Соединенным Королевством. Существующая статистика поддерживает этот вывод, В
1971--1972 гг. платежи в Общий маячный фонд составили 8900 000 ф. ст. (General
Lighthouse Fund 1971--1972, H. C. Paper No. 301 (in cont. of H. C. Paper No
211), at 2 (July 3, 1973)). В 1971 г. доходы судов, принадлежавших британским
владельцам и таких, которые обслуживали их заказы, от перевозок экспортных и
импортных грузов, туристов и граждан Великобритании составили примерно 700
млн. ф. ст. Около 50 млн. ф. ст. было получено от прибрежной торговли. Выплаты
иностранным судовладельцам за перевозки британских импорта и экспорта
составили в 1971 г. примерно 600 млн. ф. ст. Из этого следует, что годовые
издержки по судам, торгующим с Великобританией, составили примерно 1400 млн.
Эти оценки основаны на цифрах, любезно предоставленных мне Министерством
торговли. Отдельные данные, на основании которых получены эти суммарные
оценки, очень приблизительны, но позволяют правильно оценить порядок величин,
и никакие ошибки не могут поколебать вывод, что платежи в Общий маячный фонд
составляют очень малую часть издержек на морскую торговлю с Великобританией.]
Мне трудно не прийти к выводу, что отказ от маячных пошлин принесет нам весьма
незначительные преимущества, но при этом неизбежен ущерб от изменений в
структуре управления.
Остается вопрос, как же могло случиться, что эти выдающиеся умы в своих
экономических работах делали относительно маяков совершенно безосновательные
утверждения, которые были фактически просто неверны, а с политической точки
зрения даже ложны? Объяснение в том, что эти высказывания экономистов о маяках
не были результатом того, что они сами внимательно изучили службы маяков или
прочитали подробный анализ, проделанный другим экономистом. Несмотря на частые
ссылки в литературе на пример маяка, ни один экономист, сколько я знаю,
никогда не проделывал исчерпывающего анализа системы финансирования и
управления маяками. Маяки просто берут как пример для иллюстрации. Цель такого
рода примеров в том, чтобы дать "подтверждающую деталь, сообщить
художественную убедительность тому, что само по себе является сухим и
неубедительным изложением" [Gilbert William S., The Mikado].
Такой подход представляется мне неверным. Я думаю, что нам следует стремиться
к обобщениям, которые бы помогали найти наилучшие способы организации и
финансирования. Но такие обобщения будут малополезными, если они не смогут
опереться на знание того, как на деле протекает такого рода деятельность в
разных институциональных рамках. Такие исследования помогут нам обнаружить,
какие факторы важны для общего результата, а какие -- нет, и уже исходя из
этого смогут возникнуть обобщения, опирающиеся на твердую основу. Эти
исследования могут служить и другой цели -- показать нам богатство и
разнообразие социальных альтернатив, между которыми мы можем выбирать.
Этот обзор Британской службы маяков всего лишь открывает некоторые из таких
возможностей. История ранних периодов показывает, что вопреки убеждению многих
экономистов услуги маяков могут обеспечиваться частными предпринимателями. В
те дни купцы и судовладельцы могли просить у Короны для отдельного человека
разрешение на строительство маяка и взимание (обусловленной) пошлины с судов,
которые получат выгоду от его существования. Частные владельцы строили,
управляли, поддерживали и владели маяками, они могли их продавать или завещать
по наследству. Роль правительства была ограничена созданием прав собственности
на маяки и поддержанием этих прав. Пошлины собирали в портах агенты владельцев
маяков. Проблема принуждения к уплате пошлин стояла для них точно так же, как
и для любого поставщика товаров и услуг судовладельцу. Права собственности
были необычны только тем, что в них в качестве условия оговаривалась цена --
величина пошлины. [Такое устройство обходило проблему, поднятую Эрроу при
обсуждении примера маяка. Эрроу говорит: "По-моему, стандартный пример маяка
лучше всего анализировать как проблему малого числа участников, а не как
проблему трудности исключения из доступа, хотя наличествуют оба элемента. Для
упрощения я абстрагируюсь от неопределенности, так что смотритель маяка всегда
знает о каждом судне, нуждающемся в его помощи, а также абстрагируюсь от
проблемы неделимости (поскольку маяк либо горит, либо нет). Предположим далее,
что только один корабль в каждый данный момент будет находиться в радиусе
действия маяка. Тогда исключение очень даже возможно; маяку достаточно всего
лишь выключаться, когда вблизи оказывается корабль-неплательщик. Но здесь
окажутся только один покупатель и один продавец, и нет никаких конкурентных
сил, которые могли бы подтолкнуть их конкурентному равновесию. Если к тому же
издержки проведения переговоров велики, тогда самым эффективным решением может
оказаться предоставление бесплатной услуги" (см. Arrow Kenneth J., The
Organization of Economic Activity: Issues Pertinent to the Choice of Market
Versus Nonmarket Allocation, in U. S. Cong. Jt. Econ. Comm., Subcomm. on
Economy in Government, 91st Cong., 1st Sess., The Analysis and Evaluation of
Public Expenditures: the PPB System, Vol. 1, at 47, 58. J. Comm. Print, 1969).
Нарисованная Эрроу сюрреалистическая картинка, на которой смотритель маяка
гасит его, как только тот становится нужным кому-либо, чтобы в это время вести
с капитаном переговоры об уплате (предполагая, что в это время судно еще пока
не наскочило на скалы), не имеет никакого отношения к ситуации, в которой
пребывают те, кто отвечает за эксплуатацию маяков. В Британии не нужны были
никакие соглашения, чтобы определить величину пошлины, и ни один смотритель
маяка никогда с этой целью не гасил свой маяк. Заключение Эрроу, что "самым
эффективным решением может оказаться предоставление бесплатной услуги", вполне
бесспорно, но также и совершенно бесполезно, поскольку все может оказаться и
не так.]
Позднее забота о маяках в Англии и Уэльсе была доверена "Тринити Хаус",
частной организации, которая взяла на себя общественные функции, но
финансирование по-прежнему осуществлялось за счет пошлин, налагаемых на суда.
Система, явно предпочитаемая Самуэльсоном, при которой правительство
финансировало бы маяки из общих налогов, никогда не существовала в Британии.
Такая финансируемая государством система вовсе не обязательно исключает
участие частных предприятий в строительстве маяков или в управлении ими, но
она, видимо, будет устранять частную собственность на маяки, кроме как в самой
ослабленной форме, и определенно она будет весьма непохожа на систему,
исчезнувшую в Британии в 1830-х годах. Естественно, что правительственное
финансирование повлечет за собой как государственное управление, так и
государственную собственность на маяки. Как на деле ведут себя такие
правительственные системы, я не знаю. Даваемое Бирсом определение
американского маяка -- "Башня на морском берегу, в которой правительство
держит лампу и политического союзника" [Bierce Ambrose, The Devil's
Dictionary, N. Y.: A. & C. Boni, 1925, p. 193] -- скорее всего не исчерпывает
сути дела.
Можно закончить выводом, что экономистам не следует ссылаться на маяк как на
пример услуги, которую может предоставлять только правительство. Но эта статья
не имеет целью разрешение вопроса о том, как следует финансировать маяки и как
управлять ими. Для этого нужны более детальные исследования. В настоящее время
экономистам, желающим дать пример услуги, которую наилучшим образом может
предоставлять только правительство, следует подыскать иной пример, понадежнее.
Проблема социальных издержек
I. Постановка проблемы
В ЭТОЙ статье рассматриваются те действия деловых фирм, которые оказывают
вредное влияние на других. Стандартный пример -- фабрика, дым которой
отрицательно влияет на соседей. Экономический анализ такой ситуации обычно
велся в терминах несовпадения частного и социального продукта фабрики, при
этом экономисты большей частью следовали подходу, который развил Пигу в
"Экономической теории благосостояния". Этот анализ, похоже, приводил
большинство экономистов к заключению, что было бы желательным сделать
собственника фабрики ответственным за ущерб, наносимый дымом; либо обложить
владельца фабрики налогом, зависящим от количества дыма и эквивалентным в
денежных терминах наносимому ущербу, либо, наконец, вывести фабрику за пределы
жилых районов (а может быть, и из других районов, в которых дым будет наносить
ущерб остальным). Я убежден, что предлагаемые способы действия непригодны в
том смысле, что их результаты вовсе не всегда будут благоприятны, а может
быть, они будут благоприятны довольно редко. [Эта статья, хотя и посвященная
техническим проблемам экономического анализа, возникла из изучения
политической экономии радиовещания. Аргументы нынешней статьи в скрытом виде
содержались уже в предыдущей, где рассматривалась проблема распределения радио
и телечастот (The Federal Communications Commission // The Journal of Law and
Economics 2, October 1959), но полученные мною отклики, казалось,
предполагали, что было бы желательным более явное рассмотрение вопроса и без
ссылок на первоначальную проблему, для разрешение которой и был развит этот
анализ.]
II. Обоюдосторонний характер проблемы
ТРАДИЦИОННЫЙ анализ затемнял природу предстоящего выбора. Вопрос обычно
понимался так, что вот А наносит ущерб В, и следует решить, как мы ограничим
действия А? Но это неверно. Перед нами проблема взаимообязывающего характера.
Оберегая от ущерба В, мы навлекаем ущерб на А. Вопрос, который нужно решить,
-- следует ли позволить А наносить ущерб В или нужно разрешить В наносить
ущерб А? Проблема в том, чтобы избежать более серьезного ущерба. В моей
предыдущей статье [Coase, Federal Communications Commission, p. 26--27] я
сослался на пример кондитера, который шумом и вибрацией своих машин мешал
работать врачу. Чтобы избавить от ущерба доктора, нужно навлечь ущерб на
кондитера. Проблема в этом случае сводилась, в сущности, к тому, стоит ли,
ограничив доступные кондитеру методы производства, обеспечить поставку
большего количества врачебных услуг за счет уменьшения поставок кондитерских
продуктов. Другой пример -- проблема отбившегося скота, который стравливает
соседские посевы. Если часть скота будет обязательно отбиваться от стада, рост
предложения мяса может быть получен только за счет сокращения предложения
зерна. Природа выбора очевидна: мясо или зерно. Ответ, конечно, не ясен, пока
мы не знаем ценности того, что приобрели, и ценности того, чем пожертвовали.
Джордж Стиглер приводит пример загрязнения реки [Stigler George J., The Theory
of Price, rev. ed. N.Y.: Macmillan Co., 1951, p. 105]. Если для нас вредный
результат загрязнения в том, что оно убивает рыбу, следует решить: насколько
ценность утраченной рыбы больше или меньше ценности продукта, который можно
получить за счет загрязнения реки? Заведомо ясно, что при решении этой
проблемы следует рассматривать как общие, так и предельные величины.
III. Система ценообразования, включающая ответственность за ущерб
Я НАЧНУ анализ с исследования случая, относительно которого большинство
экономистов почти, наверное, согласятся, что проблема может быть решена
совершенно удовлетворительным образом: когда предприятие, наносящее ущерб,
должно оплачивать весь ущерб, а система ценообразования работает гладко
(именно это имеют в виду, говоря, что система ценообразования работает без
издержек).
Хорошим примером может быть отбившийся скот, который стравливает посевы на
соседских землях. Предположим, что фермер и скотовод хозяйствуют на соседних
участках. Предположим далее, что при отсутствии оград между участками рост
стада увеличивает общий ущерб фермера. Что произойдет с предельным ущербом по
мере роста стада -- это уже другой вопрос. Это зависит от того, перемещается
ли скот цепочкой или бродит бок о бок, делается ли скот более или менее
беспокойным по мере роста стада, и от других подобных факторов. Для моих
