ней.
- А-а! Она спит, - сказал он. - Хорошо, она поужинает, когда проснет-
ся.
И он сделал несколько шагов к двери.
- Да нет, господин лейтенант, - остановил Фельтона подошедший к миле-
ди солдат, не столь непоколебимый, как его начальник, - эта женщина не
спит.
- Как так - не спит? - спросил Фельтон. - А что же она делает?
- Она в обмороке. Лицо у нее очень бледное, и, сколько ни прислушива-
юсь, я не слышу дыхания.
- Вы правы, - согласился Фельтон, посмотрев на миледи с того места,
где он стоял, и ни на шаг не подойдя к ней. - Доложите лорду Винтеру,
что его пленница в обмороке. Это случай непредвиденный, я не знаю, как
поступить!
Солдат вышел, чтобы исполнить приказание своего офицера. Фельтон сел
в кресло, случайно оказавшееся возле двери, и стал ждать, не произнося
ни слова, не делая ни одного движения. Миледи владела великим ис-
кусством, хорошо изученным женщинами: смотреть сквозь свои длинные рес-
ницы, как бы не открывая глаз. Она увидела Фельтона, сидевшего к ней
спиной; не отрывая взгляда, она смотрела на него минут десять, и за все
это время ее невозмутимый страж ни разу не обернулся.
Она вспомнила, что сейчас придет лорд Винтер, и сообразила, что его
присутствие придаст ее тюремщику новью силы. Ее первый опыт не удался,
она примирилась с этим, как женщина, у которой еще немало средств в за-
пасе, подняла голову, открыла глаза и слегка вздохнула.
Услышав этот вздох, Фельтон наконец оглянулся.
- А, вот вы и проснулись, сударыня! - сказал он. - Ну" значит, мне
здесь делать больше нечего. Если вам чтонибудь понадобится - позвоните.
- Ах, боже мой, боже мой, как мне было плохо! - прошептала миледи тем
благозвучным голосом, который, подобно голосам волшебниц древности, оча-
ровывал всех, кого она хотела погубить.
И, выпрямившись в кресле, она приняла позу еще более привлекательную
и непринужденную, чем та, в какой она перед тем находилась.
Фельтон встал.
- Вам будут подавать еду три раза в день, сударыня, - сказал он. -
Утром в десять часов, затем в час дня и вечером в восемь. Если этот рас-
порядок вам не подходит, вы можете назначить свои часы вместо тех, какие
я вам предлагаю, и мы будем сообразовываться с вашими желаниями.
- Но неужели я всегда буду одна в этой большой, мрачной комнате? -
спросила миледи.
- Вызвана женщина, которая живет по соседству. Завтра она явится в
замок и будет приходить к вам каждый раз, когда вам будет желательно ее
присутствие.
- Благодарю вас, - смиренно ответила пленница.
Фельтон слегка поклонился и пошел к двери. В ту минуту, когда он го-
товился переступить порог, в коридоре появился лорд Винтер в сопровожде-
нии солдата, посланного доложить ему, что миледи в обмороке. Он держал в
руке флакон с нюхательной солью.
- Ну, что такое? Что здесь происходит? - спросил он насмешливым голо-
сом, увидев, что его пленница уже встала, а Фельтон готовится уйти. -
Покойница, с гало быть, уже воскресла? Черт возьми, Фельтон, дитя мое,
разве ты не понял, что тебя принимают за новичка и разыгрывают перед то-
бой первое действие комедии, которую мы, несомненно, будем иметь удо-
вольствие увидеть всю до конца?
- Я так и подумал, милорд, - ответил Фельтон. - Но, поскольку пленни-
ца все-таки женщина, я хотел оказать ей внимание, которое всякий благо-
воспитанный человек обязан оказывать женщине, если не ради нее, то, по
крайней мере, ради собственного достоинства.
Миледи вся задрожала. Слова Фельтона леденили ей кровь.
- Итак, - смеясь, заговорил лорд Винтер, - эти искусно распущенные
красивые волосы, эта белая кожа и томный взгляд еще не соблазнили тебя,
каменное сердце?
- Нет, милорд, - ответил бесстрастный молодой человек, - и, поверьте,
нужно нечто большее, чем женские уловки и женское кокетство, чтобы сов-
ратить меня.
- В таком случае, мой храбрый лейтенант, предоставим миледи поискать
другое средство, а сами пойдем ужинать. О, будь спокоен, выдумка у нее
богатая, и второе действие комедии не замедлит последовать за первым!
С этими словами лорд Винтер взял Фельтона под руку и, продолжая сме-
яться, увел его.
- О, я найду то, что нужно для тебя! - прошептала сквозь зубы миледи.
- Будь покоен, бедный неудавшийся монах, несчастный новообращенный сол-
дат! Тебе бы ходить не в мундире, а в рясе!
- Кстати, - сказал Винтер, останавливаясь на пороге, - постарайтесь,
миледи, чтобы эта неудача не лишила вас аппетита: отведайте рыбы и цып-
ленка. Клянусь честью, я их не приказывал отравить! Я доволен своим по-
варом, и, так как он не ожидает после меня наследства, я питаю к нему
полное и безграничное доверие. Берите с меня пример. Прощайте, любезная
сестра! До следующего вашего обморока!
Это был предел того, что могла перенести миледи; она судорожно вцепи-
лась руками в кресло, заскрипела зубами и проследила взглядом за движе-
нием двери, затворявшейся за лордом Винтером и Фельтоном. Когда она ос-
талась одна, на нее вновь напало отчаяние. Она взглянула па стол, увиде-
ла блестевший нож, ринулась к нему и схватила его, но ее постигло жесто-
кое разочарование: лезвие ножа было из гнущегося серебра и с закруглен-
ным концом.
За неплотно закрытой дверью раздался взрыв смеха, и дверь снова раст-
ворилась.
- Ха-ха! - воскликнул лорд Винтер. - Ха-ха-ха! Видишь, милый Фельтон,
видишь, что я тебе говорил: это! нож был предназначен для тебя - она бы
тебя убила. Это, видишь ли, одна из ее слабостей: тем или иным способом
отделываться от людей, которые ей мешают. Если б я тебя послушался и
позволил подать ей острый стальной нож, то Фельтону пришел бы конец: она
бы тебя зарезала, а после тебя всех пас. Посмотри-ка, Джон, как хорошо
она умеет владеть ножом!
Действительно, миледи еще держала в судорожно сжатой руке наступа-
тельное оружие, по эго величайшее оскорбление заставило ее руки раз-
жаться, лишило ее сил и даже воли.
Нож упал на пол.
- Вы правы, милорд, - сказал Фельтон тоном глубокого отвращения,
кольнувшим миледи в самое сердце. - Вы правы, а я ошибался.
Оба снова вышли.
На этот раз миледи прислушивалась более внимательно, чем в первый
раз, и выждала, пока они не удалились и звук шагов не замер в глубине
коридора.
- Я погибла! - прошептала она. - Я во власти людей, на которых все
мои уловки так же мало действуют, как на бронзовые или гранитные статуи.
Они знают меня наизусть и неуязвимы для любого моего оружия. И все-таки
нельзя допустить, чтобы все это кончилось так, как они решили!
Действительно, как показывало последнее рассуждение миледи и ее инс-
тинктивный возврат к надежде, ни страх, ни слабость не овладевали надол-
го этой сильной душой. Миледи села за стол, отведала разных кушаний, вы-
пила немного испанского вина и почувствовала, что к ней вернулась вся ее
решимость.
Прежде чем лечь спать, она уже разобрала, обдумалаистолковала и изу-
чила все со всех сторон: слова, поступки, жесты, малейшее движение и да-
же молчание своих собеседников; результатом этого искусного и тщательно-
го исследования явилось убеждение, что из двух ее мучителей Фельтон все
же более уязвим. Одна фраза в особенности все снова и снова приходила на
память пленнице: "Если б я тебя послушался", - сказал лорд Винтер
Фельтону.
Значит, Фельтон говорил в ее пользу, раз лорд Винтер не послушался
его.
"У этого человека есть, следовательно, хоть слабая искра жалости ко
мне, - твердила миледи. - Из этой искры я раздую пламя, которое будет
бушевать в нем. Ну а лорд Винтер меня знает, он боится меня и понимает,
чего ему можно от меня ждать, если мне когда-нибудь удастся вырваться из
его рук, а потому бесполезно и пытаться покорить его... Вот Фельтон -
совсем другое дело: он наивный молодой человек, чистый душой и, по-види-
мому, добродетельный; его можно совратить".
И миледи легла и уснула с улыбкой на устах; тот, кто увидел бы ее
спящей, мог бы подумать, что это молодая девушка и что ей снится венок
из цветов, которым она украсит себя на предстоящем празднике.
XXIII
ВТОРОЙ ДЕНЬ ЗАКЛЮЧЕНИЯ
Миледи снилось, что д'Артаньян наконец-то в ее руках, что она при-
сутствует при его казни, и эту очаровательную улыбку на устах у псе вы-
зывал вид его ненавистной крови, брызнувшей под топором палача.
Она спала, как спит узник, убаюканный впервые блеснувшей надеждой.
Когда наутро вошли в ее комнату, она еще лежала в постели. Фельтон
остался в коридоре; он привел женщину, про которую говорил накануне и
которая только что приехала. Эта женщина вошла в комнату и, подойдя к
миледи, предложила ей свои услуги.
Миледи обычно была бледна, и цвет ее лица мог обмануть того, кто ви-
дел ее в первый раз.
- У меня лихорадка, - сказала она. - Я ни на миг не сомкнула глаз всю
эту долгую ночь, я ужасно страдаю. Отнесетесь ли вы ко мне человечнее,
чем обошлись здесь со мной вчера? Впрочем, все, чего я прошу, - чтобы
мне позволили остаться в постели.
- Не угодно ли вам, чтобы позвали врача? - спросила женщина.
Фельтон слушал этот разговор, не произнося ни слова.
Миледи рассудила, что чем больше вокруг нее будет народу, тем больше
будет людей, которых она могла бы разжалобить, и тем больше усилится
надзор лорда Винтера; к тому же врач может объявить, что ее болезнь при-
творна, а миледи, проиграв первую игру, не хотела проигрывать и вторую.
- Посылать за врачом? - проговорила она. - К чему? Эти господа
объявили вчера, что моя болезнь - комедия. То же самое было бы, без сом-
нения, и сегодня: ведь со вчерашнего вечера они успели предупредить и
врача.
- В таком случае, - вмешался выведенный из терпения Фельтон, - скажи-
те сами, сударыня, как вы желаете лечиться.
- Ах, боже мой, разве я знаю как! Я чувствую, что больна, вот и все.
Пусть мне дают что угодно, мне все равно.
- Подите пригласите сюда лорда Винтера, - приказал Фельтон, которого
утомили эти нескончаемые жалобы.
- О нет, нет! - вскричала миледи. - Нет, не зовите его, умоляю вас! Я
чувствую себя хорошо, мне ничего не нужно, только не зовите его!
Она вложила в это восклицание такую горячность, такую убедительность,
что Фельтон невольно переступил порог комнаты и сделал несколько шагов.
"Он вошел ко мне", - подумала миледи.
- Однако, сударыня, - сказал Фельтон, - если вы действительно больны,
мы пошлем за врачом; а если вы нас обманываете - ну что ж, тем хуже для
вас, но, по крайней мере, нам не в чем будет себя упрекнуть.
Миледи ничего не ответила и, уткнув прелестную головку в подушки, за-
лилась слезами.
Фельтон с минуту смотрел на нее с обычным своим бесстрастием; затем,
видя, что припадок грозит затянуться, вышел. Женщина вышла вслед за ним.
Лорд Винтер не показывался.
"Кажется, я начинаю понимать!" - с неудержимой радостью сказала про
себя миледи и зарылась под одеяло, чтобы скрыть от тех, кто, возможно,
подсматривал за нею, этот порыв внутреннего удовлетворения.
Прошло два часа.
"Теперь пора болезни кончиться, - решила миледи. - Встанем и постара-
емся сегодня же добиться чего-нибудь. У меня только десять дней, и вто-
рой из них сегодня вечером истекает".
Утром, когда входили в комнату миледи, ей принесли завтрак; миледи
сообразила, что скоро придут убирать со стола, и тогда она опять увидит
Фельтона.
Миледи не ошиблась: Фельтон явился снова и, не обратив ни малейшего
внимания на то, притронулась ли она к еде или нет, распорядился вынести
из комнаты стол, который обычно вносили уже накрытым.
Когда солдаты выходили, Фельтон пропустил их вперед, а сам задержался
в комнате; в руке у него была книга.
Миледи, полулежа в кресле, стоявшем подле камина, прекрасная, блед-
ная, покорная, казалась святой девственницей, ожидающей мученической
смерти.
Фельтон подошел к ней.
