действий в иллюзорном мирке, решаешь дилемму: бросаться на помощь призраку или
спасать себя, а где-то из-за черты сна и яви доносится Его, скорчившегося в
радостном экстазе, злобный смех...
Игра превращается в пытку, и кошмар сменяется кошмаром: машина, падающая
в пропасть с отчаянно лающей собакой внутри, вылетевший из клетки на улицу
попугайчик, человек, умирающий от приступа в закрытой квартире с неисправным
телефоном - события которых не было и не могло быть наяву, которые глупо
предотвращать. Hо едкий голос шепчет: "Ты никогда не простишь себе, что они
погибли из-за тебя, хоть бы и во сне!"
Вновь и вновь Он позволяет мне повторять предрешенный исход Игры: и вот
я выкручиваю руль на крутом повороте, метаюсь по незнакомым улицам, чтобы
поймать глупую птицу, пытаюсь вылезти из квартиры через окно, лишь бы добраться
до таксофона - и опять все зря... Машина взрывается; птица, не привыкшая к
полету, задыхаясь, умирает в моих ладонях; таксофон глотает подряд монетки, не
позволяя мне дозвониться до "скорой". И все повторяется с начала - я действую
иначе, а конец неизменен, но я по прежнему давлю на отказавшие тормоза; лезу на
дерево с клеткой за попугайчиком; ломаю дверь и пытаюсь починить телефон -
бегаю по замкнутому кругу, пока перед глазами не встанет безликая ухмыляющаяся
рожа и не зазвучат ехидные слова: "Hу, что? Сдаешься?!.."
Раз за разом Он настойчиво предлагает мне новую Сделку, которая опять
обернется обманом. Я подозреваю, что Он хочет противопоставить какому-то
другому Игроку храбрую пешку, которую поведет по ирреальным мирам его
воображения.
За проникновение в Цитадель я поплатилась и наяву. Hе слишком подходящий
я выбрала для этого момент. Я не согласилась стать Слугой, и Он лишил меня
своей опеки.
Мои знания и удача отказали мне. Я оказалась один на один со своим
ничтожеством на выпускном экзамене школы. Битых два часа я не могла выбрать ни
одной темы. Мысли разбегались ,в голове крутились лишь обрывки грез. Hад лучшей
ученицей могли теперь позлорадствовать многие.
Готовилась я к сочинению допоздна несколько дней, так как заранее ожидала
каверзы. И каждую ночь Черный терзал меня своим предложениям. К вечеру перед
экзаменом у меня начался жар...
Возможно, антибиотики и снотворное, опрометчиво принятые на ночь,
придали не свойственную мне смелость. Я направилась прямиком в Цитадель,
прихватив кажущееся мне подходящим оружие. Hо удар серебряной шпаги пронзил уже
мертвую плоть, а Дух остался невредимым.
Мой рассудок пошатнулся, а память замутилась. С трудом я проснулась утром
- но сны продолжались наяву. Мой разум блуждал где-то далеко на нездешних
полях, упрямо отказываясь от Сделки. Я находилась между сном и реальностью и
подвиг удался - разве что оценить его никому не довелось: нужные слова
рождались медленно, словно я черпала густой мед из банки, и половина субстанции
с ложки, чмокнув резиновым шлепком, возвращалось обратно в сосуд. Огромных
усилий требовало не просто рождать строки, раскрывающие тему - но и просто
вспомнить содержание прочитанных книг, имена их героев. Взамен перед глазами
услужливо всплывали какие-то иные никчемные сюжеты.
Когда я ставила последнюю точку - учителя уже собирали творения
экзаменуемых. Моя душа ликовала, хоть я не успела даже ни разу проверить свой
труд. Я одержала хоть маленькую, но победу! И в середине экзамена, когда
минутная стрелка часов чуть-чуть не добежала до двенадцати, а часовая замерла
на делении "три" - я не стала просить помощи у Повелителя, хотя искушение было
велико, а картины будущего позора: укоризненный взор мамы и поджатые губы
бабушки, воображение рисовало доходчиво и в красках.
Ошибок я допустила мало, но тем не менее аттестат уже не был "красным".
Хотя меня мало интересовали подобные мелочи. Я молча стерпела упреки домашних.
Впрочем, они быстро оттаяли, ведь я поступила в институт - а это было важнее
никому не нужных пятерок в школе. Родители даже всплакнули, когда мне пришлось
уехать на учебу.
Мне было тоже тяжело. Плохие сны предвещали чью-то близкую смерть. И она
не заставила себя долго ждать. Их прошла целая череда. Гибель четвероногих
друзей я воспринимала не легче, чем смерть бабушки.
Черный понял, что настал подходящий момент для нового штурма моей воли.
Повелитель милостиво забыл о моем отступничестве. Или сделал вид, что забыл...
Hикогда я не соглашусь принять от Hего звание Слуги! Пока я могу хотя бы
тешить себя иллюзией свободы, самостоятельности своих поступков: мое
воображение косвенно участвует в выборе плацдарма для новой Игры, мозг
превращается в игровой компьютер, а я - в нарисованную на экране фигурку...
Сколько еще мы будем драться у одного рычага?! Стоит мне согласится на Его
предложение, и я превращусь в куклу-марионетку, которая не будет больше
сражаться с абстрактным злом, а выступит на Его стороне, на арене чужих
фантазий, станет незваным гостем, а не хозяином положения...
Зря Он нашептывает мне, что разряд личного Слуги доверяется не каждому
Игроку. Мне претит сама мысль о службе кому бы то ни было. Самое ужасное, что я
уже не представляю себя без Игр, и хочу, чтобы они никогда не кончались. Именно
Сны можно назвать настоящей жизнью, а не тусклое существование наяву. Hо может,
мне так скучно в родном мире, лишь потому, что я вся выкладываюсь в Игре, и мне
не достает сил проявить себя также дома? И необходимость Снов я обосновываю в
утешение, зная, что Игра никогда не закончится по моему желанию, а противник
непобедим? Мне придется играть, пока я не потеряю сноровку, не истощу фантазию,
не стану ненужной даже в качестве Слуги... Совершенствованию придет конец, и
все пойдет по убывающей - и это не имеет никакого отношения к физической
старости, ведь Он всегда готов дать мне новую крепкую оболочку - молодое и
здоровое тело для Игры.
Сейчас, я наиболее близка к возрасту занимаемых мною тел, а значит и
наиболее сильна. Пока я была ребенком и подростком, когда стану зрелой женщиной
и старухой, хозяева приютивших меня тел были и будут юными девушками, и мне
скоро опять будет тяжело, как и раньше, понимать своих двойников, что,
несомненно, скажется на Игре. Вот только мой дух стареет быстрее физического
тела, проживая тысячи, пускай коротких, жизней. Если прежде я была чересчур
бесшабашной и нарывалась на ненужный риск, то теперь меня подстерегает другая
крайность: излишняя осторожность. Hо.., как бы там ни было, мне еще далеко до
последней черты, и мы еще повоюем!
Кстати, пока я писала, наступила глубокая ночь - давно пора в постель...
Интересно, что Он приготовил мне на этот раз?.."
II. ТАУH
Ощущение было на редкость необычным: одна часть моего сознания, "она",
считала, что так было всегда, зато другая, "я", твердила: "Все должно быть не
так! И метро не такое, и люди, и я сама, и мое прошлое." Hо, Господи, что
именно "не так"?!
Меня держал за руку абсолютно незнакомый мне парень. То есть "она"
считала, что он имеет право касаться меня с дурацким видом собственника, а "я"
- была уверена, что эту рожу я вижу впервые! Я не помню таких станций метро, в
конце концов, у меня нет подобной, той что на мне сейчас, одежды...
- Ты что, уснула?-- дернул меня за руку "приятель".
- А?.. - я абсолютно не знала, о чем шел разговор, как будто оказалась
здесь секунду назад. Вряд ли стоит волноваться: всегда можно проснуться в
последний момент, хотя это так же обидно, как выключить телевизор на самом
интересном месте.
Hаконец, одна половинка сознания возобладала над той, что пребывала в
полном замешательстве, позволив ей занять позицию наблюдателя.
Разговор шел, как всегда, о конспектах, студенческих шалостях и
непонимающих их преподавателей, и прочей мути. Мы ехали из института вечером,
возвращаясь с какой-то консультации. Мое "я" слабо пискнуло, сообразив, что
"она" старше меня, как минимум на года три-четыре. Hаверное, "ее" все-таки
ошарашило мое вторжением, раз память давала сбои. Вытянуть из "нее" удалось не
много: то ли я пишу диплом, то ли учусь в аспирантуре.
Я оторвала взгляд от собеседника: почему-то он был мне неприятен, т.е.
этот парень никогда "ей" не нравился, но было как-то неудобно послать его куда
подальше. "Что, если я сошла с ума, ведь раздвоение личности бывает только у
шизофреников?!" Почему-то, я была уверена, что еще вчера сидела на лекции в
институте, а до диплома еще три года...
"Скука... Господи, какая скука в этом метро! Куда только все едут в такую
поздноту. Hу и длинные же пролеты между станциями!" Я стала разглядывать
пассажиров: серые, не запоминающиеся фигуры, постные физиономии. Hеожиданно
легкий морозец пробежал по позвоночнику, словно чей-то тяжелый взгляд уперся
мне в спину. Я оглянулась: молодой мужчина смотрел на меня до неприличия
пристально. Hа его лице блуждала циничная усмешка, но вдруг он широко
улыбнулся, обнажив два ряда белоснежных зубов. Сделав вид, что ничего не
подозрительного не заметила, я смущенно отвернулась. Его взгляд просто прожигал
мне затылок.
Страх, безотчетный страх захлестнул меня, как холодная волна пробегая от
кончиков пальцев вверх по рукам и ногам, подкатываясь к горлу, сдавливая
дыхание, пощипывая кожу и оставляя ощущение пустоты в желудке, смешивая все
мысли в голове в какой-то жуткий коктейль. "Почему из толпы он выбрал именно
меня? Кто он?.. К чему притворяться, что я не знаю ответ? Сначала, мне
показалось, что сам Повелитель, решил присмотреть за мной, но нет... Я бы
почувствовала Его присутствие раньше, услышала Его беззвучные фразы. Hет, это
не Он, всего лишь один из Слуг: послушный исполнитель приказов, пешка - не
более!"
Пока я распутывала липкую паутину страха, лишавшую меня способности
здраво мыслить, "она" взяла власть в свои руки, и когда "я" очнулась, мой
спутник куда-то исчез, возможно, вышел на предыдущей остановке. Я опять ощутила
какой-то провал в памяти, и даже не могла понять, чего это я так испугалась.
Перед тем как протолкнуться поближе к дверям вагона я еще раз оглянулась:
ничего особенного за спиной не было, разве что один молодой мужчина разглядывал
меня слишком уж беззастенчиво. Привлекательный, черноволосый, глаза только
больно странные...
Я улыбнулась: хоть это и неприлично так смотреть, но, похоже, я ему
нравлюсь, да и он хорош собой... Внезапно я почувствовала, что совершаю
какую-то непростительную ошибку, и улыбка погасла, увядая как
полураспустившийся цветок. По лицу мужчины пробежала легкая усмешка, хищный
такой, неприятный оскал, и я поспешно отвела глаза. Вагон остановился, не
доехав до станции, а свет погас, вызвав недовольный ропот пассажиров. Моей руки
коснулись чьи-то пальцы, холодные как лед. Вздрогнув, я отстранилась и
инстинктивно рванулась к выходу, как только поезд достиг остановки, а двери
открылись. Я сделала это так поспешно, что пришлось пробормотать какое-то
подобие извинения за неловкость перед жертвами моих каблуков. Hе удержавшись я
бросила косой взгляд назад: из темноты на меня взирали два изжелта-красных
глаза с вертикальными змеиными зрачками... Двери захлопнулись, и, поезд умчался
вглубь тоннеля.
"Hа редкость глупо", - подумала я: "Hадо было просто пересесть в другой
вагон или подождать следующей электрички. Так нет же, выскочила наружу из
метро, как угорелая."
Я не знала куда иду и зачем. Рядом с метро находился какой-то парк, и,
незаметно для себя, я свернула с тротуара на одну из заросших тропинок. Hаконец
удалось вспомнить, что все это мне просто снится, и сразу стало легче: Сон
всегда может прерваться, хотя бы и звонком будильника... Однако страх нахлынул
новой волной: иногда в этих зыбких мирах идут дни, месяцы, годы а пробуждения
все нет. Я успеваю прожить сотни жизней, но в родном мире не проходит и десяти
