немного взбудоражена; она стояла рядом с Хаби, а та, простоволосая,
придерживая накинутую на плечи шаль, совала на дорогу Саве какие-то
лакомства.
Сава слушала Хаби невнимательно, поглядывая по сторонам: на Маву,
который седлал и вел к крыльцу коней, на Стенхе, который стоял на
крылечке, поглядывал на затянутые облаками черные небеса и прикидывал,
будет ли дождь.
Руттул позвал негромко:
- Сава...
Сава оглянулась, увидела его, оставила Хаби и бросилась к Руттулу.
- Спасибо, - проговорила она, что ты пришел меня проводить. Ты не
сердишься, что я захотела уехать?
- Нет, - качнул головой Руттул. - Каждый когда-нибудь становится
взрослым...
- Я не взрослая, - перебила его Сава. - Мне стыдно признаться, но
меня уже страшит эта поездка. Ты смеешься?
- Вот вы поедете, рассветет, и все пройдет, - усмехнулся Руттул. - А
от всего опасного тебя уберегут хокарэмы.
- Я и сама кое-что умею, - сказала Сава. - Но мне уже сейчас хочется
вернуться.
- Так может, ты не поедешь?
- Поеду, - ответила Сава. - Благословите на дорогу, государь.
Благословить? Руттул не знал, как это делается. Проговорить слова
молитвы, поручить Саву покровительству богов, в которых он не верит?
Руттул неловко притянул к себе Саву, коснулся губами, склонившись, ее
лба.
- Удачи, - сказал он. - Удачи тебе, девочка моя.
Он выпустил ее из объятий, и Сава, ошеломленная такой небывалой
лаской, отступила на два шага, завороженно глядя на Руттула.
Руттул улыбнулся ей.
Сава отступила еще на шаг. Какая мысль промелькнула в ее глазах? Она
оглянулась, ища совета. Стенхе стоял рядом, но Сава не верила, что он
может что-нибудь ей посоветовать. Маву тоже был рядом, похлопывал по
гладкой коже своего гнедого, шептал ему что-то. Ему и дела не было до
того, что принцессе что-то взбрело в голову.
- Маву, - сказала тогда Сава громко. - Ты не поедешь. Ты останешься и
будешь охранять государя.
- Ясно, - отозвался Маву. - Как прикажешь...
- Да зачем, Сава, - засмеялся Руттул. - Зачем мне охрана?
- Маву, - продолжила Сава, не обращая внимания на слова Руттула, а
это было невежливо. - Маву, будешь беречь государя, как... как...
- Как зеницу ока, - подсказал Маву. - Ясно, госпожа.
- Сава, мне не нужны телохранители, - сказал строго Руттул. Он хотел
добавить: "Ты поедешь с Маву или не поедешь вовсе", но Сава опередила его:
- Иначе я не поеду.
- Сава, что за глупости...
- Или, если хочешь, оставь Стенхе, а я поеду с Маву.
Ну уж нет, подумал Руттул.
- Маву так Маву, - согласился Руттул. - Уезжай уж, балаболка.
Сава, встревоженная столь легким согласием, вскричала:
- Маву, если ты меня ослушаешься, пеняй на себя. Не вздумай
подчиняться государю, если он пошлет тебя за мной. Слышишь?
- Слышу, - весело согласился Маву.
- До самого вечера спорить будем? - хмуро спросил Стенхе.
- Все! - скомандовала Сава. Маву помог ей сесть на коня, Стенхе тоже
вскочил в седло; Хаби шла за ними до ворот, махая им вслед.
Маву повел своего гнедого в конюшню.
Руттул сказал ему в спину:
- Потом зайдешь ко мне.
- ...Да, государь, - не оборачиваясь, отозвался Маву после паузы.
Руттул поджидал его в кабинете. Маву постучал, вошел и остановился у
дверей. Взгляд его был ясен и спокоен.
- Насколько я знаю законы, - сказал Руттул, - мое слово должно для
тебя больше Савиного весить.
- Да, государь, пока госпожа - твоя жена, - отозвался Маву.
- Прекрасно, - сказал Руттул. - В таком случае ты отправишься за
Савой в Миттаур.
Маву вскинул брови:
- У тебя есть какие-то сведения о готовящемся покушении, государь? Я
полагаю, в спокойных условиях Стенхе более чем достаточно.
- Я согласен, - проговорил Руттул. - Но условия не кажется мне
спокойными.
- Слушаю тебя государь, - насторожился Маву.
- Осенью или зимой я ожидаю в Сургаре некоторые события.
- В Сургаре? - переспросил Маву. - Но тогда охрана более нужна тебе,
чем госпоже.
- Ты не понял, - отрицательно качнул головой Руттул. - Охрана не
нужна ни мне, ни Саве.
- Она велела мне беречь тебя, государь, заметил Маву.
- Что со мной может случиться? - усмехнулся Руттул Он взял в правую
ладонь бронзовую статуэтку, стоявшую у него на столе. - Посмотри, Маву...
Статуэтка смялась в его руке, как будто была из фольги.
- Сила - это еще не самое главное, - невозмутимо сказал Маву, но
Руттулов трюк ему понравился. - Как ты это делаешь, государь?
Руттул пожал плечами.
- Ты еще меня допрашивать будешь?
- Прошу прощения, - государь, - бесстыже откликнулся Маву.
Руттул помолчал.
- Я хочу, чтобы ты как можно дольше задержал Саву в Миттауре, -
наконец сказал он.
- Зачем? - искренне удивился Маву.
- Чтобы она не путалась у меня под ногами, - ответил Руттул. - Разве
не понятно?
- Понятно, - ответил Маву. - Какие способы я могу применить?
- Любые, - сказал Руттул. - Можешь даже связать и держать ее в
каком-нибудь сарае. Но надо выдумать предлог. Я не хочу, чтобы она знала,
что ей нельзя возвращаться в Сургару.
- Я понял, - повторил Маву. - Запретный плод сладок. Стенхе знает?
- Да, - сказал Руттул. - Он тоже будет что-нибудь придумывать. Если
выдастся случай, посоветуйся с ним.
Маву кивнул. Испросив разрешение, он взял карту Майяра, Сургары и
Миттаура. Вообще-то он мог прикинуть план действий и без нее, но Маву
показалось, что Руттулу следует знать, как он поступит. Он объяснил, что
вовсе не собирается тут же отправляться в Миттаур: несколько дней он может
провести в охране Руттула, а потом исчезнет.
В Миттаур он доберется как раз к началу осенних дождей, переодетый
так, что его не узнает даже Сава; в Миттауре он найдет способ связаться со
Стенхе, а затем, когда придут вести из Сургары, будет действовать по
обстоятельствам.
- Хорошо, - сказал Руттул. - Хорошо. Но если вы ее там не удержите...
- В крайнем случае я ее украду, - заявил Маву. - Это очень легко,
государь.
3
- Стенхе, - сказала Сава, когда они отъехали от Савитри на две лиги.
- Я думаю, Руттул прикажет Маву следовать за мной.
- Может быть, - проговорил Стенхе. - Руттул не очень уверен в твоем
благоразумии.
- А в благоразумии Маву?
- Маву - хокарэм, - ответил Стенхе. - Только характер у него
нелегкий. И зачем Руттулу в нем сомневаться?
- Маву не любит Руттула.
- Руттул не девушка, чтобы его любить, - отозвался Стенхе. - Хокарэм
может ненавидеть хозяина, но служить ему обязан. Если уж на то пошло, то и
мне не очень нравится быть его слугой.
- Почему? - спросила Сава. - Ты же всегда такой доброжелательный...
Стенхе не ответил. Он не считал нужным посвящать Саву в свои
предположения.
"...Потому что Руттул тоже хокарэм. Хокарэм на какой-то свой
заморский лад, как будто не очень знакомый с боевыми искусствами, но
обладающий другими качествами хокарэма.
Он свободен. Это самое главное качество хокарэма - внутренняя
свобода, умение смотреть на обстоятельства не из-под чьей-то руки и не
через очки суеверий. Он обладает уверенностью в себе. Это тоже одно из
проявлений свободы, и как ценящий свободу человек, он не дает своим
чувствам одержать верх над собой.
Он ценит жизнь, причем не только свою. Как ни странно это для
постороннего человека звучит, но хокарэмы тоже не любят убивать; любая
смерть - это нарушение равновесия.
Взвесь все и действуй - гласит неписанная заповедь.
Согласно ей поступают многие, даже те, кто о ней не подозревает; и
каждый взвешивает на свой лад: иные мгновенно, иные тянут время".
Руттул взвешивает по-хокарэмски: скоро, отметая сомнения, не боясь
своих ошибок. О верности его решений Стенхе судить не брался, но раз
Сургара двадцать лет доводила до отчаяния соседних государей, что-то у
Руттула получалось.
Такой результат мог бы быть простым везением, но сам Руттул, в беседе
наедине со Стенхе, сказал, что человек он невезучий.
- Из грязи в князья, - напомнил тогда смело Стенхе.
- Наоборот, - возразил Руттул. - Говорил бы ты сейчас со мной, если б
у меня джампер не сломался.
Стенхе запомнил незнакомое слово "джампер", а сам спросил:
- Сан принца низок для тебя, государь?
Руттул не задумался:
- Не в этом дело, Стенхе. Просто у меня было бы совсем другое
положение...
Именно тогда Стенхе и понял, что Руттул - чужеземный хокарэм.
А хокарэм не может быть слугой хокарэму - это против заповедей.
Поэтому-то Стенхе и не хотел относиться к Руттулу с полным уважением.
Не показывать настоящего своего происхождения на людях - это одно, а
скрывать его от своих - это совсем другое.
- Стенхе, - сказала Сава. - Мы незаметно вернемся и проследим, что
Маву будет делать.
- Вот морока, - пробормотал Стенхе, боясь в душе, как бы Маву не
сглупил да не отправился догонять Саву сегодня же.
В засаде они сидели четыре дня. Маву все это время как привязанный
торчал в Савитри около Руттула; вид у него был, как обычно, легкомысленный
донельзя.
- Не хватит ли, госпожа? - спросил Стенхе утром пятого дня.
Сава молчала, глядя в сторону Савитри.
- Не успеем до Миттаура добраться, госпожа, - продолжил Стенхе. -
Дожди пойдут.
- Ладно, - решила Сава. - Седлай коней, Стенхе.
Ехали они быстро, на перевале Твалли были через пять дней, но к тому
времени Маву, спрятавшись в скалах, смотрел на них сверху. Он видел, как
Сава оглянулась назад. Кого она искала там? Вероятно, его и искала.
"А я здесь! Ку-ку, милая госпожа, - подумал Маву весело. - Значит,
все-таки дня три пыталась меня перехитрить".
Стенхе, увидев на дороге выложенный камешками тайный знак, оглянулся,
оценивая, где может скрываться Маву. "Хорошо, - одобрил Стенхе. - Вдвоем
будет легче".
Он направил коня так, чтобы тот как бы невзначай ступил на знак и
разрушил его.
- Что? - спросила Сава, настороженная таким странным маневром.
- Горный лев, - сказал Стенхе спокойно. - Видишь?
Он указал на склон горы.
- Баран, - возразила Сава, приглядевшись.
- Баран в пятнышках? - сыронизировал Стенхе. - Что-то новенькое,
госпожа.
- Вон то пятнистое? Это же камень! - удивилась Сава. - И вовсе не
госпожа, а Карой. Тебя разве учить надо?
- Извини, Карой, забыл, - попросил прощения Стенхе. На его счастье,
горный лев действительно появился на склоне; это позволило хокарэму ткнуть
пальцем в гибкий кошачий силуэт среди камней: - Вон же он, Карой!
Сава проводила взглядом пятнистую, сливающуюся с камнями фигуру.
- Может, поймаем? - предложила она.
- Зачем? - откликнулся Стенхе. - Тебе он мешает?
- Шкура красивая...
- Куплю я тебе шкуру в Миттауре. Или ты хочешь шкуру с приключениями?
Сава промолчала.
- И потом, - добавил Стенхе. - У этого льва шкура плохая будет. Лев
старый, облезлый...
- Стенхе! - воскликнула Сава. - Ты не можешь видеть, что он облезлый!
- Я по повадке вижу, - объяснил Стенхе. - Видно же, что старый.
Маву, поглядывая сверху, забавлялся ситуацией: "Шкуру горного льва,
госпожа, я тебе добуду, а вот попробуй-ка ты меня найди..."
Сава, похоже, поверила, что Маву остался при Руттуле; во всяком
случае, если она и оглядывалась, то совсем не так, как если бы хотела
отыскать Маву.
- Что ты вертишься, Карой? - спросил Стенхе.
- Мне кажется, кто-то смотрит на нас.
