еще не начался!
- Они записывают свои имена, - тоже шепотом ответил Грифон, забыть,
как их зовут, пока процесс кончится.
- Вот дураки-то! - начала было Алиса громко выражать свое возмущение,
но тут же осеклась - Белый Кролик закричал:
- Соблюдать тишину в зале заседания!
А Король надел очки и обвел зал настороженным взглядом, разыскивая
нарушителя тишины.
Присяжные (Алиса прекрасно это видела) принялись записывать на своих
досках: "Вот дураки-то"; она даже заметила, что один из них не знал, как
пишется слово "дураки", и попросил соседа подсказать.
"Да уж, они там напишут, - подумала Алиса, - могу себе представить!"
На беду, у кого-то из присяжных грифель все время отчаянно скрипел.
Алиса, понятно, не могла этого вынести; она вскочила, незаметно подобра-
лась к присяжному сзади и, улучив момент, выхватила у него грифель. Про-
делала она это так ловко и быстро, что бедняга присяжный (это был как
раз Тритон Билль) даже не понял, что произошло. Он долго искал свой гри-
фель, но так и не нашел и в конце концов решил писать просто пальцем.
Правда, пользы от этого было не особенно много, так как палец не ос-
тавлял на доске никаких следов.
- Глашатай! Огласи обвинительное заключение! - произнес Король.
Белый Кролик выступил вперед, трижды протрубил в свою трубу, развер-
нул пергаментный свиток и торжественно начал читать:
Эне, бене, рее -
Квинтер, финтер, жес!
Эне, бене, раба -
Квинтер, финтер, жаба!
Все пришли к Червонной Даме
Выпить чаю с пирожками.
Пирожков у Дамы нет:
Пирожки стащил Валет!
- Удаляйтесь на совещание! - приказал Король присяжным.
- Что вы, рано, рано! - поспешно вмешался Кролик. - У нас еще целая
куча работы!
- Ну что ж, куча так куча, - уныло сказал Король. - Вызвать первого
свидетеля!
Белый Кролик вновь трижды протрубил в трубу и провозгласил:
- Вызывается первый свидетель!
Первый свидетель оказался Шляпой. Он явился с чашкой чаю в одной руке
и бутербродом в другой.
- Прошу прощения, ваше величество, что я все это прихватил с собой, -
сказал он, - но, когда за мной пришли, я еще не кончил пить чай-с.
- Надо было кончить! - сказал Король. - Ты когда начал? Шляпа огля-
нулся на Очумелого Зайца (тот, под руку с Соней, тоже притащился за ним
в суд).
- Кажется, четырнадцатого марта-с. Вроде так-с, - сказал он.
- Пятнадцатого, - сказал Заяц.
- Шешнадцатого, - сказала Соня.
- Запишите это, - повелел Король присяжным, и они старательно записа-
ли все три даты на своих досках, потом сложили все числа, а сумму разде-
лили между собой.
Тут Король спохватился.
- Сними свою шляпу, - приказал он Шляпе.
- Она не моя-с! - ответил Шляпа.
- Краденая! - закричал Король, повернувшись к присяжным, которые не-
медленно принялись записывать и это.
- Я их ношу на продажу-с, - объяснил Шляпа. - А сам я их не ношу-с! Я
шляпный мастер!
Тут Королева надела очки и пристально посмотрела на Шляпу, который
под ее взглядом побледнел и стал корчиться, как жук на булавке.
- Свидетель, давайте показания, - сказал Король, - и не волнуйтесь,
не то я велю казнить вас на месте.
Но, кажется, слова Короля не очень помогли бедному Шляпе справиться с
волнением: он продолжал переминаться с ноги на ногу, опасливо поглядывая
на Королеву, и с перепугу откусил даже порядочный кусок чашки вместо бу-
терброда.
Как раз в эту минуту Алиса почувствовала, что в ней происходит что-то
странное. Сперва она никак не могла понять, в чем дело, но в конце кон-
цов догадалась: она опять начала расти! Она было хотела встать и уйти из
зала, но потом передумала и решила остаться, пока сможет тут помещаться.
- Перестань меня давить! - сказала ей Соня (они сидели рядом). - Мне
дышать нечем.
- Не могу перестать! - виновато сказала Алиса. - Я расту!
- Не имеешь права тут расти! - сказала Соня.
- Что за глупости, - сказала Алиса уже не так виновато. - Ты ведь то-
же растешь!
- Мало ли что! Я расту как все, прилично, - сказала Соня. - А ты бе-
зобразничаешь!
Она встала с очень обиженным видом и ушла в самый дальний конец зала.
Королева все это время не сводила сурового взгляда со Шляпы, и как
раз, когда Соня пересаживалась, она сказала кому-то из судейских чинов:
- Принесите-ка мне программу последнего концерта!
При этих словах злосчастный Шляпа так затрясся, что ботинки сами со-
бой слетели у него с ног.
- Свидетель, давайте показания! - повторил Король гневно. - Иначе я
велю вас казнить, можете не волноваться!
- Я человек маленький, ваше величество, - начал Шляпа. Голос его дро-
жал и прерывался. - И не успел я сесть попить чайку, а масло - оно куса-
ется, да и хлеб тоже, опять же крокодильчики, качая...
- Что качая? - с изумлением спросил Король.
- Начинается с чая, - сказал Шляпа. - Опять же...
- "Качая" кончается с "чая", а не начинается! - возмутился Король. Вы
меня за дурака принимаете?! Продолжайте!
- Я человек маленький, - продолжал Шляпа, - и потом все стало ка-
чаться, а Очумелый Заяц и говорит-с...
- Не было этого! - немедленно перебил Заяц.
- Было-с, - сказал Шляпа.
- Отказываюсь! - сказал Заяц.
- Он отказывается от своих слов, - сказал Король. - Оставь его в по-
кое и иди дальше.
- Ну, во всяком случае, Соня и говорит-с... - Тут Шляпа тревожно ог-
лянулся на Соню: не будет ли она отказываться от своих слов, но Соня ни
от чего не отказывалась - она спала как убитая.
- Дальше? Дальше, - продолжал Шляпа, - намазал я себе бутерброд-с...
- А что же Соня сказала? - спросил кто-то из присяжных.
- Того не упомню-с! - сказал Шляпа.
- Обязаны упоминать, - заметил Король, - иначе будете казнены!
Бедняга свидетель выронил чашку, бутерброд и сам упал - упал на коле-
ни.
- Я человек маленький, ваше величество-с, - опять начал он.
- Сам вижу, что не великий... не великий мастер говорить! - сказал
Король.
Тут какая-то Морская Свинка зааплодировала и была немедленно выдворе-
на судейскими чинами.
(Так как не все знают это слово, я вам расскажу, что оно значит. У
них был большой брезентовый мешок. Они сунули туда Свинку вниз головой,
на веревке опустили мешок за окно, немного подергали веревку, и Морская
Свинка весело выскочила во двор.)
"Очень хорошо, что я увидела, как это делается, - подумала Алиса, - а
то в газетах часто пишут: "выдворили из пределов", а я до сих пор не по-
нимала, что это значит!"
- Свидетель, - строго сказал Король, - если вы на этом закончили по-
казания, можете сесть!
- Спасибо, мы постоим, - сказал Шляпа. - За что же это меня сажать? Я
не виноват-с.
- Не хотите сидеть, можете прилечь! - сказал Король.
Тут вторая Морская Свинка зааплодировала и тоже была выдворена.
"Ура, больше ни одной не осталось! Без морских свинок дело пойдет ве-
селей!" - подумала Алиса.
- Я бы лучше пошел попил чайку-с, - сказал Шляпа, с опаской глядя на
Королеву, все еще читавшую программу концерта.
- Можете идти! - сказал Король, и Шляпа кинулся прочь со всех ног,
забыв даже надеть свои ботинки.
- А попутно отрубить ему голову! - распорядилась Королева, но Шляпы
уже и след простыл, так что выполнить ее приказание было затруднительно.
- Вызвать следующего свидетеля! - сказал Король.
Следующий свидетель оказался свидетельницей - это была Повариха Гер-
цогини. Она не выпускала из рук огромной перечницы, и об ее приближении
Алиса догадалась задолго до того, как Повариха вошла в зал, - так дружно
принялись чихать все, кто сидел у входа.
- Давайте показания, - сказал Король.
- Не-а! - сказала Повариха.
Король растерянно поглядел на Белого Кролика, и тот, понизив голос,
сказал:
- Надо подвергнуть ее допросу с пристрастием, ваше величество.
- Ну что ж, надо так надо, - сказал Король без особого энтузиазма. Он
скрестил руки на груди, так страшно нахмурился, что глаза его преврати-
лись в черточки, и сказал СТРАШНЫМ ЗАГРОБНЫМ ГОЛОСОМ:
- Из чего делают пирожки?
- Все больше из перца, - сказала Повариха.
- Из мар-ма-ла-да, - произнес чей-то сонный голос.
- На цепь эту Соню! Придушить эту Соню! Отрубить Соне голову! Выдво-
рить Соню! Ущипнуть ее! Оторвать ей хвост! - заверещала Королева.
Несколько минут в судебном зале царила ужасная суматоха - все пыта-
лись поймать и выдворить Соню. А когда кутерьма кончилась, Повариха уже
исчезла.
- И слава богу, - сказал Король, вздохнув с большим облегчением. Он
вполголоса добавил, обернувшись к Королеве: - Я тебя очень прошу, доро-
гая, следующего свидетеля допрашивай с пристрастием ты! У меня вся кожа
на лице заболела!
Алиса с любопытством следила, как Белый Кролик копается в своих бу-
мажках, - ей было очень интересно, кого же еще могут вызвать свидетелем.
"Пока что у них никаких улик нет", - думала она.
Представьте же себе, как она удивилась, когда Белый Кролик во весь
свой пискливый голосишко возгласил:
- Алиса!
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ,
в которой Алиса свидетельствует
- Я-а! - крикнула Алиса и вскочила с места.
Второпях она совершенно забыла, как сильно за последнее время вырос-
ла, и, вскакивая, зацепила краем юбки скамью присяжных. Скамейка опроки-
нулась, и все присяжные полетели вверх тормашками на головы публики. Они
беспомощно бились на полу, и Алиса вдруг живо вспомнила, как бились на
полу золотые рыбки из аквариума, который она нечаянно опрокинула нес-
колько дней назад.
- Ох, простите, пожалуйста! - с искренним огорчением крикнула она,
поспешно усаживая присяжных на места. Алиса безумно торопилась, так как
случай с золотыми рыбками не шел у нее из головы и ей почему-то каза-
лось, что если присяжных не посадить на место как можно скорее, то они
тоже могут погибнуть.
- Судоговорение не может продолжаться, - сказал Король строго, - пока
все присяжные не будут, как подобает, водворены на место. ВСЕ! - повто-
рил он, сурово глядя на Алису.
Алиса оглянулась на скамью присяжных и обнаружила, что впопыхах она
так и сунула Тритона Билля на скамью вверх тормашками, и бедняга, не в
силах перевернуться, только меланхолически помахивал хвостиком. Она пос-
корее схватила его и посадила как следует, хотя и подумала про себя:
"Какое это имеет значение? По-моему, что так, что так - пользы тут от
него столько же!"
И действительно, когда все присяжные пришли в себя и, получив обратно
свои письменные принадлежности, принялись деловито писать отчет о недав-
нем происшествии, бедняга Билль продолжал сидеть без движения, разинув
рот и глядя в потолок.
- Что вам известно, свидетельница, по данному вопросу? - обратился
Король к Алисе.
- Ничего, - сказала Алиса.
- И ничего больше? - спросил Король.
- И больше ничего, - ответила Алиса.
- Это чрезвычайно важно! - сказал Король, глядя на присяжных. Они бы-
ло уже принялись записывать эти слова на своих досках, но тут вмешался
Белый Кролик.
- Ваше величество желали, несомненно, сказать НЕважно, - произнес он
весьма почтительно, хотя грозно нахмурился и сделал Королю страшную гри-
масу.
- Да, да, я хотел сказать НЕважно, - торопливо поправился Король. НЕ-
важно. Важно, неважно, важно, неважно... - забормотал он вполголоса,
словно проверяя, какое слово лучше звучит. В результате одни присяжные
записали "Важно", другие - "Неважно".
Алиса прекрасно это видела. "А в общем, тут все неважно!" - подумала
она.
В эту минуту Король, который что-то поспешно писал в своей памятной
книге, крикнул:
- Тишина! "Закон номер Сорок Два! - громко прочел он. - Всем лицам
ростом больше версты надлежит покинуть зал суда".
И все присутствующие уставились на Алису.
- Я меньше версты! - сказала Алиса.
- Нет, больше! - сказал Король.
- Не меньше двух верст! - вставила Королева.
