ло, и потому не осталось следов, хотя земля была влажной от росы. Прово-
локу разрезали до того, как выпала роса.
- У вас глаза помоложе, - сказал Харденджер, - перепилена или переку-
шена?
- Перекусили кусачками или пассатижами. Посмотрите, под каким углом?
Харденджер взял в руки перерезанный конец проволоки и внимательно ос-
мотрел.
- Слева направо, - пробормотал он, - обычно так держит кусачки или
пассатижи левша. Ему так удобнее.
- Левша, - заметил я, - или правша, который хочет нас сбить с толку.
Харденджер неприязненно глянул на меня и направился к внутреннему ог-
раждению. Ни следов, ни отпечатков ног между двумя заборами, а внутрен-
ний ряд колючей проволоки перерезан в трех местах. Тот, кто это делал,
был совершенно уверен, что его не заметят с окружной дороги. Интересно,
почему он не испугался овчарок, бегавших между двумя рядами колючей про-
волоки? Провода с током высокого напряжения за вторым забором были целы.
Нарушителю повезло, что он не зацепился за них. Или он знал их точное
расположение?..
Этот приятель с кусачками представлялся мне человеком, отнюдь не по-
лагавшимся на случай, хотя бы потому, что пробрался через провода высо-
кого напряжения. В отличие от большинства подобных заборов, где только
верхний провод под током, здесь имелись дополнительные вертикальные
электропровода на изоляторах. Сигнал тревоги моментально прозвучал бы
при малейшем повреждении проводов. Однако это не остановило нашего гостя
с кусачками, естественно, изолированными. Два пучка отводного кабеля ле-
жали на земле между столбами и доказывали это совершенно ясно.
- Каков бродяга, а? - произнес Харденджер. - Словно сам дает нам в
руки улики, не правда ли?
- Или кто-то за внешним ограждением с подзорной трубой или биноклем.
Кольцевая дорога, как видите, вполне доступна всем машинам. Разве труд-
но, сидя в машине, разглядеть, что из себя представляет забор с электри-
ческим током, а при хорошей солнечной погоде увидеть и поблескивающие
провода внутреннего ограждения?
- Да, ничего не скажешь, - вздохнул Харденджер. - Глупо стоять здесь,
уставившись в забор. Давайте-ка пойдем в приемную и начнем опрос.
Все охранники, о которых говорил лейтенанту Харденджер, уже сидели в
ожидании на скамьях, проявляя беспокойство и волнение. Некоторые выгля-
дели сонными, иные - напуганными. Я заранее знал, что для оценки обста-
новки Харденджеру потребуется всего полсекунды и действовать он будет
сообразно ей. Он так и поступил. Сел за стол, оглядел всех пристально и
недружелюбно из-под мохнатых бровей голубыми глазами.
- Итак, патруль джипа, - сурово произнес он, - те самые, кто пустился
в глупую погоню. Начнем с вас.
Трое, капрал и двое в штатском, медленно поднялись с мест.
- Ваша фамилия? - обратился Харденджер к капралу.
- Мьюрфилд, сэр.
- Вы были прошлой ночью старшим патруля?
- Да, сэр.
- Расскажите о происшествии.
- Да, сэр. Мы как раз закончили патрулирование окружной дороги и ос-
тановились у главных ворот доложить, что все в порядке. Затем снова пое-
хали. Наверно, около одиннадцати пятнадцати, сэр, может, на минуту позже
или раньше. Примерно в двухстах пятидесяти ярдах от ворот осветили фара-
ми бегущую девушку. Она выглядела обезумевшей. Растрепанная, всхлипывала
и вскрикивала. Я сидел за рулем. Остановил машину, выпрыгнул. Остальные
последовали за мной. Надо бы им сказать, чтоб не выходили...
- Неважно, что надо было сказать, продолжайте!
- Ну, мы подошли к ней, сэр. Лицо в грязи, пальто порвано. Я ска-
зал...
- Видели ее раньше?
- Нет, сэр.
- Узнали бы?
- Сомневаюсь, сэр, - поколебавшись, ответил сержант. - Лицо ее было
так измазано.
- Узнали бы ее голос? Кто из вас узнал бы ее по голосу?
Три категорических отрицания - они не узнали бы ее голос.
- Ну, ладно, - устало сказал Харденджер, - она изобразила из себя де-
вицу, на которую покушались. В нужный момент кто-то удачно обнаружил се-
бя и побежал. Все вы бросились за ним. Вы видели его?
- Мельком, сэр. Силуэт в темноте.
- Полагаю, следующий силуэт тоже - он уехал на машине.
- Да, сэр. Не на легковой, сэр. Крытый грузовой фургон "бедфорд".
- Ага, - уставился на него Харденджер. - Значит, "бедфорд"! Как же вы
узнали марку? Сами говорили, что было темно.
- Это был "бедфорд", - повторил Мьюрфилд. - Его всегда услышишь по
мотору. На гражданке я работал механиком.
- Он прав, старший инспектор, - вставил я, - у "бедфорда" очень ха-
рактерный шум мотора.
- Сейчас вернусь. - Харденджер был уже на ногах, и просто было дога-
даться, что он направился к телефону. Он взглянул на меня, кивнул на си-
дящих солдат и вышел из комнаты. Я довольно мягко задал следующий воп-
рос:
- Кто дежурил с собакой у поста номер один? Вы, Фергюсон?
Встал приземистый темноволосый человек в штатском, примерно двадцати
пяти - двадцати шести лет. Фергюсон был типичным солдатом, грубым, наг-
лым, не очень развитым.
- Я, - ответил он вызывающе.
- Где вы находились в одиннадцать пятнадцать прошлой ночью?
- У поста номер один с Ролло. С моей немецкой овчаркой.
- Вы видели то, о чем сейчас рассказывал капрал Мьюрфилд?
- Конечно, видел.
- Раз соврал, Фергюсон. Еще раз соврешь - и будешь отправлен в полк
до исхода этого дня.
- Нет, не вру, - нагло ответил он. - Вы не имеете права меня запуги-
вать, мистер Кэвел. Нечего мне угрожать. Все знают, что вас отсюда выг-
нали! Я обратился к дежурному офицеру:
- Попросите прийти сюда полковника Уйбриджа. Немедленно.
Офицер собрался уходить, но тут поднялся огромный сержант и остановил
его.
- Нет необходимости, сэр. Фергюсон дурак. Все равно это выяснится. Он
был на дежурном пульте, курил и пил какао с дежурным по связи. Дежурил
я. И хотя знал об этом, все равно не волновался. Фергюсон всегда отпус-
кал Ролло у поста номер один. Эта собака сущий дьявол. Так что на нее
можно положиться.
- В том-то и дело, что нельзя, но все равно благодарю вас. Вы всегда
так делали, Фергюсон?
- Нет, - он нахмурился и сник, - прошлой ночью было в первый...
- Если бы имелось звание ниже рядового, - устало перебил его я, - то
носить бы его вам до окончания жизни. Воспользуйтесь остатками своего
рассудка. Предположите на минуту, что устроивший такую приманку стоял
рядом, с кусачками наготове, и не резал проволоку, пока не убедился, что
именно в это время вы не пойдете с осмотром. Наверняка после проверки
мистера Кландона еженощно в одиннадцать вы направлялись прямехонько на
контрольный пункт покурить и выпить какао, не так ли?
Он стоял, уставившись в пол, и упрямо молчал, пока сержант, наконец,
не сказал резко:
- Ради бога, Ферджи, не упрямься. Все уже всем ясно.
Но тот молчал, теперь уже осознав свой промах.
- Мы отклоняемся. Когда вы шли сюда, то оставили... Ролло здесь?
- Да, сэр.
- Что это за собака?
- Он перегрызет горло любому, начиная с генерала, - самодовольно от-
ветил Фергюсон, - за исключением моего, конечно.
- Однако вчера ночью он никому горла не перегрыз, - заметил я. - Ин-
тересно, почему? Вы не знаете?
- Видать, схлопотал, - сказал он, оправдываясь.
- Что значит "схлопотал"? Вы осматривали его, прежде чем привести об-
ратно в помещение?
- Осматривал? Конечно, нет. С чего бы? Когда мы увидели перерезанную
проволоку, то подумали, что злоумышленник увидел Ролло и побежал так,
что только пятки засверкали. Я бы, черт возьми, поступил так же. Если...
- Приведите собаку, но, ради бога, сперва наденьте ей намордник.
Фергюсон вышел, и тут вернулся Харденджер. Я рассказал ему обо всем.
- Что вы обнаружите? - спросил Харденджер. - Тряпку с хлороформом или
что-нибудь подобное. И - никаких следов. Может, применили иглу с одним
из сильных ядов, ткнули собаку. Простой укол - и все тут.
- Узнав от проводника об этой собаке, - сказал я, - не стал бы подхо-
дить к ней с хлороформовой тряпкой даже за бриллиантовую корону. Что ка-
сается ядов, которые вы упомянули, считаю, вряд ли один из сотни тысяч
осмелился бы к ним прикоснуться руками. Или должен знать, как ими поль-
зоваться. Кроме того, выстрел иглой в собачью голову при такой кромешной
темени тоже маловероятен, слишком велик риск.
Через десять минут вернулся Фергюсон, с трудом справляясь со своим
похожим на волка подопечным. На собаке был намордник, но это мало утеша-
ло. Сержанту не пришлось меня убеждать, что этот пес мог бы в минуту ра-
зорвать человека.
- Что, он всегда так себя ведет? - спросил я.
- Нет, не всегда, - озадаченно ответил Фергюсон. - Никогда раньше он
себя так не вел. Обычно, когда я снимаю поводок, ведет себя спокойно и
может подойти к любому, не трогая его. Но сегодня даже на меня бросился
почти всерьез.
Не нужно было много времени для установления причины раздражительнос-
ти собаки. Ролло страдал от сильной головной боли - на лобной части воз-
ле глаз находилась шишка. Только четверо могли справиться с Ролло и при-
держать, пока я пальцами дотрагивался до больного места. Мы перевернули
его на спину, и я стал раздвигать шерсть на груди, пока не обнаружил то,
что искал: две треугольные рваные раны, очень глубокие, в трех дюймах
друг от друга.
- Дайте отдохнуть собаке пару дней, - сказал я Фергюсону, - и прижги-
те раны. Желаю удачи. Можете увести.
- Да. Ни хлороформа, ни яда, - признал Харденджер, когда мы остались
одни. - Что ж, это раны от колючей проволоки, а?
- А от чего же еще? Расстояние между ранами совпадает. Некто сунул
палец за ограждение, Ролло кинулся. Он не лаял, такие собаки бросаются
молча. Едва он бросился на проволоку, его схватили и стали тянуть. Вот
он и напоролся на колючки. Затем его сильно ударили по голове. Просто,
без хитростей. Зато очень эффектно. Действовал явно не дурак.
- Во всяком случае, поумнее Ролло, - заключил Харденджер.
Поднявшись к блоку "Е" в сопровождении двух прибывших из Лондона по-
мощников Харденджера, мы встретили ожидающих нас Кливдена, Уйбриджа,
Грегори и Уилкинсона. Последний вытащил ключ от тяжелой дверной ручки.
- Никто не проходил туда после того, как вы открыли ее и увидели там
Кландона? - спросил Харденджер.
- Гарантирую, сэр. Охрана безотлучно находилась здесь.
- Но Кэвел просил включить систему вентиляции. Как же это сделали,
если никто не входил внутрь?
- На крыше имеются дублирующие устройства, сэр. Все предохранители,
соединения, электрические зажимы проводов также расположены на крыше.
Сделано для того, чтобы электрики, проводящие ремонт или профилактику,
не входили в помещения.
- Предусмотрительно, - отметил Харденджер. - Открывайте.
Дверь распахнулась, все вошли и направились длинным проходом влево.
Лаборатория № 1 располагалась в правом дальнем углу, в двухстах ярдах от
входа. Далековато, но во всем блоке был только один выход. Для безопас-
ности. Пока шли, миновали полдюжины дверей, открывающихся фотоэлемента-
ми, пятнадцатидюймовыми ручками, рычагами, и, наконец, подошли к лабора-
тории N 1. Кландон лежал с дальней стороны массивной двери, его трудно
было узнать. Я дружил с большим, грузным, грубовато-добрым веселым ир-
ландцем. А сейчас передо мной лежал маленький, скрюченный труп. Того
Кландона больше не существовало. Даже лицо исказила смерть - расширенные
обезумевшие глаза, уставившиеся в одну точку, закушенные в смертельной
агонии губы. Поглядев на это лицо с застывшей гримасой, никто не сомне-
вался бы, что Нейл Кландон скончался в страшных муках.
Все наблюдали за мной, поэтому я не давал воли чувствам. По крайней
мере, они не отразились на моем лице. Я шагнул вперед, наклонился над
трупом, принюхался. Потом бросил взгляд на Уйбриджа. Тот подошел, накло-
нился, тоже принюхался и выпрямился.
