нимает качающуюся головку, вытягивает шейку и приветствует. Крошечный
дикий гусь ничего другого еще не может, но уже приветствует свое соци-
альное окружение!
Как по смыслу выразительного движения, так и в отношении провоцирую-
щей ситуации вытягивание шейки и писк у серых гусят соответствуют именно
приветствию, а не угрожающему жесту взрослых. Примечательно, однако, что
по своей форме это движение аналогично как раз угрозе, так как характер-
ное отклонение вытянутой шеи в сторону от партнера у совсем маленьких
гусят отсутствует. Только когда им исполняется несколько недель, - среди
пуха видны уже настоящие перья, - тогда это меняется. К этому времени
птенцы становятся заметно агрессивнее по отношению к гусятам того же
возраста из других семей: наступают на них с писком, вытянув шеи, и пы-
таются щипать. Но поскольку при таких потасовках детских семейных команд
жесты угрозы и приветствия еще совершенно одинаковы, - понятно, что час-
то происходят недоразумения и кто-то из братцев и сестриц щиплет своего.
В этой особой ситуации, впервые в онтогенезе, видно ритуализованное пе-
реориентирование приветственного движения: гусенок, обиженный кем-то из
своих, не щиплется в ответ, а интенсивно пищит и вытягивает шею, которая
совершенно отчетливо направлена мимо обидчика, хотя и под меньшим углом,
чем это будет впоследствии, при полностью освоенной церемонии. Тормозя-
щее агрессию действие этого жеста необычайно отчетливо: только что напа-
давшие братец или сестрица тотчас же отстают и в свою очередь переходят
к приветствию, направленному мимо. Фаза развития, за время которой три-
умфальный крик приобретает столь заметное умиротворяющее действие, длит-
ся лишь несколько дней. Ритуализованное переориентирование быстро зак-
репляется и предотвращает впредь - за редкими исключениями - любые недо-
разумения. Кроме того, с окончательным усвоением ритуализованной церемо-
нии приветствие подпадает под власть автономного социального инстинкта и
уже вовсе не содержит агрессии к партнеру; либо содержит такую мизерную
ее долю, что нет нужды в специальном механизме, который затормаживал бы
нападение на него. В дальнейшем триумфальный крик функционирует исключи-
тельно в качестве уз, объединяющих членов семьи.
Бросается в глаза, что группа, объединенная триумфальным криком, яв-
ляется закрытой. Только что вылупившийся птенец приобретает членство в
группе по праву рождения и принимается "не глядя", даже если он вовсе не
гусь, а подкидыш, подсунутый ради эксперимента, например мускусная утка.
Уже через несколько дней родители знают своих детей; дети тоже узнают
родителей и с этих пор уже не проявляют готовности к триумфальному крику
с другими гусями.
Если поставить довольно жестокий эксперимент с переносом гусенка в
чужую семью, то бедный ребенок принимается в новое сообщество триум-
фального крика тем труднее, чем позже его вырвали из родного семейного
союза. Дитя боится чужих; и чем больше оно выказывает этот страх, тем
более они расположены набрасываться на него.
Трогательна детская доверчивость, с которой совсем неопытный, только
что вылупившийся гусенок вышептывает предложение дружбы - свой крошечный
триумфальный писк - первому существу, какое приближается к нему, "в
предположении", что это должен быть кто-то из его родителей.
Но совершенно чужому - серый гусь предлагает триумфальный крик (а
вместе с ним и вечную любовь и дружбу) лишь в одном-единственном случае:
когда темпераментный юноша вдруг влюбляется в чужую девушку. Это безо
всяких кавычек! Эти первые предложения совпадают по времени с моментом,
когда почти годовалая молодежь должна уходить от родителей, которые со-
бираются выводить новое потомство. Семейные узы при этом по необходимос-
ти ослабляются, но никогда не рвутся окончательно.
У гусей триумфальный крик еще более связан с персональным зна-
комством, чем у описанных выше уток. Утки тоже "болтают" лишь с опреде-
ленными, знакомыми товарищами; однако у них узы, возникающие между
участниками церемонии, не так прочны, и добиться принадлежности к группе
у них не так трудно, как у гусей. У этих случается, что гусю, вновь при-
летевшему в колонию, - или купленному, если речь идет о домашних, - тре-
буются буквально годы, чтобы быть принятым в группу совместного триум-
фального крика.
Чужаку легче приобрести членство в группе триумфального крика
окольным путем, если кто-то из партнеров этой группы влюбляется в него и
они образуют семью.
За исключением специальных случаев влюбленности и принадлежности к
семье по праву рождения - триумфальный крик бывает тем интенсивнее, а
узы, возникающие из него, тем прочнее, чем дольше животные знают друг
друга. При прочих равных условиях можно утверждать, что прочность связей
триумфального крика пропорциональна степени знакомства партнеров. Нес-
колько утрируя, можно сказать, что узы триумфального крика между двумя
или несколькими гусями возникают всегда, когда степень знакомства и до-
верия становятся для этого достаточной.
Когда ранней весной старые гуси предаются заботам о потомстве, а мо-
лодые, однолетки и двухлетки, любовным помыслам - всегда остается ка-
кое-то количество неспарившихся гусей разного возраста, которые как
"третьи лишние" эротически не заняты; и они всегда объединяются в
большие или меньшие группы. Обычно мы кратко называем их бездетными. Это
выражение неточно, так как многие молодые новобрачные, уже образовавшие
прочные пары, тоже еще не высиживают птенцов. В таких бездетных группах
могут возникать по-настоящему прочные триумфальные крики, не имеющие ни
малейшей связи с сексуальностью. Обстоятельства принуждают каждого из
двух одиноких гусей к общению с другим, и случайно может возникнуть без-
детное содружество самца и самки. Именно это произошло в нынешнем году,
когда старая овдовевшая гусыня вернулась из нашей дочерней колонии серых
гусей на Аммерзее и объединилась с вдовцом, жившим на Зеевизен, супруга
которого скончалась незадолго перед тем по неизвестной причине. Я думал,
что здесь начинается образование новой пары, но Хельга Фишер с самого
начала была убеждена, что речь идет о типичном бездетном триумфальном
крике, который может еще раз связать взрослого самца с такой же самкой.
Так что - вопреки иному мнению - между мужчинами и женщинами бывают и
отношения подлинной дружбы, не имеющие ничего общего с влюбленностью.
Впрочем, из такой дружбы легко может возникнуть любовь, и у гусей тоже.
Существует давно известный трюк в разведении диких гусей: двух гусей,
которых хотят спаровать, вместе пересаживают в другой зоопарк или в дру-
гую компанию водоплавающих птиц. Там их обоих не любят, как "гадкого
утенка", и им приходится искать общества друг друга. Таким образом доби-
ваются, как минимум, возникновения бездетного триумфального крика - и
можно надеяться, что из него получится пара. Однако в моей практике было
очень много случаев, когда такие вынужденные связи тотчас же разрушались
при возвращении птиц в прежнее окружение.
Связь между триумфальным криком и сексуальностью, т.е. собственно
инстинктом копуляции, не так легко понять. Во всяком случае, эта связь
слаба, и все непосредственно половое играет в жизни диких гусей сугубо
подчиненную роль. Что объединяет пару гусей на всю жизнь - это трицм-
фальный крик, а не половые отношения супругов. Наличие прочных уз триум-
фального крика между двумя индивидами "прокладывает путь", т.е. до ка-
кой-то степени способствует появлению половой связи. Если два гуся - это
могут быть и два гусака - очень долго связаны союзом этой церемонии, то
в конце концов они, как правило, пробуют совокупляться. Напротив, поло-
вые связи, которые часто возникают уже у годовалых птиц, - задолго до
наступления половой зрелости, - по-видимому никак не благоприятствуют
развитию уз триумфального крика. Если две молодые птицы многократно со-
вокупляются, из этого нельзя делать каких-либо выводов о возникновении
будущей пары.
Напротив, достаточно лишь самого малого намека на предложение триум-
фального крика со стороны молодого гусака, - если только он находит от-
вет у самки, - чтобы со значительной вероятностью предсказать, что из
этих двух сложится прочная пара. Эти нежные отношения, в которых сексу-
альные реакции вообще не играют никакой роли, к концу лета или к началу
осени кажутся уже совершенно исчезнувшими; однако, когда по второй весне
своей жизни молодые гуси начинают серьезное ухаживание - они порази-
тельно часто находят свою прошлогоднюю первую любовь. Слабая и в некото-
ром смысле односторонняя связь, существующая между триумфальным криком и
копуляцией у гусей, в значительной степени аналогична той, какая бывает
и у людей, - связи между влюбленностью и грубо-сексуальными реакциями.
"Чистая" любовь через нежность ведет к физическому сближению, которое
при этом отнюдь не рассматривается как нечто существенное в данной свя-
зи; в то же время, возбуждающие ситуации и партнеры, вызывающие сильней-
шее сексуальное влечение, далеко не всегда приводят к пылкой влюбленнос-
ти. У серых гусей эти две функциональные сферы могут быть так же оторва-
ны и независимы одна от другой, как и у людей, хотя, разумеется, "в нор-
мальном случае", для выполнения своей задачи по сохранению вида, они
должны совпадать и относиться к одному и тому же индивиду.
Понятие "нормального" является одним из самых труднеопределимых во
всей биологии; но в то же время, к сожалению, оно столь же необходимо,
как и обратное ему понятие патологического. Мой друг Бернхард Холлман,
когда ему попадалось что-нибудь особенно причудливое или необъяснимое в
строении или поведении какого-либо животного, обычно задавал наивный с
виду вопрос: "Конструктор этого хотел?" И в самом деле, единственная
возможность определить "нормальную" структуру или функцию состоит в том,
что мы утверждаем: они являются как раз такими, какие под давлением от-
бора должны были развиться именно в данной форме - и ни в какой иной -
ради выполнения задачи сохранения вида, К несчастью, это определение ос-
тавляет в стороне все то, что развилось именно так, а не иначе, по чис-
той случайности - но вовсе не должно подпадать под определение ненор-
мального, патологического. Однако мы понимаем под "нормальным" отнюдь не
какое-то среднее, полученное из всех наблюдавшихся случаев; скорее это
выработанный эволюционный тип, который - по понятным причинам - в чистом
виде осуществляется крайне редко или вообще никогда. Тем не менее, эта
сугубо идеальная конструкция нам необходима, чтобы было с чем сравнивать
реальные случаи. В учебнике зоологии поневоле приходится описывать - в
качестве представителя вида - какого-то совершенного, идеального мо-
тылька; мотылька, который именно в этой форме не встречается нигде и ни-
когда, потому что все экземпляры, какие можно найти в коллекциях, отли-
чаются от него, каждый чем-то своим. Точно так же мы не можем обойтись
без "идеальной" конструкции нормального поведения серых гусей или како-
го-либо другого вида животных; такого поведения, которое осуществлялось
бы без влияния каких-либо помех и которое встречается не чаще, чем бе-
зупречный тип мотылька. Люди, одаренные хорошей способностью к образному
восприятию, видят идеальный тип структуры или. поведения совершенно не-
посредственно, т.е. они в состоянии вычленить сущность типичного из фона
случайных мелких несообразностей. Когда мой учитель Оскар Хейнрот в сво-
ей, ставшей классической, работе о семействе утиных (1910) описал пожиз-
ненную и безусловную супружескую верность серых гусей в качестве "нор-
мы", - он совершенно правильно абстрагировал свободный от нарушений иде-
альный тип; хотя он и не мог наблюдать его в действительности уже пото-
