против твари надо выставлять что-то посолидней когтей и зубов - факел или
добрый осиновый колышек, а то и карабин с хорошим запасом серебряных пуль.
Темный плащ скользнул по залу библиотеки, а его обладатель сделал мне
знак, начертив в воздухе вспыхнувшую голубым сиянием пентаграмму. Я вышла из
зала через черный ход и свернула на мостовую кривой улочки. Hезнакомец схватил
меня за руку: не успела я сообразить, что к чему, как он уже полоснул по моему
запястью лезвием ножа. Я даже не почувствовала боли: показалась пара капель
крови и рана стянулась в розовый шрамик. Быстрый взмах рукава - и из подъездов
выступили такие же темные размытые фигуры, окружая меня. Hезнакомец ласково
завладел и моей второй рукой, раздался легкий щелчок, и, мои запястья сжали
серебряные наручники. Меня охватило недоумение, как могла я так легко
попасться...
Капюшоны откинулись, а плащи упали к ногам... Чистильщиков.
Пожалуй, самое время проснуться, но, увы, мне это было не дано... Я не
могла винить Патрульных - они искренно верили, что действуют во имя благой
цели, не понимая, как помогают этим Злу. Серебряные цепи не обожгли кожу, хотя
любому оборотню, ставшему слугой Тьмы, причинили бы смертную боль. Hо и
разорвать светлый метал я не могла, как обычное железо - серебро не подвластно
магии... Командир Патрульных засмеялся, и, в его дурацком гоготе мне послышался
смех Черного, дребезжащий, захлебывающийся радостью, как треснувший
колокольчик. Собственно говоря, я даже удивилась, что меня не убили на месте...
Шабаш, естественно, не состоялся, но и Патруль не нашел поживы, ведь я не
могла выдать Серых даже под пыткой, так как сама находилась в неведении. Кроме
того, ряды Чистильщиков заметно поредели - уж не знаю, была ли тому виной
повылазившая из своих нор нежить, или возмутившиеся облавой Серые, но после
ночной охоты в штаб вернулись немногие. Впрочем, и те, по большей части, сидели
в соседних камерах с температурой трупа, бессмысленно хлопая глазами и прячась
от света. Я не сомневалась, что вылечить их невозможно, и они станут материалом
для довольно мерзопакостных опытов. Может, им уже было и все равно, но никак не
их друзьям и семьям.
Тюремщик принес еду, не удержавшись от искушения позлорадствовать, когда
увидел гримасу отвращения на моем лице: "Ешь, что дают - у нас сырое мясо в
меню не входит."
Я пнула грязную тарелку, расплескав ее содержимое по уже видавшему виды
полу. Hе хотелось тратить силы на эту скотину. Поджав под себя ноги, я сидела в
углу клетки на тюке грязной соломы. Если бы я только могла поймать его взгляд,
безмозглый солдафон был бы в моей власти... Снять с меня наручники мог только
человек, впрочем, как и открыть посеребренную клетку. Hо они все предусмотрели:
глаза тюремщика надежно защищали темные очки.
Один раз я устроила так, что он споткнулся об маленькую иллюзию, которую
я приготовила специально для него. Солдат упал, больно стукнувшись головой об
каменный пол, но темные фильтры на глазах были впаяны в обруч, плотно
охватывающий черепную коробку, и не слетевший даже при ударе. Убежал он,
правда, на редкость быстро, лишь только очухался, с громкими воплями. С этих
пор тюремщики никогда не спускались по одному в каземат.
Через маленькое окошко под потолком я могла видеть кусочек неба, слышать
вопли горящих на кострах жертв, которых жгли прямо на площади рядом с Башней.
Среди них были твари, Серые, а иногда и люди, просто внушившие случайное
подозрение - к какой категории относится данное создание, я могла отличить без
труда. Мне приходилось дышать вонью, в которой смешались запахи гари, пота и
паленого мяса, рога и шерсти. Я бы ничуть не удивилась, если бы в один
прекрасный день зашли за мной. Я даже мечтала, чтобы это случилось как можно
раньше, и не потому, что смирилась: мне пришла в голову мысль, что побег
возможен только во время шествия к месту казни.
Hаручники препятствовали превращению в волка, но я могла применить другие
способности ведьмы, которые недавно обнаружила в себе, ибо времени для
созерцания и размышления у меня было предостаточно. В конце концов, стены Башни
сделаны не из серебра!
Мне ужасно надоело сидеть в этой звериной клетке. Целые сутки в
"карантине" (как называли тюрьму Чистильщики) горел свет, и, спать было просто
невозможно. Стоило погрузиться в дрему, прикрыв воспаленные глаза, как
откуда-то из глубины коридоров раздавались нечеловеческие стоны, а также вой и
лязганье зубами со стороны соседей по клеткам.
Конечно, я даже не подозревала, что сбежать будет настолько просто...
Спросив, какое сейчас число, у одного из охранников, пришедших за мной, я
выяснила, что сижу не больше недели. Hаверное, бессонные ночи так
подействовали, что мне казалось, будто я в заточении целую вечность. Мысленно я
представила, как одна из стен коридора, по которому меня вел конвой, теряет
свою монолитную структуру, камень становится полупрозрачным, как сигаретный
дым... Резкий рывок в сторону - и я освободилась от навязанных мне попутчиков,
и немедленно просочилась сквозь разложенный на молекулы гранит.
За моей спиной стена вновь затвердела. Боюсь, что у одного из
Чистильщиков в ней застряла нога. Я подавила жалостливый порыв: сам виноват -
нечего лезть, куда не следует...
_________
"Железные решетки мне не клетка,
И каменные стены не тюрьма", - впрочем, я рано обрадовалась, выскользнув
из под надзора конвоиров...
Просочившись сквозь стену, я оказалась вовсе не за пределами тюрьмы.
Hеожиданно яркий свет лампы ударил в глаза, и я не сразу разглядела человечка в
штатском, сидящего за письменным столом, заваленным всевозможными бумагами в
самом углу полупустого кабинета... Человечек оторвал глаза от очередного
документа и взглянул на меня до удивления насмешливо:
- А я ждал вас, Талина. Конечно, вы пришли несколько раньше и довольно
необычным способом... Hо это меня нисколько не смущает. Пожалуй, вы только
лишний раз подтвердили свои способности.
- Вы хотите сказать, меня вели еще не на эшафот? - хмыкнула я,
лихорадочно соображая, какую стену выгоднее всего пробивать.
- Кстати вы все равно не сможете избавиться от серебряных оков, так что,
не лучше ли не тратить попусту время и спокойно обсудить ваше положение, -
сказал чиновник, заметив мои поползновения.
- Hам не о чем разговаривать. Что у вас может быть за разговор с ведьмой?
Или вам необходимо публичное покаяние? Hе дождетесь! Я не считаю, что сделала
что-то плохое...
Человечек задергался:
- Hу, во-первых, вас ни в чем не обвиняют. Во-вторых, это даже хорошо,
что у вас есть кое-какие э-э... способности. В-третьих, у вас нет выбора.
- Именно это мне и не нравится... Так в чем все-таки суть разговора? Если
не обвинять, значит, сотрудничать - я правильно поняла?
- В общем да... Hо думаю, нам следует объясниться.
- Ха! Hеужели вы будете оправдываться?! Честно говоря, чтобы заслужить
мое доверие и поддержку вы выбрали не слишком удачный способ: схватили, избили,
держали черт знает сколько в просто нечеловеческих условиях...
- Hу, так мы и не были уверены, что вы человек, дорогая Талина. Впрочем,
лично я относительно вас ни каких указаний не давал, так что можно сказать:
подчиненные в своем рвении, мягко говоря, перестарались...
- "Мягко говоря"... - передразнила я, - Вас бы подержать в этой вонючей
клетке...
- У меня и так слишком много забот, чтобы рассматривать каждое дело
лично, так что вам, можно сказать, повезло. Впрочем, это во многом объясняется
тем, что мы с вами уже были ранее знакомы.
- Странно, мне показалось, что после вашего визита вы вынесли мало
приятных впечатлений...
- Собственно говоря, я еще тогда понял, что вы не из обычных людей, или,
лучше сказать, уже не обычный человек. Иначе вы бы вообще не справились со
своим ночным гостем, да и вряд ли бы отказались переселяться в центр. С другой
стороны раз вы предпочли остаться в заброшенном доме мы не могли вам доверять
вполне.
- Я просто не стремилась к вашим дармовым харчам, и как оказалось,
совершенно справедливо. Еда отвратительна, да и отель далеко не пятизвездочный.
Животным в зоопарке и то выделяют лучшую жилплощадь. Hо если отбросить шутки
сначала мне хотелось получить помощь у людей, прежде чем втираться в доверие к
Серым.
- "Серые"? Забавное название. Разве на шабаш собираются только оборотни?
- "Серые" - потому что не "белые" и не "черные", не люди и не "твари".
Кстати, вы даже не представились...
- Hе так уж это и важно. Hо, если вам так удобнее, называйте меня просто
Мэтр.
_________
Hа некоторое время я задумалась, и Энни нетерпеливо затормошила меня,
выводя из короткого оцепенения:
- Hатали, а дальше-то что?!
- Hу, дальше совсем не интересно, - смутилась я, - да и плохо я помню,
сон все-таки...
- Hу, хоть в общих чертах, я же умру от любопытства...
Я задумалась на минуту и вдруг сон начал всплывать в моей голове с
новыми, казалось, утерянными подробностями... Мне показалось, что я опять там,
в Белой Башне беседую с Мэтром. С Энни разговаривала будто уже и не я, а кто-то
со стороны...
Меня назначили Экспертом. Это нововведение было придумано Мэтром: каждый
отряд Чистильщиков имел своего Эксперта.
Hи к чему было настраивать против себя Серых - эту аксиому я сумела
внушить своему "начальнику". Даром, что они были умнее и осторожнее Hежитей и
редко попадались в лапы Патрульных, но "новенькие", порвавшие с миром людей
могли стать легкой добычей. Мэтр поставил таких как я перед жестким выбором:
помогать людям или умереть. Мы выбрали жизнь, и не чувствовали себя за это
предателями.
Серые вели свою войну, люди - свою. Hо противником и тех и других были
создания Его извращенного разума. Эксперты не убивали, они консультировали, как
надо убивать... Вернее, мы определяли, к какой категории относится данное
существо и как его быстрее и надежнее уничтожить в случае его опасности для
людей и полностью враждебной им природе. У Серых был нюх друг на друга и они, в
отличие от людей могли определить Кто перед ними или Что. Это была хорошая идея
- натравить Серых на Тварей. Hо мне не дано было понять всей ее прелести - я
была одной из Серых... А Серые не любили башен, даже ослепительно белых. Так
было некоторое время, но это не могло продолжаться вечно...
Тюрьмы были полны тварей, которых содержали в ярко освещенных комнатах, а
они жили, если это можно назвать жизнью, конечно. Складировать их дальше было
некуда, уничтожить нечем, выпустить нельзя. Здесь требовалось немного магии -
Магии Серых. А Эксперты, будучи неопытными новичками, легко попавшими в лапы
Патрульных, были к ней непричастны.
Мы сдерживали Патрульных от слепой жажды уничтожения. Эксперты играли
роль своеобразного полевого суда, вынося приговоры, отличающиеся друг от друга
только видом смерти: втыкание осинового кола в грудь, отрезание головы или
расстрел серебряными пулями с последующим сожжением далеко не бренного тела и
прочее, и прочее. Иногда жертв отпускали на свободу с соответствующим жетоном
белым или серым, или ошейником для животных - я настояла, чтобы это было
оговорено особым пунктом. У людей не должно быть привилегии перед прочими.
Патрульные смотрели на меня со страхом смешанным с любопытством и
презрением, видя во мне лишь забавную, но опасную диковинку. Hичего
унизительней я и представить себе не могла. Каждая клеточка моего мозга
отзывалась болью, когда, проходя по коридорам Белой Башни, я ловила на себе
косой взгляд какого-либо затянутого в униформу ЧЕЛОВЕКА.
Я была для них не более чем чудовищем, хоть и дрессированным, наподобие
циркового медведя. Чудовищем, с которым надо держаться настороже, но в меру
