следователю. Как же так, говорю, на какие же расстояния он может
телепортировать? Вы на карту взгляните: где мы, а где Крым!..
Следователь меня выслушал и с какой-то, знаете, болезненной улыбкой
сообщил, что неприметная зеленоватая статуя на набережной состоит из
редчайшего минерала, на нашей планете практически не встречающегося.
После этих слов у меня все перед глазами поплыло... Не верю! До сих
пор не верю! Ведь Левушка НИГДЕ, кроме нашего района, памятники себе не
ставит! НИГДЕ! Ни в одном городе!..
Позавчера я сидел дома и с изумлением читал в местной газете статью
"Телепортация: миф или реальность?", которая начиналась словами: "Они
росли в одном дворе..." Хлопнула входная дверь, и передо мной возник
Мишка, бледный и решительный.
- Папа, - сказал он, - ты должен пойти со мной!
"Однако тон..." - удивился я, но все же отложил газету и вышел за ним
на площадку. Возле лифта стояли Мишкины одноклассники. Я вопросительно
посмотрел на сына.
- Папа! - звонким от обиды голосом воззвал он. - Вот они не верят,
что ты дружил со Львом Недоноговым!
Мальчишки ждали ответа.
- Дружил? - недоуменно переспросил я. - А почему, собственно, в
прошедшем времени? По-моему, мы с Левой и не ссорились. Еще вопросы будут?
Больше вопросов не было, и я вернулся в квартиру, оставив сына на
площадке - пожинать лавры. Да-а... Докатился. "Мы с Левой..." Ладно. Будем
считать, что я выручал Мишку.
Такое вот теперь у нас ко Льву Недоногову отношение. Еще бы - после
всех его подвигов! После того, как он дверь соседу статуей припер!..
Да! Я же о старушке забыл рассказать! Но это, скорее всего, легенда,
предупреждаю сразу.
У некой старушки несколько лет протекал потолок. Старушка писала
заявления, ходила по инстанциям, а потолок протекал. И вот однажды на
скамеечку возле старушкиного подъезда присел отдохнуть некий мужчина.
- Не горюй, бабуля, - утешил он. - Я тебе помогу.
И пошел в домоуправление.
- Здравствуйте, - сказал он. - Я - Лев Сергеевич Недоногов. Вы почему
старушке квартиру не ремонтируете?
Сначала управдом очень испугался, но, выяснив, что пришли не от
газеты и не от народного контроля, а всего-навсего от старушки, успокоился
и якобы ответил:
- В текущем квартале - никак не можем. Да и старушка-то, между нами,
не сегодня-завтра коньки отбросит...
- Дорогой вы мой! - в восторге закричал посетитель. - Именно такого
ответа я от вас и ждал! Дайте я вас обниму, родной!
И обнял.
Дальше, я думаю, можно не продолжать. На этот раз Левушка использовал
чугун, и пока у статуи отпиливали руки, старушкина квартира была
отремонтирована...
Ну и как вам история? Неплохо, правда? Повесть о бедной старушке,
негодяе управдоме и благородном Левушке. Я не знаю, кто придумал и пустил
гулять эту байку, но цели своей он достиг - с некоторых пор все заявки
граждан панически быстро выполняются.
А на днях я услышал нечто куда более правдоподобное. Якобы дочь
Левушки Маша и еще несколько десятиклассников, рассудив, что последний
звонок бывает раз в жизни, решили отметить это дело в баре, откуда их
немедленно попросили. Ребята, конечно, клялись, что они студенты, а не
школьники, но бармена не проведешь.
И, можете себе представить, выходит вперед эта соплячка Маша и якобы
заявляет:
- Вы еще об этом пожалеете! Мой отец - Недоногов!
В отличие от мифического управдома бармен был живой человек и,
работая в нашем районе, просто не мог не знать имя и фамилию "каменного
гостя"...
Однако не будем отвлекаться.
Субботним утром я сполоснул трехлитровую банку и вышел на улицу.
Статуй за ночь не прибавилось, и это вселяло надежду, что ни следователь,
ни ученые беспокоить меня сегодня не будут. Я прошел мимо гранитного
Левушки, пожимающего руку Левушке мраморному, и наткнулся на группу
приезжих.
Вообще-то их в городе мало - к нам теперь не так просто попасть. Те
немногие, кому это удалось, чувствуют себя здесь туристами - бродят по
району, глазеют. А роль гида вам охотно исполнит любой местный житель.
В данном случае гидом был губастый сантехник Витька из первой
квартиры.
- Вот, обратите внимание, статуя, - с удовольствием говорил он,
подводя слушателей к очередному изваянию. - Стоит, как видите, прямо на
асфальте и улыбается. А между тем она жизнь человеку сломала... Вы
заметьте, куда она смотрит. Правильно, вон в то окно без занавесок.
Проживал там мой знакомый, завсклад Костя Финский. Как он эту статую
увидел - занервничал. Ох, говорит, Витек, не нравится мне эта статуя.
Неспроста она сюда смотрит. Ты гляди, какая у нее улыбка ехидная - словно
намекает на что-то... А жена у Кости ушла год назад, так что с этой
стороны все чисто... Я ему говорю: плюнь. Ну, статуя, ну и что? Трогает
она тебя? Стоит - и пускай себе стоит... Но это легко сказать! Сами
подумайте: выглянешь в окошко, а она - смотрит. Да как!.. Короче, недели
хватило - сломался Костя Финский, пошел сдаваться в ОБХСС. Сам. Не
дожидаясь... Теперь в эту квартиру никто вселяться не хочет. История
известная - вот земляк может подтвердить...
Трехлитровая банка выпала у меня из рук и разбилась об асфальт. Все
повернулись ко мне, в том числе и полный лысеющий мужчина, которого Витька
только что назвал земляком.
Это был Левушка Недоногов. Собственной персоной.
- Хорошо еще, что пустая, - заметил Витька. - А сейчас я, если
хотите, покажу вам памятник Крылову. Он ему там цветы возлагает...
И вся группа, за исключением одного человека, двинулась в сторону
площади, туда, где каменный Лев Недоногов возлагал скромный каменный
букетик к ногам гениального баснописца.
Мы остались у статуи вдвоем.
- Здравствуй, Лева... - сказал я растерянно.
Он смотрел на меня словно бы не узнавая. Словно бы прикидывая, а
стоит ли узнавать.
Светлый выходной костюм, знакомые туфли, рубашка... Великий человек
был скромен - ходил в своем. А между тем мог проникнуть в любой универмаг
планеты и одеться во что пожелает.
- А-а, Павлик... - проговорил он наконец. - Здравствуй...
Я шагнул вперед. Под ногами заскрипели осколки.
- А я вот... прогуляться...
Оробел... Как в кабинете большого начальника. Стыдно вспомнить - я
даже не решился подать ему руку.
Но Левушка, кажется, и сам был смущен нашей встречей.
- Ты слышал? - отрывисто спросил он, мотнув головой в ту сторону,
куда Витька увел приезжих. - Что он им тут про меня плел? Какое окно?
Какой Финский? Я, собственно, проходил мимо... ну и поинтересовался, о чем
он тут...
Левушке очень хотелось уверить меня, что среди слушателей он оказался
случайно.
- Нормальная улыбка, искренняя... Что в ней ехидного? - Левушка
замолчал, часто моргая на статую.
- Лева, а ты...
Я хотел спросить: "Ты идти сдаваться не думаешь?", но спохватился и
пробормотал:
- Ты домой-то как... собираешься возвращаться?
Великий человек нахмурился.
- Не сейчас... - уклончиво ответил он. - Не время пока...
Он что-то увидел за моим плечом, и лицо его выказало раздражение.
- Слушай, - сказал он сквозь зубы. - Будь другом, кинь ты в него
чем-нибудь! Замучился уже в них кидать...
Я оглянулся. Метрах в десяти от нас по тротуару разгуливал голубь.
- За что-ты их так?
- Гадят, - ответил он просто и устало. Подумав, добавил: - Собак тоже
развели... Никогда столько собак в городе не было...
- А собаки-то что тебе сделали? - удивился я, но тут же сообразил,
что может сделать собака, если памятник стоит прямо на асфальте.
Левушка сосредоточенно разглядывал свободный карниз ближайшего
здания.
- Левка! - сказал я с тоской. - Что с тобой стало! Чего ты всем этим
достиг? Татьяна тебя ищет - с ног сбилась... Милиция розыск объявила...
- Ничего, - жестко ответил он. - Пусть знают! А то привыкли:
Недоногов!.. Что с ним церемониться? Можно прикрикнуть, можно настроение
дурное на нем сорвать - все можно! За что его уважать, Недоногова?
Подвигов не совершал, карьеры не сделал, зарабатывать как следует - не
научился! А теперь... Ишь, засуетились! Ро-озыск...
Он повернулся ко мне, перестав на секунду моргать.
А глаза-то ведь, как известно, зеркало души. Этой секунды мне вполне
хватило, чтобы понять: Левушка врал. Не обида - другое мешало ему
вернуться к людям.
Левушка, мраморный Левушка, Левушка-легенда, "каменный гость" боялся
встречи с Татьяной!.. И, похоже, не только с ней. Вот почему он так
растерялся, увидев меня. Ясно же: стоит ему появиться на людях не в бронзе
и не в граните, стоит ему произнести первую фразу, как все поймут, что
никакой он, к черту, не монумент, а прежний Левушка, вечно теряющийся в
спорах и робеющий перед женой.
- Лева, - твердо сказал я. - Давай честно. Тебя ищут не потому, что
людям делать нечего. Ты нам нужен, Лева! Татьяне, ученым...
- Следователю, - мрачно подсказал он.
- Следователь вчера сравнил тебя с Колумбом.
- Оригинально... Это что же, общественное мнение?
- А ты, значит, уже выше общества? - задохнувшись от злости, спросил
я. Робости моей как не бывало. - А для кого, позволь узнать, ты натыкал
кругом все эти памятники? Не для общества? Кому ты доказываешь, что не
ценили тебя, не разглядели? Кому?
- Себе! - огрызнулся он.
- Врешь, - спокойно сказал я. - Врешь нагло. Если в один прекрасный
день люди перестанут замечать твои статуи, тебе конец!
Левушка молчал. Кажется, я попал в точку. Теперь нужно было развивать
успех.
- Лева, - с наивозможнейшей теплотой в голосе начал я. - Прости меня,
но все это - такое ребячество!.. Да поставь ты себе хоть тысячу монументов
- все равно они будут недействительны! Да-да, недействительны! Монументы
ни за что!.. И неужели эти вот самоделки... - Я повернулся к Левушке
спиной и широким жестом обвел уставленную изваяниями улицу, - неужели они
дороже тебе - пусть одного, но, черт возьми, настоящего памятника!.. За
выдающееся открытие от благодарного человечества!
Левушка молчал, и я продолжал, не оборачиваясь:
- Ну хорошо. Допустим, ты в обиде на общество. Кто-то тебя не понял,
кто-то оборвал, кто-то пренебрег тобой... Но мне-то, мне! Лучшему своему
другу - мог бы, я думаю, рассказать, как ты это делаешь!..
Я обернулся. Передо мной стояла мраморная Левушкина статуя и
показывала мне кукиш.
- Черт бы драл этого дурака! - в сердцах сказал я, захлопнув за собой
входную дверь.
- Ты о ком? - поинтересовалась из кухни жена, гремя посудой.
- Да о Недоногове, о ком же еще!..
Посуда перестала греметь.
- Знаешь что! - возмущенно сказала жена, появляясь на пороге. - Ты
сначала сам добейся такого положения! Только ругаться и можешь!
Вот уж с этой стороны я удара никак не ожидал.
- Оля! - сказал я. - Оленька, опомнись, что с тобой! Какое положение?
О каком положении ты говоришь?
- А такое! - отрубила она. - Сорок лет, а ты все мальчик на
побегушках!
Нервы мои были расстроены, перед глазами еще маячил мраморный
Левушкин кукиш, тем не менее я нашел в себе силы сдержаться.
- По-моему, речь идет о Недоногове, а не обо мне! Так какое у него
положение? В бегах человек!
- Он-то в бегах, - возразила жена, - а Татьяне вчера профессор
звонил. Член-корреспондент из Новосибирска.
- Да знаю я этого профессора, - не выдержав, перебил я. - Не раз с
ним беседовал...
- Молчи уж - беседовал!.. И профессор интересовался, не собирается ли
