- "Бьюик", на котором они уехали, попал сегодня утром в аварию. Мне
нужно установить личность водителя.
Старик облегченно вздохнул.
- Буду рад помочь.
Уходя от него, я располагал адресами семи отелей: "Ринчерия",
"Бесса", "Оклахома", "Калифорния", "Великий Запад", "Тихоокеанский" и
"Ривьера".
Повезло мне в третьем по счету, которым оказался "Великий Запад".
24
Это был старый железнодорожный отель на Мейн-стрит, зажатый между
проселочной дорогой и автострадой. Его кирпичный фасад с узкими окнами был
таким печальным, будто большие грузовики, годами проезжавшие мимо, разбили
его каменную душу. В холле по углам стояли медные плевательницы, на стенах
висели старые фотогравюры с видами Тихого океана. За карточным столом в
углу сидело четверо железнодорожников. У них были спокойные лица и твердые
руки людей, привыкших жить по расписанию.
Клерк был старый, с морщинами на лице и зелеными тенями под глазами.
На нем была черная альпаковая шляпа. Да, мистер и миссис Десмонд были
зарегистрированы, номер 310, третий этаж. Телефона нет, можно просто
подняться. Посыльный по воскресеньям выходной, - так рассказал он.
Я направился к лифту. Клерк остановил меня.
- Подождите минутку, молодой человек. Вы же все равно идете наверх.
Передайте, пожалуйста, телеграмму мистеру Десмонду. Она пришла сегодня
утром и мне не хотелось его беспокоить.
Зеленые тени придавали его лицу какой-то загробный вид.
Я взял запечатанный желтый конверт.
- Я передам его.
- Лифт не работает, - проныл он. - Вам придется подняться по
лестнице.
На втором этаже было жарче, чем на первом, на третьем стояла духота.
В конце глухого, без окна, коридора, освещенного двадцативаттной
лампочкой, я нашел дверь, которую искал. С ее ручки свисала картонка с
надписью: "не беспокоить".
Я постучал. Застонали пружины кровати. Женский голос сонно спросил:
- Кто это? Джулиан?
- Флори? - отозвался я.
Нетвердые шаги прошлепали к двери. Флори промямлила в замочную
скважину:
- Минутку. Я сегодня ничего не соображаю.
Я сунул телеграмму в карман пиджака. Дверь отворилась внутрь, и я
шагнул в комнату. В течение долгих пяти или шести секунд Флори молча
смотрела на меня. Ее черные волосы были спутаны и скручены в спирали.
Глаза под нависшими веками устало блестели. При той странной испуганной
позе, какую приняло ее голое тело, ее бедра и грудь казались какими-то
лишними. Очерченные ярко-красной помадой губы на желтоватом лице были
похожи на увядшую розу, втиснутую в пластилин.
Она вдруг рванулась к кровати и натянула на себя простыню. Ее рот
широко раскрылся, и я увидел бледные нежные десны.
- Что вам угодно?
- Не вас, Флори. Не бойтесь.
Воздух в комнате был спертый, пропитанный запахом дешевого спиртного
и духов. На полу возле кровати стоял полупустой кувшин с мускатным пойлом.
Одежда Флори была разбросана по полу, валялась в кресле и на комоде. Я
догадался, что она снимала ее с привычной яростью еще до того, как
напилась до потери сознания.
- Кто вы? Вас послал Джулиан?
- "Служба охраны отелей" наняла меня для проверки фальшивых
регистраций.
Я не упомянул о том, что работа моя на этом поприще окончилась лет
десять назад.
Флори вцепилась в край простыни.
- Я не регистрировалась. Это все сделал он. А больше мы ничего не
делали. Он привез меня сюда вчера вечером и оставил с кувшином этой
мускатной бурды. Потом он уехал, и с тех пор я его не видела. Я прождала
его полночи, но он так и не вернулся. Так что причем здесь я?
- Я заключу с вами сделку. Если будете со мной сотрудничать -
никакого штрафа.
Тень подозрения легла на ее лицо.
- Как понимать - сотрудничать?
Ее тело напряженно застыло под простыней.
- Просто ответить на мои вопросы. Нужен-то мне Десмонд. Похоже, что
он от вас сбежал.
- Сколько сейчас времени?
- Час тридцать.
- Сегодня воскресенье?
- Угу.
- Удрал! Он обещал взять меня с собой.
Она села, продолжая прикрывать простыней свое чрезмерно пышное тело.
- Как вы с ним познакомились?
- Мы не знакомились. Как-то вечером на прошлой неделе он явился в
приемную, кажется во вторник. Я только что закончила уборку. Доктор уже
ушел, в библиотеку или куда-то еще, и я была совсем одна.
- А где была миссис Беннинг?
- Наверху, я думаю. Да, она была наверху с этой цветной девушкой,
своей подругой.
- С Люси Чампион?
- Да, с ней. У некоторых людей такие странные друзья. Эта Люси пришла
к ней в гости, и они поднялись наверх. Джулиан Десмонд сказал, что хотел
увидеть именно меня. Он рассказывал мне сказки о том, как на Гавайях нанял
медсестру за четыреста долларов в месяц! А я вела себя как дура. Позволила
выспрашивать меня о моей работе, а вечером он встретился со мной, напоил и
задал мне кучу вопросов о миссис Беннинг и этой Люси. Я сказала ему, что
понятия не имею ни о Люси, ни о миссис Беннинг. Ему хотелось узнать, когда
она вернулась к мужу, крашеные ли у нее волосы, на самом ли деле они
женаты и тому подобное.
- И что вы ему сказали?
- Сказала, что она вернулась в конце уикэнда, две недели тому назад.
Когда я пришла в понедельник утром, она уже была дома. Доктор сказал:
"Познакомьтесь с моей женой. Она была в санатории". Она не показалась мне
крашеной...
Внезапно Флори замолчала. Посидев немного, она сказала:
- Вот все, что я ему рассказала. Я поняла, к чему он подбирается, и
вам не удастся поймать меня на игре в шантаж.
- Понятно. А было еще о чем рассказать?
- Нет. Больше ничего, совсем ничего. Я ничего не знаю о миссис
Беннинг. Она для меня тайна.
Я изменил тактику.
- Почему она вас уволила?
- Она меня не увольняла.
- Почему же вы уехали?
- Я больше не хотела на нее работать.
- Но вчера вы еще у нее работали.
- Да, конечно, но это было до того, как она рассчитала... то есть,
как я узнала... как я ушла...
- В субботу вы были там весь день?
- До шести. В шесть я ухожу, если нет дополнительной работы.
- Миссис Беннинг весь день была дома?
- Да, большую часть времени. Она выходила только под вечер, сказала,
что идет в магазин за воскресными покупками.
- В какое время она уходила?
- Около пяти, немного раньше пяти.
- Когда она вернулась?
- Я ушла раньше, чем она вернулась.
- А доктор был дома?
- Насколько я знаю, он был дома.
- Он не пошел с ней?
- Нет, он сказал, что хочет отдохнуть.
- Когда вы видели ее после этого?
- Я ее не видела.
- Вы видели ее в кафе "Том" около восьми вечера.
- Да, да, я забыла.
Флори явно смутилась.
- Она дала вам деньги?
Она заколебалась.
- Нет.
Однако она инстинктивно повернулась и бросила взгляд на красную
сумочку, стоявшую на комоде.
- Сколько она дала вам денег?
- Она не давала.
- Сколько?
- Только расчет.
Флори стала заикаться.
- Мне дали только расчет.
- Сколько же это вышло?
- Триста долларов.
- Многовато для расчета, а?
Она перевела тяжелый взгляд на потолок, потом снова взглянула на
красную сумочку, словно боялась, что та оживет и куда-нибудь улетит.
- Это с премией, - нашла она нужное слово. - Она дала мне премию.
- За что? Она ведь вас не любила.
- Это вы меня не любите, - проговорила она детским голосом. - Я
ничего плохого не сделала и не понимаю, почему вы на меня наскакиваете.
- Я вас очень люблю, - ответил я. - Просто я стараюсь раскрыть
несколько убийств, а вы - важная свидетельница.
- Если я свидетельница, то мне придется вернуть деньги? Мою премию?
- Если не будете слишком много болтать, то не придется.
- Вы не скажете?
- И не подумаю. Так что же она у вас купила, Флори?
- Кровь, - ответила она. - Я обнаружила на полу в кабинете для
осмотра несколько кровяных пятен. Засохшей крови. Я их стерла.
- Когда это было?
- В понедельник, две недели назад, в тот день, когда я впервые
увидела миссис Беннинг. Я спросила насчет крови у мистера Беннинга, а тот
ответил, что во время уикэнда у него был непредвиденный пациент - турист,
который порезал палец. Я и забыла об этом случае, пока вчера миссис
Беннинг не завела про это разговор.
- Как та женщина, что запретила своим детям совать в нос горошины.
- А кто она такая? - почти радостно спросила Флори.
- Это сказка. Суть состоит в том, что дети сунули в нос горошины, как
только она повернулась к ним спиной. Держу пари, что вы сказали Десмонду
об этих пятнах, как только миссис Беннинг повернулась к вам спиной.
- И вовсе нет, - ответила она тем юношеским голоском, который
свидетельствует о виновности. - Но что я могу поделать, если люди вечно
водят меня за нос.
Она попыталась отвлечь мое внимание.
- Во всяком случае, его фамилия совсем не Десмонд, а Хэйст или как-то
похоже. Я заглянула в его водительские права.
- Когда?
- Вчера вечером в машине.
- В "бьюике"?
- Да. Лично я думаю, что он ее украл. Но у меня нет с ним ничего
общего. Она уже была у него, когда он приехал и забрал меня. Он пытался
втолковать мне, что нашел ее, представляете? Сказал, что она стоит пять
тысяч, а может быть и больше. Я сказала ему, что подержанный "бьюик" стоит
дешевле, но он только рассмеялся.
- Это была двухцветная зеленая машина 1948 года?
- Насчет года я не знаю. "Бьюик" с двумя дверцами и двух цветов. Он
украл ее, да?
- Думаю, он действительно ее нашел. Он не сказал, где?
- Нет, но должно быть в городе. До этого у него машины не было, а в
десять часов он уже приехал в "бьюике" забрать меня. Но где парень может
найти "бьюик"?
- Это интересный вопрос. Оденьтесь, Флори, я отвернусь.
- Вы меня не арестуете? Я ведь ничего не сделала плохого... ничего
плохого...
- Я просто хочу, чтобы вы кое-кого опознали, вот и все.
- Кого?
- Тоже интересный вопрос.
Я отошел к окну и попытался его открыть. Я уже с трудом выносил жару
и вонь в комнате. Окно поднялось сантиметров на десять и застряло
навсегда. Оно выходило на север, в направлении к зданиям муниципалитета и
отеля "Миссион". На замершей в лучах яркого солнца улице устало тащилось
несколько пешеходов и фырча ползли машины. За своей спиной я слышал
шарканье расческой с поломанными зубьями, спокойное дыхание Флори,
щелканье застежек, шелест шелковых чулок, стук каблуков по полу и шум
бегущей в раковине воды. Под окном на остановке автобус принимал
пассажиров: беременную мексиканку со стадом полуголых кирпичного цвета
ребятишек, рабочего с фермы в комбинезоне, который мог быть и отцом этих
детей, старика с палкой, отбрасывающего на асфальт трехногую тень, и двух
молодых солдат, по всему своему виду презирающих любое путешествие по
любой земле и под любым солнцем. Толпа медленно продвигалась, пьяная от
солнца, пестрая как змея.
- Готово, - сообщила Флори.
Поверх батистовой блузы она надела ярко-красный жакет. Волосы
зачесала назад, обнажив лицо, выглядевшее более жестким под бело-красной
косметической маской. Она с беспокойством посмотрела на меня и щелкнула
замком красной сумочки из искусственной кожи.
- Куда мы поедем?
- В больницу.
- Он в больнице?
- Увидим.
Я отнес ее картонный чемодан вниз. Хэйс заплатил за комнату вперед.
Старый клерк не спросил меня про телеграмму. Игроки проводили нас
