Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Проза - Джек Лондон Весь текст 957.29 Kb

Лунная долина

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 6 7 8 9 10 11 12  13 14 15 16 17 18 19 ... 82
   И вот... начинается бой... Вы не трусиха?
   - Нет, нет! - воскликнула она. - Рассказывайте! Я  хочу  слушать!  Вы
такой удивительный!
   Он как должное принял эту похвалу, не отводя от Саксон спокойных  яс-
ных глаз.
   - И вот мы начали. Шесть раундов, семь, восемь; и ни  у  того,  ни  у
другого нет перевеса. Отражая его выпады левой рукой, мне  удалось  дать
ему короткий апперкот правой, но и он двинул меня в челюсть и по уху, да
так сильно, что в голове зашумело и загудело. Словом, все шло великолеп-
но, и казалось, дело кончится опять вничью. Матч ведь, как вы знаете,  -
двадцать раундов.
   А потом случилось несчастье. Мы только что вошли в клинч, и он  наце-
лился левым кулаком мне в лицо. Попади он в подбородок - я бы рухнул.  Я
наклонился вперед, но недостаточно быстро, и удар пришелся по скуле. Даю
слово, Саксон, у меня от  этого  удара  посыпались  искры  из  глаз.  Но
все-таки это не могло мне повредить, потому что тут кости крепкие. А се-
бя он этим погубил, он сильно зашиб себе большой палец,  который  разбил
еще мальчиком, когда боксировал  на  песках  Уоттс-Тракта.  И  вот  этим
пальцем он ударил меня по скуле, - а она у меня каменная, - вывихнул его
и повредил опять те же мышцы, они уже не были такими крепкими. Но  я  не
хотел этого. Это коварная уловка, хотя в состязаниях  и  допускается,  а
состоит она в том, что противник ушибает себе руку о вашу голову. Но  не
между друзьями. Я бы не сделал этого по отношению к Биллу  Мэрфи  ни  за
какие деньги. Несчастье случилось только из-за моей медлительности, - да
уж я такой родился.
   Вы не знаете, Саксон, что такое ушиб! Это можно понять, только  когда
ударишься ушибленным местом. Что оставалось делать Биллу Мэрфи?  Он  уже
не мог нападать, пользуясь обеими руками. И он знал это. И я знал. И су-
дья. Но больше никто. И он старался делать вид, что его левая  в  полном
порядке, - но ведь это было не так. Каждое прикосновение  причиняло  ему
такую боль, точно в его тело вонзали нож. Он не мог нанести левой  рукой
ни одного стоящего удара. И все-таки ему было нестерпимо больно.  Двигай
не двигай - все равно больно. А тут каждый выпад левой, от которого я  и
не думал увертываться, так как знал, что ничего за ним нет, отдавался  у
него прямо в сердце и вызвал более мучительные страдания, чем тысячи бо-
лячек или самых увесистых ударов, - и с каждым разом все хуже и хуже.
   Теперь представьте себе, что мы деремся с ним для забавы,  где-нибудь
во дворе, и он ушиб себе палец. Мы сняли бы перчатки, я мгновенно  пере-
вязал бы этот бедный палец и наложил на него холодный компресс, чтобы не
было воспаления. Но нет! Это состязание для публики,  которая  заплатила
деньги, чтобы видеть кровь, и она хочет ее увидеть! Разве это люди?  Это
волки!
   Нечего и говорить, что ему уже было не до драки, да и я  на  него  не
наседал. Со мной черт знает что творилось, и я не  знал,  как  мне  быть
дальше. А в публике это заметили и кричат: "Кончай! Жульничество! Обман!
Дай ему хорошенько! Держу за тебя, Билл  Роберте!"  -  и  тому  подобный
вздор.
   "Бейся, - шепчет мне в бешенстве судья, - а  то  я  объявлю,  что  ты
бьешься нечестно, и дисквалифицирую тебя. Слышишь ты, Билл?"  Он  сказал
мне это и еще ткнул в плечо, чтобы я понял, кого он имеет в виду.
   Разве это хорошо? Разве это честно? А знаете, из-за чего мы боролись?
Из-за ста долларов. Подумайте только! И нужно  было  довести  борьбу  до
конца и сделать все, чтобы погубить своего друга, потому что публика  на
нас ставила! Мило, не правда ли? Ну, это и был мой последний матч,  нав-
сегда! Хватит с меня!
   "Выходи из игры, - шепнул я Мэрфи во время клинча, - ради бога, выхо-
ди!" А он шепнул мне в ответ: "Не могу, Билл, ты знаешь, что не могу".
   Тут судья нас растащил, и публика начала орать и свистать.
   "Ну-ка, черт тебя возьми, наддай, Билл Роберте, прикончи его", -  го-
ворит мне судья. А я посылаю его к дьяволу, и опять мы с Мэрфи входим  в
клинч, и он опять ушибает палец, и я вижу - лицо у  него  скривилось  от
боли. Спорт? Игра? Да разве это спорт? Видишь муку в глазах  того,  кого
любишь, знаешь, что он любит тебя, и все-таки причиняешь ему боль! Я  не
мог этого вынести. Но публика поставила на нас свои деньги! А мы сами не
в счет. Мы продали себя за сто долларов, и теперь хочешь  не  хочешь,  а
доводи дело до конца.
   Честное слово, Саксон, мне тогда хотелось нырнуть под  канат,  избить
этих крикунов, которые требовали крови, и показать им, что такое кровь.
   "Ради бога, Билл, - просит он меня во время клинча, - кончай со мной.
Я не могу сдаться сам..."
   - И знаете что - я там же, на ринге, во время  клинча  заплакал.  "Не
могу, Билл", - говорю, - и обнял его, как брата. А судья рычит и растал-
кивает нас, публика ревет: "Наддай! Бей его! Кончай! Чего  ты  смотришь?
Дай ему в зубы, свали его!"
   "Ты должен, Билл, не поступай по-свински", - просит Мэрфи и так  лас-
ково глядит мне в глаза, а судья опять растаскивает нас.
   А волки все воют: "Жулье! Жулье! Обман!" - и не хотят успокоиться.
   Ну что же, я выполнил их требование. Мне ничего  другого  не  остава-
лось. Я сделал ложный выпад. Он выбросил левую руку, я быстро отклонился
вправо, подставил плечо и нанес ему удар справа в челюсть. Он знал  этот
трюк. Сотни раз он пользовался им сам и защищался от него плечом. Но те-
перь он не защищался. Он открылся для удара. Что ж, это был  конец.  Мой
друг повалился на бок, проехал лицом по просмоленному  холсту  и  замер,
подогнув голову, будто у него шея сломана. И я - я сделал это  ради  ста
долларов и ради людей, которые плевка моего не стоят!  Потом  я  схватил
Мэрфи на руки, унес его и помог привести в чувство. Все эти мозгляки бы-
ли довольны: они же заплатили свои денежки и видели кровь, видели  нока-
ут! А человек, которого они мизинца не стоят и которого я  любил,  лежал
на матах без чувств, с разбитым лицом...
   Билл замолчал, глядя прямо перед собой, на лошадей. Лицо его было су-
рово и гневно. Затем он вздохнул, посмотрел на Саксон и улыбнулся.
   - С тех пор я больше не выступаю. Мэрфи смеется надо мной. Он продол-
жает участвовать в матчах, но так, между прочим. У него  хорошая  специ-
альность. А время от времени, когда нужны деньги - крышу покрасить, либо
на врача, либо старшему мальчику на велосипед, - Мэрфи выступает в  клу-
бах за сотню или полсотни долларов. Я хочу, чтобы вы познакомились, ког-
да это будет удобно. Он, как я вам уже  говорил,  золото-парень.  Но  от
всей этой истории мне было в тот вечер очень тяжело.
   Снова лицо Билла стало жестким и  гневным,  и  Саксон  бессознательно
сделала то, что женщины, стоящие выше ее на социальной лестнице,  делают
с притворной непосредственностью: она положила руку на его руку и крепко
ее сжала. Наградой была улыбка его глаз и губ,  когда  он  повернулся  к
ней.
   - Чудно! - воскликнул он. - Никогда я ни с кем так много не болтал. Я
всегда больше молчу и берегу свои мысли про себя. Но к вам у меня другое
отношение - мне почему-то хочется, чтобы вы меня знали и понимали; вот я
и делюсь с вами своими мыслями. Танцевать-то может всякий.
   Они ехали городскими улицами, миновали ратушу, Четырнадцатую улицу  с
ее небоскребами и через Бродвей направились к Маунтэн-Вью.  Повернув  от
кладбища направо, они выехали через Пьемонтские холмы к Блэрпарку и  уг-
лубились в прохладную лесную глушь Джэкхейского ущелья. Саксон не  скры-
вала своего удовольствия и восхищения: лошади мчали их с  такой  быстро-
той.
   - Какие красавцы! - сказала она. - Мне никогда и не  снилось,  что  я
буду кататься на таких лошадях. Боюсь вот-вот проснуться, и все окажется
только сном. Я уже говорила вам, как я люблю лошадей. Кажется, отдала бы
все на свете, чтобы иметь когда-нибудь собственную лошадь.
   - А ведь странно, правда, - отвечал Билл, - что  и  я  люблю  лошадей
именно вот так? Хозяин уверяет, что у меня на лошадей особый нюх. Сам он
болван, ни черта в них не смыслит. Между тем у него, кроме вот этой пары
выездных, двести огромных тяжеловозов, а у меня ни одной лошади.
   - Но ведь лошадь создал господь бог, - сказала Саксон.
   - Да уж, конечно, не мой хозяин. Так почему же  у  него  их  столько?
Двести голов, говорю вам! Уверяет, будто он завзятый лошадник. А  я  даю
слово, Саксон, что все это вранье; вот мне дорога последняя облезлая ло-
шаденка в его конюшне. И все-таки лошади принадлежат ему! Разве  это  не
возмутительно?
   Саксон сочувственно засмеялась:
   - Еще бы! Я вот, например, ужасно люблю нарядные блузки и  целые  дни
занимаюсь разглаживанием самых очаровательных, какие только  можно  себе
представить, - но блузки-то чужие! И смешно - и несправедливо!
   Билл стиснул зубы в новом приступе гнева.
   - А какими путями иные женщины добывают эти блузки? Меня  зло  берет,
что вы должны стоять и гладить их. Вы понимаете, что я имею в виду, Сак-
сон. Нечего играть в прятки. Вы знаете. И я знаю. И все  знают.  А  свет
устроен так по-дурацки, что мужчины иногда не решаются говорить об  этом
с женщинами. - Тон у него был смущенный, но в то же время чувствовалось,
что он уверен в своей правоте. - С другими девушками  я  таких  вопросов
даже не касаюсь: сейчас вообразят, что это неспроста и я чего-то от  них
хочу добиться. Даже противно, до чего они везде ищут нехорошее. Но вы не
такая. С вами я могу говорить обо всем. Я знаю. Вы - как Билл  Мэрфи,  -
словом, как мужчина!
   Она вздохнула от избытка счастья и невольно бросила на  него  сияющий
любовью взгляд.
   - И я чувствую то же самое, - сказала она. - Я никогда не решилась бы
говорить о таких вещах с знакомыми молодыми людьми, они сейчас  же  этим
воспользовались бы. Когда я с ними, мне кажется, что мы друг другу лжем,
обманываем, ну... морочим друг друга, как на маскараде.  -  Она  нереши-
тельно помолчала, потом заговорила опять, тихо и доверчиво: - Я ведь  не
закрывала глаза на жизнь. Я многое видела и слышала; и меня мучили иску-
шения, когда прачечная, бывало, надоест до того, что, кажется, готова на
все пойти. И у меня могли бы быть нарядные блузки и все прочее...  может
быть, даже верховая лошадь. Был тут один кассир из банка... и  заметьте,
женатый. Так он прямо предложил мне... Ведь не церемониться же со  мной!
Он же не считал меня порядочной девушкой, с какими-то чувствами, естест-
венными для девушки, а так - ничтожеством. Разговор между нами был чисто
деловой. Тут я узнала, каковы мужчины. Он объяснил мне точно, что он для
меня сделает. Он...
   Голос ее печально замер, и она слышала, как в наступившей тишине Билл
заскрипел зубами.
   - Можете не рассказывать! - воскликнул он. - Я  знаю.  Жизнь  грязна,
несправедлива, отвратительна! Неужели люди могут так жить? В этом же нет
никакого смысла. Женщин - славных, хороших женщин - продают и  покупают,
как лошадей. И я не понимаю женщин. Но не понимаю и мужчин. Если мужчина
покупает женщину, она его, конечно, надует. Это же смешно. Возьмите хотя
бы моего хозяина с его лошадьми. У него ведь есть и женщины.  Он  может,
пожалуй, купить и вас, потому что даст хорошую цену.  Ах,  Саксон,  вам,
конечно, очень пристали нарядные блузки и всякая мишура, но, даю  слово,
я не могу допустить и мысли, чтобы вы платили за них  такой  ценой.  Это
было бы просто преступлением...
   Он вдруг смолк и натянул вожжи. За крутым поворотом дороги  показался
мчавшийся автомобиль. Шофер резко затормозил машину, и  сидевшие  в  ней
пассажиры с любопытством уставились на молодого человека и девушку, лег-
кий экипаж которых мешал им проехать. Билл поднял руку.
   - Объезжайте нас с наружной стороны, приятель, - сказал он шоферу.
   - И не подумаю, милейший, - отвечал тот, смерив опытным взглядом осы-
пающийся край дороги и крутизну склона.
   - Тогда будем стоять, - весело заявил Билл. - Я  правила  езды  знаю.
Эти кони никогда не видели машины, и если вы воображаете, что я  позволю
им понести и опрокинуть коляску на крутизне, жестоко ошибаетесь.
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 6 7 8 9 10 11 12  13 14 15 16 17 18 19 ... 82
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама