новым номером телефона обеих девушек. Я сунул листок в карман.
- Спасибо. Должен это расшифровать.
- А другая маленькая,- он чуть растянул это слово, -
просьба?
- Не могли бы вы одолжить мне бинокль?
- Бинокль?
- Хочу поразвлечься наблюдением птиц, - пояснил я.
- Конечно, - со вздохом согласился ван Гельдер. - Вы,
верно, помните, что мы должны тесно сотрудничать?
- Ну и что?
- Вы не слишком, если можно так сказать, коммуникабельны.
- Я свяжусь с вами, когда буду иметь что-нибудь стоящее.
Не забывайте, что вы работаете над этим с прошлого года, я же
здесь неполных два дня. А теперь я должен идти -лечь и подумать.
Но ни лечь, ни подумать не пришлось. Доехав до телефонной
будки, находящейся, на мой взгляд, на разумном расстоянии от
комиссариата, я набрал номер, данный мне де Графом.
- Отель "Тауринг", - отозвался голос в трубке. Я знал
этот отель, но никогда не бывал в нем. Не такого класса, чтобы
соответствовать моим командировочным, однако я сам выбрал бы
для обеих девушек что-нибудь именно в этом роде.
- Моя фамилия Шерман. Поль Шерман. Кажется, сегодня утром
у вас остановились две молодые девушки. Не мог бы я с ними
переговорить?
- Очень сожалею, но их сейчас нет.
Это меня не встревожило: если они не заняты поисками
Астрид Лимэй, то, вероятно, выполняют мои утренние поручения.
Голос в трубке предупредил мой следующий вопрос:
- Они просили вам передать, что отыскать вашу общую
знакомую не удалось и что теперь они ищут других знакомых.
Боюсь, что это звучит немного неясно, но повторяю почти слово в
слово.
Мне ничего не оставалось, только поблагодарить и положить
трубку. "Помоги мне,-сказал я Астрид,-а я помогу тебе". Похоже,
я действительно ей помог - помог добраться до ближайшего канала
или могилы. Наверно, за время недолгой езды до скромного
квартала по соседству с Рембрандтплейн мне удалось нажить кучу
врагов. Дверь квартиры Астрид была заперта, но снова выручил
мой пояс с незаконными скобяными изделиями. Жилище выглядело
так же, как тогда, когда я увидел его впервые: опрятно, чисто и
убого. Никаких признаков насилия или внезапного спешного ухода.
Правда, в шкафу было маловато одежды. Но вряд ли это имело
значение: ведь Астрид упоминала, что оба они не больно-то
богаты. Перетряхивание всей квартирки в поисках места, где
могла быть оставлена весточка для меня, тоже ничего не дало, да
и занимался я этим скорее из добросовестности, чем в надежде
что-либо найти. Наконец, заперев дверь, я отправился в "Новый.
Бали". Для ночного ресторана это был, разумеется, слишком
ранний час, так что, как и следовало ожидать, двери оказались
запертыми. Двери эти были достаточно массивны, но, к счастью,
мне все же удалось достучаться; в замке повернулся ключ и одна
створка чуть приотворилась. Я всунул ногу в эту щелку и слегка
расширил ее - настолько, чтобы заметить голову и плечи
выцветшей блондинки, целомудренно придерживающей халат высоко
под шеей. Учитывая, что в последний, раз я видел ее одетой
единственно в тоненький слой прозрачных мыльных пузырей, это
можно было признать немного неестественным.
- Я хотел бы повидаться с управляющим.
- Мы открываем только в шесть.
- Не собираюсь заказывать столик. И не ищу работы. Мне
надо увидеться с управляющим. И сейчас же.
- Его нет.
- Ах так... Надеюсь, следующее место вашей службы будет
таким же прибыльным, как это.
- Не понимаю... - Ничего удивительного, что вчерашней
ночью освещение в ресторане было таким приглушенным - при ярком
свете это покрасневшее лицо выгнало бы людей из заведения так
же успешно, как известие, что у одного из клиентов чума. - Что
вы хотите этим сказать?
Я понизил голос, что полагается делать, когда говоришь с
доверительной весомостью:
- Попросту то, что вы потеряете место, если управляющий
узнает, что я приходил по крайне срочному делу, а вы меня к
нему не допустили.
Она посмотрела на меня неуверенно, потом решилась:
- Подождите, - и попыталась закрыть дверь, но я оказался
значительно сильнее, так что она вскоре сдалась и ушла, чтобы
через полминуты вернуться в сопровождении мужчины, еще не
успевшего сменить вечерний костюм на что-нибудь более
подходящее для бела дня.
Не могу сказать, что он пришелся мне по вкусу. Подобно
большинству людей, я недолюбливаю ужей, а именно ужа он мне
навязчиво напоминал. Очень высокий и очень худой, он двигался
со змеиной грацией. Изнеженно элегантный и мускулистый, он
отличался нездоровой бледностью, свойственной любителям ночной
жизни. Алебастровое лицо, гладкие черты, почти неразличимые
губы, расчесанные на пробор и плоско приклеенные к голове
волосы. Смокинг его был скроен недурно, однако с портным ему
повезло меньше, чем мне: выпуклость слева под мышкой была
явственно заметна. В худой, белой холеной руке - нефритовый
мундштук. На лице застыло пренебрежительное и немного
брезгливое выражение, вероятно, постоянное. Одно это было, на
мой взгляд, достаточным поводом, чтобы дать ему в зубы. Он
выпустил тонкую струю сигаретного дыма.
- В чем дело, мой дорогой? - Выглядел он французом или
итальянцем, но, судя по произношению, был англичанином. - Наш
ресторан еще закрыт.
- Сейчас уже открыт, - возразил я. - Вы управляющий?
- Я его представитель. Если вы сочтете возможным прийти
попозже, - и он выпустил еще немного этого отвратительного
дыма, - значительно позже, то...
- Я адвокат из Англии, и у меня срочное дело, - моя
визитная карточка подтвердила, что я адвокат из Англии. - Есть
вещи не терпящие промедления. Дело идет о больших деньгах.
Если такое выражение лица, как у него, может смягчиться,
то именно это и произошло, хотя надо было иметь наметанный
глаз, чтобы это заметить.
- Ничего не обещаю, мистер Харрисон, - эта фамилия
значилась на визитной карточке. - Возможно, мистер Даррел даст
себя склонить ко встрече с вами.
Он ушел походкой балетного танцора и через минуту
вернулся, кивнул мне и чуть отодвинулся, пропуская меня впереди
себя в широкий, слабо освещенный коридор; этот профессиональный
жест мне не понравился, но пришлось примириться. Коридор
кончался дверью, ведущей в ярко освещенную комнату. Поскольку
очевидно, предполагалось, что я войду без стука, я так и
поступил. И при этом успел заметить, что подобную дверь
директор сокровищницы Английского Банка - если такой существует
- отверг бы, как превосходящую его требования. Внутри комната
тоже сильно напоминала сокровищницу. В одной из стен - два
шкафа, достаточно большие, чтобы вместить человека. Вторая
стена была предназначена для ряда металлических шкафчиков -
вроде автоматической камеры хранения на вокзале. Остальные две
стены, видимо, тоже не имели окон, но поручиться за это было
трудно - их целиком закрывали ярко-красные и фиолетовые
драпировки.
Впрочем, сидящий за столом мужчина вовсе не выглядел
директором банка, во всяком случае, английским банкиром,
который обыкновенно имеет здоровый вид человека, много времени
проводящего на свежем воздухе, - благодаря любви к гольфу и
коротким часам, отсиживаемым за рабочим столом. Передо мною же
был бледный обладатель восьмидесяти фунтов лишнего веса, жирных
черных волос и прищуренных желтоватых глаз. Темно-синий костюм
едва сходился на нем, руки, казалось, придавлены к столу
тяжестью многочисленных перстней, а лицо кривилось в явно для
него непривычной приветливой улыбке.
- Мистер Харрисон? - он даже не попытался подняться,
рассудив, что мое посещение не стоит таких усилий. - Приятно
познакомиться. Я-Даррел.
Возможно, теперь он так и именовался, но родился
наверняка под другой фамилией. Несмотря на это, я поздоровался
с ним так любезно, как если бы он и вправду был Даррелом.
- Вы хотите обсудить со мной какое-то дело? - Он не был
лишен сообразительности и знал, что адвокаты не приезжают из
самой Англии без солидного повода, причем-как правило -
финансового свойства.
- Собственно, не с вами. С одной из ваших служащих.
Приветливая улыбка отправилась в холодильник - до следующего
раза:
- Служащих?
- Да.
- Почему же вы обращаетесь ко мне?
- Потому что не застал ее по домашнему адресу. А работает
она как будто здесь.
- Кто же это?
- Ее зовут Астрид Лимэй.
- Сейчас, сейчас, - он внезапно расплылся в готовности
помочь мне.. - Астрид Лимэй? Вы уверены, что она работает
именно здесь? - Он наморщил лоб. - Разумеется, у нас служит
много девушек. Но это имя я слышу впервые.
- Мне говорили об этом ее знакомые,-возразил я.
- Это какая-то ошибка. Марсель? Человек-уж снисходительно
усмехнулся:
- У нас нет никого с такой фамилией.
- И никогда не было?
Марсель пожал плечами, подошел к одному из шкафов, вынул
папку, положил ее на стол и кивнул мне:
- Тут все девушки, которые у нас работают либо работали в
прошлом году. Проверьте сами. Я не дал себе такого труда.
- Значит, меня плохо проинформировали. Извините, что
напрасно вас побеспокоил.
- Может, вы поискали бы ее в каком-нибудь другом ночном
ресторане, - Даррел, по обыкновению деловых людей, уже писал
что-то на листке, давая понять, что разговор окончен. - До
свиданья.
Марсель уже подошел к двери. Я двинулся за ним, но на
пороге обернулся и смущенно улыбнулся:
- Мне очень жаль...
- До свиданья.
Он даже не потрудился поднять головы. Я снова неуверенно
улыбнулся и аккуратно прикрыл за собой дверь. Она выглядела
звуконепроницаемой. Марсель, стоя в коридоре, одарил меня своей
теплой улыбкой и даже не пытаясь заговорить, дал небрежный знак
- идти перед ним по коридору. Я кивнул и, проходя, сильно и с
удовлетворением ударил его в живот и, хотя этого было вполне
достаточно, добавил - рубанул ребром ладони по шее. Потом
достал пистолет, привертел глушитель, схватил лежащего Марселя
за ворот пиджака, подтащил к двери кабинета и открыл ее
рукой, в которой держал пистолет.
Даррел поднял голову. Глаза его расширились, как только
могут расшириться глаза, когда они почти погребены в складках
жира. И тут же лицо окаменело, как каменеет лицо, хозяин
которого хочет скрыть свои мысли или намерения.
- Не делай этого, - посоветовал я. - Не делай ни одной из
своих пакостей. Не нажимай никаких кнопок или выключателей в
полу и не будь так наивен, чтобы дергаться за оружием, которое,
наверно, в правом верхнем ящике, ведь ты правша.
Он проявил безупречное послушание.
- Отодвинь кресло назад, на два шага.
Он отодвинул кресло на два шага. Я опустил Марселя на
пол, пошарил за спиной, закрыл дверь, повернул в замке
замысловатого вида ключ, спрятал его в карман и скомандовал:
- Встань!
Даррел встал. В нем было не больше пяти футов росту, а
сложением он очень напоминал жабу. Я кивнул на ближайший из
двух больших сейфов:
- Открой!
- Так вот в чем дело! - Он неплохо владел своим лицом,
лучше, чем голосом, в котором проскользнула нотка облегчения. -
Грабеж, мистер Хариссон?
- Иди сюда! - Он подошел. - Ты знаешь, кто я?
- Кто вы? - Удивлению его не было границ. - Минуту назад
вы говорили...
- Что меня зовут Харрисон. Кто я?
- Не понимаю...
Он взвыл, от боли и схватился рукой за сразу окрасившееся
кровью пятно, оставленное глушителем моего пистолета.
- Кто я?
- Шерман, - ненависть в глазах и хриплом голосе. -
