Он провел ужасный день в неведении и вернулся домой, представляя себе
одну картину страшнее другой (мертвая Генриетта и Вильма за тюремной
решеткой была самая невинная из всех). Он был потрясен застав Вильму в
кухне, распевающей песни.
Пит глубоко вздохнул, слегка приспустил свой щит и спросил Вильму,
как решился вопрос с Лонгманшей.
- Она сегодня открыла свое заведение только в двенадцать, а к тому
времени у меня уже запал иссяк, - спокойно объяснила Вильма. - Я,
конечно, все равно туда пошла, нельзя же не пойти раз обещала, и
представь: она предложила мне рюмочку шерри и сказала, что вернет
деньги.
- Ооо! Здорово? - обрадовался Пит и на этом... закончилось дело
Генриетты. Он еще несколько дней присматривался к Вильме, опасаясь, что
ее боевой дух воспрянет, но этого не случилось, во всяком случае по
отношению к Генриетте.
Он хотел предложить Вильме посетить доктора Ван Аллена и попросить
его выписать успокоительное средство ей лично, но, поразмыслив,
отказался от этой идеи. Вильма использует его в качестве пушечного ядра
или запустит на орбиту земли спутником, если только он предложит ей
начать принимать лекарства. Таблетки принимают только слабаки, а
транквилизаторы - только слабачки. Она будет встречаться с жизнью лицом
к лицу, благодарим покорно. И, кроме того, с грустью вынужден был
признаться самому себе Пит, Вильме доставляет удовольствие собственное
безумие. Вильма в гневе была Вильмой, выполняющей свой долг, Вильмой,
наделенной высокой целью.
И Пит любил ее, как наверняка любят аборигены того самого
тропического острова Своего Великого И Ужасного Бога Огненной Горы. Как
ни странно, его страхи только усиливали любовь. Вильма это Вильма, сила
внутри себя, и он старался свернуть ее с намеченного курса, только когда
боялся, что она навредит себе... и... о, пути Господни и пути любви
неисповедимы... таким образом ему тоже.
С тех пор он ей подкладывал занакс только трижды. Третий и самый
жуткий случай, когда понадобилась таблетка, был днем, а вернее Ночью
Испорченных Простыней. Он долго и настойчиво уговаривал ее выпить чашку
чая и когда она, наконец, согласилась после долгой и весьма вдохновенной
беседы с Нетти Кобб, заварил чай покрепче и бросил туда не одну, а целых
две таблетки. Утром он в душе поблагодарил Бога, увидев, что стрелка
спидометра указывает на значительное уменьшение оборотов.
Вот чего не знала Вильма, уверенная в своей неограниченной власти над
мужем; и именно благодаря этому она в пятницу утром не въехала на своем
маленьком "юго" прямо в гостиную Нетти Кобб и не попыталась
способствовать ее преждевременному облысению.
2
Вильма, конечно, не забыла о Нетти и уж наверняка не простила ее; не
возникло у нее и мысли о том, что виновником вандализма -
надругательства над ее постельным бельем, был кто-то другой, не было
такой силы на свете, которая смогла бы ее переубедить.
Вскоре после ухода Пита на службу Вильма села в машину и поехала
медленно по Уиллоу Стрит. К заднему бамперу ее маленького желтого "юго"
было приклеено объявление, возвещавшее всему миру следующее: ЕСЛИ ВАМ НЕ
НРАВИТСЯ, КАК Я ВОЖУ МАШИНУ, ЗВОНИТЕ ПО НОМЕРУ 1-800-НАКОСЯ-ВЫКУСИ.
Свернув на Форд Стрит, она совсем уже ползком добралась до уютного
домика Нетти Кобб. Ей показалась, что занавеска на одном из окон
шевельнулась, и Вильма решила, что для начала неплохо... но только для
начала.
Она сделала круг по кварталу мимо дома Расков на Понд Стрит, даже не
взглянув на него, затем мимо своего и снова проехала Понд Стрит. На этот
раз, прогудев дважды, она остановилась напротив дома Нетти и выключила
двигатель.
Занавеска снова шелохнулась. Значит, Вильме не показалось, ошибки
быть не могло - хозяйка дома следила за ней из окна. Вильма представила
себе, как она там стоит, корчась от страха, и поняла, что эта картина ей
нравится даже больше, чем та, которую она себе рисовала вчера вечером,
ложась спать - она, Вильма, прокручивает голову жертвы вокруг своей оси
до тех пор, пока та не отрывается от шеи, совсем как голова девочки в
кинофильме "Изгоняющий Дьявола".
- Не надейся, я тебя вижу, - угрожающе пробормотала она, заметив, как
занавеска вернулась на место.
Вильма включила двигатель и, еще раз сделав круг по кварталу,
остановилась напротив дома Нетти и погудела, дав знать о своем
присутствии. На этот раз она сидела в машине минут пять. Занавеска
шевельнулась дважды, и Вильма, удовлетворенная, уехала.
До конца дня, сучья дочь, будет меня дожидаться, думала Вильма
останавливая машину у собственного дома и выходя. Побоится нос из
квартиры высунуть.
С легким сердцем и летящей походкой Вильма вошла к себе и, взяв со
стола каталог, легла на диван. Вскоре она уже заказывала новые комплекты
постельного белья - белый, желтый и кремовый.
3
Налетчик сидел посреди ковра в гостиной и смотрел на хозяйку. Наконец
он тихонько взвизгнул, как будто напоминая, что сегодня будний день и
Нетти уже на полчаса опаздывает на работу. Сегодня ей предстояло
пропылесосить второй этаж в квартире Полли и встретить мастера из
телефонного узла, который должен был установить новые аппараты с
увеличенными кнопками. Предполагалось, что людям, страдающим артритом,
такими телефонами пользоваться легче. Но как же ей выйти?
Эта ненормальная полька наверняка крутится где-то поблизости в своей
маленькой машине.
Нетти сидела в кресле, держа на коленях абажур. Она так сидела и
держала свою драгоценность с тех пор, как ненормальная полька впервые
проехала мимо ее дома. Потом она приехала опять и загудела. Когда она
уехала, Нетти решила, что, может быть, это все кончится, так нет, она
приехала еще раз. Нетти не сомневалась, что ненормальная полька захочет
проникнуть к ней в дом. Она сидела в кресле, вцепившись в абажур одной
рукой и поглаживая Налетчика другой, и думала, как ей быть, как
защищаться, когда это произойдет. Но придумать ничего не могла.
Наконец она набралась смелости выглянуть в окно, но ненормальной
польки уже не было. Чувство облегчения, возникшее в первый момент, почти
сразу сменилось ужасом. Она боялась, что ненормальная полька ездит по
улицам, ожидая, когда Нетти выйдет из дома. Вот тогда она появится у нее
в доме и это будет еще страшнее.
Ведь в таком случае она сразу увидит прекрасный абажур и разобьет его
вдребезги. Налетчик снова заскулил.
- Я знаю, - произнесла Нетти голосом скорее похожим на стон. - Я
знаю.
Ей надо уходить. У нее есть обязанности, и она знала, какие и перед
кем. Полли Чалмерс была всегда добра к ней. Именно Полли написала
рекомендательное письмо с просьбой выпустить Нетти из Джунипер Хилл на
поруки, и именно Полли поставила свою подпись на банковском бланке,
когда Нетти покупала дом в кредит. Если бы не Полли, чей отец был лучшим
другом ее отца, жить ей до сих пор в меблированной квартире по другую
сторону Тин Бридж. А что если она уйдет, а ненормальная полька вернется?
Налетчик не сможет защитить абажур, он храбрый, но это всего лишь
маленький песик. Ненормальная полька может и его ударить, если он
попробует помешать ей. Нетти, понимая, что не в состоянии решить эту
жуткую проблему, совсем растерялась. Она снова застонала.
И вдруг, как будто сжалившись над ней, Бог послал решение. Она встала
с кресла и, не выпуская из рук абажур, пересекла гостиную, сумрачную при
задернутых шторах. Потом прошла через кухню и открыла дверь в дальнем
углу. К этой стороне дома был пристроен сарай. Тени сложенных там дров и
всевозможного хлама сразу всполошились от проскользнувшего луча света.
С потолка на тонком проводе свисала единственная лампочка.
Выключателя не было, лампочка загоралась, если ее до конца вкрутить в
Матрон. Нетти потянулась к ней... и замерла в нерешительности. Если
ненормальная полька подъедет с заднего двора, она тут же заметит свет. А
если она заметит свет, то сразу поймет, где искать абажур цветного
стекла, разве не так?
- Ну нет, меня так легко не проведешь, - прошептала Нетти и стала
медленно пробираться мимо старого маминого буфета и маминого старого
книжного шкафа к поленнице. - Нет, Вильма Ержик. Не так уж я глупа,
знаете ли. Предупреждаю вас.
Прижимая абажур левой рукой к животу, Нетти стала обмахивать
запыленную паутину перед единственным узким окном сарая. Прижавшись
носом к стеклу, она обвела задний двор внимательным взором. Так она
простояла с минуту. Во дворе не было ни души. На одно мгновение ей
показалось, будто она увидела, как в дальнем углу мелькнула фигура
Вильмы, но потом оказалось, что это всего лишь тень старого дуба,
росшего на заднем дворе дома Фиронсов. Нижние ветви дерева свисали к ней
на участок. Ветви покачивались на легком ветерке и ввергли Нетти в
заблуждение, изобразив собственной плящущей тенью фигуру ненормальной
женщины (ненормальной польской женщины, если уж быть точной).
За спиной Нетти снова заскулил Налетчик. Она оглянулась и увидела его
темный силуэт на пороге сарая.
- Знаю, - успокаивала его Нетти, - знаю, мальчик. Но нам надо ее
перехитрить. Она думает, что мы с тобой совсем дураки. Но мы ее проучим.
Нетти отошла от окна. Глаза уже начали привыкать к темноте, и она
окончательно решила не вкручивать лампочку. Поднявшись на цыпочки, она
нащупала на книжном шкафу ключ и отперла им дверцу буфета, стоявшего по
левую руку. Ключ, отпиравший ящики, был давно потерян, но этот подошел
сразу, а другого Нетти было не нужно. Открыв дверь буфета, Нетти
поставила на полку абажур вместе с запыленными безделушками и сломанными
мышеловками.
- Он, конечно, заслуживает лучшего места, - объяснила она Налетчику,
- зато здесь безопасно, а это самое главное.
Она снова повернула ключ в дверце, подергала ее... Дверца была
заперта надежно, и Нетти почувствовала, как с души ее свалился тяжелый
камень. Она еще разок дернула дверь для пущей верности и, удовлетворенно
кивнув, опустила ключ в карман своего домашнего платья. Добравшись до
Полли, она повесит ключ на веревочке себе на шею. Это первое что она
сделает.
- Ну вот, - сказала она Налетчику, который уже благодушно повиливал
хвостом. Вероятно, он тоже понимал, что опасность миновала. - Дело
сделано, мальчик, и теперь я должна идти на работу. Совсем опаздываю.
Когда она уже надевала пальто, зазвонил телефон. Нетти сделала к нему
два шага и остановилась.
Налетчик коротко тяфкнул, глядя на хозяйку. Разве ты не знаешь, что
надо делать, когда звонит телефон, говорили его глаза. Даже мне это
известно, а ведь я всего лишь собака.
- Я не буду подходить, - сказала Нетти. Я знаю, что ты наделала,
идиотка, знаю, что ты наделала, знаю, что это ты... и ты за это
ответишь, вот что ей скажут.
- Я не подойду, - повторила Нетти. - Я ухожу на работу. Она сама
идиотка. Я ее пальцем не трогала. Ни одним пальцем ни разу.
Налетчик снова тяфкнул, но на этот раз одобрительно. Телефон перестал
звонить.
Нетти слегка успокоилась, но сердце продолжало колотиться.
- Веди себя хорошо. - Сказала она, почесав Налетчика за ухом. - Я
вернусь поздно, потому что поздно ухожу. Но я тебя люблю, и если ты
будешь об этом помнить, то спокойно дождешься моего возвращения.
Такое наставление произносилось ежедневно перед уходом на работу.
Налетчик знал его наизусть и поэтому согласно завилял хвостом. Нетти
открыла дверь и, выглянув, посмотрела сначала направо, потом налево,
