устроившийся перед магическим зеркалом.
Он видел, как Юта опасливо вошла в зал, который оказался первым в
длинном ряду комнат, расположенных анфиладой. Дверей между комнатами не
было, и, оказавшись на середине первой из них, обрадованная Юта смогла
увидеть последнюю - далеко и неясно.
Связка ключей, прикрепленная к веревочному поясу, волочилась за Ютой,
как слишком легкий якорь за слишком тяжелым кораблем. Арману то и дело
хотелось окликнуть принцессу и приспособить ключи поудобнее.
Первая комната была пуста. Вторая оказалась маленькой и тесной, зато
третья раздалась вдруг огромным залом.
- Горгулья, - сказала Юта вслух. Арман услышал и усмехнулся.
В дальнем конце зала маячил, едва различимый в полутьме, не то
помост, не то гигантское кресло; Юта подошла ближе - каменные ножки
кресла, похожие на средней толщины колонны, изукрашены были резьбой.
Юта глянула вниз - и еле сдержала крик. Прямо ей в глаза смотрела
разверзнутая белая пасть - к счастью, тоже каменная. Голова
фантастического зверя оказалась основанием ножки-колонны.
- Это что же такое? - спросила Юта хрипло. - Прямо в чешуе, прямо с
крыльями... Они усаживались... Вот так?
Арман мрачно улыбнулся. Неумолимый старый дракон, черный с медным
отливом, любил, угнездившись в кресле, подолгу слушать стоящего перед ним
мальчика - щуплого, кажущегося карликом рядом с чудовищем, покрытым
лязгающей чешуей... Старик очень ценил тщательно и в срок выученные уроки.
Он был во всем прав, подумалось Арману. Он видел дальше. На его
глазах могучий, процветающий род иссяк, а он ничем не мог помочь ему.
Возможно, если бы отец вовремя его послушался...
Его мысли были прерваны возгласом Юты.
Принцесса протиснулась в скрытую за креслом маленькую дверь и теперь
стояла посреди небольшой светлой комнатки, и комнатка эта завалена была
блестящим, искрящимся хламом.
Юта по щиколотку утопала в жемчужной россыпи. Между жемчугами
посверкивали бриллианты, кое-где пересыпанные золотыми монетами. Вдоль
стен высились сундуки, возведенные один на другой, причем нижние кое-где
треснули от тяжести, и из трещин этих смотрели на Юту драгоценные камни.
Ага, подумал Арман.
Ему почему-то стало грустно. Драконья сокровищница - предел мечтаний
даже для принцессы. Он знал, что сейчас произойдет - человек, набредший на
груду золота, тут же впадает в безумие и в восторге принимается кататься
по драгоценным россыпям.
Принцесса наклонилась и зачерпнула жемчуг горстью. Ну, подумал Арман,
теперь разглядывание, глупая улыбка, пересыпание в ладонях и счастливый
смех...
Юта глупо улыбнулась... и высыпала жемчуг прочь. Не высыпала даже, а
уронила. Огляделась. Вытерла нос рукавом хламиды.
Арман подался вперед.
Но принцесса - удивительное дело! - не спешила радоваться вожделенной
груде золота. Фыркнув - и Арманову уху почудилось в этом фырканье
презренье - Юта принялась исследовать сокровищницу так же деловито, как до
этого клинописный зал и Органную комнату.
Бесформенные золотые самородки, как не представляющие художественной
ценности, небрежно отбрасывались в дальний угол; в монетах интересными
оказались гербы и профили властителей. Встречались среди них и такие,
которых не видывал даже дворцовый звездочет, а уж он-то был знатоком
древней истории и в свое время давал принцессам уроки... В Ютиных глазах
полыхало то же неутоленное любопытство, какое Арман увидел впервые внизу,
в подземелье, когда принцесса впервые пыталась разобрать древние тексты.
Вот она добралась до особняком стоящего сундука, взялась за крышку...
Крышка была тяжела, но и Юта была упряма. Пыхтя, она распахнула-таки
сундук - и отпрянула.
Внутри сундука все сияло - даже она, принцесса, выросшая при дворе, в
жизни не видывала таких сокровищ. Не просто граненые камни, не просто
золотые слитки - сундук был полон готовых украшений, из которых каждое
стоило того, чтобы на него обменяли половину королевства Верхняя Конта.
Юта сунула обе руки в сундук и, как два пучка соломы, ухватила два
вороха ожерелий. Приложила к своей хламиде - не понравилось, бросила.
Вытянула из общей кучи венец - ее голова проскочила сквозь него так легко
и незаметно, что Юта очень удивилась, обнаружив вместо венца - ошейник. С
трудом стянула, поцарапав ухо. Раздраженно отшвырнула. Наклонилась вперед,
перевалилась через стенку сундука так, что только ноги замелькали в
воздухе. Выпрямилась, потрясая целым клубком чего-то блистающего,
невероятно драгоценного, звенящего и путающегося в руках...
И вздрогнула. В клубке сокровищ рука ее наткнулась на что-то теплое.
От неожиданности она выронила драгоценности, и все сразу со звоном грянуло
на груду золота.
Юта наклонилась. Чуть поодаль от прочей мишуры лежали четки -
нанизанные на тонкую золотую нить цветные шарики, причем каждый будто
светился изнутри.
Принцесса протянула руку - да, они были теплые, как живая, согретая
кровью плоть. И они точно светились - Юта увидела отблески на своей
ладони.
Волшебство. Горгулья, это волшебство!
Осторожно, будто котенка, она взяла четки на руки. Они были
необыкновенно приятными на ощупь, и пальцы ее сами собой принялись
перебирать светящиеся шарики.
Розовый... Лиловый... Голубой... Зеленовато-голубой...
Нежно-зеленый...
Зазвучала музыка.
Это не был дворцовый оркестр - разве могут медные трубы играть так
трогательно, так ласково? Теплый туман, мягкий, как самая нежная пена...
Ярко-оранжевое над зеленым... Ослепительно-белое над голубым... У нее
крылья, она летает. Она видит землю сверху, но вот это уже не земля, а
морское дно... Вокруг нее снуют золотые рыбки с красными хвостами, над
головой вдруг вспыхивают звезды, и она дотягивается до них рукой...
...Арман мчался коридорами замка.
Слишком поздно. Почему он не увидел сразу? Почему он позволил...
Теперь поздно.
Но, уверенный, что опоздает, он все-таки бежал, ударяясь о стены и
скатываясь по ступенькам.
...Она берет звезду в руки. Звезда покрыта серебряной шерсткой, и вот
открываются два вишневых глаза, улыбаются принцессе Юте... Юта улыбается в
ответ, золотые рыбки рукоплещут красными плавниками... Дивный
зверек-звезда открывает ротик...
Ротик оборачивается вселенской дырой.
Юта не успела даже закричать, а ее уже тянуло в немыслимую слюнявую
пасть, а с нею рыбок и звезды... Она цеплялась за небо, небо рвалось, как
мешковина, Юта даже слышала треск... Мир сворачивался рулоном, но
судорожно бьющаяся принцесса все время видела боковым зрением девочку,
спокойно сидящую на стуле. Девочка пришивала к подвенечному платью черные
пуговицы.
- Юта!!
Ее дернуло в сторону. Девочка на стуле удивленно подняла голову, но в
этот момент Ютино лицо обожгла пощечина, голова ее мотнулась назад, и все
пропало.
- Юта!!
Еще удар. Юта вскрикнула и попыталась оттолкнуть того, кто цепко
держал ее в объятиях, но не отпускал, а тряс ее и теребил, и она то и дело
ударялась лицом о его грудь.
- Н-нет... - выдохнула она.
Тот, кто держал ее, замер. Юта сумела отстраниться и посмотреть на
него - Арман. Он показался ей разъяренным - бледный и даже, кажется,
вздрагивает от гнева.
Она не придумала ничего лучшего, как разрыдаться. Арман
подержал-подержал ее, да и отпустил.
- Запри меня, - она всхлипывала.
- Запру, - обещал он устало.
- На три замка...
- На четыре.
- Можешь побить меня, если хочешь...
- Побью...
- Нет, правда, я заслужила!
- Заслужила. Ну хватит, не плачь.
- Мне плохо... Голова...
- Пройдет.
Он осторожно уложил ее на соломенный тюфячок. Она еще раз всхлипнула
и спросила шепотом:
- Что это было, Арман? Кто и зачем сделал эту вещь?
Арман пожал плечами:
- Никто не знает... Одно время такие штучки было принято дарить
врагам на большие праздники. Та, что в сокровищнице, погубила невесть
сколько жизней... Может быть, это растение или животное. Может быть, это
сосуд для кого-то алчного, стремящегося пожирать и пожирать... Я уж было
распрощался с тобой, Юта.
Глаза ее от ужаса сделались огромными, как у всеми признанной
красавицы.
Некоторое время после истории с четками Арман не отходил от Юты ни на
шаг.
Ему это было странно и непривычно, да и она чувствовала себя не в
своей тарелке. И все же Арман твердо решил не упускать ее из виду - мало
ли что может случиться, а ведь он за нее отвечает.
Он за нее отвечает. Ну ни бессмысленное ли сочетание слов? Он в жизни
ни за кого, кроме себя, не отвечал. Но очень уж страшным был путь по
лестницам и коридорам, когда он спешил ей на помощь - и боялся опоздать...
Впрочем, пади принцесса жертвой несчастного случая - разве это не
избавило бы Армана от лишних хлопот? Разве вопрос мучительного выбора,
который никто не отменял, не исчерпался бы сам собой?
Он занес волшебные четки далеко в море и утопил в глубокой впадине.
Возвращаясь, он терзался тревогой - в какую переделку принцесса угодила на
этот раз? Но она встречала его, стоя на башне, и темный балахон ее
развевался, как пиратский флаг.
Больше он никуда надолго не вылетал.
В кладовой нашлись иголки с нитками. Иголки пришлось долго драить
песком, но Арман был рад - все какое-то занятие для Юты.
Потом она села шить. Он сидел напротив и ревниво наблюдал за этим
непростым процессом. Принцесса то и дело роняла иголку, прыскала со смеху
и под конец ухитрилась пришить край полотна к подолу хламиды.
- Чему тебя учили во дворце? Чем ты собираешься порадовать будущего
мужа?
Она раскромсала полотно ножом - только в центре оставила целый
лоскуток, остальное - лохматая бахрома. Скрутила бахрому в живописные
жгуты, приспособила в центре веревочный бантик и, ловко орудуя камнем
вместо молотка и железной шпилькой вместо гвоздя, укрепила произведение
над камином. Шпилька прочно вошла в щель между камнями; со стороны все
вместе смотрелось, как экзотический цветок.
Арман удивился. Юта вздохнула насмешливо:
- Вряд ли какой-нибудь муж захочет этому обрадоваться. Как ты
думаешь?
- По-моему, великолепно, - признался Арман.
Через несколько дней она спросила, вертя иглой:
- Помнишь, ты признался, что написал те строки, про тень?
- Да? - Арман, кажется, думал о своем.
- "Моя тень лежит в скалах, маленькая, как зрачок мышонка..."
- Ах, это...
- Разве ты видел, какой у мышонка зрачок?
- Нет. Попробуй поймай мышонка, да еще посмотри ему в глаза!
Она продолжала вертеть иголкой, не глядя на шитье. Взгляд ее
подернулся некой пеленой - она казалась растроганной и озадаченной
одновременно.
- Арман... Ты не мог бы мне объяснить, вот... Ну, с чего бы это тебе
сочинять подобное... ну, стихи, что ли?
Арман поднял брови:
- Стихи?
Юта развела руками:
- У нас во дворце был придворный поэт, он писал стихи на праздники и
сочинял по заказу любовные послания... Но то было другое. "Благодеяния,
светочу дивному много подобны"...
Оставив полотно, она вдруг подалась вперед:
- Арман, ты огромный, огнедышащий ящер... Ну что тебе до зрачка
мышонка?
Он пожал плечами:
- Тебе не нравится?
- Нравится, - отозвалась она тихо. - Очень.
Помолчали.
- По-твоему, стихи, это как? - спросил Арман тоном провокатора.
Юта воспряла, вдохновленно сверкнув глазами:
- Это то, чего нельзя увидеть, можно только почувствовать...
