- Разумеется, - откликнулся он с готовностью, но без
энтузиазма.
- И если бы вы подождали, пока я вернусь...
- Вы многого требуете, майор.
- Знаю. Но это займет всего несколько минут. Так и вышло.
Я приказал шоферу остановиться у первого же попавшегося нам
кафе, вошел туда и позвонил по городскому автомату. Услышал
сигнал и, когда после соединения через коммутатор отеля почти
тут же сняли трубку, почувствовал, что плечи мои расправляются
от облегчения.
- Мэгги?
- Добрый день, господин майор! - Мэгги всегда вежлива,
почти всегда чуть подчеркнуто деловита, пожалуй, никогда еще
это не доставляло мне такого удовольствия.
- Рад, что тебя застал. Боялся, что, может, вы уже вышли
с Белиндой, она тоже еще дома, а? - Значительно больше я боялся
некоторых других вещей, но не время было ей об этом говорить.
- Она здесь, - голос Мэгги оставался спокойным.
- Вы обе должны немедленно покинуть отель. Когда говорю
"немедленно", имею в виду десять минут. Если возможно - пять.
- Покинуть? Это значит...
- Это значит упаковаться, расплатиться и больше вблизи
него не показываться. Перебирайтесь в другой отель. В какой
угодно... Нет, ты совсем с ума сошла, не в мой! В
соответствующий вам отель. Берите столько такси, сколько
понадобится, пока не убедитесь, что никто за вами не едет.
Сообщите свой номер телефона в бюро полковника де Графа на
Марниксстраат. Продиктуешь номер задом наперед.
- Задом наперед? - Мэгги была ошарашена. - Значит, вы
недоверяете даже и полиции?
- Не знаю, что ты понимаешь под "даже", но я не доверяю -
никому, крошка. Когда зарегистрируетесь в отеле,
отправляйтесь разыскивать Астрид Лимэй. Она у себя - адрес
знаете - или в "Новом Бали". Скажите ей, что она должна
поселиться в вашем" отеле, пока не дам ей знать, что она может
вернуться.
- Но ее брат...
- Георг может остаться на месте. Ему ничто не грозит, -
позже я не мог вспомнить, было это заявление шестой или
седьмой грубой ошибкой, которую я допустил в Амстердаме. - А
она в опасности. Если начнет упираться, скажите, что по моему
поручению немедленно идете в полицию по делу Георга.
- Но с какой стати нам идти в полицию?
- Ни с какой. Но ей незачем об этом знать. Она так
напугана, что само слово "полиция"...
- Это попросту жестоко, - прервала меня Мэгги сурово.
- Вздор! - крикнул я и с треском швырнул трубку. Минутой
позже я снова был в магазине и теперь у меня было время
приглядеться к его хозяевам и поближе, и подольше. Оба они
выглядели карикатурами на типичного амстердамца в
представлении иностранца. Очень массивные, очень толстые,
румяные, с обвислыми щеками, но если во время нашей первой
короткой встречи их лица со складками и выражали
доброжелательность и добродушие, то их сейчас им решительно
недоставало. Видимо, нетерпеливый де Граф во время моего столь
краткого отсутствия начал действовать. Я не упрекнул его по
этому поводу, а у него хватило такта не спросить у меня, как
все прошло. Муггенталер и Моргенштерн стояли почти в тех же
позах, в каких я их оставил, переглядываясь с растерянностью,
испугом, а также с совершенным отсутствием понимания
происходящего. Муггенталер держал в руке какую-то бумагу, потом
опустил ее жестом человека, не верящего собственным глазам.
- Ордер на обыск!.. - Его пафос, отчаяние и трагизм
исторгли бы слезы даже у статуи, если бы этот человек был
вполовину тоньше и больше походил на Гамлета. - Ордер на обыск
в фирме Моргенштерна и Муггенталера! Сто пятьдесят лет обе наши
семьи были в числе самых уважаемых, да что там, в числе самых
почтенных купцов Амстердама. А теперь - такой позор! - Он
провел рукой за собой и откинулся на кресло, словно потеряв
силы держаться на ногах, бумага выпала из его руки. - Ордер на
обыск!
- Ордер на обыск! - подхватил и Моргенштерн; ему тоже
пришлось присесть в кресло. - Ордер на обыск, Эрнст. Черный
день нашей фирмы! Боже мой! Что за стыд! Что за позор! Ордер на
обыск!
Мугтенталер сделал отчаянный и в то же время безразличный
жест:
- Пожалуйста, обыскивайте, господа, все, что хотите.
- И вы не хотите знать, что мы ищем?-любезно спросил де
Граф.
- С чего бы я вдруг захотел это знать? - Муггенталер
попробовал на миг возбудить в себе негодование, по был слишком
для этого сокрушен. - Вот уже сто пятьдесят лет...
- Но, господа, - успокоительным тоном заговорил де Граф,
- не принимайте этого так трагически. Я понимаю потрясение,
которое вы должны испытывать, и лично я допускаю, что мы ищем
что-то, чего не существует. Но к нам в этом деле обратились
официально, и мы обязаны выполнить формальности. У нас есть
информация, что вы владеете бриллиантами, полученными
незаконным образом...
- Бриллианты! - Муггенталер с недоверием взглянул на
компаньона. - Слышишь, Ян?! Бриллианты! - Он потряс головой и
сказал, обращаясь к де Графу: - Если вы их найдете, дайте мне
несколько штук, хорошо?
Де Граф не принял этого угрюмого сарказма:
-...и, что много важнее, станком для шлифовки алмазов.
- Да, у нас все от пола до потолка заставлено станками
для шлифовки алмазов, - тяжело вздохнул Моргенштерн. - Можете
сами убедиться.
- А где книги поступлений товара?
- Что хотите, все, что хотите, тоскливо откликнулся
Муггенталер.
- Благодарю вас за готовность к содействию, - де Граф
кивнул ван Гельдеру, который тут же встал и вышел из комнаты;
полковник же доверительно продолжал: - Заранее извиняюсь за
вторжение, которое почти наверняка окажется пустой тратой
времени. Откровенно говоря, меня больше занимает этот кошмар,
болтающийся на цепи у вашего подъемника. Кукла.
- Что? - Муггенталер, казалось, проверял, не ослышался
ли.
- Кукла. Большая кукла.
- Кукла на цепи? - Выражение лица Муггенталера было
одновременно туповатым и ошеломленным, чего, по себе знаю,
добиться нелегко. - На нашем магазине? Ян! Было бы не совсем
точно сказать, что мы помчались по лестнице наверх, потому
что этому не соответствовало сложение Моргенштерна и
Муггенталера. Этажом выше мы застали ван Гельдера и его людей
за работой. По предложению де Графа ван Гельдер к нам
присоединился. Меня утешало, что его люди не надорвутся от
поисков, потому что найти они все равно ничего не могли. Ведь я
не уловил даже запаха гашиша, который был таким густым на этом
этаже прошлой ночью. Впрочем, на мой взгляд,
тошнотворно-сладкий аромат какого-то цветочного препарата,
пришедший ему на смену, нельзя признать более приятным. Однако
было не время упоминать об этом кому бы то ни было.
Кукла по-прежнему неровно колыхалась на ветру, спиной к
нам, с головой, свисающей на правое плечо. Муггенталер,
поддерживаемый Моргенштерном и, видимо, не в восторге от своей
опасной позиции, осторожно протянул руку, перехватил цепь тут
же над крюком и притянул ее настолько, чтобы не без
значительных трудностей отцепить куклу. Добрую минуту он
держал ее в руках, всматриваясь, потом тряхнул головой и
взглянул на Моргенштерна.
- Ян, тот, кто сделал эту паскудную вещь, кто сыграл эту
отвратительную шутку... будет выкинут из нашей фирмы еще
сегодня!
- В течение часа, - поправил его Моргештерн. Лицо его
скривилось, не от вида куклы, а от того, что с ней сделали. -
И-такая прекрасная кукла!..
Моргенштерн не преувеличивал. Кукла и впрямь была
прекрасна - и не только, и даже не столько из-за отлично сшитых
и замечательно гармонирующих лифа и юбки. Хотя шея была сломана
я ужасно разодрана крюком, лицо осталось нетронутым -
удивительное лицо, истинное художественное произведение, в
котором тонко сочетались цвета темных волос, глаз и кожи, а при
взгляде на тонкие черты, трудно было поверить, что это лицо
куклы, а не человека с собственной жизнью и выразительной
индивидуальностью. И не я один так считал.
Де Граф взял куклу из рук Муггенталера и присмотрелся к
ней.
- Прекрасна, - шепнул он. - Как она прекрасна! Как живая!
Ведь она живет, - он повернулся к Муггенталеру. - Вы не
догадываетесь, кто сделал эту куклу?
- Никогда такой не видел. Наверно, она не из наших, но
надо бы спросить мастера... Да нет, наверняка не из наших...
- И этот точный колорит, - продолжал де Граф задумчиво. -
Так хорошо, так безошибочно подобранные цвета. Никто не мог бы
сделать такого по памяти. Он должен был иметь живую модель,
кого-то, кого видел и знал. Как вы думаете, инспектор?
- Иначе это сделать невозможно, - коротко ответил ван
Гельдер.
- Мне кажется, что я уже где-то видел это лицо, - добавил
де Граф. - Кто-нибудь из вас видел подобную девушку?
Все медленно покачали головами, и никто не сделал этого
медленнее, чем я. Свинцовое чувство в желудке снова вернулось.
но на этот раз свинец был покрыт толстым слоем льда.
Кукла, впрочем, не просто отличалась поразительным
сходством с Астрид Лимэй: она давала такой верный портрет, что,
в сущности, это была Астрид Лимэй.
Через четверть часа, когда основательный обыск дал, как и
можно было предвидеть, нулевой результат, де Граф попрощался с
Моргенштерном и Муггенталером на крыльце магазина в присутствии
нас с ван Гельдером. Муггенталер снова сиял, а Моргенштерн
стоял рядом с ним, улыбаясь со снисходительным удовлетворением.
Полковник по очереди сердечно пожал им руки.
- Тысячу раз извиняюсь, - де Граф говорил почти
искренне.- Наша информация оказалась примерно столь же точна,
как всегда. Все записи, карающиеся этого визита, будут изъяты
из дела, - он широко улыбнулся. - Списки мы вам вернем, как
только некоторые заинтересованные лица убедятся, что, вопреки
ожиданиям, не сумели там найти никаких нелегальных поставщиков
алмазов. До свиданья, господа.
Вслед за ван Гельдером попрощался и я, особенно сердечно
сжав ладонь Моргенштерну и подумав про себя: как хорошо, что
ему очевидно недостает умения читать мысли и что несомненно он
явился на белый свет без моей врожденной способности
чувствовать, когда смерть или опасность вблизи, - ведь это
именно Моргенштерн был прошлой ночью в "Новом Бали" и первым
покинул ресторан, когда Мэгги и Белинда вышли на улицу.
Обратную дорогу до Марниксстраат мы провели в частичном
молчании, это значит, де Граф и ван Гельдер вели непринужденную
беседу, в которой я не участвовал. Казалось, их куда более
заинтересовал инцидент с покалеченной куклой, чем
предположительная причина нашего визита в магазин, что,
вероятно, и выражало их мнение об этой причине, а у меня не
было охоты подтверждать их правоту.
По возвращении в бюро де Граф снова стал любезным
хозяином:
- Может, кофе? Тут есть девушка, которая готовит лучший
кофе в Амстердаме.
- Это удовольствие мне придется отложить до другого раза.
- У вас возникли какие-то планы? Или наметилась линия
действий?
- Примерно. Хочу лечь в постель и подумать.
- В таком случае, зачем...
- Зачем я сюда приехал? Две маленькие просьбы. Узнайте,
пожалуйста, не звонили ли мне?
- Звонили?
- Человек, с которым я должен был увидеться, когда мы
были в магазине... - я уже начинал путаться, когда говорю
правду, я когда лгу.
Де Граф кивнул, снял трубку, коротко поговорил, выписал
длинный список букв и цифр и вручил листок мне. Буквы не имели
значения, цифры же - в условленной с Мэгги очередности - были
