Интерпол.
- Открывай этот сейф.
- Невозможно. У меня только половина комбинации. У
Марселя...
Следующий вопль был громче, а ссадина на другой щеке-
больше.
- Открывай.
Он набрал цифры и открыл дверь. Внутри сейфа было
достаточно места, чтобы разместить очень много гульденов, но
если слухи об этом ресторане - насчет игорных столов и
значительно более интересных представлений в подвале, а также о
богатом ассортименте товаров, которых обычно не бывает в
магазинах, - были хоть отчасти верны,-то размеры эти вряд ли
можно считать удовлетворительными.
Я кивнул на Марселя:
- Ну-ка засунь его внутрь!
- Внутрь? - Это почему-то его поразило.
- Не хочу, чтобы он пришел в себя и прервал нашу
дискуссию.
- Дискуссию?..
- Ну?!
- Он задохнется. Тут воздуха всего минут на десять..
- Если мне придется попросить еще раз, то перед этим
всажу тебе пулю в колено, так что ты никогда больше не сможешь
ходить без палки. Ты мне веришь?
Он мне верил. Не будучи полным идиотом, а Даррел им не
был, всегда можно понять, когда кто-то говорит серьезно. Он
засунул Марселя в сейф, что было, вероятно, самой тяжелой
работой, какую ему довелось выполнять за последние годы:
пришлось попыхтеть, чтобы так уместить Марселя, что он не мешал
двери закрыться. Наконец, это удалось.
Я обыскал Даррела. Никакого оружия при нем не оказалось.
Зато, как и можно было предвидеть, в правом ящике стола лежал
большой автоматический пистолет неизвестной мне марки, что,
впрочем, неудивительно, потому что всю жизнь изучение оружия
сводилось у меня лишь к тому, чтобы целиться и стрелять из
него.
- Астрид Лимэй, - напомнил я. - Она тут работает?
- Да.
- Где она сейчас?
- Не знаю. Бог свидетель, не знаю!.. - Голос его сорвался
на крик, потому что я снова поднял пистолет.
- Можешь узнать?
- Каким образом?
- Неведение и неразговорчивость это, конечно, защита, -
согласился я. - Но за ними-только страх. Страх перед кем-то и
чем-то. Думаю, ты станешь более осведомленным и учтивым, когда
научишься бояться чего-то другого больше, чем теперь. Открой
сейф.
Он открыл. Марсель все еще был без сознания.
- Полезай!
- Нет! - Вместо крика получился хрип. - Говорю вам, там
нет воздуха, он закрывается герметически. Мы двое... умрем
через несколько минут...
- В таком случае тебе придется умереть намного быстрее.
Он влез в сейф, дрожа всем телом. Кем бы он ни был, я уже
понимал, что это-не крупная рыба. Руководитель торговлей
наркотиками, как правило, отличается абсолютной твердостью и
жестокостью, а этот не обладал ни тем, ни другим.
Следующие пять минут я провел в бесплодном осмотре всех
доступных ящиков и бумаг. Все обнаруженное было так или иначе
связано со вполне законными делами, что, впрочем, само собой
разумелось - Даррел не производил впечатления человека,
оставляющего компрометирующие документы в местах, где они могли
бы попасть в руки, скажем, уборщицы. Через пять минут я
открыл сейф.
Даррел ошибся относительно количества воздуха внутри.
Переоценил его. Он полулежал, опершись коленями о спину
Марселя, который, к своему счастью, по-прежнему был без
сознания. Во всяком случае, так мне показалось. И я не дал себе
труда проверить, а схватил Даррела за плечо и вытащил. Это было
похоже на вытаскивание лося из болота, но в конце концов он
позволил себя сдвинуть и тяжело вывалился на пол. Некоторое
время полежал, потом неуверенно поднялся на колени. Я терпеливо
ждал, пока хрипение перешло в сравнительно нормальное сопение,
а цвет лица - из сине-фиолетового во что-то, что можно было бы
признать здоровою розовостью, если бы я не знал, что обычный
оттенок его кожи сравним разве что со старой газетой.
Поддерживая его, я помог ему встать, что удалось далеко не с
первой попытки.
- Астрид Лимэй, - повторил, я.
- Она была здесь сегодня утром... - Мне пришлось
наклониться, чтобы разобрать его шепот. - Говорила, что
возникли какие-то очень важные семейные дела. И должна срочно
уехать из Голландии.
- Одна?
- Нет, с братом.
- Он тоже был тут?
- Нет.
- Она не сказала, куда едет?
- В Афины. Она оттуда.
- И она что, пришла сюда только затем, чтобы сообщить вам
это?
- Должна была получить жалованье за два месяца. Не было
денег на билеты.
Я приказал ему влезть обратно в сейф. Это стоило
некоторых хлопот, пока он не пришел к выводу, что это все же
лучше, чем пуля. У меня и в мыслях не было его мучить, просто
не хотелось, чтобы он слышал мой разговор.
Пришлось подождать, пока на аэродроме Схипхол меня
соединили с тем, с кем надо было переговорить.
- Это инспектор ван Гельдер из комиссариата полиции, -
отрекомендовался я. - Меня интересует сегодняшний утренний рейс
на Афины. Вероятно, КЛМ. Проверьте, были ли на борту двое -
Астрид Лимэй и Георг Лимэй. Их приметы таковы... да?
Голос в трубке поведал мне, что они были на борту. Вроде
бы возникли некоторые трудности с Георгом - и медицинская, и
полицейская службы аэродрома сомневались, разумно ли пускать
его в таком состоянии в самолет, но мольбы девушки перевесили.
Я поблагодарил и повесил трубку.
На сей раз дверь сейфа была закрыта всего пару минут,
которые, разумеется, не могли сильно повредить узникам. Так и
оказалось. У Даррела только зарумянились щеки, а Марсель не
только пришел в себя, но зашел так далеко, что силился достать
пистолет, который я по небрежности забыл забрать. Когда же я
отобрал оружие - единственно, чтобы он не причинил себе
вреда, - то подумал, что живучесть Марселя поразительна. И
вынужден был с горьким сожалением вернуться к этой мысли
несколько позже - в обстоятельствах, куда менее для меня
благоприятных.
Я оставил их обоих сидящими на полу. И поскольку все
сколько-нибудь существенное уже было сказано, ни один из них не
подал голоса. Не прощаясь, я открыл дверь, запер ее за собой на
ключ, мило улыбнулся выцветшей блондинке и, очутившись на улице
перед рестораном, опустил ключ в канализационную решетку. Даже
если у них не было запасного ключа, телефон и сигнал тревоги
остались в их распоряжении, а с помощью ацетиленовой горелки
открыть такую дверь можно за каких-нибудь два-три часа. На
такое время воздуха должно хватить. Впрочем, это меня не
особенно заботило.
Вернувшись в дом, где жила Астрид, я сделал то, что
должен был сделать сразу: расспросил соседей, не видели ли они
ее утром. Двое видели - и их показания совпадали: Астрид и
Георг с несколькими чемоданами уехали на такси часа два тому
назад.
Астрид ускользнула. И я чувствовал себя совершенно
опустошенным - не потому, что она обещала помочь мне и не
помогла, а потому, что этим поступком лишила себя единственного
пути к спасению.
Не убили ее по двум причинам. Во-первых, знали, что я
свяжу их с ее смертью, а это уже было чересчур рискованно. И
во-вторых, она уехала - и перестала представлять для них
непосредственную опасность. Страх, если он достаточно велик,
может замкнуть уста не менее надежно, чем смерть. Я
сочувствовал ей и охотно увидел бы ее снова счастливой.
Осуждать ее не имело ни малейшего смысла. Тем более, что теперь
перед ней не осталось ни одной открытой двери.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Вид с высоты стрельчатого Хавенгебоу, портового
небоскреба, несомненно, лучший в Амстердаме. Однако в это утро
я интересовался не столько видом, сколько возможностями, какие
давал этот наблюдательный пункт. Сияло солнце, но на такой
высоте было ветрено и холодно. Да и на уровне моря ветер морщил
серо-голубые волны неровными пенистыми гребешками.
Наблюдательная площадка была забита туристами, в руках у
большинства-бинокли и фотоаппараты, но и без фотоаппарата я,
пожалуй, не отличался от них. Разве что - целью моего
пребывания там.
Я облокотился на перила и поглядел на море. Этим биноклем
де Граф оказал мне поистине неоценимую услугу: при идеальной в
этот день видимости мощность бинокля не оставляла желать ничего
лучшего.
Наконец, в поле моего зрения оказался каботажный пароход
водоизмещением примерно в тысячу тонн, который как раз
сворачивал к порту. И почти тут же я разглядел большое ржавое
пятно на корпусе - и то, что идет он под бельгийским флагом.
Время - перед полуднем - тоже совпадало. Мне показались, что он
описывает более широкий круг, чем несколько пароходов до него,
и проходит, пожалуй, слишком близко от бакенов, обозначающих
фарватер, но, возможно, именно там было глубже всего.
Когда, наконец, он вошел в порт, я смог прочитать немного
стертое название на заржавелом носу: "Марианна". Коли говорить
о пунктуальности, капитана следовало признать педантом.
Оставался ли он педантом по отношению к законам, - это уже
другой вопрос.
Я спустился в "Xавенресторан" и пообедал. Не потому, что
был голоден, просто с момента прибытия в Амстердам успел
убедиться, что время, чтобы поесть, тут выпадает нечасто и
нерегулярно. Кухня "Хавенресторана" пользуется хорошей
ррепутацией и вероятно, вполне заслуженно, но не могу
припомнить, что у меня было в тот день на обед.
В отель "Тауринг" я прибыл в половине вторго. Признаться,
я не ождал, что Мэгги и Белинда уже вернулись. И был прав.
Администратору я сказал, что подожду в холле, но не
очень-то люблю холлы, особенно тогда, когда необходимо
проштудировать такие документы, как те, что находились в папке,
взятой нами в фирме Моргенштерна и Муггенталера, так что я
подождал, пока администратор на минутку отлучился, поднялся
лифтом на третий этаж и забрался в номер обеих девушек. Он был
чуть получше прежнего, а тахта, которую я немедленно опробовал,
чуть пошире, но этого могло не хватить, чтобы Мэгги и Белинда
прыгали козочками от радости.
Я провалялся на той тахте добрый час, просматривая записи
магазина, которые оказались неинтересными и вполне безобидными.
Однако среди прочих названий одно повторялось с поразительной
частотой, а поскольку происходящие оттуда изделия совпадали с
направлением моих растущих подозрений, пришлось это название
запомнить.
В замке повернулся ключ, и вошли Мэгги и Белинда. При
виде меня их первой реакцией было облегчение, которое, впрочем,
тут же сменилось явным раздражением. Я невозмутимо
поинтересовался:
- Что-то случилось?
- Мы беспокоились за вас, - холодно ответила Мэгги. -
Администратор сказал, что вы ждете в холле, а вас там не
оказалось.
- Мы ждали полчаса, - добавила Белинда чуть ли не с
упреком. - И решили, что вы ушли.
- Я очень устал. И должен был прилечь. А теперь, когда
все объяснилось, не расскажете ли, как вы провели сегодняшнее
утро?
- Ну что ж. - Мэгги не особенно смягчилась. - С Астрид
нам не повезло,
- Знаю. Администратор мне передал. Можно оставить Астрид
в покое. Она уехала.
- Уехала?
- За границу.
- За границу?
- В Афины.
- В Афины?
- Послушайте, - не выдержал я, -давайте отложим этот
скетч на потом. Она с Гордом уехала сегодня утром.
- Почему? - спросила Белинда.
- Испугалась. Злые люди нажимали на нее с одной стороны,
а добрый человек, то бишь я, - с другой. Так что предпочла
исчезнуть..
- Откуда вы знаете, что она уехала? - поинтересовалась
Мэгги.
- От одного человека из "Нового Бали", я не стал
распространяться на эту тему: если у них еще сохранились
