выругался, хрипло переводя дыхание.
Белл смущенно заморгала, ничего не понимая и растерявшись. Подавив
вдруг вспыхнувшую боль, она подтянула колени к груди, надеясь, что Джон
скажет что-нибудь любезное или забавное или по крайней мере объяснит
свой поступок. А если нет, Белл надеялась, что он хотя бы не заметит,
как уязвлена она тем, что он отстранился от нее.
Джон поднялся и отвернулся, положив руки на пояс. Наблюдая за ним
сквозь опущенные ресницы, Белл решила, что в его позе есть нечто невыра-
зимо печальное. Наконец Джон обернулся и предложил ей руку. Держась за
нее, Белл поднялась и тихо поблагодарила за услугу.
Проведя ладонью по своим густым волосам, Джон вздохнул. Он никогда не
надеялся поцеловать ее. Нет, он мечтал о поцелуе, но это не значило, что
он имел право прикасаться к Белл. Он и не подозревал, как его влечет к
ней, как трудно будет остановиться.
Черт, каким же слабым он оказался! Он повел себя не лучше Спенсера,
набросившись на невинную юную леди, и, откровенно говоря, желал большего
- гораздо большего...
Он мечтал поцеловать ее ушко, круглое плечо и шелковистый подбородок.
Хотел провести языком вдоль ее длинной шеи, оставить влажную дорожку
между ее грудей. Вожделел подхватить ее за ягодицы и сжать их, вонзиться
в нее, удовлетворить с ней свое нестерпимое желание.
Он хотел обладать ею - каждым дюймом ее тела. Обладать всегда и все-
цело.
Белл молча наблюдала за ним, но Джон стоял к ней боком, и она не ви-
дела его глаз. Когда же он наконец повернулся, Белл невольно отшатну-
лась, так потрясло ее выражение его лица.
- Что случилось? - заикаясь, спросила она.
- Впредь советую вам хорошенько подумать, прежде чем бросаться в
мужские объятия, моя маленькая аристократка, - прошипел он.
Белл ошеломленно уставилась на него, чувствуя, как растут внутри нее
страх, обида и ярость.
- Можете не сомневаться, - ледяным тоном парировала она, - следующему
мужчине, в объятия которого я предпочту, как вы выразились, "броситься",
хватит воспитания, чтобы не оскорблять меня так, как только что сделали
вы.
- Сожалею о том, что моя кровь для вас недостаточно голубая, миледи.
Не тревожьтесь, обещаю впредь не досаждать своим присутствием.
Белл приподняла бровь и окинула его надменным взглядом.
- Да уж, не всем дано быть в родстве с герцогами. - Белл круто повер-
нулась и зашагала прочь, стараясь держаться с достоинством, насколько
позволяла ее хромота.
Глава 5
Джон еще долго стоял в оцепенении, глядя ей вслед. Он не сдвинулся с
места и после того, как она скрылась из виду. Джон клял себя последними
словами, но понимал, что иначе поступить не смел. Сейчас Белл зла на не-
го, но когда-нибудь, сделав удачную партию, она еще порадуется своевре-
менному избавлению от Джона Блэквуда.
Наконец он собрался идти домой, но увидел, что Белл позабыла ботинок.
Нагнувшись, Джон подобрал его. Проклятие, теперь придется возвращать бо-
тинок Белл, а он сомневался, сможет ли посмотреть ей в глаза.
Джон вздохнул и, перекладывая изящную вещицу из одной руки в другую,
медленно заковылял к дому. Ему придется придумать какой-нибудь убеди-
тельный предлог, чтобы вернуть ботинок. Алекс - его давний друг, но тем
не менее он пожелает узнать, каким образом у Джона оказалась обувь его
кузины. Предположим, он отправится в Уэстонберт сегодня вечером и...
Тихо чертыхнувшись, Джон вспомнил: ему так или иначе придется сегодня
вечером побывать в Уэстонберте. Он уже принял приглашение Алекса на
ужин. Представив себе предстоящий вечер, Джон выдал замысловатое руга-
тельство. Несколько часов кряду смотреть на Белл в соблазнительном ве-
чернем туалете было невыносимо!
Его страсть к этой девушке и без того становилась слишком опасной.
Возвращение Белл домой было не более поспешным, чем возвращение Джо-
на. Она не привыкла ходить босиком, и, казалось, ее правая ступня нароч-
но натыкается на каждый острый камушек и выступающий корень дерева на
узкой тропе. Не меньшую проблему представляла и левая нога - ботинок был
на каблуке, и потому Белл была вынуждена шагать, скособочившись и прих-
рамывая.
Даже хромота напоминала ей о Джоне Блэквуде. Ненавистном Джоне Блэк-
вуде.
Белл уже припомнила все неприличные слова, некогда случайно услышан-
ные от брата. Ее тирада продолжалась лишь несколько секунд, ибо Нед
обычно бывал весьма осторожен и придерживал язык в присутствии сестры.
Когда запас наиболее изощренных проклятий иссяк, Белл выпалила: "Него-
дяй! Мерзавец!" - но такие определения показались ей чересчур слабыми.
- Проклятие! - взорвалась она, в очередной раз наступив на особенно
острый камень. Это происшествие стало последней каплей, переполнившей
чашу ее терпения, и Белл почувствовала, что горячий ручеек сбежал по ее
щеке, когда она зажмурилась от боли.
- Не будешь же ты рыдать из-за какого-то камушка, - попыталась подд-
разнить она себя. - И уж конечно, этот отвратительный человек недостоин
слез.
Но она плакала и не могла остановиться. Она не понимала, как он мог
быть обаятельным и нежным и тут же нанести ей оскорбление. Она нравилась
ему - в этом Белл не сомневалась, вспоминая, как он шутил с ней, подд-
разнивал и осматривал ее ногу. И потом, когда она начала расспрашивать о
войне, он не был вполне откровенным, но и не пренебрег ее вопросами. Он
мог вообще промолчать, если бы Белл была ему безразлична.
Наклонившись, Белл подняла виновника своих слез, острый камушек, и
зло зашвырнула его в гущу деревьев. Хватит плакать, пора здраво обдумать
положение и разобраться, чем вызвана такая переменчивость настроений
этого человека.
Нет, тут же решила Белл, впервые в жизни ей не хочется успокаиваться
и рассуждать разумно. Все, чего ей сейчас хочется, - выплеснуть ярость.
Она и впрямь кипела от гнева.
К тому времени, как Белл достигла Уэстонберта, ее слезы высохли, и
она немного успокоилась, злорадно строя планы отмщения Джону. Она не со-
биралась осуществлять эти планы, но просто обдумывая их, получала неко-
торое удовольствие.
Белл проковыляла через огромный холл и уже подошла к подножию изогну-
той лестницы, когда Эмма окликнула ее из ближайшей гостиной:
- Это ты, Белл?
Белл дохромала до открытой двери, просунула в нее голову и попри-
ветствовала кузину.
Эмма сидела на диване перед грудами гроссбухов, разложенных на столе.
Заметив растрепанные волосы и заплаканное лицо Белл, она приподняла бро-
ви.
- Где ты была?
- На прогулке.
- В одном ботинке?
- Это последний крик моды.
- Или очень долгая история.
- Не долгая, скорее, неприличная.
- Разумеется - как любые прогулки босиком.
Белл со страдальческим выражением закатила глаза. Эмма сама была спо-
собна бродить по колено в грязи, лишь бы добраться до своего излюбленно-
го места рыбалки.
- С каких это пор ты стала образцом хороших манер?
- С тех пор, как... не важно, подойди и сядь рядом. Я скоро сойду с
ума.
- В самом деле? Любопытно...
Эмма вздохнула.
- Не издевайся. Алекс не выпускает меня из этой проклятой гостиной,
опасаясь за мое здоровье.
- У медали есть и оборотная сторона: такой поступок - свидетельство
вечной любви и преданности, - заметила Белл.
- И слава Богу, иначе я бы просто задушила его. Если дать ему волю,
он заставил бы меня пролежать в постели до самых родов. Мне и так уже
запрещено ездить верхом.
- И ему это удалось?
- О чем ты?
- Я имею в виду - удалось запретить?
- Вообще-то нет, он не принимает решения за меня, как поступают
большинство мужчин с женами, но он ясно дал мне понять: он будет сходить
с ума от беспокойства каждый раз, когда я отправлюсь прокатиться на Бос-
тоне - и черт побери, я слишком люблю его, чтобы беспокоить! Иногда бы-
вает лучше обратить разговор в шутку и смириться.
- Гм... - Белл задумалась. - Не желаешь ли чаю? Я продрогла. - Она
встала и позвонила, вызывая горничную.
- Нет, спасибо, но я прикажу принести чаю тебе.
Горничная бесшумно вошла в комнату, и Эмма заказала ей чай.
- И будьте любезны сказать миссис Гуд, что через час я зайду к ней,
чтобы обсудить меню на ужин. Мы ждем гостя, и потому, пожалуй, понадо-
бится приготовить что-нибудь особое.
Горничная кивнула и покинула комнату.
- Кто это сегодня ужинает у нас? - удивленно спросила Белл.
- Тот самый Джон Блэквуд, с которым ты познакомилась несколько дней
назад. Вчера Алекс пригласил его, разве ты забыла? Поговорим об этом за
чаем.
Сердце Белл ушло в пятки. Она и вправду забыла о сегодняшнем ужине.
- Это приглашение совсем выскочило у меня из головы, - пробормотала
она, жалея, что чай еще не принесли и нельзя скрыть лицо за чашкой. Судя
по всему, ее щеки сейчас полыхали.
Если Эмма и заметила ее румянец, она ни словом не обмолвилась о нем.
Белл завела оживленный разговор о последних парижских модах, и эта тема
надолго увлекла обеих дам.
В тот вечер Белл одевалась особенно тщательно, прекрасно понимая, что
причина этого - не кто иной, как Джон. Она выбрала платье простого, но
элегантного покроя из льдисто-голубого шелка, оттеняющего цвет ее глаз,
а волосы собрала в свободный узел на макушке, выпустив из него мягкие
локоны, обрамляющие лицо. Завершили туалет жемчужное ожерелье и такие же
серьги. Удовлетворенная своим видом, Белл спустилась вниз.
Эмма и Алекс уже расположились в гостиной, ожидая прибытия Джона.
Белл едва успела сесть, как в комнату вошел дворецкий.
- Лорд Блэквуд, - доложил он.
Белл подняла голову, не успел Норвуд договорить фамилию Джона. Алекс
поднялся и направился к двери, чтобы поприветствовать друга.
- Блэквуд, как я рад видеть тебя!
Джон кивнул и улыбнулся. Непонятно почему, Белл ощутила раздражение,
увидев, каким привлекательным он выглядит в вечернем костюме.
- Позволь представить тебе мою жену, - Алекс подвел Джона к дивану,
на котором сидела Эмма.
- Как поживаете, ваша светлость? - учтиво произнес Джон, склоняясь в
поцелуе над ее рукой.
- О, прошу вас, оставьте! У себя дома я не выношу церемоний. Зовите
меня просто Эмма. Алекс заверил меня, что вы - его близкий друг, потому,
думаю, мы можем обойтись без формальностей.
Джон улыбнулся Эмме, решив, что Алекс на редкость удачно выбрал себе
жену.
- Тогда вам придется звать меня Джоном.
- И конечно, ты уже знаком с Белл, - продолжал Алекс.
Джон повернулся к Белл и осторожно прикоснулся в ее руке губами. Жар-
кая волна прошлась по ее руке, но Белл постаралась не выдать своего вол-
нения. Джону незачем знать, какие чувства вызывает в ней его прикоснове-
ние. Но на щеках ее проступил предательский румянец.
- Я несказанно рад вновь увидеть вас, леди Арабелла, - произнес Джон,
не отпуская ее руку.
- Прошу вас, зовите меня Белл, - с запинкой попросила она, возненави-
дев себя за недостаток самообладания.
Наконец Джон выпустил ее руку и улыбнулся.
- Я привез вам подарок. - Он протянул Белл коробку, перевязанную лен-
той.
- Спасибо, но зачем же... - сгорая от любопытства, Белл развязала
бант и открыла коробку. Внутри оказался ее собственный, слегка запачкан-
ный ботинок. Рассмеявшись, Белл вынула его из коробки. - Я натерла ногу,
- объяснила она, поворачиваясь к Алексу и Эмме, - и мне было так больно,
что я сняла ботинок... - она осеклась.
Джон повернулся к Эмме.
- Я привез бы подарок и вам, но боюсь, в последнее время вы не забы-
вали обувь в моих владениях.
Усмехнувшись, Эмма потянулась к своим ногам.
- О, я немедленно исправлю это упущение. Пожалуй, я просто отдам вам
одну из туфель, - смеясь, сказала Эмма, - а вы сможете вернуть ее, когда
в следующий раз приедете отужинать с нами.
Джон сразу проникся симпатией к герцогине. С ней было легко и просто.
Появление Эммы вряд ли заставит его сердце мучительно колотиться, а ды-
