но я видела, что интересуется она одними куклами.
- Ну-ну, - прервал я ее. - Снова куклы. С чего ты взяла,
что она интересуется именно ими?
- Просто видела, - ответила Белинда тоном человека,
силящегося описать разнообразные цвета слепому от рождения. - А
чуть позже стала очень внимательно разглядывать одну группу
кукол, некоторое время словно сомневаясь, какую выбрать, но я
знала, что никаких сомнений у нее нет... - Я благоразумно
молчал. - Что-то сказала продавщице, и та записала это на
листке.
- Это длилось столько времени, сколько надо для...
- Для того, чтобы записать обычный адрес. - Белинда как
будто не слышала. - Потом эта девушка заплатила и ушла.
- И ты пошла за ней?
- Нет. Я тоже послушная девочка?
- Да. - И никто за мной не шел.
- Не следил? А в магазине? Например, какой-нибудь полный
мужчина средних лет?
Белинда расхохоталась:
- Целая толпа толстых...
- Ну, хорошо, хорошо. Толпа толстых мужчин средних лет
проводит кучу времени, наблюдая за тобой. А заодно - масса
молодых и худых. Меня это вовсе не удивляет, - я помолчал. -
Дорогие мои двойняшки, я очень люблю вас обеих.
Они переглянулись.
- Очень мило,-пробормотала Белинда.
- Только профессионально, мои дорогие, только
профессионально. Должен сказать, что оба ваших доклада
превосходиы. Белинда, ты видела куклу, которую выбрала девушка?
- Мне платят как раз за то, что я кое-что вижу, - скромно
заметила она.
Я пристально взглянул на нее, но пропустил иронию мимо
ушей.
- Отлично. Это была кукла в костюме с Хейлера. Такая, как
те, что мы с тобой видели в магазине.
- Откуда вы знаете?
- Мог бы ответить, что я ясновидящий. Мог бы сказать, что
гений. В действительности же у меня есть доступ к некоторой
информации, которого у вас нет.
- Ну так поделитесь с нами! - Это, конечно, предложила
Белинда.
- Нет.
- Почему?
- Потому что в Амстердаме есть люди, которые могли бы вас
схватить, запереть в укромной темной комнате и заставить
говорить.
Наступила долгая пауза. Потом Белинда спросила:
- А вы бы не заговорили?
- Возможно, и заговорил бы, - признался я. - Но прежде
всего им было бы нелегко упрятать меня в эту укромную
комнату. - Я показал им приходную книгу. - Кто-нибудь из вас
когда - либо слышал о Кастель Линден? Нет? Я тоже. Однако
оказывается, что оттуда нашим приятелям Моргенштерну и
Муггенталеру поставляют большую часть часов с маятниками.
- Ну и что?-спросила Мэгги.
- Понятия не имею, - солгал я. - Но может, тут есть
какая-то ниточка. Попросил было Астрид, чтобы проследила
происхождение некоего типа часов. Вы же знаете, что у нее была
масса разнообразных знакомств, каких она вовсе не хотела. Но
теперь ее нет. Так что займусь этим завтра сам.
- Мы это сделаем сегодня - возразила Белинда. - Можем
поехать в этот Кастель и...
- Если вы это сделаете, то очутитесь в первом же
самолете, отлетающем в Англию. У меня нет ни малейшего желания
тратить время - и вытаскивать вас со дна рва, окружающего этот
замок. Ясно?
- Да, - послушно ответили обе. И меня встревожило, что
они вовсе не считают меня таким грозным, как должны бы.
Я собрал бумаги и встал.
- Остаток дня у вас свободен. Увидимся завтра утром.
Странное дело, их не особенно обрадовало, что столько
времени - в полном их распоряжении. Мэгги поинтересовалась:
- А вы?
- Прокачусь автомобилем в деревню. Чтобы прояснилось в
голове. Потом сосну. А вечером, возможно, прогуляюсь на
пароходе.
- Этакое романтическое ночное плавание по каналам, -
Белинда старалась говорить беззаботно, но у нее не получалось.-
Вам ведь понадобится кто-то, кто бы вас охранял, а? Я тоже
поеду.
- В другой раз. А вы не выбирайтесь на каналы. Даже не
приближайтесь к каналам. И держитесь подальше от ночных
ресторанов. А более всего сторонитесь порта и того магазина.
- Вы тоже никуда не выбирайтесь нынче вечером! Я взглянул
на Мэгги. За пять лет она никогда не обращалась ко мне так
резко и отчаянно и тем более никогда не указывали, мне, что я
должен делать. Она схватила меня за руку, что тоже было
неслыханно:
- Ну пожалуйста!.. . .
- Мэгги!
- Вы обязательно должны сегодня плыть этим пароходом?
- Но, Мэгги...
- В два часа ночи?
- Что происходит, Мэгги? Это на тебя не похоже...
- Не знаю. Впрочем, знаю. У меня мурашки по спине ходят.
- Призови их к порядку. Белинда сделала шаг ко мне.
- Мэгги права. Вы не должны сегодня ехать. - Губы ее
дрожали.
- И ты туда же, Белинда?
- Пожалуйста!
В комнате воцарилось странное напряжение, которого я
никак не мог понять. На лицах у обеих застыло умоляющее
выражение, в глазах - чуть ли не отчаяние, словно я сообщил,
что намереваюсь прыгнуть со скалы.
- Мэгги, хочет, чтобы вы с нами не расставались,- сказала
Белинда. Мэгги кивнула:
- Не уходите сегодня вечером. Останьтесь с нами. - Черт
побери! - наконец- то вырвалось у меня. - Когда в следующий раз
мне будет нужна помощь за границей, привезу с собой девушек
потверже. - Я хотел обойти их, идя к двери, но Мэгги загородила
дорогу, поднялась на цыпочки и поцеловала меня. Секундой позже
Белинда сделала то же самое.
- Очень нехорошо для дисциплины, - выдавил я, сбитый с
толку. Правда, очень плохо...
Открыв дверь, я обернулся проверить, согласны ли они со
мной. Однако они ничего не сказали, только стояли с невыразимо
печальными лицами. Я раздраженно тряхнул головой и вышел.
Возвращаясь в "Рембрандт", я купил упаковочную бумагу и
шнур. У себя в номере завернул костюм, уже более или менее
обретший форму после непредвиденной "стирки" прошлой ночью,
написал на свертке фиктивную фамилию и адрес и отнес в
гостиничную контору. Управляющий был на своем посту.
- Где ближайшее почтовое отделение?-спросил я.
- Мое почтение, господин, - изысканное дружеское
приветствие было автоматическим, управляющий уже не улыбался. -
