отсека из десяти камер. Макгвайр снял наручные часы и положил их на
подушку так, чтобы постоянно можно было следить за временем. А потом
устало прислонил голову к холодной каменной стене и приготовился ждать.
***
Взрыв, раздавшийся где-то снизу, оглушил священника и заставил стены
камеры содрогнуться. Макгвайр упал с койки и беспомощно ухватился за ее
ножку. Все здание продолжало дрожать. "Скорее всего, взорвалось что-то в
подвале", - решил священник. Запах гари быстро распространился по
лестницам и вскоре достиг их этажа. Из отдушины в потолке камеры
полетела черная зола. Среди арестованных началась паника, послышались
испуганные крики, кто-то колотил в двери стульями в надежде сломать
замки и вырваться из этого ада. Старик-сосед наконец проснулся и теперь
истошным голосом звал на помощь охрану.
Макгвайр сорвал с подушки наволочку и, сложив ее вчетверо, прижал к
лицу, чтобы в легкие не попадал дым.
- Мы все здесь подохнем! - истерично кричал старик, а потом
приблизился к Макгвайру и начал трясти его, словно ждал от священника
какой-то помощи.
- Никто тут не умрет, - успокоил его священник, осторожно отстраняя
от себя.
В здании завыла сирена.
Раздался второй взрыв, и Макгвайр рухнул на пол, увлекая за собой
старика.
- Ложитесь! - приказал он. - Здесь меньше дыма. Старичок послушно
кивнул, испуганно озираясь по сторонам.
Макгвайру не оставалось ничего другого, как только ждать, чем
закончится весь этот шум. Крики усиливались. Может быть, это сработал
хитроумный план Дженкинса, и такой ценой его решили вырвать на
свободу?.. Но нет, это казалось священнику невозможным. Неужели церковь
могла пойти на такое?.. Ведь в опасности теперь жизни многих людей!
Неужели это допустимо для спасения одного-единственного человека? Вряд
ли. И все же.., если он не выйдет сейчас из тюрьмы, то вообще все
человечество столкнется с угрозой полного вымирания. Он сильнее прижал
наволочку к лицу и начал молиться. А потом посмотрел на часы, с ужасом
отметив, что уже без двадцати одиннадцать. Макгвайр догадывался, что все
служащие давно уже покинули здание, оставив арестованных на произвол
судьбы.
Неожиданно в коридоре раздались громкие шаги. Закашлявшись, он
подбежал к двери и выглянул в глазок. Два охранника в противогазах
бежали по коридору, на ходу открывая камеры и освобождая заключенных.
Арестанты тут же выскакивали из своих клетушек и со всех ног бежали к
выходу, чтобы не задохнуться от дыма.
Тучный охранник отпер камеру, в которой томился Макгвайр, и
выкрикнул:
- Уходите!
- Пошли! - велел священник старику, подхватывая его под руку и
помогая встать на ноги.
Спотыкаясь, они вышли из камеры. В коридоре дыма было гораздо меньше,
но все равно чувствовалось, что опасность близка. Охранник успел
сообщить им, что в подвале взорвались котлы и на первом этаже уже
свирепствует огонь, который через вентиляцию проникает и во все
остальные помещения. Пожар распространялся с ужасающей быстротой.
- Как же нам теперь быть? - спросил перепуганный старичок.
- Бегом вниз по лестнице! - заорал охранник. Старик посмотрел вперед
и увидел, что сама лестница уже тоже охвачена пламенем. - Но там огонь!
- в отчаянии закричал он. Охранник что есть силы толкнул его вперед.
- Больше выхода нет! Бегите!
- Нет! - завопил старик.
- И молитесь... - добавил охранник.
Старик ухватил полицейского за ногу, но тот с силой пнул его, и
бедняга покатился вниз по ступенькам. Макгвайр было кинулся ему на
помощь, но охранник преградил священнику путь.
- Но он же погибнет! - закричал Макгвайр.
- Что поделать! - С этими словами охранник вынул пистолет и приставил
его к виску священника. - Если ты сделаешь хоть один шаг вниз, я тебе
мозги вышибу, - пригрозил он.
Макгвайр еще раз глянул на лестницу. Огонь уже лизал стены. Краска на
потолке вздулась пузырями.
- Надо убираться отсюда! - кричал полицейский сквозь треск и рев
пламени. - Только другим путем.
- Но как? - в отчаянии спросил Макгвайр, вцепившись в руку охранника,
и с ужасом оглядываясь на лестницу, где в огне исчез несчастный старик.
- Заткнись! - рявкнул полицейский, ухватил Макгвайра за воротник и
поволок назад в камеру.
- Вы что, с ума сошли? - опешил священник.
- Заткнись! - снова крикнул на него полицейский.
- Мы же здесь оба погибнем! - не унимался Макгвайр.
Достигнув камеры, охранник вынул из-за пояса второй противогаз и
напялил его священнику на голову, а потом потащил его к черному ходу,
который раньше всегда был заперт. Достав ключ, он открыл скрипучую
дверь.
За дверью оказалась еще одна лестница. Дыма и огня здесь уже не было.
Охранник подтолкнул Макгвайра вниз, и тот не заставил себя долго
упрашивать. Однако, одолев мигом целый пролет, он все же остановился и
оглянулся. Но полицейского уже и след простыл, а дверь, через которую
они проникли сюда, была снова закрыта и, очевидно, заперта на замок. Не
имея особого выбора, Макгвайр заспешил вниз. На первом этаже дверь тоже
оказалась закрытой, и ему пришлось какое-то время повозиться с
раскалившимся засовом, прежде чем он смог отодвинуть его. Толкнув дверь,
Макгвайр очутился на свободе и увидел перед собой темный переулок,
расположенный позади полицейского участка. Он огляделся. Все здание было
объято пламенем. Куски дерева и бетона сыпались сверху на тротуар, и
даже другая сторона переулка была изрядно завалена обгоревшими
обломками. В фундаменте здания зияли огромные дыры.
Переулок вел к воротам какого-то предприятия, а Другой его конец
терялся в темноте проходных дворов. Макгвайр кинулся в противоположную
от участка сторону, все еще кашляя и задыхаясь от дыма, которого
порядком успел наглотаться. Позади завыли сирены подъехавших пожарных
машин. А впереди ждала темнота.
Пробежав несколько сот футов, он хотел было остановиться и перевести
дух, но тут из подворотни кто-то выскочил на дорогу, и его уволокли в
сторону. Здесь перед священником предстали трое. Одним из них оказался
Ральф Дженкинс. Во втором Макгвайр сразу же узнал отца Теппера. А
третьего он никогда не видел, но этот неизвестный тут же достал из-под
полы пальто кислородный баллон и дал ему подышать. Через несколько
секунд он убрал кислород. К этому времени Макгвайр почти уже полностью
пришел в себя.
- Так это вы взорвали полицию? - с негодованием закричал он.
Дженкинс кивнул.
- Но ведь там погибла уйма народу!
- Мы молились, чтобы этого не случилось, - просто ответил на это
обвинение Дженкинс.
Макгвайр снова закашлялся, и теперь уже Дженкинс поднес ему ко рту
баллон с кислородом. Потом он взял священника под руку и подвел к
лестнице, выходящей на соседнюю улицу.
- Прошу вас следовать за мной, святой отец, - сказал он и увлек его
за собой.
Глава 25
- Но кто вы такой? - недоуменно спросил Макгвайр.
- Ваш друг, - коротко ответил Дженкинс. Отец Теппер сидел в машине
рядом с водителем и внимательно следил за дорогой. Добираться
приходилось окольным путем. Теппер нервно посмотрел на часы.
- Одиннадцать двадцать, - взволнованно сообщил он.
- Мы высадим вас на перекрестке 85-й улицы и Амстердам-авеню, -
заговорил Дженкинс, вглядываясь в измученное лицо Макгвайра.
Через несколько секунд автомобиль уже мчался по прямой к указанному
месту.
- Вы так и не ответили на мой вопрос, - напомнил Макгвайр.
- Сейчас не время для вопросов и ответов, - отозвался Дженкинс. - Вы
знаете, что вам предстоит скоро сделать... В тот момент, когда сестра
Тереза соединится с Господом, ее место должен занять отец Беллофонтэн. И
это в любом случае должно свершиться, что бы вам ни открылось в
последний момент.
Макгвайр кивнул, уставившись в окошко автомобиля. Разумеется, его уже
не особенно волновало, кто на самом деле такой этот Дженкинс. Сейчас в
его жизни судьбы других людей занимали куда более важное место. Сестра
Тереза... Отец Беллофонтэн... Бен Бэрдет. И наконец, Чарльз Чейзен! И
сам Макгвайр должен был участвовать в перевоплощении простого смертного
человека в ангела Божьего на. Земле.
Священник тяжело дышал, собирая всю свою отвагу и мужество. Он
тщательно перебирал в памяти все, что могло ему сейчас пригодиться: все
знания, которые передал ему отец Теппер, то, что он самостоятельно узнал
из книг. Макгвайр прекрасно понимал огромную значимость предстоящего
события. Ведь отец Беллофонтэн станет не просто пешкой в руках Господа,
он будет его главным оружием в этом мире.
- Приехали, - неожиданно сказал Дженкинс и, наклонившись вперед,
слегка постучал водителя по плечу.
Тот сразу же затормозил, и машина остановилась у водоразборной
колонки.
Дженкинс открыл дверцу и вышел из автомобиля. Макгвайр последовал его
примеру.
- Да пребудет с вами благодать Господа, - напутствовал его Дженкинс и
крепко обнял на прощанье.
- И да буду я достоин Его любви, - смиренно ответил Макгвайр.
Священник ступил на тротуар, а Дженкинс сел обратно в машину.
Водитель развернулся, и скоро автомобиль скрылся в темноте ночи.
Макгвайр подошел к углу Амстердам-авеню, что проходит южнее
Колумбийского университета, и с тоской посмотрел в сторону длинного ряда
унылых каменных зданий. К востоку до самого Центрального парка
простирались дешевые жилые кварталы. Улицы были замусорены, повсюду
валялись окурки, целлофановые пакеты и обрывки газет. В нескольких
пивнушках еще горел свет и внутри было довольно оживленно. Но
большинство витрин уже погасло - магазины закрылись на ночь. Вдали прямо
по проезжей части шла какая-то развеселая компания, машин на улице почти
не было.
Макгвайр застегнул пальто - становилось уже довольно холодно - и
направился вперед, пытаясь отогнать от себя пугающие образы Чарльза
Чейзена, которые рисовало ему сейчас непослушное воображение. На лбу
выступила испарина, ноги едва волочились. Позади оставался квартал за
кварталом, и довольно скоро Макгвайру начало казаться, что он потерял
ощущение времени и пространства. На каждом перекрестке он внимательно
читал названия улиц, желая понять, где он сейчас находится и сколько еще
осталось пройти. И вдруг, неожиданно для самого себя, он очутился на
стройплощадке собора святого Симона. Священник механически поднял вверх
голову и увидел в окне десятого этажа четкий силуэт сестры Терезы. Она
ждала.
Перейдя улицу, Макгвайр обошел дом вокруг и приблизился к двери
черного хода, которую после смерти Франкино по настоянию управляющего
всегда теперь держали запертой. Священник достал из кармана ключ, открыл
замок и исчез в темноте подвального коридора.
В полном одиночестве он доехал на лифте до десятого этажа, но уже в
кабине его охватило тревожное чувство, что он отсюда никогда не
выберется. Наконец лифт остановился, и двери, словно сжалившись над ним,
раздвинулись, выпуская священника в холл.
Внимательно оглядевшись, он сразу почувствовал разлитую в воздухе
смертельную угрозу. Чейзен был где-то рядом. Но скоро все это должно
кончиться... И теперь лишь ожидание близкой развязки поддерживало
душевные силы Макгвайра.
Открыв квартиру Бэрдетов ключом, который недавно выделил ему для этой
цели ныне покойный Бирок, Макгвайр вошел внутрь. Немного выждав, он
зажег верхний свет.
- Бен! - позвал священник, вытирая вспотевшие ладони о пальто.
Но никакого ответа не последовало, только громко тикали каминные
часы.
Он снова позвал Бэрдета, а потом тщательно осмотрел всю квартиру,
