торастамиллионной страной и после того, как семимиллионная армия отказа-
лась исполнять его приказания.
Иными словами, этот человек, имя которого бессмертно главным образом
в истории денежного обращения, поступил точно так же, как разбойник,
державший с хирургом пари о том, что он откроет глаза после своей смер-
ти.
Как легко, может догадаться каждый, открыть глаза после своей смерти
стоит только для того, чтобы снова закрыть их.
Все было решено накануне ночью. Теперь, на утро этот человек сидел на
председательском месте, в неизменном френче; у него было бледное, бритое
и нездоровое лицо, на котором красными полосками лежали тяжелые опухшие
веки.
Вокруг круглого мраморного стола, собрался почти весь корпусный штаб.
Здесь были и случайные люди - политические деятели, бежавшие накануне из
Петрограда, комиссары Северного фронта, отказавшегося повиноваться рас-
поряжениям верховного командования.
По правую руку от председателя сидел статный, красивый человек, сред-
них лет, с выправкой отличного спортсмена, в полувоенном платье. Через
плечо его на кожаной ленте висел полевой бинокль.
Он наклонил свое проницательное и в то же время неподвижное лицо к
маленькому, сгорбленному, лохматому человеку со скомканной бороденкой,
который быстро говорил ему что-то, часто моргая веками.
Когда Тарханов вошел в гостиную, где происходило совещание, речь шла
о наличных силах третьего конного корпуса.
- Итак, наличные силы, которыми мы располагаем, - говорил маленький
казачий офицер, нервно потирая длинные сухощавые руки, - это три сотни
девятого Донского полка, две сотни десятого Донского полка, одна сотня
тринадцатого Донского полка, восемь пулеметов и шестнадцать конных ору-
дий. Таким образом, людей едва хватит на прикрытие артиллерии. Итти с
такими силами на Царское село, где гарнизон насчитывает десять тысяч, и
далее на Петроград, где не менее двухсот тысяч, - невозможно. Посмотрим
теперь, какие надежды имеются на подход подкреплений. По последним све-
дениям начальник Ревельского гарнизона отменил погрузку трех Донских
полков, впредь до выяснения обстоятельств. Две кавалерийские дивизии ис-
чезли в пути. Судя по телеграфным сообщениям, никаких эшелонов на север
не идет. При создавшемся положении единственным разумным исходом бу-
дет... - Он перевел дыхание и небольшими крысиными глазками быстро огля-
дел всех присутствующих. - Единственным разумным исходом будет: вступить
в переговоры с большевиками.
Чопорно одетый, весь подтянутый, генерал с жесткой бородой и смелыми
чертами лица, возразил офицеру.
- Подсчет сил, произведенный есаулом Ажогиным, грешит неточностями, -
сказал он, - мы можем и должны рассчитывать на подход подкреплений, я
только-что получил сведения о том, что первый осадной полк в составе
восьмисот человек погрузился в Луге и сегодня ночью будет в нашем распо-
ряжении. Я согласен с есаулом Ажогиным, что при других условиях итти с
столь незначительными силами на Петроград - было бы просто безумием. Но
гражданская война - не война; ее правила иные; в ней решительность и на-
тиск играют главную роль. Занятие Царского и наше приближение к Петрог-
раду должно повлиять морально на гарнизон и укрепить положение войск,
верных Временному Правительству. Я подаю голос за наступление на Царское
Село.
Тарханов встретил его взгляд, жесткий и повелительный.
Легким движением бровей он дал понять, что знает, как должно вести
себя на этом совещании.
Человек со скомканной бороденкой заговорил о политическом положении в
Петрограде: "войска отказываются итти за большевиками, в полках раскол.
Нет никаких сомнений в том, что большевики через два-три дня окажутся
изолированными. Второй съезд покинут всеми фракциями, кроме больше-
вистской. Фронтовая делегация объявила съезд незаконным. Наступая на
Петроград, мы выполняем требование Центрального Исполнительного Комитета
первого созыва..."
Листок бумаги, сброшенный случайным движением, слетел со стола и, ны-
ряя в воздухе, плавно опустился на пол. Человек со скомканной бороденкой
внезапно замолчал, следя за его планирующим спуском.
Тарханов вскочил и подал листок человеку во френче, сидевшему на
председательском месте.
"Наличные силы... приличные силы... отличные силы... разорвать
связь..." - успел прочесть Тарханов. Председатель молча поблагодарил
его, кивнув головой.
- Ваше мнение, Борис Николаевич? - сказал он.
- Мое мнение известно вам, Александр Федорович, - быстро и сухо отве-
тил спортсмен с биноклем, в полувоенном платье.
- Ваше мнение, поручик?
Тарханов поднялся и кратко изложил свое мнение, приводя в пример взя-
тие Гатчины, где лейб-гвардии Измайловский полк сдался одному сотнику с
десятью казаками, указывая на то, что в ближайшие два дня силы отряда по
скромным ожиданиям должны увеличиться в пять или шесть раз и, принимая
во внимание колеблющиеся настроения Царскосельского гарнизона, он пред-
лагал на рассвете 28 начать наступление на Царское Село.
- Главным козырем большевистской игры, - вдруг заговорил проникновен-
ным и истеричным голосом председатель, - является немедленный мир. В
ночь на двадцать шестое они захватили самую сильную в России царско-
сельскую радио-станцию (он с каждым словом повышал голос) и тотчас же
стали рассылать по всему фронту свои воззвания о мире, провоцируя утом-
ленных солдат, толкая их на стихийную демобилизацию, на постыдные "зами-
рения" по-ротно и по-взводно. Необходимо во что бы то ни стало разорвать
все связи между петербургскими большевиками и фронтом; через несколько
дней будет уже поздно. Никакого иного выхода, кроме предложенного вами,
господа, я не вижу. Поэтому властью, врученной мне Временным Прави-
тельством, предлагаю вам, генерал, завтра на рассвете начать наступление
на Царское Село.
Выходя из гостиной, Тарханов почувствовал, как кто-то легким движени-
ем коснулся его плеча.
- Ваше превосходительство, - негромко и почтительно сказал он, оборо-
тившись, и пошел за генералом по коридору.
- Я сегодня получил сведения от Богаевского. Атаман Каледин учредил
войсковое правительство на Дону. От нас и от совета союза казачьих войск
он требует переброски всех войск на Дон. Этим (он остановился и посмот-
рел на Тарханова пристальными и безучастными глазами) и только этим нам
нужно заняться в ближайшие дни. Вы зайдете ко мне сегодня ночью. Я пере-
дам вам все сведения и инструкции об этом.
- Ваше превосходительство, а как же... наступление?
- Наступление? Какое наступление? Взгляните на казаков.
Он снизу перегнул пополам свою жесткую бороду.
- Вы думаете, что мы можем с ними наступать? А я боюсь, чтобы они на
нас не наступили!
VII
В течение трех часов Шахов искал свой отряд в окрестностях Царского
Села и не нашел не только никаких следов отряда, но не узнал даже, в ка-
кой стороне его нужно искать.
На станции ему сообщили, что какие-то красногвардейцы были в Царском
Селе два часа назад и, едва прибыв, выступили по направлению к фронту;
оставалось искать фронт.
Он шел вдоль красных игрушечных домиков, по направлению к царско-
сельскому парку, и до самого дворца, в левом крыле которого помещался
совет, не встретил ни одного человека. Совет был заперт; солдат, бродив-
ший вокруг здания, держа руки в карманах штанов, подозрительно щурясь,
осмотрел его с головы до ног.
- Совет уехал два дня назад, - сказал он.
- Здесь не проходил красногвардейский отряд Смольнинского района?
- А шут его знает, какого он района! Мало тут отрядов проходит!
- А в какую сторону проходили отряды?
- Ясное дело в какую сторону! К фронту.
- А фронт где?
- Фронт, фронт! - пробормотал солдат, - а шут его знает, где фронт?
Я, что ли, должен знать, где фронт?
Он без всякой причины ругнул Шахова по-матери и снова принялся мерным
шагом ходить вокруг пустого здания, засунув руки в широкие солдатские
штаны.
Шахов пошел было дальше, вдоль парка, но тут же повернул обратно и
решил возвратиться на станцию.
- Да, чорт возьми, ни отряда, ни казаков, ни фронта. Ничего понять
нельзя!
Минут пятнадцать он шел по грязной дороге (тонкий осенний лед хрустя,
раскалывался в колее под его ногами), попрежнему нигде не встречая ника-
ких признаков жизни; не только фронта, но и тыловых сооружений не было
видно на версту кругом.
И вдруг навстречу ему, не то из-за вымокших берез справа, не то из-за
разбитой сторожки - слева, коротко ударил винтовочный выстрел.
Шахов бросился в сторону, прилег к земле.
Сейчас же вторая и третья пуля просвистели неподалеку от него, взры-
вая маленькие ямки в чахлом дерне на краю дороги.
В небольшом лесу, на поляне, скрытой за низким кустарником, вокруг
потухшего костра, сидели трое солдат и все трое с любопытством следили
за Шаховым.
Шахов медленно поднялся и засунул правую руку за спину; за спиной на
полотняном солдатском ремне болтался у него кольт.
- "Итти назад? Бежать? Нет, не бежать... Пристрелят..."
Он опустил руку и пошел прямо к лесу.
Три винтовки поднялись, ударились прикладами в плечи и уставились в
одну точку.
- Это вы по мне, что ли, стреляли, товарищи?
- По тебе, сукин сын... - обидчиво возразил один из солдат, - да на
тебя, если по правде сказать, патрона жалко.
- Мы не по вас, товарищ, а по зайчикам, - вежливо объяснил другой.
- По каким зайчикам?
- По обыкновенно каким. Которых жрать можно.
Шахов рассмеялся и сел у костра.
- Смеется, стерва, - сердито сказал обидчивый солдат, - мы тут второй
день сидим не жрамши, а он....... смеется.
- Вы что же тут поделываете, товарищи?
- Онамизмом занимаемся, - деловито сказал вежливый солдат.
Шахов посмотрел на него, - он был очень серьезен.
- А фронт отсюда далеко?
В ту самую минуту, как он задавал этот вопрос, в четырех верстах от
Царского, в деревне Перелесино, уже стояли казаки третьего конного кор-
пуса.
Батальон Царскосельского полка, не открывая огня, пытался преградить
им путь.
После нескольких минут колебания казаками был открыт артиллерийский
огонь из трех батарей, головные сотни, обойдя батальон, стали входить в
Царское Село, и первые выстрелы конных орудий донеслись до поредевшего
леска по царскосельской дороге.
Сердитый солдат прислушался и покачал головой.
- А вот тебе и фронт! - сказал он, медленно поднимаясь.
- А вот тебе и фронт, дорогой товарищ!
VIII
В течение двух дней красногвардейские и матросские отряды, которых
никто не снабжал ни хлебом, ни патронами, у которых не было никакого
плана, бродили между Петроградом и Царским Селом.
Эти отряды, бесцельно переходившие с места на место, сталкиваясь,
расходясь и снова сталкиваясь в пригородных деревнях, мало-по-малу заме-
шивались, стягивались, густели.
Первые же выстрелы гражданской войны довершили дело: они были магни-
том, в одно мгновение притянувшим к себе металлическую пыль революции.
Военно-Революционному Комитету в два дня удалось овладеть беспорядоч-
ным движением красногвардейских отрядов, опытных в войне городской и
беспомощных в войне позиционной.
В понедельник тридцатого полевой штаб уже руководил общим направлени-
ем революционных войск, дисциплина выросла сама, как вырастает в нес-
колько минут дерево факира, беспорядочная толпа превратилась в армию, и
солдаты этой армии получили, наконец, свое место на позициях, свою вин-
товку в руки и своего врага, которого каждый мог без труда увидеть нево-
оруженным глазом. У них было мало патронов, мало винтовок, мало хлеба;
они были слабее противника; у них было только одно преимущество перед
ним: решительный выбор между победой и смертью.
Пулковский полевой штаб помещался в одноэтажном деревянном доме, в
