ричные трубы и красноватую дымку промышленного дыма, но на чистом голу-
бом небосводе были только далекие облака. Как много вечеров, подумал он,
ему случалось стоять у единственного кухонного окна в доме в Ла-Грейндже
и видеть это пятно крови на небе. Эти убогие комнаты с низким потолком
напоминали клетку, только перекладины были из дерева, а не из бамбука. И
в том мрачном кирпичном доме далеко за автостоянкой компании "Джентль-
мен", только теперь у Джентльмена было имя, и это имя было Харлин. Соз-
нание Эвана отбросило все это прочь, и он позволил солнечному свету, от-
ражающемуся от деревьев, обогреть свое лицо, но, удаляясь от этих мыс-
лей, вспомнил свой кошмар, связанный с дорожным указателем деревни Вифа-
ниин Грех и сумрачной прозрачной тенью, возникающей из пылевого облака.
Что-то резко напряглось у основания его позвоночника. Что могло быть
этой тварью из сна? - недоумевал он? - Что за злобная, искаженная тварь
тянется к нему? Только Тень знает это,- сказал он себе. Но даже она мо-
жет ошибаться.
- Вот и готово,- сказала Кэй, расставляя тарелки с завтраком на
маленьком круглом столике кухни.
Эван уселся за стол, и Кэй присоединилась к нему. В течение нес-
кольких минут они ели молча; на вязе во дворе затарахтела сизая сойка, а
затем взмыла в небо. Через некоторое время Эван кашлянул и, оторвав свой
взгляд от тарелки, посмотрел на Кэй. Он поймал ее взгляд и задержал его.
- Я хотел бы рассказать тебе, что за сон я видел прошлой ночьюЄ
Она покачала головой.
- Пожалуйста, я не хочу это слышатьЄ
- Кэй,- тихо сказал он.- Я хочу поговорить об этом. Я хочу вы-
вести это на чистую воду, чтобы ясно увидеть и попытаться понять.- Он
положил свою вилку и тихо сидел с минуту.- Я знаю, что мои сны пугают
тебя. Я знаю, что они причиняют тебе беспокойство. Но они еще сильнее
пугают меня, намного сильнее, потому что я должен с ними жить. Во имя
Господа, я не желаю этого; я хотел бы повернуться к ним спиной или убе-
жать от них, или что-то в этом роде, но не могу. Все, чего я прошу, это
то, чтобы ты помогла мне понять происходящее.
- Я не хочу об этом слышать,- твердо заявила Кэй.- Нет смысла в
том, чтобы ты обсуждал со мной свои сны, потому что я отказываюсь видеть
их так, как ты их видишь. Эван, ради Христа, ты замучаешь себя ими! -
Она слегка перегнулась через стол по направлению к нему, игнорируя то
затравленное умоляющее выражение в его глазах, которое она так часто ви-
дела.- А ты настаиваешь и пытаешься мучить ими также Лори и меня! Каждый
видит сны, но не каждый верит, что их сны будут каким-то образом влиять
на судьбу. Когда начинаешь в них верить,- она осторожно подыскивала пра-
вильные слова,- сам поступаешь так, чтобы они сбывались!
Эван допил свой кофе и поставил чашечку обратно на блюдце, глядя
на ободок с крошечной выемкой.- Я не вижу сновидений так, как любой нор-
мальный человек,- сказал он.- Тебе пора уже это понять. Я сплю месяцами
и не вижу снов, и когда они наконец приходят, ониЄ очень странные. И ре-
альные. Ужасные и пугающие; отличающиеся от обычных снов. И они всегда
пытаются мне что-то сказать.
- Эван! - резко сказала Кэй, резче, чем хотела. Уязвленный Эван
поглядел на нее и заморгал, и она уронила свою вилку на стол.- Мне все
равно, что ты говоришь или думаешь,- сказала она ему, отчаянно стараясь
сохранить контроль над собой. Ее виски пульсировали. Ох, нет, сказала
она себе. Будь все проклято, начинаются эти головные боли! - Это не ви-
дения будущего. Нет таких вещей, как видения будущего.- Она удержала его
взгляд, не позволяя ему посмотреть в сторону.- Ты заставляешь эти вещи
сбываться своими собственными действиями, разве ты не видишь этого? Раз-
ве ты не можешь понять, что это ты? - Горечь подступила к ее горлу, она
имела вкус смеси соленой воды, желчи и крови.- Или ты слишком слеп, что-
бы видеть это?
Он продолжал смотреть на нее, на его лице закоченела та маска,
которая была на нем, когда она ударила его. В заднем дворе продолжала
щебетать малиновка.
Кэй поднялась и отнесла свою тарелку в раковину. Говорить с ним
об этом было бесполезно; из всех крошечных ежедневных шипов, которые ко-
лоли их семейную жизнь, это был самый большой и самый острый. Он проли-
вал кровь и слезы. И самым ужасным было то, подумала Кэй, что это была
безнадежная ситуация: Эван никогда не перестанет рассматривать свои сны
как окно в какой-то другой мир, а она никогда не согласится с его другим
миром и с его зачастую нелепыми предчувствиями. Те вещи, которые сбыва-
лись с прошлом, сбывались только благодаря ему, а не чему-то сверхъес-
тественному. Не благодаря Року или Злу, а только благодаря Эвану Рейду.
И простая правда существа дела для нее самая болезненная: он позволил,
чтобы эти сны придавали форму его собственной жизни, и еще хуже, их сов-
местной жизни. Цыгане из среднего класса, сказала она себе, почти с юмо-
ром. Несем с собой хрустальный шар. Живем в страхе, ожидая, когда сны
расскажут Эвану, что в жилом доме будет пожар: однажды утром он оставил
электронагреватель, обтрепанный провод заискрился, но повреждений было
не много. Опять его вина. Жить в страхе перед Эдди Харлином - не думай
об этом! И столько много было еще похожих ситуаций!
И сейчас это началось снова, рассуждала она. Только один день
провели в местечке, где всех нас ждут хорошие перспективы, и это уже на-
чалось. И почему? Да потому что он боится. Не так ли сказал психолог из
администрации Ветеранов доктор Геллерт несколько лет назад? "У Эвана
проблема с доверием людям,- сказал ей доктор в одну из этих ужасных сес-
сий.- Внутри Эвана, миссис Рейд, очень много стрессовых явлений, это ре-
зультат войны, его ощущения, что он лично несет ответственность за мно-
гое из того, что случилось. Это сложная проблема. Своими корнями она
уходит в прошлое, к его взаимоотношениям с родителями, и, особенно, с
его старшим братом Эриком".
Эван закончил свой кофе и положил тарелки в раковину.
- Ладно,- сказал он.- Я знаю, что они беспокоят тебя. Я знаю,
что они пугают тебя. Поэтому больше мы не будем говорить о них.- Он ожи-
дал ее ответа, и наконец она повернулась к нему.
- Да, они пугают меня,- сказала Кэй.- И ты пугаешь меня, когда
так сильно в них веришь. Я сожалею, что расстроилась, Эван, я сожалею,
что не понимаю, ноЄ нам обоим нужно оставить все эти неприятные вещи по-
зади.- Она остановилась на секунду, наблюдая за его глазами.- Хорошо?
- Да,- сказал Эван, кивнув.- Хорошо.
Кэй потянулась, взяла его за руку и подвела к окну.- Посмотри
сюда,- сказала она.- Целый лес, чтобы бродить там по утрам. И это ясное
голубое небо. Ты когда-нибудь представлял себе, на что похожи облака,
когда был ребенком? Вон то, большое, чем тебе кажется?
Эван посмотрел на небо.
- Я не знаю,- сказал он.- А ты что думаешь?
- Лицо,- сказала Кэй.- Кто-то улыбается. Видишь глаза и рот?
Эвану это облако напоминало стрелка из лука, но он ничего не
сказал.
- Я хотела бы знать, на что похож дождь, если глядеть из этих
окон? Или снег?
Эван улыбнулся и обнял ее.
- Сомневаюсь, что мы очень много снега увидим этим летом.
- Он, должно быть, совершенно белый,- сказала Кэй.- А ветви гус-
то увешаны сосульками. И весна, и осень,- все это будет совершенно раз-
лично.- Она повернулась к нему и заглянула в глаза; он оттолкнул от себя
выражение этой затравленной темноты, по меньшей мере ненадолго, и за это
она была благодарна. Она обвила его руками:
- Все будет хорошо,- сказала она.- Как раз так, как мы мечтали.
Я получила место преподавателя, ты будешь писать. Лори встретит новых
друзей и будет иметь настоящий дом; для нее сейчас это очень важно.
- Да, я знаю это,- продолжая обнимать ее, Эван посмотрел на лес.
Он будет красив под покровом снега. И затем весной, когда первые зеленые
почки появляются на тысячах оголенных коричневых ветвей и в поле зрения
не будет ничего, кроме свежей зелени и медленного и уверенного роста но-
вых побегов. И осенью, когда будет становиться холоднее день ото дня,
деревья станут похожи на пламя. Листья, опаленные золотым, красным и
желтым, медленно начнут превращаться в коричневые, закручиваться и опа-
дать на землю. За этими окнами Природа будет постоянно менять свои цве-
та, словно красивая женщина со многими платьями. Эвану доставило удо-
вольствие, что впереди можно было ожидать столько красоты, поскольку в
последние несколько лет ее было болезненно немного.
Из входного холла послушалось неожиданное: бинг-бонг. Эван сооб-
разил, что это дверной звонок.
- Я посмотрю, кто это,- сказала Кэй; она быстро стряхнула руку
своего мужа, отвернулась от окон кухни и прошла через кабинет и соедини-
тельный коридор в прихожую. Через вставленные в дверь панели из матового
стекла была видна чья-то голова с другой стороны. Она открыла дверь.
Это была женщина, возможно лет около сорока, в канареечно-желтом
костюме для тенниса. С ее шеи свисал медальон с инициалами "Дж. Д." Тело
у нее было загорелое, но удивительно бесформенное; она выглядела так,
словно все время жила на улице. Взгляд ее был спокоен и устойчив, а лицо
- с квадратными челюстями, довольно-таки привлекательное. Она держала
корзинку с помидорами.
- Миссис Рейд? - спросила она.
- Да, это я.
- Я так рада вас видеть. Мое имя Джанет Демарджон.- Женщина
слегка наклонила голову.- Ваша ближайшая соседка.
- Да, да,- сказала Кэй.- Конечно. Пожалуйста, входите, входите.-
Она отступила, и женщина вошла в прихожую. Аромат свежескошенной травы
ворвался в открытую дверь, напомнив Кэй о просторных роскошно-зеленых
пастбищах.
- Я вижу, вы все перевезли,- сказала миссис Демарджон, посмотрев
в сторону жилой комнаты.- Как очаровательно!
- Не совсем все,- сказала ей Кэй.- Еще нужно купить кое-какую
мебель.
- Ну, что ж, все отлично подходит.- Женщина опять улыбнулась и
предложила Кэй корзинку.- Из моего сада. Я думала, что, может быть, вам
захочется этим утром немного свежих помидоров.
- О, как они чудесны,- сказала Кэй, взяв корзинку. Они были
действительны чудесны: большие, красные, без единого пятнышка. Миссис
Демарджон прошла мимо нее в жилую комнату и осмотрелась.- Это просто мое
хобби,- сказала она.- У каждого должно быть свое хобби, а ухаживать за
садом - это мое хобби.
Кэй знаком пригласила ее присесть, и она села в кресло около ок-
на.- Здесь так красиво и прохладно,- сказала миссис Демарджон,- обмахи-
вая свое лицо, словно веером, рукой с крашенными красными ногтями.- Мой
воздушный кондиционер сломался первого июня, а отсюда очень трудно выз-
вать из Молла служащего "Сирса".
- Могу ли я вам что-нибудь предложить? Чашечку кофе?
- Немного охлажденного чая, если можно. С большим количеством
льда.
Эван, услышав голоса, прошел через холл в гостиную. Кэй предста-
вила их и показала ему помидоры. Эван взял протянутую руку женщины и по-
жал ее: она показалась ему такой же твердой и сухой, как мужская. Ее
глаза были очень привлекательны, хотя и светло-коричневого цвета с зеле-
новатой паутинкой прожилок. Темно-коричневые волосы были зачесаны назад.
В них просматривались проблески более светлых волос. Кэй понесла помидо-
ры на кухню, оставив их вдвоем.
- Мистер Рейд, откуда приехали вы и ваша жена? - спросила его
миссис Демарджон, когда он устроился на софе.
- Мы жили в Ла-Грейндже - это небольшой фабричный городок около
Бетлема.
Миссис Демарджон кивнула.
- Я слышала о нем. Вы были связаны с фабрикой?
