- Прямо не верится, - вырвалось у нее.
- Догадываюсь, Менолли, - сказал Джексом. - Знаешь, все просто из кожи вон лезли, чтобы не испортить такое славное место. Но когда ты увидишь, каков наш холд Бухта изнутри...
- Уже поименовали? - казалось, Менолли была слегка недовольна.
- Ну... этот холд стоит в бухте... так и прилипло.
- Как здесь все-таки красиво! - Брекки вертела головой, не в силах наглядеться досыта. - Брось, Менолли! Нет, что за сюрприз нам устроили!.. Как вспомню, что собиралась заново устраиваться в убежище... - И она счастливо рассмеялась. - Право слово, действительно - местечко получше!..
Они взошли по широким ступеням из черного и белого камня твердых пород. Оранжево-кремовая черепичная кровля нависала над крыльцом, почти смыкаясь с кронами деревьев, чьи цветы наполняли воздух пряным ароматом. Металлические ставни были откинуты, открывая окна, непривычно широкие на взгляд северян; сквозь эти окна видна была внутренность дома. Арфист уже осматривал комнаты, и голос его звенел от изумления и восторга. Когда Джексом, Брекки и Менолли вошли в дом, он как раз заглянул в комнату, отведенную ему под кабинет, и на миг утратил дар речи, обнаружив, что Сильвина позаботилась переслать на новое место каждую мелочь из его захламленной рабочей комнаты в Зале арфистов. Зейр, которому передалось радостное смятение Робинтона, пронзительно щебетал, вспорхнув на стропила. Красуля и Берд присоединились к нему, и тут же в воздухе возникли Мийр, Талла и Фарли. Джексом послушал их чириканье и пришел к выводу, что они обменивались впечатлениями и новостями.
- Эге, да это Фарли! Ну да, я уже слышал от кого-то, что Паймур добрался сюда. Но где же он сам? - В голосе арфиста недоумение мешалось с легкой обидой.
- Они с Шаррой крутят вертелы, - сказал Джексом.
- Мы не хотели, чтобы здесь терлось слишком много народа, - добавила Лесса. - Боялись тебя утомить-.
- Утомить меня? Меня! Хм, а я не откажусь чуточку утомиться... ПАЙМУР!
Его загорелое, посвежевшее лицо само по себе красноречиво свидетельствовало о возвратившемся здоровье; оглушительная мощь голоса могла у кого угодно развеять остатки сомнений.
- Мастер?. - долетел ослабленный расстоянием, но легко различимый удивленный ответ.
- ЖИВО СЮДА, ПАЙМУР!
- Какое счастье, что мы догадались устроить ему отдых на корабле, - улыбаясь, сказала Брекки Лессе. - Представляешь, каково нам пришлось бы с этим человеком на берегу?
- Вот чего вы точно не представляете, - вмешался Робинтон, - так это того, что из-за кратковременного недомогания я забросил столько важных...
- Кратковременного недомогания? - вытаращив глаза, перебил Фандарел. - Слушай, дорогой мой Робинтон...
- Мастер Робинтон. - Менолли извлекла из битком набитого шкафчика стеклянный кубок чудесной работы. Нижняя часть его отливала глубокой синевой - цвет цеха арфистов, - на выпуклом боку красовалось выгравированное имя Мастера и арфа. - Ты еще не видел?
- Наш синий! - восхитился Робинтон, так и этак вертя замечательную вещицу.
- Это из моих мастерских, - расцвел Фандарел. - Стеклодув Мермел собрался было сделать его целиком синим, но я убедил его, что верхняя часть должна быть прозрачной: как иначе ты сможешь любоваться игрой бенденского вина?
У Робинтона растроганно и благодарно заблестели глаза. Однако потом его и без того длинное лицо жалобно вытянулось:
- Прекрасный бокал, но почему-то пустой, - проговорил он скорбно.
В это время со стороны кухни послышался торопливый топот, занавеска отлетела в сторону - ворвавшийся Паймур едва не врезался в Брекки и, потеряв равновесие, с трудом устоял на ногах.
- Мастер?.. - повторил он, задыхаясь.
- Ах, это ты, Паймур, - рассеянно протянул тот, разглядывая молодого арфиста и словно бы позабыв, зачем только что звал его. Некоторое время они смотрели один на другого: Робинтон - недоуменно хмурясь, Паймур - тяжело переводя дух и смаргивая капли пота с ресниц. - Паймур, - заговорил наконец Робинтон. - Ты уже довольно долго тут находишься, так что, наверное, знаешь, где в этом доме держат вино. Подарили мне прехорошенький кубок - но совершенно пустой!
Паймур моргнул еще раз, затем покачал головой и сказал в пространство:
- Ну точно, выздоровел. Однако если подгорит жаркое из верра...
Смерил Робинтона негодующим взором, повернулся на каблуках и скрылся за занавеской. Было слышно, как он хлопал дверьми.
Джексом перехватил взгляд Менолли, и девушка подмигнула ему. Воркотня Паймура не могла ввести в заблуждение тех, кто его как следует знал. Вскоре он вернулся в зал, раскачивая на шнурке бурдючок с бенденской печатью на пробке.
- Осторожнее с ним, мальчик! - вскричал Робинтон и поднял руку, не в силах вынести столь святотатственного обращения с любимым напитком. - С вином надо почтительнее... - Он взял у Паймура бурдючок и присмотрелся к печати: - Один из лучших сборов... Ах, Паймур, Паймур, неужели мне так и не удалось выучить тебя, как следует обращаться с вином?.. - Наморщив лоб, он многоопытной рукою сломал печать и испустил вздох облегчения, увидев, в каком состоянии был нижний конец затычки. Он поднес ее к косу и легонько принюхался: - Великолепно! Великолепно! Отлично перенесло дорогу... Паймур, мальчик мой, будь умницей, налей всем, хорошо? Кажется, в этом холде достаточно бокалов...
Джексом и Менолли уже доставали их из шкафа. Паймур принялся наливать со всем почтением, какого и в самом деле заслуживало бенденское вино. Робинтон высоко поднял кубок, с нетерпением дожидаясь окончания церемонии.
- За твое здоровье, дружище! - произнес тост Фандарел, и этот тост был немедля подхвачен всеми присутствующими.
- Честное слово, я потрясен, - сказал арфист и подкрепил свои слова тем, что лишь чуть пригубил восхитительное вино. Он обвел взглядом лица друзей и кивнул, потом покачал головой: - Потрясен!
- Ты еще далеко не все осмотрел, Робинтон. - Лесса взяла его за руку. - Пойдем, Брекки, ты тоже должна это видеть! Паймур, Джексом, - несите узлы!
- Тихо, тихо, Лесса! Вино разолью!.. - Робинтон балансировал бокалом, но бенденская Госпожа уже тянула его за собой.
Одна из стенных панелей отъехала в сторону, и арфиста провели в коридор, отделявший главный зал от спален. Брекки шла следом; ее глаза светились живым любопытством.
Самой большой была спальня, предназначенная для Робинтона. Помещалась она в углу здания, противоположном по отношений к его кабинету. Еще четыре комнаты были отведены для гостей - каждая на двоих, но Лесса пояснила, что на крытой веранде могло разместиться добрых полхолда народу, - только пусть Робинтон не воображает, будто ему позволят столько посетителей сразу. Робинтон пришел в восторг при виде удобной ванной комнаты и просторной кухни. Когда же дошла, очередь до открытого очага снаружи, он принюхался к морскому бризу, несшему аромат жарящегося мяса:
- А это, позвольте поинтересоваться, откуда?..
- С берега, - пояснил Джексом. - Там у нас большие ямы - жарить и парить, когда собирается порядочная орава...
Вернувшись под крышу, Фандарел выдвинул из угла деревянное кресло и повертел его так и этак, показывая Робинтону.
- А ну-ка сядь! Бендарек сделал его точно по твоей мерке и велел мне доложить, подошло или нет!
Арфист долго и с удовольствием разглядывал чудесное резное кресло с высокой спинкой; оно было обтянуто шкурой дикого стража, выкрашенной в темно-синий цвет цеха арфистов. Потом сел и возложил руки на подлокотники - они оказались точь-в-точь нужной длины. Робинтон откинулся на спинку и вытянул длинные ноги: такого удобного кресла у него никогда еще не было.
- Скажи Мастеру Бендареку - кресло замечательное. И как раз по мне! Милый Бендарек, какое внимание к моей скромной особе!.. Право, каждая мелочь в этом холде ошеломляет, поистине ошеломляет... Он... он великолепен. Нет слов, просто нет слов! Я теряю дар речи. Мне даже не снилось, что здесь, в дикой глуши, среди неисследованных дебрей, меня ждет такая роскошь, такая красота, такая продуманная обстановка, такие...
- Коли уж у тебя нет слов, так избавь нас от своего красноречия, - прозвучал чей-то голос. Все обернулись: в дверях стоял Мастер рыбаков.
Под общий хохот Идаролана пригласили внутрь и налили ему вина.
- Мы принесли остальные твои вещи, Мастер Робинтон, - сказал моряк, ткнув пальцем в сторону крыльца.
- Зови свою команду, Мастер Идаролан, - сказала Лесса. - Будете с нами обедать.
- Ага, я как раз на это и надеялся. Даже нас, рыбаков, временами тянет на мясо, хотя мы и не любим в том сознаваться...
- Мастер Робинтон! Нет, ты только погляди сюда! - Менолли как раз отворила один из стенных шкафчиков, что занимали простенки между окнами. - Клянусь, это почерк Дирментли! Здесь все обязательные баллады и песни, переписанные на новых листах и переплетенные в синюю кожу! Именно этого, помнится, ты так долго добивался от Арнора...
Арфист издал удивленное восклицание и на какое-то время забыл обо всем остальном, переворачивая страницы и наслаждаясь искусством составителя и каллиграфа. Затем он принялся сам изучать содержимое шкафов и не отрывался от этого занятия до тех пор, пока послеполуденная жара не погнала всех купаться. Брекки было забеспокоилась - по ее мнению, Робинтону следовало бы прилечь отдохнуть, - но Фандарел урезонил ее, указывая на арфиста, наслаждавшегося купанием:
- Именно такой отдых ему, как видно, и нужен. Оставь его! Будет ночь, тогда и поспит.
Солнце начало клониться к западу, и вечерний бриз повеял прохладой. Из дому вынесли скамейки, коврики и плетеные циновки - все гости расположились с удобствами. Когда прибыли Ф'лар и Ф'нор, арфист сердечно приветствовал их и хотел сразу вести показывать свой замечательный холд. У него слегка вытянулось лицо, когда выяснилось, что братья с ним весьма подробно знакомы.
- Его строило столько народу, Робинтон, - сказал Ф'лар. - Пожалуй, ни один в мире холд не известен так, как этот!
Как раз в это время явились Шарра и корабельный кок - худенький, невысокий мужчина; по его собственным словам, только такой и мог поместиться в крохотном закутке, который на "Сестре Рассвета" гордо именовали камбузом, Шарра и кок объявили, что пир готов, и проголодавшиеся гости едва не сбили их с ног, гурьбой ринувшись на запах.
...Когда никто не мог больше съесть ни кусочка, гости разбились на кучки: в одной Джексом, Паймур, Менолли и Шарра, в другой, самой многочисленной - моряки, в третьей - всадники и Мастера.
- Интересно, какую задачку они собираются нам подкинуть теперь, - приглядевшись к этой третьей группке, мрачно буркнул Паймур.
- Что-нибудь в том же духе, я полагаю, - засмеялась Менолли. - Робинтон еще на корабле так долго разглядывал твои карты и путевые заметки, что я уж боялась, как бы не протер взглядом дырку... - Она подтянула коленки к подбородку, в глазах затеплилась застенчивая улыбка. - Завтра приедет Себелл... вместе с Н'тоном и Мастером Олдайвом. - И торопливо продолжала пока никто не встрял: - Насколько я поняла, Себелл, Н'тон и Ф'лар собираются навестить Торика и посмотреть, как дела у его людей и у сынков владетелей, что едут туда с Севера. Они хотят заняться картографированием западной части материка, а границей должна послужить та река с черными скалами, о которой ты рассказывал, Паймур.
Паймур застонал и принялся корчиться на песке.
- Не напоминай мне об этом местечке, глаза б мои никогда его больше не видели! Я несколько дней искал хоть какую-то расщелину в утесах на том берегу, по которой можно было бы выбраться наверх. После чего мне пришлось прыгать вместе с Балбесом с ужасного, кошмарного, страшного обрыва и плыть через реку, где нами чуть не пообедали рыбы!..
- А мы, - продолжала Менолли, - вместе с Ф'нором и арфистом займемся изучением восточной половины.
- Речь, надеюсь, идет о внутренних районах? - насторожился Паймур. Она кивнула.
