ней заговорить.
Через несколько минут он опять вытащил изо рта чубук и отложил его в
сторону; затем раза два зевнул и хорошенько потянулся. А потом он не
спеша спустился по ножке гриба на землю и куда-то пополз.
И только перед тем, как окончательно скрыться в траве, он мимоходом
произнес:
- Откусишь с этого боку - станешь больше, откусишь с того боку - ста-
нешь меньше. Ну-ка, раскуси!
Получалось что-то вроде загадки. "Что же это? Откуда я должна отку-
сить и что раскусить?" - мелькало у Алисы в голове.
- Гриб! - немедленно отозвался Червяк, словно расслышал ее последние
слова.
И только она его и видела.
Алиса в раздумье уставилась на гриб, пытаясь сообразить, где у него
бока, а это было весьма и весьма нелегко, так как шляпка у гриба была
совершенно круглая.
Но... хотите - верьте, хотите - нет, Алиса все-таки нашла выход! Она
встала на цыпочки, обхватила шляпку обеими руками, и там, куда смогла
дотянуться, отломила по кусочку - сразу и правой и левой рукой!
Теперь оставалось самое трудное: решить, с какого начать. "Какой ка-
кой? Какой - ТОТ, какой - ЭТОТ? - лихорадочно думала Алиса и в конце
концов отважилась откусить - совсем чуточку! - от того кусочка, который
был в правой руке.
И в ту же секунду почувствовала сильный удар в подбородок: он стук-
нулся об ее собственные ботинки!
Как ни ошеломлена была Алиса, она все же сообразила, что времени те-
рять нельзя: надо немедленно откусить хоть чуточку от другого куска,
иначе она пропала!
Это было ужасно трудно: подбородок бедной девочки так сильно прижало
к ногам, что она никак не могла открыть рот!
И все-таки Алиса ухитрилась кое-как откусить и проглотить крошечку..
- Ура! Голова на воле! - закричала Алиса в восторге, но ее восторг
тут же сменился испугом: теперь куда-то пропали ее плечи! Ну прямо как в
воду канули!
Алиса глядела во все глаза, но внизу ничего не было видно, кроме бес-
конечно длинной шеи, вздымавшейся, словно мачта, над целым морем зелени.
- Куда же они могли деваться? - громко спросила Алиса. - А это что за
новое море, интересно! Ой, ручки мои дорогие, и вы пропали! Где вы,
ау-у!
Тут она попробовала пошевелить руками, но почти безрезультатно.
Только где-то там, далеко внизу, легкий трепет прошел по зелени. Ну
что ж, если поднять руки к голове было невозможно, можно попробовать
наклонить к ним голову. Алиса так и сделала, и, к счастью, оказалось,
что ее новая шея великолепно гнется в любом направлении. Изящно изогнув
ее плавным зигзагом, Алиса собиралась нырнуть в зеленое море (она уже
поняла, что это просто листва на верхушках деревьев, под которыми она
только что гуляла), как вдруг громкий свистящий звук заставил ее отпря-
нуть.
На нес яростно налетела большая голубка, стараясь ударить ее крылом
прямо в лицо.
- Змея! - отчаянно кричала Голубка. - Ах ты змея!
- Какая я вам змея! - возмутилась Алиса. - Оставьте меня в покое!
- Змея - змея и есть! - повторила Голубка, но уже не так уверенно. А
потом она прибавила, чуть не плача: - Чего только я не перепробовала - и
все зря. На них не потрафишь!
- О чем вы говорите? Я ничего не понимаю, - сказала Алиса.
- Корни деревьев пробовала, речные откосы пробовала, колючие кусты
пробовала, - не слушая Алисы, продолжала Голубка, - им все мало! Прокля-
тые твари!
Тут Алиса уже окончательно перестала что-нибудь понимать. Но она
чувствовала, что, пока Голубка не выскажется до конца, лучше помолчать.
- Как будто это легкая работа - сидеть на яйцах! - продолжала Голуб-
ка, все повышая голос. - Попробуй сама, так узнаешь! А я, несчастная,
мало того, что сижу как проклятая, еще должна день и ночь караулить, как
бы змеи не забрались в гнездо! Бедная моя головушка! Три недели глаз не
сомкнула ни днем ни ночью!
- Ой, простите за беспокойство! - сочувственно сказала Алиса. Она на-
чала понимать, в чем дело.
- И как раз, когда я нашла самое высокое дерево в лесу, - продолжала
Голубка (она уже кричала), - и как раз, когда уже стала надеяться, что
вздохну хоть на минуту - не тут-то было! Прямо с неба на меня сваливают-
ся, проклятые! Ах ты змея!
- Да я же не змея - говорят вам, - сказала Алиса. - Я просто... я
просто...
И тут она запнулась.
- Ну что ж ты? Говори, говори! - насмешливо сказала Голубка. - Еще
ничего не успела придумать, да?
- Я... я девочка, - сказала Алиса, не вполне уверенно, не будем скры-
вать: ей, бедняжке, вдруг сразу вспомнились все ее сегодняшние превраще-
ния.
- Так я тебе и поверила! - ответила Голубка с величайшим презрением.
- Не мало повидала я на своем веку разных девочек, но чтобы у девочки
была та-аа-кая шея! Нет, не на дуру напала! Ты змея, вот кто ты такая! И
лучше не ври! Ты мне еще скажешь, что никогда яиц не ела.
- Яйца я, конечно, ела, - сказала Алиса - она была на редкость прав-
дивый ребенок. - Девочки ведь тоже едят яйца.
- Быть того не может, - сказала Голубка. - Ну, а уж если правда едят,
значит, они просто-напросто змеи, только особой породы! Вот тебе и весь
сказ!
Алису так поразила эта - совершенно новая для нее - мысль, что она в
растерянности умолкла.
- Все понятно! - воспользовавшись паузой, немедленно прибавила Голуб-
ка. - Ты тут ищешь яички! Какая же для меня разница - девочка ты или
змея?
- Зато для меня это очень большая разница! - возмутилась Алиса. - И
никаких я яиц тут не ищу, представьте себе, а уж если бы искала, то не
ваши! Я сырые вообще не люблю!
- Ах вот как? Ну, тогда проваливай! - грубовато сказала Голубка, сно-
ва усаживаясь в свое гнездо.
Алиса послушалась.
Она с большим трудом пробиралась среди деревьев: ветки все время цеп-
лялись за ее новую шею, и ей поминутно приходилось останавливаться и вы-
путываться; к счастью - хоть и не сразу, - она вспомнила, что ведь в ру-
ках у нее так и остались кусочки волшебного гриба. Выбравшись на свобод-
ное место, она с величайшей осторожностью стала откусывать по крошечке
то от ТОГО, то от ЭТОГО кусочка и то увеличивалась, то уменьшалась, и в
конце концов ей удалось стать в точности такой, какой она была обычно.
И знаете, она так отвыкла быть нормальной девочкой, что сперва ей да-
же стало как-то неловко!
Но, конечно, довольно скоро она опять привыкла к себе и начала, по
обыкновению, сама с собой беседовать.
- Ну вот, половина дела сделана, а ведь, пожалуй, другая девочка на
моем месте могла голову потерять от всех этих превращений! Да, она бы
ничего не сделала, а вот я сумела стать, какая была! Первая часть плана
выполнена. Теперь остается вторая часть: забраться в тот чудесный садик!
Интересно, интересно, как же мы туда попадем...
Тем временем она неожиданно вышла на прогалину, где стоял маленький
домик - высотой точь-в-точь с саму Алису.
- Не знаю, кто живет в этом домике, - соображала Алиса, - но только я
в таком виде не могу им показаться. Я для них слишком большая, они там
все до смерти перепугаются!
И предусмотрительная девочка опять взялась за гриб из ТОЙ руки и ела
его до тех пор, пока не стала ростом примерно с кошку.
ГЛАВА ШЕСТАЯ,
в которой встречаются поросенок и перец
Она уже минуты две стояла в нерешительности, разглядывая дом, как
вдруг из леса выбежал ливрейный лакей и изо всей мочи забарабанил в
дверь.
(Алиса догадалась, что это ливрейный лакей, потому что на нем была
ливрея; судя же по лицу, это был просто карась.) [9]
Дверь отворилась, и из дому вышел Швейцар, тоже в ливрее, с круглой
физиономией и выпученными, как у лягушки, глазами - точь-в-точь взрослый
головастик.
У обоих на головах были пудреные парики с длинными завитыми буклями.
Тут Алисе стало очень интересно; она подкралась немного поближе к до-
му и, спрятавшись за кустом, приготовилась слушать и смотреть.
Лакей Карась начал с того, что вытащил из-под мышки огромный конверт
(чуть ли не больше его самого) и с важным видом вручил его Головастику.
- Герцогине, - величественно произнес он. - От Королевы. Приглашение
на вечерний крокет.
Швейцар-Головастик с тем же величественным видом повторил все слово в
слово, только немного не в том порядке:
- От Королевы. Герцогине. Приглашение на вечерний крокет.
Затем оба поклонились друг другу так низко, что их букли чуть не пе-
репутались.
Алисе почему-то стало до того смешно, что пришлось ей опять убежать
подальше в лес, чтобы они не услышали, как она хохочет.
А когда она, вволю насмеявшись, вернулась на прежнее место и отважи-
лась снова выглянуть из-за куста, Карася уже не было, а Швейцар сидел на
земле у входа в дом и бессмысленно таращился на небо.
Алиса робко подошла к двери и постучалась.
- Стучать нет никакого смысла, барышня, - сказал Швейцар. - По двум
существенным причинам. Первое: я за дверью и вы за дверью, и вдобавок вы
оба снаружи. Второе: они там так шумят, что никто вашего стука не слы-
шит. Не так ли?
Действительно, из дому доносился невероятный шум: кто-то без останов-
ки ревел, кто-то (тоже без остановки) чихал и - мало того - то и дело
раздавался страшный треск и звон, словно там изо всех сил били посуду.
- Извините, а как же мне тогда попасть в дом? - спросила Алиса.
- Кое-какой смысл стучать мог бы еще быть, - продолжал Швейцар-Голо-
вастик, не обращая ни малейшего внимания на вопрос Алисы, - если бы эта
дверь нас разделяла. Пример. Вы, барышня, находитесь в доме. Я нахожусь
здесь. Вы стучите. Я отворяю вам дверь. Вы выходите. И вот вы тоже сна-
ружи. Не так ли?
Все это время он не отрываясь глядел в небо, и Алиса решила, что он
ужасный невежа.
"Хотя, может быть, он не виноват, - тут же подумала она, - просто у
него глаза так устроены: сидят, честное слово, на самой макушке! Да, но
хоть на вопросы-то он мог бы отвечать!"
- Как же мне попасть в дом? - повторила она погромче.
- Возможно, я просижу здесь, - продолжал Швейцар, - до завтра...
В этот момент дверь дома отворилась, и большое блюдо полетело прямо
Швейцару в голову; ему сильно повезло - блюдо лишь слегка мазнуло его о
носу и, угодив в дерево, разлетелось вдребезги.
- ...или, возможно, до послезавтра, - продолжал Головастик как ни в
чем не бывало, - а может быть...
- КАК МНЕ ПОПАСТЬ В ДОМ? - повторила Алиса уже совсем громко.
- А кто сказал, что вы вообще должны попасть в дом, барышня? - сказал
Швейцар. - Начинать надо с этого вопроса, не так ли?
Так-то оно было, конечно, так, только Алиса не любила, когда с ней
так говорили.
- Прямо ужас, как вся эта живность любит спорить! - пробормотала она
себе под нос. - С ума сойти можно!
А Швейцар, судя по всему, решил, что настал самый подходящий момент,
чтобы вернуться к его любимой теме.
- Может быть, я так и буду сидеть здесь - день за днем... День ото
дня... Изо дня в день, - завел он.
- А что же мне делать? - спросила Алиса.
- Все, что хочешь! - ответил Швейцар-Головастик и начал что-то нас-
вистывать. "Да что с ним говорить! - подумала отчаявшаяся Алиса. - Это
просто какой-то идиотик!"
Она решительно распахнула дверь и вошла. Дверь открывалась прямо в
большую кухню.
Там стоял дым коромыслом: посреди на трехногой табуретке сидела Гер-
цогиня и качала на коленях младенца; Повариха, согнувшись над плитой,
что-то помешивала в большой кастрюле. Алисе показалось, что там варится
суп. [10]
"И-и-и-чхи! В этом - апчхи! - супе - чхи! - слишком много...
а-а-а-пчхерцу!" - с трудом подумала Алиса, - так она расчихалась в пер-
вую же минуту, как вошла.
Перцу действительно было слишком много, если и не в супе, то во всей
кухне. Герцогиня и та чихала довольно регулярно; а младенец вообще не
делал перерывов: он либо чихал, либо ревел и переставал реветь только
для того, чтобы чихнуть... И наоборот.
