Это вышло у нее так трогательно, так по-детски, а лицо с мокрыми дорожками слез показалось вдруг таким беззащитным, что сердце Робинтона гулко стукнуло в ребра. Он нежно улыбнулся девушке и отвел волосы, упавшие ей на лицо. И поцеловал ее в щеку.
Ее пальцы на его руке вдруг судорожно сжались, а обе огненные ящерицы взвились и зажужжали. Робинтон застыл, пораженный собственным волнением и откликом файров. Менолли отшатнулась прочь.
- Прости меня, - прошептала она и поникла, опуская глаза.
- И ты прости меня, милая Менолли, - ответил арфист так мягко, как только мог. Как горько сожалел он в этот миг о своей давно минувшей молодости, о своей любви к этой девушке, о том, что между ними уже ничего не будет, не может, должно быть... и даже о том, что слабость вынудила его сознаться во всем этом себе самому.
Он поднял руку, умоляя ее не говорить ничего, и со вздохом закрыл глаза, чтобы не видеть любви и боли в ее глазах. И почувствовал, что объяснение, длившееся всего-то несколько мгновений, лишило его последних сил. Оно было столь же кратким, как Запечатление, и тоже имело власть, длящуюся всю жизнь. И если по совести, то в глубине души он всегда осознавал опасную двойственность своих чувств к этой девушке из далекого приморского холда, чей редкостный талант он, Робинтон, обнаружил и бережно воспитал. И поделом ему, что тайное стало явным в столь неподходящий момент. Поделом старому тупице, не сумевшему давным-давно распознать истинную силу и смысл ее ответной привязанности. Ну да, он же привык видеть ее вдвоем с Себеллом и знал, что они искренне радуются друг другу... Да что там, он сам первый заметил их взаимную склонность и как мог помогал ей расцвести... Себелл был для бездетного Робинтона сыном, более чем сыном...
- Но Себелл... - начал было он - и смолк, ощутив робкое прикосновение ее пальцев.
- Я полюбила тебя гораздо раньше. Мастер, - сказала Менолли.
- Дитя мое.. милое дитя, - сказал Робинтон, тщетно пытаясь сам в это поверить. Он крепко сжал ее руку, потом отпустил. Оперся локтем на подушки, взял чашку с соком и принялся пить.
Это помогло ему собраться с духом и улыбнуться ей, несмотря на спазм, стиснувший горло. Менолли сделала над собой усилие и улыбнулась в ответ.
В это время послышались шаги Мастера рыбаков, и Зейр, снявшись с места, улетел куда-то за тент, хотя Робинтон решительно не мог взять в толк, что его потревожило.
- Бодрствуешь, вижу? Отдохнул, дружище? - спросил Идаролан.
- Вот тебя-то как раз мне и надо, - обрадовался Робинтон. - Скажи, замечал ли ты Сестер Рассвета на закате? Или мое зрение так же оплошало, как и все остальное?
- Не клевещи на свои глаза, добрый Мастер Робинтон! - был ответ. - Я уже отписал об этом Мастеру Вансору. Честно говоря, я не первый раз пересекаю южные воды, но никогда еще не забирался так далеко на восток и не видел этого явления. Но в неподвижности Сестер в самим деле есть нечто странное!
- Можно ли будет позаимствовать твой дальновизор, если мои строгие начальницы позволят мне чуть-чуть задержаться на палубе после заката? - спросил Робинтон и бросил Менолли многозначительный взгляд.
- Конечно, можно, Мастер Робинтон, на здоровье! Если хочешь, потом сравним результаты. Я же знаю, сколько времени ты просидел над формулами Вансора! Чего доброго, мы с тобой сами, без Звездочета, раскусим эту задачку...
- Вот это было бы неплохо, А покамест давай-ка завершим партию, которую начали утром! Менолли, не принесешь ли доску?..
ГЛАВА 18
Холд Бухта, день прибытия Мастера Робинтона,
15.10.14
Искусным мастерам-ремесленникам и множеству их добровольных помощников потребовалось для возведения холда всего одиннадцать дней - вот только каменщики ворчали, что, мол, связующий раствор должен просохнуть как следует. Еще три дня ушло на отделку дома изнутри. Лесса, Манора, Сильвина и Шарра обсуждали между собой каждую деталь убранства и после множества перестановок определили на свое место все дары, поступавшие и поступавшие от каждого цеха, от каждого холда, чуть ли не из каждого дома. Шарра, впрочем, полагала, что результат был не столь эффективен, сколько эффектен, - о чем она и не преминула с ехидной улыбкой поведать владетелю Руата.
В голосе Шарры гордость боролась со страданием: весь этот день она провела за распаковкой, мытьем и расстановкой всякой всячины.
- Опять свалился куда-нибудь?.. - спросила она Паймура, заметив новоприобретенные царапины на его лице и руках.
- Он у нас всюду идет своим путем, - пояснил Джексом, хотя и у него самого чесались свежие отметины на лбу и на шее.
С такой оравой помощников, собравшихся на строительство холда, Н'тон, Ф'нор и - когда ему удавалось выкроить время, Ф'лар - вместе с Паймуром и Джексомом изучали земли, непосредственно прилегавшие к бухте.
Паймур начал с того, что довольно нахально заявил Ф'лару, что драконам, прежде чем проскочить куда-либо Промежутком, требовалось предварительно там побывать. А значит, всадникам оставалось смиренно следовать за ним, Паймуром, и за его верным Балбесом. Предводители, естественно, пропускали мимо ушей не слишком вежливые реплики арфиста, зато Джексому его поведение начинало понемногу действовать на нервы.
Так или иначе, в разных направлениях от нового холда, на расстоянии дневного драконьего перелета, были устроены временные стоянки. Каждая включала небольшое убежище, крытое черепицей, и каменный погреб для хранения неприкосновенного запаса и одеял. По общему молчаливому согласию в направлении горы соорудили вторую стоянку на расстоянии еще в один перелет.
С Джексома вскоре должны были снять запрет на пользование Промежутком: по словам Ф'лара, оставалось только дождаться, чтобы Мастер Олдайв осмотрел его и объявил окончательно выздоровевшим. Олдайв должен был в самом ближайшем будущем приехать сюда - проведать Робинтона, - а значит, ожидание не затянется.
- Если мне разрешат летать в Промежутке, значит, разрешат и Менолли, - сказал Джексом мечтательно.
- Почему ты хочешь, чтобы ей тоже разрешили? - поинтересовалась Шарра, и Джексом встрепенулся: уж не ревность ли прозвучала в ее голосе?..
- Ты знаешь, они с Мастером Робинтоном первыми нашли эту бухту, - ответил Джексом. Впрочем, говоря это, он смотрел не на заливчик, а на гору, высившуюся вдали.
- Приплыли на лодке, - явно презирая подобный способ передвижения, добавил Паймур.
Некоторое время Шарра молча созерцала его, потом проговорила:
- Несомненно, Паймур, хождение пешком было освоено гораздо раньше крыльев и паруса. Но лично я очень довольна, что существует не только один твой любимый способ перемещения с места на место. И пользоваться ими, по-моему, не бесчестье.
И с этими словами она повернулась и пошла прочь, а Паймур остался удивленно смотреть ей вслед.
Эта стычка несколько разрядила атмосферу; после нее Паймур, к немалому облегчению Джексома, перестал отпускать колкости по поводу полетов и всадников.
Карта, составленная молодым арфистом, оказалась замечательно точна: когда, следуя за Великим Южным Течением, "Сестра Рассвета" оказалась в виду берега, Мастер Идаролан тут же признал отмеченные на ней ориентиры и даже сумел рассчитать сроки прибытия корабля в холд Бухта. И вот наконец в одно прекрасное утро - двадцать второе со времени выхода из Исты - "Сестра Рассвета" обогнула западный мыс и оказалась в голубых водах заливчика.
Встречу Робинтона готовили заранее избранные распорядители. Олдайв и Брекки с самого начала запретили большой прием и сколько-нибудь шумную вечеринку, опасаясь, что это сведет на нет благотворное воздействие долгого, ничем не нарушенного отдыха на корабле. Поэтому все те сотни умельцев, что возвели прекрасный маленький холд, представлял один Фандарел. Лесса должна была олицетворять Вейры, чьи драконы доставили строителей и строительные материалы. Ну, а Джексому предстояло держать речь от имени владетелей холдов, выделивших людей и припасы.
Последние мгновения, пока стройный трехмачтовый корабль пересекал бухту, направляясь к короткому каменному причалу, показались самыми долгими. Джексом изо всех сил напрягал зрение, вглядываясь в подходящий корабль, и наконец издал радостный вопль, разглядев арфиста, который стоял на носу и махал им рукой. От этого вопля огненные ящерицы с писком сорвались с мест и закружились в воздухе над кораблем, выделывая немыслимые фигуры.
- А загорел-то до чего! - взволнованно воскликнула Лесса и, сама того не заметив, схватила Джексома за плечо.
- Теперь не о чем волноваться: пусть отдохнет хорошенько, - широко улыбаясь, сказал Фандарел. Он уже предвкушал, как изумит и обрадует друга новехонький Зал, - с пирса его, кстати сказать, видно не было.
Мастер Идаролан развернул корабль и точным маневром подвел его к причалу. Моряки спрыгнули на пирс, волоча за собою швартовы. Джексом радостно кинулся помогать. Кранцы, вывешенные за борт, заскрипели о камень. Потом, отомкнув часть фальшборта, на берег перебросили сходни.
- Бенден, Мастер кузнецов и ты, владетель! Я привез его вам целым и невредимым! - прогремел с мостика голос Мастера Идаролана.
Джексом во все горло заорал что-то приветственное, и могучий бас Фандарела эхом отозвался на его крик. Подбежав к сходням, они с двух сторон подхватили появившегося Робинтона и чуть не на руках вынесли его на берег.
Рамота и Рут хором затрубили над их головами, отчего ящерки закувыркались в воздухе еще стремительнее. Поднявшись на цыпочки, Лесса обняла долговязого Робинтона, заставила его наклониться и крепко расцеловала. Джексом увидел слезы, блестевшие на ее щеках, и с удивлением обнаружил, что его глаза тоже были мокры. Он вежливо отступил в сторонку, и Фандарел бережно принял друга в сокрушительные объятия, стараясь при этом не задушить его и не сбить с ног. Тем временем по трапу уже сходили Менолли и Брекки, и Джексом поспешил им навстречу. Все заговорили разом. Брекки положительно не знала, на кого смотреть: то расспрашивала Джексома, как глаза и нет ли головных болей, то хватала за руку арфиста, умоляя его поскорее уйти с раскаленного пляжа - как если бы он не жарился все эти дни на таком же солнце, только на палубе корабля.
Каждый подхватил по узлу из тех, что моряки передавали с судна на берег. Одному Робинтону не позволили нести ничего, кроме гитары.
Брекки уже свернула было знакомой тропинкой к убежищу, но огромная ладонь Фандарела легла ей на талию, направляя целительницу на песчаную дорожку, что вела к новому холлу. Брекки непонимающе вскинула глаза, но Фандарел оглушительно расхохотался, предвкушая сюрприз, а Лесса приложила палец к губам и за руку увлекла ее вперед.
- Но... но ведь убежище там. - Брекки все еще ничего не понимала.
- Было, - ответствовал Фандарел, широкими шагами меряя дорожку подле Робинтона. - Мы подыскали для нашего арфиста местечко получше!
- Более эффективное, дружище, ты хочешь сказать? - И Робинтон со смехом хлопнул ладонью по железному плечу кузнеца.
- Гораздо, гораздо более эффективное! - Фандарел прямо-таки трясся от смеха.
В это время Брекки добрела до поворота дорожки - и потрясенно остановилась, не веря собственным глазам.
- С ума сойти!.. - Ее взгляд перескакивал с Лессы на кузнеца, с кузнеца на Джексома. - Что вы тут построили? И каким образом? Но это же невозможно!.
Робинтон с Фандарелом подошли к двум женщинам; могучий кузнец так и сиял, довольный произведенным впечатлением.
- Кажется, Брекки, ты говорила, что убежище совсем маленькое, - сказал Робинтон, рассматривая прекрасное здание и неуверенно улыбаясь. - Вообще-то я попросил бы...
Лесса и Фандарел не могли больше сдерживаться и за обе руки потащили арфиста вверх по широким ступенькам крыльца.
- Погоди, ты еще не видел, что там внутри! - Лесса веселилась совсем по-девчоночьи.
- Весь Перн помогал строить. Все присылали либо мастеровых, либо материалы. - Джексом взял Брекки под руку и провел ее в двери. И, оглянувшись, кивнул Менолли - давай, дескать, сюда. Но та удивленно оглядывалась: тихая бухта была совершенно такой же, какой она ее помнила, - чистый песок, высокие деревья и цветущие кусты, окаймлявшие пляж. Холд и песчаная дорожка, обегавшая его кругом, - вот и все признаки перемен.
