письмо Эльмире и доверил для передачи извозчику, который вез его в Шар-
лотсвилл. Это письмо, скорее всего, и стало последней весточкой, полу-
ченной от него девушкой.
Существует много воспоминаний о студенческой жизни По, и они рисуют
тот климат свободы нравов и анархии, который царил в новоиспеченном уни-
верситете, на который такие надежды возлагал его основатель Томас Джеф-
ферсон, и то, какое влияние университет оказал на поэта, сыграв роль ка-
тализатора для подспудно уже наметившихся склонностей. Студенты, как
правило дети из богатых семей, картежничали, бражничали, устраивали дуэ-
ли, бросали деньги на ветер, делали долги, ибо были уверены, что родите-
ли в конце учебного года их погасят. С Эдгаром случилось то, что легко
было предвидеть: Джон Аллан посылал ему ничтожно мало денег, их едва
хватало на самое необходимое. Эдгар упорно пытался жить так же, как и
товарищи, чему нетрудно найти оправдание, учитывая время и место
действия, - ведь и сам покровитель воспитывал его в обычаях социальной
среды с определенными материальными потребностями. С одной стороны, он
давал ему отличное образование наилучшее из возможных в ту эпоху, а с
другой - отказывал в средствах, нужных, чтобы не стыдиться перед товари-
щамиѕюжанами. И в этом проявлялась не только скупость, но и недостаток
здравого смысла - вообще ума - у Джона Аллана. Эдгар в письмах "домой"
часто просил небольшие дополнительные суммы; он скрупулезно сообщал о
всех своих тратах, стремясь показать Аллану, что получаемых денег не
хватает на самое элементарное. Легко предположить, что в то время Аллан
уже обдумывал, как бы окончательно отделаться от Эдгара, ведь Фрэнсис
чувствовала себя все хуже, а мальчишка мог стать препятствием для осу-
ществления его дальнейших планов. И надо сказать, поведение Эдгара в
университете развязывало Аллану руки. Во всем доходящий до крайности,
неспособный хладнокровно взвешивать свои поступки, Эдгар сам невольно
помогал ему. Добавим сюда и отчаяние: он не получал ответа от Эльмиры и
боялся, что она забыла его или что какаяѕто интрига Ройтеров и Алланов
разлучила его с невестой - а именно невестой считал он тогда Эльмиру.
К той же поре относятся первые упоминания об алкоголе: По играл, не-
изменно проигрывал и пил - чему университетская атмосфера весьма спо-
собствовала. В этой связи вспоминают Пушкина - "русского По". Но Пушкину
спиртное не шло во вред, а на По оно с самого начала действовало ужасным
и странным образом, и есть тому лишь одно приемлемое объяснение: гипер-
чувствительность (он являл собой "клубок нервов") и дурная наследствен-
ность. Ему довольно было выпить стакан рома - а выпивал он его непремен-
но залпом, - чтобы наступила сильнейшая реакция. Хорошо известно, что от
одного стакана он впадал в состояние исключительного умственного прос-
ветления: превращался в блестящего собеседника, душу общества, "гения на
миг". От второго стакана Эдгар совершенно пьянел, а пробуждение было
медленным и мучительным. Он маялся многие дни, прежде чем возвращался к
нормальному состоянию. Естественно, в семнадцать лет это переносилось
гораздо легче, а вот после тридцати все осложнилось. Тогдаѕто, в Балти-
море и НьюѕЙорке, подобные эпизоды и породили легенду о нем - самую, к
сожалению, стойкую и известную.
Студентом Эдгар был блестящим. Судя по воспоминаниям соучеников, он
быстро сделался интеллектуальным лидером в группе золотой молодежи Вир-
гинии. Без видимого труда он говорил на классических языках и переводил
с них, выучивал уроки, пока ктоѕнибудь из товарищей читал вслух, и заво-
евывал авторитет у преподавателей и студентов. Ненасытно глотал книги по
естественной и древней истории, математике, астрономии и, разумеется,
стихи и романы. Его письма к Аллану дают весьма живое представление об
опасной атмосфере, царящей в университете, где студенты пускают в ход
пистолеты, устраивают отнюдь не безобидные поединки, а в остальное время
пируют на природе или в ближайших трактирах. Все идет колесом: учеба,
карты, попойки, рискованные забавы. И вот наступил момент, когда картеж-
ные долги Эдгара достигли значительной суммы, а Аллан, придя в бе-
шенство, наотрез отказался оплатить их. Эдгару пришлось покинуть универ-
ситет. В те времена изѕза неуплаченного долга можно было угодить в
тюрьму или оказаться выдворенным из штата, где долг был сделан.
Эдгар разломал всю мебель в своей комнате и возжег прощальный костер
(шел декабрь 1826 года). Домой он ехал вместе с товарищами по универси-
тету - для них начинались каникулы.
Дальше события развивались очень быстро. Блудный сын был встречен
Фрэнсис с всегдашней нежностью, а вот "дорогой папа" (так Эдгар называл
его в письмах) задыхался от гнева, оценивая результаты учебного года. К
тому же, едва вернувшись в Ричмонд, Эдгар обнаружил, что на самом деле
произошло с Эльмирой, которую предусмотрительные родители теперь услали
из города. Естественно, обстановка в доме Алланов воцарилась напряженная
и шаткое примирение, достигнутое на рождественские и новогодние праздни-
ки, быстро рухнуло. Разлад между двумя мужчинами вспыхнул с новой силой.
Аллан возражал против возвращения Эдгара в университет, не желал оказы-
вать ему содействие в поиске работы, но в то же время упрекал в без-
делье. В ответ Эдгар тайком написал в Филадельфию, пытаясь договориться
о месте. Узнав об этом, Аллан дал ему двенадцать часов на размышления:
Эдгар должен подчиниться его воле (то есть начать изучать юриспруденцию
или готовить себя к любой другой полезной деятельности). Эдгар размышлял
всю ночь и наотрез отказался; последовала бурная сцена со взаимными ос-
корблениями, и непокорный воспитанник, хлопнув дверью, ушел из дома и
тем самым еще больше разгневал Джона Аллана. Несколько часов Эдгар бро-
дил по городу, потом написал из какогоѕто трактира письмо "домой" с
просьбой передать ему баул с вещами, а также деньги на билет в НьюѕЙорк
и на прожитие до устройства на работу. Аллан не ответил. Эдгар написал
снова - с тем же результатом. Наконец "мама" сумела отправить ему вещи и
немного денег. К немалому своему удивлению, Аллан убедился, что голод и
невзгоды не сломили Эдгара, как он рассчитывал. Эдгар сел на корабль и
отправился в Бостон на поиски счастья, и между 1827 и 1829 годами в его
жизни возникает пробел, который позднее неуемные биографы примутся за-
полнять, придумывая фантастические заокеанские путешествия и романтичес-
кие приключения
- в России, Англии и Франции. Стоит ли говорить, что помогал им - да-
же после смерти - сам Эдгар, ведь он же в первую очередь и измышлял ро-
мантические подробности, призванные оживить и украсить его жизнеописа-
ние. Сегодня мы знаем, что он не покидал Соединенных Штатов. Зато вел
себя так, как и должен вести себя человек, исполненный решимости следо-
вать за своей звездой. Едва прибыв в Бостон, он, благодаря случайно за-
вязавшейся дружбе с молодым владельцем типографии, опубликовал свою пер-
вую книгу - "Тамерлан и другие стихотворения" (май 1827 года). В предис-
ловии он утверждал, будто все стихотворения были им написаны, когда ему
еще не исполнилось четырнадцати лет.
Что ж, выходит, и тогда он умел отыскивать какиеѕто особые слова, ка-
киеѕто завораживающие интонации, открывал некие пограничные пространства
между реальным и нереальным мирами - то есть уже был поэтом. Остальное -
неопытность и искренность. Разумеется, книга совершенно не продавалась.
Эдгар хлебнул такой нищеты, что пошел на более чем сомнительный шаг -
завербовался в армию рядовым солдатом. Он боролся за выживание, порой с
грустью заглядывая в собственную душу. Правда, не упускал случая прис-
мотреться и к тому, что происходило рядом. Так ему удалось собрать мате-
риалы для будущего "Золотого жука" - пригодились живописные декорации,
окружавшие форт Моултри в Каролине, где прошла большая часть этого вре-
мени и где он бесповоротно расстался с юностью.
Молодость
Солдат Эдгар А. Перри - под этим вымышленным именем он завербовался -
службу нес безукоризненно и вскоре был повышен в звании до сержантѕмайо-
ра. Но он испытывал тоскливое отвращение к окружавшим его посредствен-
ностям, а ведь с ними ему приходилось иметь дело постоянно. Кроме того,
он принял твердое решение посвятить себя литературе, для чего необходимы
были свободное время, библиотеки, контакты с людьми иного круга. Все это
заставило его искать примирения с Джоном Алланом. Эдгар По подписал
контракт на пять лет, и оставалось еще три года службы. Так что Эдгар
обратился к Аллану с просьбой известить военное начальство о своем сог-
ласии на увольнение воспитанника в запас. Аллан ему не ответил, а вскоре
Эдгар получил перевод в Виргинию. Он оказался совсем рядом со своим до-
мом, ему страстно хотелось увидеть "маму", состояние которой все ухудша-
лось. Эдгар уже понял: Аллан не согласится на его увольнение из армии,
если он вновь заведет речь о литературной карьере, и решил пойти на вре-
менный компромисс, надеясь, что воспитатель поддержит его в случае пос-
тупления в военную академию в УэстѕПойнте. Это была карьера, и велико-
лепная карьера. Аллан согласился. Но именно тогда Эдгару во второй раз в
жизни довелось испытать большое горе. "Мама" Фрэнсис Аллан умерла, пока
он оставался в казарме. Письмо Аллана пришло слишком поздно, и воля уми-
рающей не была исполнена, а она до самого конца молила привести к ней
Эдгара. Эдгару не довелось попрощаться даже с покойной Фрэнсис. Он при-
шел лишь на ее могилу (которая оказалась совсем близко от могилы "Еле-
ны", да и в сердце его обе женщины жили рядом) и, не выдержав, потерял
сознание. Чернокожим слугам пришлось на руках нести его до экипажа.
Поступлению в УэстѕПойнт предшествовала поездка в Балтимор. Эдгар хо-
тел восстановить отношения со своими настоящими родственниками, что вви-
ду дурного расположения к нему воспитателя обретало особое значение. К
тому же он оставался верен тайно принятому решению и теперь стремился
напечатать "АльѕАараф" - длинную поэму, на которую возлагал пока еще ни-
чем не обоснованные надежды. Можно сказать, что это был переломный мо-
мент в жизни По, хотя его биографам он таковым не кажется - возможно,
потому, что особой драматичностью или театральностью события окрашены не
были, в отличие от многих других. Но именно в мае 1829 года Эдгар, рас-
полагая скудными средствами, которые выделил ему Аллан на жизнь и подго-
товку к отнюдь не легкому поступлению в УэстѕПойнт, принимается устанав-
ливать первые настоящие контакты с издателями и редакторами журналов.
Как и следовало ожидать, он не сумел издать поэму - денег на это не наш-
лось. Нужда давила его самым жестоким образом, и Эдгару в конце концов
пришлось переехать к своей тетушке Марии Клемм, вместе с которой жили
также его бабушка по отцу миссис Дэвид По, его старший брат (персонаж
смутный: он умер двадцати пяти лет от роду, на нем семейная наследствен-
ность сказалась самым быстрым и роковым образом) и дети миссис Клемм,
Генри и маленькая Вирджиния. Именно с последней связана будет сложная и
так никогда и не разрешенная загадка в жизни поэта.
Забегая вперед, подчеркнем: миссис Клемм стала в полном смысле слова
ангеломѕхранителем Эдгара, его настоящей матерью (он так и называет ее в
одном из сонетов), его "Мадди" - в самые черные часы и в самые мучи-
тельные годы.
Эдгар поселился в ее убогом доме, который миссис Клемм содержала, за-
рабатывая коеѕчто шитьем и пользуясь милосердием родственников и сосе-
дей. Эдгар мог предложить ей лишь свою молодость и надежды на будущий
успех. Мадди приняла его так, словно сразу поняла, что необходима Эдгару
в самых разных смыслах.
Она горячо полюбила его, чему наш рассказ даст еще не одно подтверж-
